Глава 36. В обществе душ или эпилог (1/2)
Боль в теле, головокружение до тошноты и кромешная темнота. Где-то со стороны слышаться бубнящие голоса, бас которых бьет по вискам и расплывается по голове волнами, отдавая в затылок. Внутри несколько пусто, словно ты выпотрошен, как попавшаяся на крючок рыба. Так хочется вымолвить словечко, но язык словно отказывается работать. Паника уже не охватывает, поскольку ты привык к такому состоянию, но эти голоса сегодня бубнят слишком громко, или может она стала слышать лучше?Девушка издала хриплый мучительный стон, после чего приоткрыла глаза. Вокруг все плыло, из-за чего к глотке подкатывала рвота. Со стороны тут же послышались голоса, и через секунду взору предстали расплывчатые пятна, похожие на людей. Не выдержав всего, девушка вновь отключилась, впав в прежнее состояние.Спустя сутки история повторилась. В сознание вновь вкрались голоса, бубнившие где-то совсем близко, но эти голоса были громче и грубее, из-за чего пульсация в висках была еще больше. Помимо боли неожиданно появились и новые ощущения. Тепло. Что-то очень сильно пригревало кожу на руке. В сознание что-то вдруг екнуло, и девушка попыталась пошевелить рукой, но дрогнули лишь кончики пальцев. Куросаки нахмурилась и вновь простонала, только на этот раз несколько раздраженно. Она устала прибывать в таком состоянии, и что-то внутри начало подпинывать ее бороться с этим. Девушка попыталась открыть глаза, но это было не так легко, как казалось. Веки были такие тяжелые, что казались просто неподъемными. Как только те все-таки дрогнули, резкий свет ударил в глаза, ослепив девушку и заставив ее повернуть голову на бок. Поначалу картинка расплывалась, но после девушка увидела окно. Огромное окно, из которого открывался вид на небо, где ярко светило солнышко. Оно-то и пригревала юную особу. Далее взору девушки предстали цветы, стоящие на полу рядом с окном в большом ведре. Цветов было так много, что те еле-еле помещались в нем. Теплое солнце и цветы не порадовали девушку. В ней была такая слабость, что проявлять эмоции просто не хотелось. Куросаки вновь повернула голову, а после испугалась. Перед ней очень близко возникло мужское лицо, внимательно разглядывающее ее. Резкиечерты лица и странный взгляд напугали девушку, из-за чего та с хрипотой и болью в глотке закричала, а рука сама дрогнула и, сжавшись в кулак, съездила по лицу наглеца. Мужчина тут же отлетел назад, кажется, бросив какую-то брань в юную особу.- Ты что больная, да? Совсем больная? – услышала возмущение девушка. На этот раз голос был несколько гундосый и не столько грубоватый, как казалось ранее. Девушка хотела приподняться на локтях и посмотреть на обидчика, но тело отказалось ее слушаться.- Я в лазарете, – девушка резко замолкла. Ее голос был настолько хриплым и грубым, что напугал ее саму. Говорить было больно, но молчать она не могла. И как она так звонко кричала мгновение назад? – Будь я здорова, то не оказалась бы тут!- И что даже не будет вопросов типа ?где я?, ?кто я?, ?что со мной?? – усмехнулся незнакомец. Голос вновь изменился. Кажется, мужчина до этого зажимал свой нос рукой, из-за чего голос показался гундосым, однако, сейчас девушка могла сказать, что не раз слышала его, пока была в отключке. Незнакомец встал и подошел к девушке, благодаря чему Карин смогла рассмотреть его. Перед ней стоял высокий парень, грудь которого была в бинтах. Резкие черты лица делали его на вид более грозным. Прищуренные глаза немного пугали, однако блестящая на солнце лысина смягчала всю картину и даже забавляла Карин.- Я и без тебя знаю, кто я! – буркнула девушка. – А запах лекарств, бьющих в нос, я везде узнаю...
Повисла тишина. Парень внимательно смотрел на лежащую перед ним девушку. Он прекрасно знал кто она, из-за чего пытался найти сходство с рыжеволосым Куросаки, однако тех не было, разве что брови хмурят они одинаково. Девушка была сильно бледна, под глазами были синие круги, однако и те не смогли затмить красоту черных глаз девушки. Мужчина видел, какой она попала в четвертый отряд и мог смело сказать, что девушка выглядит гораздо лучше, однако она за это время сильно исхудала, не получая нормального питания. Маленькая, она словно высохла: ключицы сильно выделялись, плечи стали угловатыми из-за торчащих костей, а руки стали еще тоньше. Длинные черные волосы были в ужасном состоянии. Сожженные, они словно поредели, а после запутались, связав крепкие узлы. Не смотря на столь внимательный мужской взгляд, девушка не обращала на парня никакого внимания. Ее взгляд был прикован к катетеру на руке, которыйбыл поставлен в вену. Было видно, что это девушке и не нравится, но слабость не позволяла ей выдернуть из себя металлический наконечник.- Мадараме Иккаку! – представился парень. Девушка обратило свой взор на парня. Тот задорно улыбался, заставив и ее саму выдавить подобие улыбки.- Куросаки Карин, – представилась девушка. – Иккаку, ты можешь сделать одолжение?- Ха! Вот теперь я вижу, что ты сестра Куросаки! - усмехнулся офицер. – Только он может спокойно обращаться ко всем по имени. Говори, что тебе нужно?- Выдерни, пожалуйста, катетер из моей руки, – попросила его девушка. Парень расплылся в коварной улыбке, а после громко усмехнулся. Куросаки удивилась. Этот парень был непредсказуем, и его реакцию угадать было крайне трудно.- Как и говорил Ичиго, – успокоившись, сказал он. – По его словам ты не любишь иголки и поэтому он попросил меня проследить, чтобы ты не выдернула его сама из вены!- Вот жук! – фыркнула девушка. – То-то у меня рука так стянута. Наверняка специально попросил медсестру затянуть потуже... Кстати, а сколько я тут валяюсь?- Примерно месяц! – ответил Мадараме. – Я точно не знаю, дни обычно не считаю, ну кроме как когда сижу в медпункте. Тут время так тянется, что невольно начинаешь считать его.- И сколько ты тут скоротал дней? – поинтересовалась Карин.- Четвертый пошел! – фыркнул Иккаку. – Я схожу за Уноханой-сан, оповещу ее о том, что ты пришла в себя...
Карин не успела ничего и сказать, как Мадараме и след простыл. Девушка осталась в одиночестве, однако скучать ей не пришлось. Куросаки успела лишь рассмотреть комнату повнимательнее, и тут в палату пошла молодая женщина. Милое лицо с мягкими чертами, красивые голубые глаза и припухлые губы, растянутые в небольшой улыбке. Ее черные густые волосы были сплетены в толстую косу, а на хрупких плечах лежал белоснежный хаори. Она была милой на вид, но что-то внутри подсказывало Карин, что видимость явно обманчива, что в этой милой на вид даме есть что-то страшное. Мадараме оставил капитана и Карин наедине, а сам скрылся за дверью. Капитан поздравила девушку с поправкой и задала пару вопросов о самочувствие, после чего изъяла катетер и сменила бинты на груди. Грудь, как оказалось, была тяжело травмирована, но по словам капитана четвертого отряда беспокоиться уже не стоит. В ходе беседы Карин выяснила, что приходила в себя четыре раза, но больше минуты в сознании не прибывала, и только в последний раз она продержалась от силы минуты три и вновь отключилась. Прогноз Рецу был не утешающий, поскольку мышцы девушки атрофировались за этот месяц, что уж говорить о почти полной потере духовных сил... Однако женщина сказала, что Карин может восстановиться гораздо быстрее, поскольку заживало на ней все очень быстро. Страшные ожоги исчезли с кожи, не оставив за собой ни следа, и лишь только один небольшой шрам от огромной болячки остался на руке, как вечное напоминание о случившемся. Унохана сказала, что даже на груди у нее не останется ни отметины после происшествия. Информация подбодрила девушку, и настроение у нее повысилось. Конечно, Карин хотела спросить о Тоширо, но почему-то не рискнула этого сделать. Хицугая капитан и здесь, в Обществе душ, у него есть статус, который она может испортить. Прикусив язык, Куросаки распрощалась с Уноханой и даже сама не заметила, как ее ручки сжали тонкое одеяло. Она не знает, что с Тоширо, и это ее беспокоит, ведь он мог пострадать из-за нее...- Ого, уже шевелишься! – усмехнулся Иккаку, неожиданно появившейся в палате. – Чего напряглась?- Нет, просто дурные мысли! – отмахнулась девушка, разжав руки. Настроение вновь упало, что не скрылось от Мадараме. На мгновение парень задумался, а после решил хоть как-то отвлечь девушку.
- В рэндзю играть умеешь? – девушка недоуменно посмотрела на парня и едва заметно кивнула головой. Парень широко улыбнулся и, подставив табурет между кроватями, благо те стояли близко, поставил на него небольшую деревянную доску с расчерченным полем. Девушка с трудом приподнялась на руках, сев повыше.
Игра была долгой, поскольку Карин с трудом передвигала свои пешки, однако в этом был свой плюс - мышцы разрабатывались, и вскоре девушка могла свободно ими жестикулировать. Иккаку угостил Куросаки нектаринами, которые, по его словам, принес ему друг. Странно, но эти двое быстро поладили и уже скором времени смеялись на всю палату, привлекая внимание шинигами. Карин с удовольствием ела небольшой нектарин, который был сладким и сочным. Ее организм давно не получал подобную пищу, поэтому все казалось ей очень вкусным. Девушка ела медленно, вкушая фрукт и растягивая удовольствие. Время заметно ускорилось благодаря приятной компании Иккаку.Дверь с тихим скрипом отворилась и в пороге показалась рыжая шевелюра с небольшой котомкой в руках. Застыв, парень пару секунд наблюдал за парочкой, которая явно ожидала каких-либо действий, а после, выронив котомку с рук, оказался рядом с черноволосой девушкой, крепко обняв ее, что та даже пискнула.- Ичи, ты мне ребра сломаешь, – прохрипела Куросаки, чувствуя, как парень ослабил хватку. Рыжеволосый выпустил девушку из объятий и, присев на край кровати, погладил сестру по черным волосам, внимательно разглядывая ее миловидное бледноватое личико.
- Как ты себя чувствуешь? – ласково спросил рыжеволосый.- Все хорошо, – девушка улыбнулась, а после нахмурилась. Вначале Карин и не заметила белого одеяния брата, а точнее не придала ему значения, но когда увидела знакомый черный рисунок на краю белой ткани, сердце черноволосой екнуло. – Ичиго, ты что, ограбил одного из капитанов?- Очень смешно! – хмыкнул Куросаки. – Я теперь капитан, Карин. Капитан тринадцатого отряда Готей 13. Капитан Укитакепокинул свой пост, поскольку его здоровье стало еще хуже...- Тринадцатого? – девушка хихикнула. – Выходит, ты теперь начальник Рукии? Она тебя еще не убила за гору бумаг на столе?- Эй, это уже, правда, не смешно, – Ичиго нахмурился. – Я не люблю бумажную работу, из-за чего целый день получаю нагоняй от этой мелкой девицы!
- Ты сам виноват! – вмешался в разговор Иккаку. – Работа капитана предполагает бумажную работу. Или ты думал, что будешь прыгать по полям и нюхать цветы?- Я в тебя сейчас мандарином запущу, который мне Юмичика передал! – фыркнул Ичиго. - Ты нас очень напугала, Карин. Я боялся, что ты погибнешь... Никогда так больше не делай, Юзу чуть с ума не сошла...- Простите, – прошептала девушка. Куросаки прижал сестру к себе, приобняв ее за плечи. Признаться, он и сам боялся не меньше Юзу, которая молилась ночами за жизнь сестры. Парень каждый день навещал Карин, не спал ночами и думал только о жизни своей сестры. – Ичи-нии, – тихо позвала брата Карин, так, чтобы услышал ее только он. – Что с ним?- Все хорошо, – прошептал ей на ухо Куросаки. – Он в отряде, а вот Рангику-сан уже в двухнедельном запое. Празднует выздоровление своего тайчо!- Ясно, – с облегчением вздохнула девушка.- Он навещал тебя каждый день, – шепнул ей Ичиго.
- Ичи-нии, забери меня отсюда, – неожиданно сказала Карин. Ее голос был тихим, но не настолько, чтобы скрыться от слуха третьего офицера одиннадцатого отряда.
- Карин, я знаю, что ты не любишь больницы и ненавидишь запах препаратов, но пойми, ты только сегодня пришла в себя! Вдруг тебе станет плохо и тебе нужна будет помощь.
- Пожалуйста, – печально протянула черноволосая.- Унохана-сан тебя не отпустит так просто... Но я поговорю с ней…- Спасибо...Непонятно как, но Куросаки все-таки удалось уговорить капитана четвертого отряда отпустить свою сестренку. Женщина согласилась, чтобы Карин жила на попечении в поместье Кучики, однако девушка должна была каждый день докладывать о своем состоянии Рецу через Ханатаро, который посещал девушку по три, а то и больше раз в день. Сам хозяин поместья, как и рыжеволосый недавно испеченный капитан, все время проводил в отряде, из-за чего Карин коротала большую часть времени в одиночестве. Конечно, Бьякуя дал девушке все: комнату, выходящую в дивный сад, безопасность и даже выделил девушке несколько служанок, но это не заменяло ей общения. Периодически к Карин заглядывала Рукия, которая подбадривала черноволосую и заботливо, словно сестренка, заставляя ее хоть как-то взбодриться. Ночами Куросаки плохо спала, постоянно ворочаясь во сне,и лишь изредка успокаивалась на пару часов, погружаясь в крепкий сон. А еще некоторые даже стали говорить, что девушка совсем потеряла аппетит...И вот очередная ночь наедине с собой. Сегодня на удивление было холодно, от чего девушка покрылась мурашками по всей коже. Проворочавшись, она встала с расстеленного футона, откинув одеяло, и почему-то прошла к зеркалу. В отражении на Куросаки смотрела молодая истощенная девушка, чья кожа была в бинтах. Да, часть бинтов уже была снята, но вот грудь по-прежнему была стянута белыми лоскутами. Лицо было непривычно вытянутым, кожа стала еще бледнее, а вот волосы, когда-то шикарные и густые, куда короче. Да, Карин срезала их, а точнее не она, а друг Иккаку - Юмичика, который согласился помочь сестре Куросаки с ее внешностью. Конечно, парню стоит отдать должное, ведь он сделал Карин превосходную стрижку, срезав все подпорченные огнем волосы, однако без длинной шевелюры девушка чувствовала себя не столь уверенно. Раньше черные локоны достигали пояса девушки, а сейчас черные кончики не касались даже плеч. Короткие пряди топорщились в разные стороны, создавая невероятный объем, из-за чего Карин всегда ходила взъерошенной и пушистой.Куросаки тяжело вздохнула, отходя от зеркала. К новому образу она привыкнет, а вот к чувству одиночества уже вряд ли. Сейчас она как никогда хотела внимания и заботы, причем от одного конкретного человека, но того рядом не было... Да, Карин скучала по Тоширо, которого она не видела с тех пор, как пришла в себя, а именно - пять дней.
Девушка посмотрела в окно, за которым открывался вид на снежный сад. Да, в Обществе душ тоже была зима, но она была более теплой. Здесь все было по-другому, здесь даже цвели цветы, несмотря на мороз. Карин распахнула сёдзи, ведущие в сад, и прошла на небольшой холодный деревянный полог, обняв себя за плечи. Сад Кучики был прекрасен. Из-под снега виднелись рельефные кусты и темно-красные розы, слегка припорошенные белым пушком. Да, сад красив даже сейчас, но летом он наверняка благоухает еще ярче.Карин поежилась. Пусть сейчас ей холодно, но из сада ей уходить не хотелось, ведь он давал ей возможность помечтать... Холодный ветер насквозь продувал белую юкату, заставляя Куросаки вновь поежиться от холода и крепче обнять себя за дрожащие плечи.- Обычно в это время ты уже спишь, – услышав позади знакомый голос, Карин вздрогнула и резко обернулась, смотря на нарушителя своего покоя. Руки девушки сами соскользнули с плеч, когда она увидела близкого ей человека. Черное кимоно, белый хаори, взъерошенные, слегка отросшие волосы, знакомые бирюзовые глаза, в которых можно было найти возмущение и недовольство. Парень сжимал что-то в своих руках, похожее на огромный свернутый лоскут ткани светлых красок. Девушка хотела что-то сказать, но побоялась проронить и слово, испугавшись этого взгляда. Беловолосый вздохнул, стараясь унять себя. Пугать он ее точно не хотел! Парень подошел к Куросаки и накинул на нее ткань с руки, которая оказалась плотной накидкой.- Простынешь же... Ты и так еще не оправилась, – капитан прижал девушку к себе и взъерошил ее черные волосы. – Почему ты еще не спишь?- Бессонница, – буркнула девушка, уткнувшись носом в мужскую грудь. Все-таки ей очень его не хватало рядом. Этот запах от его тела, эти руки, это медленное биение сердце в мужской груди...