New Year's Eve, 1st (1/1)

Снег имеет удивительную особенность менять реальность в любом месте. Даже готэмские улицы, пропитанные кровью, выглядят уютными под белым пушистым покрывалом. Даже мрачные людские лица будто освещаются изнутри теплом. Даже преступность в рождественские каникулы делится на две совсем не равные части: одна половина мирно уезжает к семье, строит из себя примерных родителей и детей и использует нож только для индейки. А у второй активизируется шило в жопе и тяга к простофилям с их огромными дорогущими пакетами с дорогущими подарками.И даже Селину снег заставляет кутаться в дублёнку и тёплый шарф, чтобы она могла не спеша расхаживать по рождественским ярмаркам, вдыхать этот неповторимый пряный запах с морозными нотками и подбирать гирлянды и украшения на стены. С таким количеством игривых и кусачих хвостатых соседей на ёлку тратиться не приходится. А вот на подарки этим игривым кусачим хвостатым — ещё как. Кому-то достанутся симпатичные именные ошейники с бубенцами, кому-то особенно мерзлявому — свитера в лучших традициях бабушек с первых этажей, а кому-то новые блестящие побрякушки. Кайл могла бы с лёгкостью всё это украсть, только игриво взмахнув ресницами на худосочного продавца и вильнув бёдрами для отвлечения внимания. А какое ему будет дело до шустрых лапок, в перчатках пробегающихся по столу, когда она расстегнёт дублёнку, открыв декольте? (Снег, конечно, может менять реальность, но только не людскую одержимость красивыми женщинами). Однако Селина никогда не позволит себе подарить что-то краденное. Тем более своим деткам.Поэтому весь день она проводит, наполняя сумки безделушками, мандаринами, сладостями и другими прелестями новогодней жизни. Все ярмарки украшены неприличным количеством еловых веток, венков и омел (Пэмми бы негодовала). Везде смеющиеся, улыбающиеся, озабоченные счастьем лица, от которых и самой Кошке хочется забыть о масках и быть просто Селиной.На столике, у которого останавливается Кайл, разложены всевозможные пряники, сладости и имбирное печенье. Украшенные, упакованные, любовно демонстрируемые и привлекающие к себе толпы детишек. Родители то смеются над азартом своих чад, то тяжело вздыхают, открыто демонстрируя своё отношение к по-детски кристально честному "Это последний!"Рождество, как и Новый Год — семейные праздники. И Селина не скажет, что хоть раз отмечала эти дни как подобает: без погони, без ранений, без одиночества, без детских слёз. Да и вся её семья состоит сейчас из кошек и Холли, всегда уезжающей из города на время каникул.Кайл берёт себе объёмный пакет имбирного печенья и скоро отходит от толкучки.Зимние праздники — не для преступников, но это не повод лишать себя любимых сластей.Справа слышится звонкий детский смех, и Кошка поворачивает голову, горьким опытом наученная, что лучше отойти в сторону, чтобы избежать и столкновения с этими маленькими гончими ада, и последующих разбирательств с их родителями. На неё летят два ураганчика: девчонка в милом пальтишке с рюшками и мальчик постарше, укутанный в шарф. Оба -- как и полагается детям, -- не видят, куда бегут, и в какое-то мгновение девчонку сбивает объёмная дама, из-за чего та летит аккурат на доски от чьей-то разобранной лавочки.Селина думает, что с такой неуклюжестью в Готэме ей будет невозможно выжить. А потом хватает малышку за воротник, изящно меняя траекторию её падения и приземляя себе в объятия.Тут же подбежавший бегун номер два выглядит серьёзным и настороженным, пока получает сестру(?) из рук в руки.— Береги её, — поправив мальчишке съехавшую шапку, Селина мягко улыбается и отходит в сторону, чтобы ребята смогли идти дальше.Смотря вслед бегом (ничему их жизнь не учит) удаляющейся малышне, Кайл думает, что ей хотелось бы знать, где сейчас Мэгги. Её родная Мэгги. У них не было ни Рождества, ни детства, но они всё ещё есть друг у друга. В какой-то вселенной, они обязательно счастливы.В какой-то вселенной счастлива и она с Брюсом.Селина замирает на мгновение, поднимает глаза к небу и ловит ресницами снежинки. Белый — цвет света, чистоты и всего нового. Но Кошка, смотря на однотонную белизну, чувствует только пустоту. Такая же пропасть, как между ней и небосводом сейчас, постоянно чувствуется между Селиной и Брюсом. Ни подойти, ни обнять, как ни в чём не бывало, ни поцеловать у всех на виду. Они разные. Они враги. Они безумцы, влюблённые друг в друга.Селина смаргивает растаявшую воду от снежинок (ли?), а потом видит, как добрый толстячок Санта Клаус аккуратно, но слишком методично для работника прячет в мешок подарки из лавочки рождественской почты.