9. POV Claude (1/1)

На работе выдался поистине сумасшедший день. Паркер, кажется, и не заметил вовсе моего отсутствия на работе рано утром, потому что был слишком занят своими собственными делами. Наша компания просрочила предоставление одного важного юридического документа, и теперь должна была выплатить штраф в размере 10 000 фунтов. Это меня повеселило. Я давно говорил шефу , что об этом стоит позаботиться, но он, само собой, не послушал. Что ж, сам виноват.Я бы и продолжил так спокойно злорадствовать у себя в кабинете, если бы, опять же, не вездесущий мистер Паркер, который свалился мне, словно снег на голову, сразу после обеда. Бесцеремонно ворвавшись ко мне, весь красный, то ли от нервов, то ли от злости, он бросил мне на стол билет на самолет, вместе с приказом о командировке, и изрек: ?Клод, немедленно выезжай в аэропорт, ближайший рейс в Париж через 3 часа. У тебя на электронной почте письмо, там адрес, распечатай, свяжись с кем надо и заключи эту сделку, как хочешь. Жду от тебя звонка завтра утром, и непременно, хороших новостей. Все ясно??. Все это время я слушал его, приподняв одну бровь, словно, все еще сомневаясь в том, что он говорит все это всерьез. Однако Паркер, закончив свою пламенную речь, удалился, не дав мне возможности даже поинтересоваться, как он все это себе представляет. Мне ничего не оставалось, как спокойно покурить, собрать необходимые документы и заехать домой, чтобы переодеться. Это был как раз тот случай, когда доказывать что-то было бесполезно, к тому же, я и сам не знал, чем обернется в итоге эта сделка. Возможно, шеф и был в чем-то прав.Уже в такси, из дома в аэропорт, я вдруг задумался об Алоисе. Вчера мы провели такой чудесный семейный вечер, а сегодня я просто взял и уехал, даже не позвонив ему, а всего лишь оставив какую-то формальную записку. Хотя мне очень хотелось, и позвонить, и написать ему хотя бы слово ?обнимаю?. Банальные сантименты, да? Вот и я, так посчитав, не стал этого делать. А теперь на моей совести висел какой-то груз вины, которую я сам себе выдумал. Словно, я подсознательно знал, что племянник может обидеться за меня из-за столь сухого послания. Но я, отчего-то испугался того, что Алоис воспримет любое проявление излишней заботы неправильно. Хотя, теперь, когда меня уже вовсю съедало малознакомое, но очень неприятное чувство, это уже было не важно.По прилету, такси, к счастью, быстро доставило меня в отель, где я смог вначале расслабиться под теплым душем, а потом, расположившись на кровати, начать изучать документы для предстоящей встречи. Однако поработать, как следует, мне так и не дали. Уже через полчаса мне по внутреннему телефону позвонили с ресепшена и сообщили, что в ресторане отеля меня ждут какие-то очередные партнеры по бизнесу, желающие познакомиться в неофициальной обстановке. Черт возьми! Я просто ненавидел все эти совместные ужины, все эти разговоры о политике и бизнесе, которые только компрометировали этих, якобы, великих финансистов в моих же глазах. На поверку, обычно, оказывалось, что они не разбираются в вещах, о которых с таким упоением рассказывают. Порой слушать их было просто смешно, но я предпочитал не спорить, и лишь делал для себя соответствующие выводы.Вот и сегодня, сидя за столом, в кругу незнакомых людей, что-то без умолку доказывающих друг другу, постоянно перебивая, я чувствовал себя явно лишним. Во-первых, все, о чем они говорили, было обычным переливанием из пустого в порожнее, а во-вторых, мои мысли находились в тот момент где-то далеко. Я думал о том, что сейчас делает Алоис, вспоминал его счастливое лицо, его трогательную улыбку, вспоминал, какие мягкие и шелковистые на ощупь его светлые волосы. Я не мог отогнать от себя мысли о нем, проникаясь какой-то необъяснимой нежностью и страстно жаждая оказаться сейчас с ним рядом, обнять, просто взглянуть ему в глаза. Эти желания превращались постепенно в навязчивую идею, и я стал ощущать, что происходящее за столом совсем уж категорически идет вразрез с мечтами, разыгравшимися в моей голове. Меня вдруг стало раздражать не только присутствие рядом со мной всех этих людей, но и сам ресторан, официанты, элитное вино 1960 года, изысканные блюда, бесконечно сменяющие друг друга. Я просто хотел побыть один. Сославшись на сильную головную боль, я поспешил вежливо откланяться.Наконец оказаться в тишине и в одиночестве в своем гостиничном номере, забраться под одеяло и заснуть в 10 вечера— все это в тот момент оказалось лучшим подарком, который только способна преподнести судьба.Рано утром собираясь на деловую встречу, я мысленно похвалил себя за проявленное благоразумие. Мне удалось, на удивление, прекрасно выспаться и чувствовал я себя превосходно, был полон сил и уверенности в себе. А что еще нужно для того, чтобы добиться успеха?!И я не ошибся: все сложилось, как нельзя, лучше. На встрече я, методом ненавязчивого убеждения, добился подписания важного контракта, не оставив, таким образом, клиентам путей к отступлению. Проще говоря, я сделал то, о чем и просил меня мистер Паркер. И сделал это без особых усилий, в очередной раз, доказывая, что я не так уж и безнадежен, как он полагает.Прикинув, что шеф даст мне неплохие проценты от сделки, я, на радостях, решил отправиться на шопинг. А самом деле, это занятие я просто ненавидел. Не потому, что не мог определиться с тем, что мне нужно, а из-за того, что не любил большие скопления народа. Но сегодня почему-то было соответствующее настроение на то, чтобы совершать покупки. У меня оставалось около двух часов свободного времени, до вылета обратно, в Лондон, и я отправился в галерею La Fayette, которая находилась как раз недалеко от моего отеля.Едва ступив на порог огромного торгового центра, я чуть было не пожалел о своем минутном порыве: вокруг было полно людей, а в глазах изрядно рябило от вывесок всех цветов и оттенков. Но, затем, каким-то чудным образом втянулся в процесс и стал потихоньку заглядывать в небольшие магазинчики, в поисках чего-то, способного вызвать мой интерес.Так мои изыскания и заняли все свободное время, и в итоге, я покидал центр, с ног до головы увешанный пластиковыми пакетами, которые едва помещались в обоих руках. Но я был безумно доволен, потому что мне удалось выбрать много вещей для Алоиса. Мне так хотелось его порадовать, что я даже забыл о том, что хотел купить себе.Такси уже ждало меня у выхода и, к счастью, до аэропорта мы добрались без пробок и, на удивление, очень быстро.Уже в самолете, когда я, в ожидании взлета, сидя в своем кресле, смотрел в иллюминатор, в голову мне пришла одна мысль. Надо же, я только что побывал в Париже, городе всех влюбленных, городе любви и красоты, как любят говорить при каждом удобном случае писатели, поэты и прочие представители свободных профессий, и не испытал ни малейшего восхищения. Город как город, такой же серый и мрачный, как и Лондон. С такими же пробками, с такими же магазинами, библиотеками, кинотеатрами. С такими же проблемами. Неужели, только влюбленным Париж открывает свои шарм и романтичность? Быть может, стоит как-нибудь вернуться сюда, но уже с любимым человеком, и тогда все будет казаться другим?И впрямь странные мысли порой лезут в голову…---На мое счастье, самолет приземлился вовремя и я, дождавшись багажа, поспешил домой.Мне безумно хотелось увидеть Алоиса, поговорить с ним и убедиться, что он на меня не в обиде. Чувство, терзавшее меня со вчерашнего дня, при приближении к дому, только усилилось, и я осознал, что сильно нервничаю. Словно, сегодня должно было решиться что-то.Придя домой, я обнаружил, что Алоиса нет, а это означало, что мне придется мучиться этими странными угрызениями совести еще какое-то время, чего мне, разумеется, очень не хотелось. Но, не успел я расстроиться, как услышал звук открывающегося замка, практически через 5 минут, после того, как вошел в квартиру.Через несколько секунд на пороге появился Алоис. Казалось, он выглядел слегка растерянно, но, увидев меня, подошел ближе и едва заметно улыбнулся.Я мгновенно сжал его в объятиях и тихо прошептал на ухо ?Я соскучился. Очень. Прости, что не позвонил…?. Алоис понимающе кивнул, а потом, через какое-то время, ответил ?Я тоже…?. Подсознательно, именно такого ответа я и ждал, поэтому на душе заметно полегчало. Быстро сняв верхнюю одежду и помыв руки, я отнес покупки к себе в комнату, и через некоторое время позвал Алоиса, для того, чтобы их вручить.----Клод, ты меня звал?-Да. У меня для тебя кое-что есть. Все в этих трех пакетах. Надеюсь, тебе подойдет и понравится.-Клод, не стоило…-Стоило, Алоис. Я хотел сделать тебе приятное. К тому же, тебе все эти вещи наверняка пригодятся. Ты так давно ничего себе не покупал!Алоис стал осторожно, один за другим, открывать лежавшие на моей кровати пакеты, с неприкрытым любопытством и интересом вытаскивая и тут же примеряя к себе вещи, все то время глядя на меня глазами, полными благодарности и восхищения, из-за чего мне даже становилось немного неловко. Заметив, что большой темно-зеленый шерстяной шарф задержался в руках чуть дольше остальных подарков, я присел к племяннику поближе и аккуратно взял его из рук Алоиса.? Позволь мне?, — сказал я и медленно обмотал его вокруг его тонкой шеи, уже через секунду любуясь тем, как племяннику идет этот аксессуар. Алоису действительно всегда безумно шли шарфы, и сейчас я никак не мог оторвать от него глаз, словно, чего-то выжидая…В какой-то момент он потянулся ко мне, вероятно, желая поцеловать в щеку. Однако, как давно известно, даже самый малейший жест или движение, совершенные непроизвольно и непреднамеренно, способны повлечь за собой непредсказуемые последствия. Алоис всего-навсего немного промахнулся, а я всего лишь слегка повернул голову в тот самый момент. Но этого стало достаточно для того, чтобы наши губы соприкоснулись. А теперь я, с каждой новой секундой, ощущал, как теряю самообладание, закрыв глаза, углубляя этот поцелуй, с безумной жаждой терзая его мягкие губы, словно, все эти дни мечтал только о них. Хотя, возможно, именно так оно и было. Алоис прижался ко мне так близко, что я, даже не видя его, чувствовал, как он задержал дыхание. Да и мне самому, как оказалось, не хватало кислорода. Кружилась голова, но я не в силах был от него оторваться, будто опасаясь, что вот-вот, и все закончится, вот-вот, и сработает тот внутренний рычаг расположенный глубоко во мне, и прикажет положить конец этому сумасшествию. На мгновение отстранившись, Алоис вдруг открыл глаза, а я, интуитивно почувствовав это, последовал его примеру и посмотрел на него в упор, с каждой долей секунды, чувствуя, как погружаюсь в его бирюзовые холодные глаза все глубже, постепенно опускаясь на самое дно. А потом наступила бесконечность, отдающаяся бешеным ритмом в висках, прерывистым дыханием и сбивчивым биением сердца. Алоис нерешительно протянул руки и вдруг стал медленно, тонкими пальцами, расстегивать пуговицы на моей рубашке. И только тогда я понял, что вся моя решимость, все самообладание рушатся, как карточный домик, от дуновения ветра. И я поддался…Поспешно освободив его шею от шарфа, я принялся нежно целовать ее, осторожно касаясь языком мочки уха и чувствительной области за ним, убирая одной рукой за уши его растрепавшиеся волосы, другой параллельно расправляясь с пуговицами на его рубашке. В своей жизни я делал это десятки, может, сотни раз, но еще никогда не испытывал подобного трепета. Внутри рождалось какое-то доселе неведомое мне чувство, которому я не мог дать точного определения. Не мог, да и не хотел. Теперь я был слишком занят исследованием его ключиц и плеч. Мои губы захватывали каждый обнажавшийся участок кожи, то чуть лаская кончиком языка, то страстно целуя, в то время, как руки действовали, уже отдельно от меня, расправляясь, не без помощи Алоиса, конечно, вначале с собственными пиджаком и рубашкой, а потом, помогая раздеться ему. Прикосновение к обнаженному телу было, едва ли не до боли, приятным. Оно подгоняло, заставляло топить остатки разума в сладком наслаждении, приказывая пойти дальше. И я уже не мог остановиться. Звук молнии на его джинсах, расстегиваемой дрожащими руками, а затем и моей собственной пряжки, звонко стукнувшейся о паркет, еще несколько поспешных движений, и…ощущения.Я погасил свет над прикроватной тумбочкой, подсознательно, для того, чтобы его не смущать, а затем осторожно опустил его на постель. А потом снова долго, глубоко целовал, не в силах унять жажду, и улыбнувшись про себя, когда Алоис вдруг перехватил инициативу. Я поддался ему, давая право вести. Я просто наслаждался им, его запахом, его кожей, наслаждался его ласками. Чувствуя, как он возбужден, я терял самообладание, а собственная эрекция буквально молила о том, чтобы о ней позаботились. Но, вместо этого, я подложил Алоису руку под спину, чуть приподнимая, и принялся исследовать губами его грудь и живот, заставляя его тело выгибаться от моих прикосновений. Мои пальцы в какой-то момент сами обхватили его твердую плоть, начиная ее ласкать, медленно, а потом чуть быстрее, вытягивая у него сдавленные стоны удовольствия, заставляя безмолвно просить меня продолжать. И я не останавливался, уже забыв о себе, концентрируясь его удовольствии, до тех пор, пока Алоис резким движением не притянул меня к себе, так, что мне пришлось высвободить руку. Он начал двигать бедрами навстречу мне таким образом, что мой возбужденный член соприкасался с его, и с каждым таким движением, сладкое тянущее ощущение внизу живота становилось все острее. Мне было не просто хорошо физически, происходящее доставляло нестерпимое удовольствие еще и на каком-то психологическом уровне. Я сам не заметил, как наши пальцы вдруг оказались сцепленными на тонкой простыни, не заметил, как его стоны вдруг стали гораздо громче и слились воедино с моими собственными. Я только чувствовал, не думая ни о чем и не видя вокруг ничего, не из-за темноты, а из-за поглотивших меня эмоций. И, лишь, перед тем, как достичь самой вершины удовольствия, где-то на задворках сознания, промелькнул слабый красный свет, взывающий к разуму. Но было уже поздно.Кажется, оргазм продлился бесконечно долго, забрав всю энергию. Совсем без сил, мы кое-как забрались под одеяло. Алоис лег рядом, уткнувшись мне носом в плечо, а я, осторожно обняв его, закрыл глаза и тотчас отключился, даже не попытавшись расслышать что-то, что племянник пытался донести до меня полушепотом. Я решил оставить все до утра. Оставить все до завтра.