Неожиданные встречи (1/1)

Моно сидел, обхватив колени руками, посреди большой комнаты с высоким потолком. Освещена она была плохо, однако его глаза уже успели привыкнуть к полумраку. Вся эта комната была заставлена высокими стопками книг, к одной из которых он прислонялся спиной, на полках возле стен тоже стояли книги, а к потолку на корабельный канат зачем-то был подвешен рояль, который едва заметно покачивался из стороны в сторону. Мальчику вспомнилась школьная библиотека, которая выглядела примерно так же. От нахлынувших воспоминаний о чудовищной учительнице, шея которой вытягивалась так далеко, что становилась похожа на огромную змею, мальчика передёрнуло. Он продолжал бояться её, даже несмотря на то, что давно покинул то место, которое было жуткой, извращённой пародией на школу, и даже несмотря на то, что весь Бледный город был разрушен после падения телебашни.Всё то, что произошло с ним за последнее время, порой казалось ему непонятным сном, кошмаром, который можно увидеть только в сильном жару или наевшись каких-нибудь грибов. Гигантские чудовища, искривления пространства, путешествия между мирами… Может ли всё это быть всего лишь порождением его нездорового воображения? Но слишком уж в этом сне всё по-настоящему, и проснуться никак не получается. Постоянные безумные приключения слишком сильно его утомили, но нужно идти дальше. Он уже видел тех, кто просто сдался. Смотреть на них было грустно: как запуганные маленькие зверьки, они сидели в клетках, даже не мечтая о свободе, настолько смирившись со своей участью, что уже не представляли себе иной жизни. Моно до сих пор мучила совесть за то, что он даже не попытался им помочь. На него словно давило отчаяние, которое висело в том воздухе, а после знакомства с одним из узников, его вдруг охватила такая тоска, что захотелось просто убежать от этих детей подальше. И он убежал. Он пробирался по пустым, тёмным коридорам, по бесконечным лестницам, по самым разным комнатам, заваленным всяческим хламом, и в конце концов совсем выбился из сил. Останавливаться посреди библиотеки казалось совсем плохой идеей, но и дальше идти мальчик сейчас не мог. Да и куда ему вообще идти? Он, кажется, хотел найти Шестую, как назвал её тот ребёнок, которая тоже каким-то неведомым образом оказалась в ?Чреве?, он был почти уверен, что это именно она. Почему он так хотел её отыскать, он сам не до конца понимал, они так внезапно расстались, что у него как будто откололся кусочек души. Ему хотелось вновь увидеть черты её лица, услышать её голос, хотя вместе с этим он чувствовал обиду на неё. Но, может быть, она вовсе не хотела его бросать? Однако корабль этот столь огромен, что найти здесь маленькую девочку в жёлтом дождевике даже труднее, чем разглядеть зелёного кузнечика в густой и высокой зелёной траве. Моно было известно только то, что она пошла наверх. Скорее всего, это значит, что ему нужно попасть на верхние этажи, а там, быть может, удача ему и улыбнётся.Половица скрипнула, резко оглянувшись мальчик увидел двух маленьких человечков в длинных белых колпаках, точно таких же, как тот которого он видел раньше. Они точно так же безмолвно глядели на него. Говорить эти человечки, похоже, и вовсе не умели. Немного постояв, они куда-то убежали. Пора продолжать путь. Нужно попасть наверх. Мальчик взобрался по книжным полкам на один из шкафов, с него прыжком перебрался на крышку рояля, взобрался вверх по канату и оказался на толстой деревянной балке, проходившей чуть ниже потолка, на которую и был намотан канат. В потолке была как будто бы прогрызена дырка. Неужели здесь водятся мыши? Судя по ширине отверстия, мыши здесь должны быть размером с него, если не больше. Кое-как он вскарабкался в мышиную нору и оказался в маленьком подсобном помещении. Низкий потолок, небольшой шкафчик, лампа, которую, видимо, кто-то забыл выключить, электрический щиток и крепко запертая дверь, украшенная вырезанным на ней глазом — вот и всё, что можно было увидеть в этой комнатке. Единственным выходом из неё был ещё один мышиный лаз, прогрызенный в стене рядом с дверью.В двери вдруг с треском повернулся ключ, затем дверь распахнулась, и в неё торопливо зашёл уже знакомый Моно механик. Длинными, тонкими руками, похожими на две швабры, он раскрыл электрический щиток, и начал там возиться, тихо и монотонно приговаривая что-то неосмысленное. Моно стоял в тени, поэтому ему посчастливилось остаться незамеченным. Он тихо подкрался к мышиному лазу и выбрался в извилистый, ярко освещённый коридор. Деревянный пол скрипел под ногами, приходилось двигаться медленно, чтобы не издавать шума. Человек с длинными руками увлечённо копался в трансформаторном ящике, благодаря чему у мальчика появился шанс скрыться, но тут огромная мышь пробежала мимо, сбив его с ног. Моно с грохотом повалился на паркет. Механик обернулся и, увидев мальчика, заверещал противным сиплым голосом. Он быстрым шагом направился к Моно, уже протягивая к нему свои руки. Моно бросился бежать. Механик, конечно, был быстрее, но из-за того, что коридор постоянно заворачивал то влево, то вправо, мальчику всё же удавалось вырываться вперёд, он бежал, уворачиваясь от неуклюжих попыток схватить его. Преследователь кряхтел, сипел, что-то выкрикивал, всё больше злясь, что никак не может догнать маленького ребёнка. После очередного поворота в конце коридора показались раскрытые двери лифта. Моно залетел в лифт, и изо всей силы ударил по самой верхней кнопке, до которой смог дотянуться. Как только решётка закрылась, в неё сразу же вцепились скрюченные пальцы злобного существа, механик рычал и плевался в мальчика, но достать его уже никак не мог, платформа медленно двинулась с места, и вскоре чудовище осталось внизу. Моно тяжело восстанавливал сбившееся дыхание, а лифт поднимался всё выше и выше.Створки лифта раскрылись. Помещение, в котором он оказался было совершенно не похоже на те, в которых он был раньше. Стены были сделаны из бумаги, натянутой на деревянные каркасы, с потолка свисали бумажные фонарики. Что-то явно восточное — пронеслось у мальчика в голове. Моно неуверенным шагом двинулся вперёд. Впереди был небольшой балкон, с которого открывался вид на… Город? Трёхэтажные бумажные дома с треугольными деревянными крышами были со всех сторон, улицы были освещены красными и жёлтыми бумажными фонариками, отовсюду слышался гул, в котором ничего нельзя было разобрать, как будто гудел пчелиный улей, и только небольшая качка из стороны в сторону напоминала, что он всё ещё на корабле. Заворожённо глядя на этот город под стальным куполом, Моно приблизился к забору. Вдруг одна из стен отодвинулась в сторону, и оттуда вывалилось огромное, толстое человекоподобное существо. Хотя нет, назвать его толстым — то же самое, что назвать озеро маленькой лужей, даже лицо его было настолько искажено, что походило на какое-то месиво из кожи и жира: подбородков было столько, что трудно было даже сосчитать, глаза сдвинулись со своих положенных мест, а рот был столь огромен, что разделял лицо пополам. Существо зевнуло, разинув свой рот, в котором красовались кривые жёлтые зубы и даже пара золотых. А затем его взгляд опустился на мальчика. Оно вдруг запыхтело, захрапело и, шатаясь, направилось к нему. Изо рта его потекла слюна, ожиревшие руки потянулись к Моно. Оно хочет его сожрать! Сердце отчаянно забилось. Бежать было некуда сзади балкон обрывался, но то, что было спереди пугало гораздо больше. Здесь вроде бы не так уж и высоко… Но даже если он разобьётся, то из двух возможных смертей он предпочтёт менее отвратительную. Моно перелез деревянную ограду и отпустил руки за миг до того, как прямо над ним сомкнулась огромная лапа. И снова он падал. Какое привычное чувство…***Хруст, чавканье, звон посуды… Эти звуки слышались отовсюду. Гигантские, омерзительные, жирные туши, навалившись на столы, жадно пожирали бесконечные горы пищи, похрюкивая от удовольствия. Их тела, казалось, полностью только из жира и состояли, лица их были изуродованы неестественными жировыми отложениями и противными гримасами. Иногда тарелки или бутылки с вином падали на пол и со звоном разбивались, но никто из них этого не замечал, а уж тем более никто из них не замечал тихо сидевшую под одним из столов Шестую. Она решила взять себе это странное имя, которое дал ей один надоедливый мальчик, сидевший в соседней клетке, когда её заперли. Пока она пыталась сбежать, он непрерывно бубнил что-то о том, что она не умеет думать своей головой, что умные дети сидят в клетках и что её обязательно поймают, зажарят и подадут к столу, но попадаться Шестая никому не собиралась, а потому просто не обращала на него внимания, из-за чего тот, похоже, на неё обиделся. Ей, конечно, не было до этого никакого дела. Он сам захотел вечно гнить в тёмной клетке, ей-то какая разница? Разумеется, имя у неё было и раньше, но по некоторым причинам ей не хотелось больше его вспоминать. Ей очень многое вспоминать не хотелось… Лицо, искажённое страхом неотвратимого конца, до сих пор иногда вставало перед её взглядом, хотя с тех пор, как она покинула Бледный город, времени прошло не так уж и мало. Да какой вообще смысл помнить об этом? В конце концов, Шестая просто всегда делала всё для того, чтобы выжить. И она до сих пор жива, а значит, всегда поступала правильно. Сейчас важно только одно — выбраться из ?Чрева?.Она выбралась из своего укрытия. Нужно идти вверх, выход там. Так, по крайней мере, гласили надписи на некоторых стенах, оставленные, скорее всего, детьми, что были до неё. Трудно было им доверять, но других подсказок всё равно не было. Интересно, а получилось ли выбраться у них? А впрочем, её это мало заботило, у неё-то всё получится. Разве может быть иначе? Один из обжор громко захрюкал, свалился со стула и быстро пополз прямо к Шестой. Времени на раздумья больше не оставалось. Шестая вскарабкалась на пустой табурет, оттуда перебралась на длинный стол и побежала. С обеих сторон стола к ней тянулись толстые ручища — каждый из них хотел схватить шестую и запихнуть в свой огромный рот, но худенькая девочка не занимала их надолго, они забывали о ней после первой же неудачной попытки. Взобравшись на высокую башню из грязной посуды, Шестая уцепилась за фонарик, раскачавшись, перепрыгнула на следующий, по нему она взобралась наверх и спрыгнула на балкончик. В гостевой зоне ?Чрева? располагался целый город с небольшими трёхэтажными строениями. Сейчас шестая находилась на втором этаже одного из таких строений. Рядом никого не было. Девочка спокойно вздохнула. Она чувствовала, что находится уже близко к выходу. Осталось совсем чуть-чуть.Сзади что-то стукнулось об пол. Шестая оглянулась и замерла. До боли знакомый силуэт стоял перед ней, точнее сидел и массировал руками ушибленную лодыжку. Может быть, ей всё это просто кажется? Откуда он вообще свалился? Не может же быть такого, чтобы он упал сюда с того моста… Это просто бред какой-то… Мальчик, упавший неизвестно откуда, тоже уставился не неё широкими от удивления глазами. Это точно был он. Но как?..— П-привет — тихо вымолвил Моно после долгой неловкой паузы и глупо улыбнулся.Шестая не ответила. В голове у девочки бушевал настоящий ураган. Она столько раз говорила себе, что его больше нет, что всё это уже в прошлом, а потому не имеет никакого значения сейчас. А теперь он просто падает чуть ли не ей на голову и так глупо ей улыбается… Лёгкий испуг, чувство вины, злость и какое-то странное облегчение — чувства смешались, сердце забилось в бешеном ритме, а на глазах почему-то выступили слёзы.— Как?.. Откуда?.. Я… Я не понимаю… Ты же упал, ты… — она не могла выговорить ни одного осмысленного предложения, голос срывался, язык будто завязался в узел — ты же умер.— В тот момент я тоже думал, что умру, но судьба распорядилась иначе… Со мной столько всего произошло… Ты мне не поверишь.Шестой с трудом удавалось верить даже в то, что Моно прямо сейчас стоит перед ней. Слёзы стекали по щекам. Ей не удавалось сосредоточиться ни на одной из своих мыслей. Моно вдруг приблизился к ней и обнял её. Он обхватил её за плечи и легонько прижал к себе. Она всхлипнула. После всего, что она сделала ему… Она не хотела его отпускать. Просто так получилось, что-то заставило её разжать руку, но что, она так и не поняла. Ей ведь почти удалось убедить себя в том, что она сделала это потому, что ей всегда было на него плевать, чтобы избавиться от чувства жгучей боли в груди. Но теперь он просто обнимает её. Будто ничего этого и не случилось… Она обхватила его руками, уткнулась лицом в его плечо и расплакалась. Ей больше не хотелось притворяться сильной, ведь сильной она никогда не была. Она была обыкновенной эгоисткой, а Моно простил ей всё это. Разве можно найти друга лучше?— Не плачь — голос мальчика тоже подрагивал — всем нам было тяжело. Но теперь мы снова вместе. Это главное.Они стояли в обнимку. Никто из них не следил за ходом времени. Зачем? Они плакали и смеялись одновременно, Шестая прижимала к себе Моно так, будто он был самым ценным, что у неё когда-либо было. Весь мир вокруг перестал существовать для них.Вдруг бумажные двери одной из комнат, выходившие на балкон, с грохотом разлетелись. Один из обжор на животе подползал прямо к ним, издавая противные квакающие звуки, на лице его сияла широченная улыбка, предвкушающая будущую трапезу. Шестая схватила Моно за руку и потащила к приоткрытым дверям другой комнаты. Комната была пуста, они прижались к противоположной стене. Массивное тело вышибло полураскрытые двери. Вот уже туша чудовища нависала над детьми. Толстяк схватил Моно, Шестая закричала, крепко вцепившись в его руку. Огромный рот уже распахнулся, чтобы проглотить мальчика целиком, но тут прямо из пасти чудовища вырос острый наконечник. Чудовище тут же затихло, жирная рука безжизненно повалилась на пол, выпуская Моно на свободу. Даже крови не было, хотя голова толстяка насквозь была прошита длинным болтом. Шестая непонимающе уставилась на эту картину, затем перевела взгляд на зашедшего в комнату ребёнка в длинной серой накидке, его голубые глаза блестели в отсветах маленькой свечки. В руках он держал какой-то громоздкий, навороченный арбалет. Похоже, именно он убил это существо.— Знаешь, Моно, у тебя просто талант постоянно попадать в какие-нибудь неприятности…