Часть первая. (1/1)

***Мы ехали уже около двух с половиной часов. Нас окружала степь, голая степь, редкие деревья иногда серели, но не создавали даже видимость какой-то растительности. Было без десяти семь вечера, еще светло, но небо было приятного рыжего закатного цвета, солнце светило цветом, лишь на несколько тонов светлее цвета неба. Приближалась ночь, но мы должны были доехать до дома через пару часов, тогда небо только начнет темнеть.Джон сидел за рулем, а я на переднем сидении рядом. Мы были на ногах с пяти часов утра, периодически сменяли друг друга за рулем по пути туда, а обратно вел, пока что, только мой брат. Он безумно устал, так что можно было меняться местами. До дома оставалось где-то двести пятьдесят-двести восемьдесят километров.-Джон...Эй,Джон!-почему-то он совсем не замечал моего восклицания,-Я сяду за руль.Он поморщился в свете фар приближающейся машины, а потом стал сворачивать к обочине. Вокруг нашей остановившейся машины была та же самая степь, вдали было лишь одно маленькое деревце, а земля спускалась от обочины вниз под довольно большим углом. Я рассматривал близлежащие места, но мои размышления прервал Джон, который тихонько, но выразительно сказал: ?Ну и какого черта??.Я посмотрел на брата, затем проследил за его взглядом. Экран бортового компьютера показывал время, а под этим обозначением была буква, явно значившая ошибку. Брат попробовал завести машину-безрезультатно.В голове проносились страшные мысли, в основном, связанные с клаустрофобией. Через минуту я уже окончательно и бесповоротно решил, что мы останемся тут на всю ночь, в закрытой машине, никто нам не поможет и мы умрем от голода. С другой стороны, провести целую ночь в маленьком закрытом пространстве наедине с братцем представляло из себя весьма заманчивое предложение.Дело в том, что Джон для меня не совсем брат. Я знаю, это аморально, низко, вы можете считать меня извращенцем, маньяком и просто нездоровым душевно. Но факт остается фактом, каких-то пару месяцев назад я стал понимать, что братишка очень даже привлекательный как потенциальный бойфренд. Раньше я не замечал за собой влечения к мальчикам, но, опять же, факт остается фактом, я выжидал удобного момента, чтобы признаться. Мне не было страшно, мой брат меня поймет, он всегда поддерживал все мои безумные затеи и поддержит меня в этом, я не сомневался.Джон вышел из машины, громко хлопнув дверью. Он был сильно раздражен, меня напугало то, что я нашел это привлекательным и проводил братишку влюбленным взглядом. Да, это было не просто физическое влечение с целью удовлетворить потребности плоти, это была любовь.Я вышел следом за ним и тихонько пристроился рядом, в то время как он ковырялся под открытым капотом машины. Не то, что бы он что-то в этом понимал, но просто обязан был открыть и поковыряться. Незаметно для себя я усмехнулся, Джон увидел это и, толкнув машину, ругнулся нехорошим словом, которое не мог бы позволить себе в обычной жизни.Закатное солнце так красиво обрисовывало черты лица брата, сейчас раздраженного и злого. Хм, я рассуждаю как влюбленная девчонка. Хотя, я привык к тому, что все считают меня излишне женственным, я такой и есть.Джон сел внутрь и, открыв широко дверь, стал пробовать снова завести машину. Безрезультатно. Ударив ладошкой по рулю, он снова крепко выругался, а затем провел рукой по мокрому лбу, убирая оттуда челку.-Что нам теперь делать?-я произнес это так робко, чтобы он не ответил мне грубо или, по крайней мере, резко,-Джон?-Что ты хочешь, чтобы я тебе ответил?-он старался держать себя в руках, но трясущиеся кисти и голос, готовый повыситься, выдавали его.Мне было не обидно, я понимал, что брат сейчас не в состоянии что-либо мне сказать без раздражения. Джон стал искать в списке контактов телефона кого-то, сопроводив это словами:-Сейчас я найду самого адекватного человека из наших знакомых, который найдет нам номер эвакуатора.Часы на экране показывали семь часов вечера. Значит, мы ехали три часа, то есть, проехали около двухсот километров.

-У меня почти нет денег на балансе...-это прозвучало растерянно, уже даже без раздражения, брат действительно не знал, что делать.Он стал пытаться дозвониться до кого-то ?адекватного?, как он выразился. Я снова вышел из машины и стал оценивать место, где мы остановились.Ближайшее дерево было на расстоянии около ста метров от обочины. Красное закатное солнце заходило как раз с этой стороны. Вдали было довольно большое скопление то ли кустов, то ли небольших деревьев. Я повернулся лицом к другой стороне дороги. Там была целая куча довольно больших стогов сена, а через пятьдесят метров стоял заброшенный одноэтажный домик с выбитыми стеклами. Стены дома были серого цвета, а потрескавшиеся рамы были покрыты облупившейся синей краской.Словом, никаких признаков жизни это прекрасное место, в котором мы остановились, не предполагало.-Сейчас нам положат денег на телефон и пришлют номер эвакуатора,-было видно, что настроение братишки немного поднялось.-Отлично. Но, думаю, за нами приедут еще не скоро...Я прихлопнул огромного комара, севшего на мою руку. Это не предвещало ничего хорошего, так как через некоторое время начнет темнеть, а это значит, что гигантские насекомые не дадут нам спокойно дождаться спасительной машины-эвакуатора с желтой мигалкой.Мы стояли около нашей черной маленькой машинки, ожидая, когда нам положат денег и пришлют номер. Закатное солнце светило в глаза, предвещая скорый конец дня. Концентрация комаров в атмосфере увеличивалась.

-Можешь включить аварийку?-попросил Джон.Я выполнил его просьбу, вскоре вернувшись к обратно. Сухая трава была совсем рядом с моими ногами, мне очень сильно хотелось присесть, несмотря на то, что от долгого сидения в закрытой машине мои ноги затекли. Я присел на корточки, но мой вестибулярный аппарат отказывался нормально работать, поэтому я стал заваливаться на спину. Я встал рядом с братом, который открыл багажник и стал что-то там искать. Вскоре Джон вытащил оттуда треугольный знак со светоотражателями и поставил его неподалеку от багажника.Присев почти что внутрь багажника, я стал наблюдать за братом, раздражение которого восстановилось. Он ходил взад-вперед передо мной так быстро, что у меня закружилась голова. Но, все же, он был прекрасен. Его светлые волосы сейчас лежали на лбу, именно эта прическа нравится мне больше всего-ничего лишнего, просто, аккуратно и нечеловечески сексуально. Джон был одет в простую белую рубашку и черные брюки, в пиджаке сейчас очень жарко, да и в рубашке тоже. Хм, надеюсь, он ее снимет.Телефон в моих руках завибрировал и издал пронзительный звук, чем отвлек меня от мыслей о братишке без рубашки. Я без слов передал его перевозбужденному Джону, который, обругав сенсор, прочел-таки спасительное сообщение.