1 часть (1/1)

***Тёплый летний день. Двое подростков лежали на траве, прямо под большим дубом, чья тень укрывала подростков от солнца. Мальчики молча лежали в траве и просто наслаждались этим тёплым деньком. Иногда дул холодный ветерок, что делал каждое мгновение ещё лучше. Умиротворённая, тихая полянка, больше ничего и не нужно. Спокойствие и какое-то чувство меланхолии ощущалось в этот солнечный день. Вроде как и жарко до невыносимости, словно тебя в русскую печь засунули, а в тоже время, так легко и хорошо на душе, словно ты — бабочка, не имеющая никаких забот кроме как отдых. Оба парня были одеты в белые рубашки с коротким рукавом и красной ленточкой на воротнике, чёрными шортами до колен. На головах обоих были венки из ромашек, колокольчиков, одуванчиков, клеверов. Рейх всё это время над чем-то размышлял, и именно поэтому, Союз не решался выводить друга из мыслей, просто продолжая спокойно лежать рядом, наблюдать и ждать, пока немец сам выйдет из транса. — Знаешь, я тут долго думал... — неожиданно для Советов и самого себя, начал Рейх — думал над одной вещью... Мне кажется, я наконец додумался. — А я пойму? — спросил русский, садясь на траву и переводя взгляд на Рейха. Его венок сполз на глаза, но парень быстро поправил его и продолжил смотреть на будущего фюрера. Ариец был умиротворён и, не открывая глаз ответил. — Уверен, да. Поймёшь. — Он сделал паузу и вскоре продолжил — Ты знаешь, наша планета, она.., она действительно оборудована для веселья плохо. — Рейх остановился. Он пытался формулировать свои мысли правильно на русском, так как не владел им в совершенстве. — И когда нас сочиняли родители, они не спрашивали нас, хотим мы сюда, не хотим, а здесь, по большей части грустно. Так вот, я вдруг понял. — Нацист остановился. Подул свежий ветерок, слегка растормошив Союзу волосы, но парень не обратил на это никакого внимания. Он слушал что говорил Рейх и тот, тот был прав. Он хотел узнать, что же понял его друг? — Я понял, что единственное оправдание человеческой жизни... это... помочь другому человеку. Помочь, чтобы он не так сильно мучился... И всё. — Всё? — недоверчиво спросил русский, глядя на друга. — И всё... — повторил Рейх. — Ну... раз ты так считаешь... — коммунист замолк и посмотрел куда-то вдаль, прямо за горизонт. — Раз ты так считаешь, то, я буду тем человеком, что помогу тебе не мучаться. Тогда у меня точно будет оправдание жизни... хотя скорее, я буду заботиться и помогать тебе из-за того, что люблю тебя, Рейх. — Пф... — немец ели сдерживал смех. — Ты чего? — Я очень признателен тебе за столь откровенность, но как же считаешь ты? — посмеиваясь спросил Наци. — Я? — Рейх кивнул. — Ну... как ты и сказал, планета наша и в правду для веселья оборудованная плохо, но это не значит, что жизнь наша наполнена сплошными разочарованиями, горечью и тучами. В жизни есть и счастливые моменты, например, как мы сейчас с тобой, просто надо уметь их ценить и замечать. Да, ты прав и во-втором случае, родители нас не спрашивали, но они подарили нам эту жизнь, жизнь в которой есть радостные и весёлые мгновения, даже у самого чёрствого или у самого грустного, морально убитого человека есть хотя бы одно весёлое мгновенье в жизни. И оправдание человеческой жизни заключается в том, что человек существует ради того, чтобы просто жить, находится на нашей планете, чувствовать. Ведь для того ты и нужен, Рейх, чтобы просто существовать, чтобы просто быть, ведь ты человек, и ты нужен. — Хорошо. — Рейх сел на траву, теперь уже смотря в лицо другу. — А если я в этой жизни никому не нужен? — А такого просто не может быть. — Ответил Советы, скрещивая руки на груди. — Ладно. А тогда ответь мне на вопрос: чем мы отличаемся от людей?— Мы воплощения. — Нет, не в этом наше главное отличие. Мы с тобой машины, аппараты управления, которые люди используют и выходит, что главное оправдание НАШЕЙ жизни — быть кому-то полезными. — Без эмоций, с пустым, ничего не выражающим взглядом, сказал ариец и встал с травы. — Главное оправдание жизни — быть — как ты сказал, но оправдание человеческой жизни очень сильно отличается от оправдания нашей жизни и ты должен понимать, что между нашими оправданиями есть только одно общее звено — БЫТЬ. — Рейх направился вперёд, даже не обернувшись к Союзу и не попрощавшись с ним. А коммунист потом долго думал над словами Рейха, но смысла так и не уловил...