300 минут (1/1)

Это был последний день наказания перед рождественскими каникулами, завтра уже все разъедутся по домам. По Хогвартсу летало праздничное настроение, которое забиралось в каждый уголок. Всюду были развешаны украшения и все друг друга поздравляли с наступающим праздником. Экзамены были сданы, что и создавало в основном это самое настроение. Только некоторые индивиды еще пытались спасти свой табель, среди которых оказался Гарри Поттер. По очень странному стечению обстоятельств, Малфой сейчас объяснял ему основы трансфигурации вместе с Грейнджер, во время их общего наказания. Сегодня это слово обрело новый смысл для Драко, потому что это было настоящим издевательством над ним, над Грейнджер, над трансфигурацией, над профессором, который завтра у Поттера будет принимать пересдачу и, как ни странно, над самим Гарри, который совершенно не понимал предмет. Малфой нервно дышал и постоянно закатывал глаза, его бледное лицо покрылось багровыми пятнами неконтролируемой ярости, объясняя снова и снова одно и то же последние пятнадцать минут. Когда он пришел, Грейнджер уже пыталась помочь Поттеру, по-видимому, не один час. Первое время после едкого приветствие с обеих сторон, он пытался не вмешиваться в эту сомнительную операцию по спасению утопающего, только изредка вставляя гнусные комментарии, но уже через пять минут не выдержал и вместе с Гермионой на повышенных тонах пытался донести до Поттера суть вопроса. Еще больший прессинг с двух сторон совсем не помогал в этом. Бедный парень оказался не между двух огней, а посреди долбаной преисподней в адском котле, где над ним склонился дьявол в двух разных обличиях и пытал его трансфигурацией жестоко и безжалостно. Когда Гермиона начала опрос по тому, что должен был понять Гарри за все это время, он, наконец, заметил облегчение на их лица, когда робко и с сомнением давал ответы. Малфой нервно выдохнул, растер глаза и откинулся на стуле, полностью расслабившись после такой успешной и напряженной работы. Гермиона была так невероятно счастлива, что даже обняла друга, почти расплакавшись, у нее реально навернулись слезы счастья. В воздухе стала витать почти положительная атмосфера. Все были счастливы и расслаблены, почти все, а точнее расслабленной и счастливой была только Гермиона. Поттер и Малфой смотрели друг на друга все так же не добро. Этот волшебный момент от проделанной вместе работы, совершенно не расслабил напряжение между ними, а скорее даже добавил.—?Спасибо за помощь, Малфой.—?Я не помогал, просто находиться рядом с таким неучем настолько близко, оскорбляет мой интеллект.—?Само твое существование оскорбляет этот мир, и ничего, мы как-то все смирились.Драко дернулся и сжал руку Грейнджер крепче, чем следовало, и уже набрал полные легкие воздуха, чтобы высказать свое никому неинтересное мнение, когда она к нему повернулась с серьезным лицом.—?Мораторий, Малфой! На его лице быстро сменялись эмоции одна за другой, он смотрел то на нее, то на Поттера. Сжал крепко челюсть и прищурил глаза, потом расслабился, глубоко выдохнув, ухмыльнулся и отвернулся в противоположную сторону. Гермиона не думала, что это сработает и была приятно удивлена эффектом, но лучше было не испытывать судьбу и отослать Гарри, как можно скорее. Малфой, тем временем, активно ненавидел всех вокруг.Гермиона широко улыбалась, иногда поглядывая на Малфоя, ее лицо было скрыто волосами, но все равно было сложно не заметить улыбку на лице. Ее веселье доставляло какой-то жгучий неприятный дискомфорт, даже легкая обида замаячила назойливой мухой где-то вокруг всех эмоций.—?Я умею держать слово, Грейнджер! Я найду твоего очкастого друга после и выскажу все о его интеллектуальных способностях, что думаю, ему в лицо.—?Ты мог бы этого не делать?—?Нет, не мог!—?Малфой, я была о тебе лучшего мнения!—?Лучшего мнения! Что? Подождите! Это значит, что она думала обо мне не так уж плохо, а теперь хуже или как? Как это вообще? Пфф, кому интересно твое мнение, Грейнджер! Мне вот не интересно.—?И какого же это лучшего мнения ты обо мне была? – Почему я сказал это, мне не интересно. Не отвечай Грейнджер, ЗА-МОЛ-ЧИ. Нет…нет…нет… Мне не интересно!—?Ты помог Гарри и сдержал слово. Не такой уж и плохой, если подумать. Но из-за своего длинного языка все равно остаешься настоящим гавн… то есть я хотела сказать…—?Гавнюком! Мораторий, Грейнджер! —?он растянулся в зверином оскале, который ничего хорошего не сулил.—?Я хотела подобрать более научный термин!—?Я не хороший! И я не плохой! Я просто правильный! И как ты могла заметить, мне плевать на твое мнение!—?Только я начала думать, что ты можешь быть вполне сносным, как ты тут же все испортил.—?Я ничего не портил, я тот, кто я есть! А если ты в своем воспаленном мозгу что-то себе надумала, то это уже твои проблемы! Я все еще чистокровный! Я все еще презираю тебе подобных! Я все еще говнюк, как ты успела сегодня заметить! —?он очень медленно придвигался к ней с каждым словом, его горячее дыхание коснулась нежной кожи лица.Гермиона как-то дернулась и немного вздрогнула от пугающей близости, его голос был до отвращения спокойный и холодный, он больно сжимал ее кисть и расслабил руку, только когда закончил говорить. По лицу было непонятно чего ждать: ни усмешки, ни улыбки, ничего не было на нем. Оно было полностью без эмоциональным, это пугающее выражение застыло, как восковая маска. Драко совсем недолго смотрел глаза в глаза, но этого хватило, чтобы пропасть между ними снова обрела колоссальные масштабы. Во взгляде не читалось ни ненависти, ни отвращение к ней, только уверенность в своем превосходстве.—?Что, Грейнджер, посыпался твой замок из песка? Трясешься, как лист на ветру! Боишься меня? Кто-то должен был открыть тебе глаза на суровую реальность этого мира! Прекрати так странно на меня смотреть! Это раздражает! —?Как скажешь, Малфой! —?она сказала это с вызовом, почти прошипела и спокойно отвернулась, достала какую-то другую книжку и начала увлеченно читать. Волосы сползли по шее, и он снова увидел маленькую родинку, вокруг которой кожа медленно окрашивалась в ярко алые оттенки клеточка за клеточкой.Напряжение между ними снова накалилось до максимальной точки…