Глава 21. Новая жизнь? (1/1)

Сотни минут перелёта подарили мне новые и, можно сказать, не совсем однозначные мысли, которые словно в слоёном пироге укладывались одна на одну и по мере накопления пропитывали друг друга, смешивая ароматы и вкусы, со временем теряя свою остроту и оригинальность. Но не все. Среди них были особо терпкие и острые, которые, даже переварившись, были способны распылять свои пахучие, эфирные молекулы сквозь кожу и лёгкие, неустанно напоминая о себе.На стекле иллюминатора появились мелкие морозные узоры. Словно взявшиеся за руки снежинки прижались к стеклу, чтобы быть ближе к теплу... к смерти. Бессознательно. Холодно. Я вглядывался в облачную даль и растворялся в её величии, ощущая облака, словно живые субстанции, радующиеся нам, как редким гостям, которых они стремятся усадить в самые мягкие кресла, окружив своим искренним внимание, и не понимающие, что этим только мешают, порой даже раздражая своей навязчивостью.Сколько уже прошло времени в полёте, я не отметил. На информационное табло внимания не обращал. В салоне было тихо. Никто не разговаривал. Даже шёпот не выдавал присутствие людей в самолете, лишь шорох ткани одежды стюардессы напоминал о том, что мы ещё здесь. Почему-то вспомнился Спилберг со своими «Лангольерами» ― пожирателями прошлого... Я своё не отдам. Прошлое создаёт нам будущее, проводя нас через настоящее... Двигатели мерно работали, ведя незамысловатый монолог в тишине. За последние дни я вымотался окончательно и, приняв дозу обезболивающего, стал погружаться в дремоту. ... Ослепительно красивые женщины. Как много... Они везде, куда не повернёшь голову. Улыбаются, словно рады мне. Я улыбаюсь им в ответ. Как же хорошо. Интересный цвет кожи ― бронза с непонятным оттенком, что делает их сказочно обворожительными и безумно привлекательными. Воздух влажный и весь пропитан цветочными ароматами. Начинает кружиться голова, хочется улыбаться ещё больше, хочется дотронуться до них рукой, познать упругость их тел на ощупь. Раз они так радуют глаз, какое же удовольствие получает тот, кто ими владеет. Да, очевидно. Ими хочется овладеть ― вобрать в себя их юность, красоту, тепло, запах, вкус... Они божественны. Хочется в них раствориться. Они так странно похожи друг на друга, словно сестры. Оглядевшись, постепенно понимаю, что такой оттенок их кожа приобретает, отражая блики золота, которым они окруженным повсеместно. Остров, словно горшочек с золотом, над которым порхают эти загорелые феи, притягивает к себе взгляд, радуя затерявшихся путников... Стюардесса развозила на тележке напитки и ланч, предлагая сделать нехитрый выбор в имеющемся меню. Очнувшись от фантастического сна, я почувствовал себя всё-таки несколько отдохнувшим, довольно проголодавшимся и с удовольствием приступил к предложенной трапезе. Эх, Калифорния, со своими чёрными амазонками*!..Оставшееся время полёта я провёл за чтением двух последних обновлений журнала-вестника по внедрению новых технологий и разработок в медицине. Ещё с учебы в Бартсе я взял за правило просматривать каждый выпуск, по возможности стараясь не пропускать их, ежеквартально беря в руки новый экземпляр издания. Ну, вот наш самолёт и пошёл на снижение. Вскоре объявили посадку. Мне предстояла пересадка в Сан-Франциско на рейс до Монтерея. Муторное ожидание в зале в течение почти трёх часов, просмотр глупых передач по высоко подвешенной «плазме». Но я нашёл занятие и поинтереснее ― разглядывал людей, стараясь прочесть по внешнему виду состояние их души, эмоции и переживания. Зачем мне это было нужно? Да я и сам не знал толком ответ на этот вопрос. Как будто кто-то в моей голове посоветовал мне делать это «важное» дело, а не тратить время попусту...Объявили мой рейс, и вот я снова в самолёте, совершающем исключительно внутренние перевозки. Всё недолгое время полёта я провёл, уткнувшись в стекло иллюминатора, словно маленький мальчишка, приходящий в восторг от высоты. По сравнению с перелётом через океан всё произошло почти молниеносно: взлёт ― полёт ― посадка, на всё про всё меньше часа. Вот я и в Монтерее, конечной точке моего путешествия. Почти пятнадцать часов в пути... Аэропорт города кишел людским «разносолом». А чего я ожидал? Это же очевидно ― Монтерей притягивает к себе туристов, как магнит ― прекрасное место для романтического уединения. Только подумайте о пикниках на роскошных безлюдных пляжах одноимённого залива, о великолепных рыбных ресторанах и превосходных отелях с видом на водную гладь... Любители природы могут исследовать залив на каяке**, чтобы вблизи понаблюдать за морскими львами, тюленями и выдрами. Я, без труда пройдя таможенный досмотр, поймал такси и добрался до места назначения. Расплатившись с таксистом, я оказался перед домом 122 по Кеннери Роу. Место было бесподобным. Это далеко не центр, но оно очень показательно своими достопримечательностями и океанскими пейзажами.Дом с виду был обычным ― в бело-коричневых тонах, типичной постройки. Зелень, обрамляющая его, придавала некоторую оригинальность, но было видно, что за ней долгое время никто не ухаживал ― этим «мой» дом и выделялся среди прочих. Зайдя внутрь него, я почувствовал себя довольно неуютно, будто он неживой ― тишина, слоем пыли покрывшая все возможные поверхности, накрыла саркофагом и моё «воздушное» настроение, начиная пропитывать меня тоской, заполняя пустоту внутри мертвецким холодом... Я автоматически прошёл на кухню и, наобум открыв дверцу настенного шкафа, наткнулся на распечатанную бутылку виски. Наполнив стакан, выпил за здоровье этого дома. Я был близок к тому, что бы напиться... Делать это в одиночестве посчитал глупостью, поэтому, приняв душ и переодевшись, отправился в ближайший паб, который видел, проезжая в такси.Заведение было многоуровневой круглосуточной «развлекаловкой». Для любого кошелька и потребностей здесь нашёлся бы лакомый кусочек. Если бы я тогда знал, как же круто перевернёт всю мою жизнь это, такое «скромное», желание расслабиться... ____________________________________________________ Примечание автора: * Считается, что название Калифорнии (этот топоним относится к целому региону, включающему также полуостров Калифорния, современные американские штаты Невада, Юта, Аризона и Вайоминг) происходит от легендарного острова, населённого чёрными амазонками, возглавляемыми королевой Калифией. Остров описан в рыцарском романе «Деяния Эспландиана» (исп. Las sergas de Esplandián) испанского автора Гарси Родригеса де Монтальво. Произведение является продолжением знаменитого средневекового романа «Амадис Гальский» (исп. Amadis of Gaul), который был обработан Родригесом де Монтальво ранее. На острове, называемом Калифорнией, в романе живут чёрные женщины-воительницы; среди них нет ни одного мужчины. Всё их оружие сделано из золота, так как это единственный металл, который есть на острове, он содержится там в огромных количествах. В Калифорнии из романа Родригеса де Монтальво также живут грифоны и другие фантастические существа. Согласно другой версии, название происходит от латинского словосочетания calida fornax (жаркая печь), которым испанские колонисты характеризовали жаркий климат региона. В учебнике Диксона в разделе «Происхождение названий штатов» дан вариант: «Испанские исследователи, пришедшие в эти места, нашли климат столь жарким, что дали ему название «жар печей» (исп. calor de hornos, англ. heat of ovens)». ** Кая́к или байдарка — тип гребной лодки, одноместные, двух- и даже трёхместные традиционные лодки народов Арктики. Имеются некоторые особенности в использовании в русском языке заимствованного термина «каяк». Спортивные и туристические лодки для гребли по гладкой воде (которые не рассчитаны на выполнение эскимосских переворотов) в русском языке называются «байдарка», тогда как в английском все обозначается словом kayak. Кроме того, в русском языке термин «каяк» традиционно употребляется в основном для одноместных лодок, хотя бывают и двухместные каяки. http://commons.wikimedia.org/wiki/File:Plastic_Sea_Kayaks.JPG?uselang=ru Вид на залив Монтерей ― http://media-cdn.tripadvisor.com/media/photo-s/00/18/2d/ba/shore-line.jpg