Парис (1/1)

Тут мое лицо поднялось над поверхностью воды. Непонятно, я же думал, что тону! Течение не ослабевало, оно швыряло меня на скалы, которые ритмично колотили в спину, выбивая из легких воду. Из носа и рта целые реки лились! Морская соль жгла носоглотку, камни терзали позвоночник, а попавшая в горло вода мешала вздохнуть. Куда ни глянь, везде океан, грозящий накрыть меня с головой.— Дыши! — приказал искаженный тревогой го лос. Узнав его, я передернулся от невыносимой боли: это не серебряный баритон Шу.Послушаться я не мог. Бьющий изо рта водопад не ослабевал, не оставляя ни малейшего шанса вздохнуть. Ледяная вода разъедала легкие.— Давай, Вальт, дыши! — умолял Минато.Перед глазами появились черные точки. Они все росли и росли, пока наконец не заслонили свет.Скала вновь ударила в спину. Только почему-то она не холодная, как вода, а горячая. Да это же рука Минато, пытающаяся выбить из меня воду… Голова кружилась, черные точки заслоняли все…Неужели я снова умираю? Что-то мне не нравится: в прошлый раз было гораздо приятнее. Любоваться нечем — перед глазами только темнота. Мрак съел даже плеск волн, который превратился в мерное ш-ш-ш, доносящееся из глубины моих ушей…— Вальт! — позвал Минато все еще напряженно, но без прежнего отчаяния. — Вальт, милий, ты меня слышишь?В голове все крутилось и шипело, словно безжалостные волны проникли и туда.— Давно он без сознания? — спросил кто-то другой.Голос, принадлежащий не Минари, поразил до глубины души и привел в почти сознательное состояние.Оказалось, я лежу неподвижно. Течение больше не гоняет мое тело, а волны вздымаются только у меня в голове. Подо мной что-то плоское.— Не знаю! — никак не мог успокоиться Минато. Он совсем близко: руки — как обычно теплые — убрали с моих щек влажные волосы. — Пару минут… Я ведь быстро его на берег вытащил!Мерное ш-ш-ш, что звучало в ушах, было не шелестом волн, а свистом наполнявшего легкие воздуха. Каждый вдох причинял боль, дыхательные пути саднило, будто их скребли стальной проволокой. Но все-таки я дышал!И еще мерз. Тысячи острых ледяных бусинок впились в лицо и руки, не давая согреться.— Он дышит… Скоро придет в себя, но нужно поскорее отнести его в тепло. А то лицо слишком бледное… — На этот раз я узнал голос Сэма.— По-твоему, его можно передвигать?— А он, когда падал, ничего не повредил?— Трудно сказать.Повисла пауза — парни не знали, на что решиться.Я попробовал открыть глаза: ушла целая минута, зато потом показались темно-пурпурные тучи, из которых сыпал ледяной дождь.— Минато! — прохрипел я.Лицо моего друга заслонило небо.— О-ох! — вырвалось у него, и в глазах отразилось облегчение. — Вальт, ты слышишь меня? Что-нибудь болит?— Т-т-только г-г-горло, — заикаясь, пролепетал я, потому что губы дрожали от холода.— Тогда я тебя отсюда унесу. — Минари обнял меня и поднял без малейших усилий, словно пустую коробку. Обнаженная грудь излучала тепло и укрывала от дождя. Положив голову на его мускулистую руку, я равнодушно разглядывал яростно лижущие пляж волны.Откуда-то сзади донесся голос Сэма:— Все нормально?— Угу, дальше я сам о нем позабочусь. Возвращайся в больницу. Я подъеду чуть позже. Спасибо, Сэм.Голова гудела и кружилась, и смысл его слов дошел до меня далеко не сразу. Адли не ответил. Не услышав ни звука, я решил, что он ушел.Минато нес меня к дороге, а прибой жадно лизал песок, будто не в силах смириться с тем, что мне удалось ускользнуть. Я смотрел на океан, и мои усталые глаза неожиданно выхватили нечто яркое: далеко в бухте среди темных волн пылал огонь. Что за ерунда? Может, опять сознание теряю? Голова шла кругом от воспоминаний о черных бушующих волнах и собственной беспомощности: надо же, не знала, где дно, где поверхность! Совсем запутался… однако Минато все-таки…— Как ты меня нашел? — прохрипел я.— Потому что искал. — Пробираясь сквозь дождь, он не брел, а бежал к дороге. — Сначала шел по твоим следам, а потом услышал крик… — Парень вздрогнул. — Зачем ты прыгнул, Вальт? Неужели не заметил, что начинается шторм? Почему меня не дождался? — Теперь его лицо дышало гневом.— Извини, — пролепетал я, — сглупил.— Да уж, причем сильно, — согласился Минато, а когда кивнул, с волос слетели дождевые капли. — Слушай, давай договоримся: все глупости только в моем присутствии! Я не смогу как следует нести службу, думая, что в эту самую минуту ты, возможно, прыгаешь со скал.— Хорошо… Договорились! — Голос как у заядлой курильщицы! Я попытался прочистить горло, но тут же поморщился: ощущения такие, будто острый нож проглотил. — Что сегодня произошло? Вы… нашли его? — Теперь содрогнулся я, хотя у теплой, как печка, груди холодно не было.Минари покачал головой. Он по-прежнему не шел, а бежал по ведущей к дому тропе.— Нет, рыжий бросился в океан, а в воде у кровопийц значительное преимущество. Поэтому я и спешил домой: боялся, что он запутает следы. Ты так долго бродил по пляжу… — Минато осекся и нервно сглотнул.— Сэм вернулся вместе с тобой, значит… остальные уже дома?— Ага… Вроде того.Прищурившись, я сквозь серые нити дождя пытался понять выражение его лица. Глаза стали жесткими от боли и тревоги.Внезапно услышанные чуть раньше слова обрели смысл.— Ты говорил о больнице… Ну, Сэму, на пляже… Кто-то ранен? Он дал вам бой? — Мой голос сорвался на визг, что вместе с простудной хрипотой звучало престранно.— Нет, нет, когда вернулись, нас ждал Эмбри со страшными новостями. Гарри Клируотер… Сегодня утром у него случился сердечный приступ.— Гарри? — Я покачал головой, пытаясь осмыслить услышанное. — А Кенто знает?— Да, он тоже в больнице с моим папой.— Гарри поправится?Минато снова прищурился:— Не знаю, пока вид у него неважный.Чувство вины ударило тяжелым молотом: зачем только я решился на идиотский прыжок со скалы?! Для отчаянных поступков я выбрал далеко не лучший день.— Могу я чем-нибудь помочь?Неожиданно дождь прекратился, а что мы уже вернулись к дому Минари, я понял, только когда Минато распахнул дверь. Теперь шторм колотил в крышу.— Посиди здесь, — велел Им ари, опуская меня на диванчик. — Я принесу сухую одежду.Пока мои глаза привыкали к темноте, Минато бросился в свою комнату. Без Аро крошечная гостиная казалась пустой, чуть ли не заброшенной и зловещей, наверное, потому, что я знал, куда уехал его хозяин.Парень вернулся через несколько секунд и швырнул комок серого меланжевого трикотажа:— Вот, тебе будет велико, но ничего лучше я не нашел. Давай, э-э… выйду, чтобы ты переоделся.— Пока не надо. Сил нет шевелиться. Побудь со мной.Минато опустился на пол рядом с диваном, прислонившись к нему спиной. Интересно, когда он в последний раз спал? Вид у него такой же усталый, как у меня.Опустив голову на подушку, Минато сладко зевнул.— Пожалуй, можно немного отдохнуть…Карие глаза закрылись, и я тоже зажмурился.Бедный Гарри… Бедная Сью. Кенто наверняка с ума сходит. Гарри его лучший друг. Несмотря на пессимизм Минато, я искренне надеялся, что Клируотер поправится. Ради Кенто, ради Сью, Ли и Сэта…Диван Аро стоял рядом с батареей, и в промокшей одежде я согрелся. Почему-то саднящие легкие не помогали бодрствовать, а, наоборот, толкали к забытью. Интересно, спать можно? Минато негромко захрапел, и этот звук успокаивал не хуже, чем колыбельная. Я быстро провалился в забытье.Впервые за очень долгое время мне приснился нормальный сон. Этакое размытое попурри из старых воспоминаний: ослепительно яркое солнце Финикса, мамино лицо, полуразвалившийся домик в лесу, линялое одеяло, зеркальная стена, пламя на черной воде… Едва картинка менялась, предыдущую я тотчас забывал.Лишь последняя застряла в памяти дольше других. Какая-то странний, словно театральная декорация. Обвитый плющом балкон и будто нарисованний в ночном небе луна. Я увидел девушку в сорочке: прислонившись к колонне, она разговаривала сама с собой.Ерунда, конечно, но, медленно возвращаясь к реальности, я думал о Джульетте.Минато спокойно спал, обняв диванную подушку, дыхание глубокое и ровное. Сгущались сумерки, и в доме стало намного темнее. Я будто одеревенел, зато согрелся и почти высох, хотя горло пылало от каждого вдоха.Придется встать — дико хотелось пить. Вот только мое тело отказывалось подняться с дивана. Зачем шевелиться, если можно лежать и думать о Джульетте?Что бы сделала совсем юная девушка, если бы Ромео бросил ее, но не под давлением семьи, а потому что разлюбил? Допустим, Розалина проявила бы чудеса обаяния и он передумал? Вместо того чтобы жениться на юной Капулетти, он бы просто исчез?Прекрасно понимаю, каково было бы Джульетте!Нет, девушка не вернулась бы к прежней жизни и от потрясения — нисколько не сомневаюсь — не смогла бы оправиться. Доживи она до глубокой старости, каждый раз, закрывая глаза, видела бы Ромео. В конце концов ей пришлось бы смириться.Интересно, Джульетта вышла бы за Париса, просто чтобы угодить родителям и не создавать проблем? Вряд ли. Хотя в пьесе о нем сказано немного. Этакий схематично обрисованный герой: угрожал счастью Джульетты, притязал на ее руку.А что, если дополнить образ Париса? Что, если он был другом Джульетты? Лучшим другом? Что, если он стал единственным, кому она могла довериться после ужасного поступка Ромео? Единственным, кто понял и сумел вернуть хотя бы к получеловеческой жизни? Если он был добрым и терпеливым? Если он о ней заботился? Если Джульетта чувствовала, что без него не выживет? Если он искренне любил ее и желал счастья?А может… Может, и она любила Париса? Конечно, не как Ромео, а лишь настолько, чтобы тоже желать ему счастья?В крошечной гостиной раздавалось мерное дыхание Джейкоба. Оно было как колыбельная для малыша, как скрип кресла-качалки, как тиканье старых часов в уютной комнате — звук умиротворения и покоя.Если Ромео безвозвратно исчез, почему бы Джульетте не принять предложение Париса? Не следовало ли бы ей обустроить и привести в порядок свою жизнь? Может, это и стало бы подобием счастья, на которое она могла рассчитывать?Я тяжело вздохнул и тут же застонал от саднящей боли в горле. Похоже, слишком увлеклась Шекспиром. Ромео не передумал, именно поэтому его имя люди вспоминают в неразрывной связи с именем возлюбленной: Ромео и Джульетта. Именно поэтому шекспировская пьеса стала шедевром, а произведение под названием ?Брошенная Джульетта спуталась с Парисом? давно бы кануло в Лету.Закрыв глаза, я вновь погрузился в раздумья. Хватит мусолить пьесу, пора вернуться к реальности, например к сегодняшнему прыжку со скалы. Какой же я дурак! И дело не только в скалах, но и в мотоциклах и идиотском подражании Ивелу Книвелу. Случись со мной что-то страшное, как бы это пережил Кенто?Сердечный приступ Гарри заставил посмотреть на все с другой стороны. Со стороны, которую я отказывался замечать, потому что, если быть до конца честной, он показывал: мне стоит пересмотреть свои взгляды. Вот только смогу ли я жить иначе?Вероятно, да. Легко не будет. Более того, отказаться от иллюзий и вести себя, как взрослая, будет просто невыносимо. Но я должен и, возможно, смогу… С помощью Минато.Окончательно сейчас я ничего не решу: слишком больно. Лучше подумать о другом.Как я ни пытался отвлечься на что-то приятное, перед глазами крутились воспоминания о неудачном каскадерском трюке. Похожее на полет падение… черная вода… раздирающее меня течение… лицо Шу… На нем я задержался подольше. Теплые руки Минато, пытающиеся вернуть меня к жизни… Колючий дождь, льющий из пурпурных туч… Странное пламя среди волн…Почему-то яркая вспышка на фоне черной воды показалась знакомой. Конечно, это не пламя…Размышления прервал истеричный визг шин — перед домом затормозил автомобиль. Дверцы открылись, затем хлопнули. Может, сесть? Нет, не стоит…Голос Аро с другим не спутаешь, но мистер Минари говорил так тихо, что я слышал лишь скрипучий шепот.Входная дверь распахнулась, вспыхнул свет, и, на мгновение ослепленная, я заморгал. Минато проснулся и, отчаянно зевая, вскочил на ноги.— Извините, — проворчал Аро. — Мы вас раз будили?Я поднял глаза на Минари-старшего и, всмотревшись в его лицо, чуть не заплакал.— Ой, нет, Аро, нет!Посерев от горя, он медленно кивнул. Минато бросился к отцу и взял за руку. Искаженное гримасой боли, его лицо казалось неестественно детским в сочетании с телом взрослого мужчины.Стоящий позади Сэм проталкивал коляску в дверной проем. Всепоглощающего спокойствия, которым обычно дышал его облик, сегодня как не бывало.— Мне очень жаль… — прошептал он.— Нам всем будет непросто, — кивнул Аро.— Где Кенто?— Твой отец еще в больнице вместе со Сью. Нужно… нужно столько всего организовать.Я нервно сглотнул.— Пожалуй, пойду, — буркнул Адли и поспешно скользнул за дверь.Выпустив руку сына, Аро покатил через кухню в свою комнату.Посмотрев отцу вслед, Минато опустился на пол рядом со мной и спрятал лицо в ладонях. Я потрепал его по плечу, лихорадочно подбирая нужные слова.После долгой паузы он прижался щекой к моей руке:— Ты как? Наверное, стоило заехать к врачу.— Обо мне не беспокойся, — прохрипел я.Минато повернулся, и я увидел: глаза у него покраснели.— Выглядишь неважно.— Наверное, потому, что и чувствую себя неважно.— Сейчас подгоню пикап и отвезу домой — думаю, тебе лучше вернуться до прихода Кенто.— Да, пожалуй.Дожидаясь его, я валялся на диване. В соседней комнате совсем тихо. Я чувствовал себя чрезмерно любопытним особой, сующей нос в чужое горе.Минато вернулся быстро: знакомый гул двигателя вспорол ночь гораздо раньше, чем я ожидал. Не сказав ни слова, парень обхватил меня за плечи и помог встать.От ночной прохлады бросило в дрожь. Ничего не спрашивая, Минари устроился на водительском сиденье и привлек меня к себе. Я прильнул к его груди.— Сам-то как домой попадешь?— Я и не собираюсь. Мы ведь до сих пор не поймали кровопийцу!Я вновь содрогнулся, на этот раз не от холода.В кабине стало тихо, холодный воздух выветрил остатки сна. В голове воцарилась полная ясность, сознание работало с поразительной скоростью.Что, если… Как же мне поступить?Свою жизнь без Минато я не мыслил; сам идея представить его в таком виде внушала ужас. Каким-то образом он сумел стать неотъемлемой частью моего существования. Но оставить все, как есть… не будет ли это, как выразился Зеро, бессердечно?Вспомнилось, как я мечтал, чтобы Минато был моим братом. Теперь ясно: на самом деле мне просто хотелось иметь на него определенные права. Например, сейчас он обнимал явно не по-братски, но мне в его руках очень тепло и уютно. И безопасно. Минато — мой островок безопасности, тихая гавань.Пожалуй, определенные права на Минато Минари заявить можно, думаю, мне это вполне по силам…Понятно, в обмен придется все ему рассказать, иначе получится несправедливо. Придется объяснить так, чтобы Минато понял: я в норму не приду никогда и он для меня слишком хорош. Парень уже в курсе, что мое сердце разбито, так что это откровением не станет, нужно только уточнить, до какой степени… Придется добавить, что я сумасшедший и слышу голоса. Пусть узнает все, прежде чем принять окончательное решение.Впрочем, я чувствовал, Минато примет меня несмотря ни на что. Ни на секунду не задумается.Если решусь, придется идти до конца, подключив все фибры души и осколки разбитого сердца. Лишь так я смогу воздать Минато по заслугам. Хочу ли я этого? Смогу ли?Что плохого в том, чтобы сделать юношу счастливым? Пусть даже чувства к нему — слабый отголосок того, на что я способний, пусть даже в сердце до сих пор царствует ветреный Ромео, что в этом плохого?Минари остановился перед моим домом, заглушил двигатель, и воцарилась тишина. Далеко не в первый раз я отметил, что он будто чувствует мое настроение.Одна рука Минато уже обнимала меня за плечи, теперь к нему присоединилась вторая, прижимая, приковывая меня к мускулистой груди. Ощущения удивительные, будто из зомби с разбитым сердцем я превратился в нормальнуго парня. Почти нормального…Сначала показалось, что он думает о Гарри, однако, когда Минато заговорил, голос был приглушенным, извиняющимся.— Прости, Вальт, я знаю, ты относишься к этому немного иначе, чем я. Но клянусь, меня это не коробит. Я дико рад, что с тобой все в порядке, я готов петь, а это шоу не для слабонервных! — Он засмеялся неподражаемым гортанным смехом прямо мне в ухо.Дыхание участилось, царапая стенки горла.Разве Шу, несмотря на равнодушие, не захотел бы, чтобы я был счастлив, насколько это возможно при таких обстоятельствах? Неужели в его душе не осталось бы ни капли дружеского участия, чтобы желать мне самого лучшего? Уверен, что осталось и он не лишил бы меня шанса подарить кусочек ненужной ему любви Минато Минари. Тем более это совсем другая любовь…Теплая щека Минато прижалась к моим волосам.Если повернусь и прильну губами к его обнаженному плечу… Нетрудно догадаться, что за этим последует. Причем совершенно естественно, сегодня никаких объяснений не понадобится.Смогу ли я? Смогу предать разбитое сердце ради спасения никчемной жизни?Всего-то нужно — повернуть голову…А потом я услышал бархатный голос Шу; он звучал поразительно четко, будто мне грозила смертельная опасность.?Будь счастлив!?Я так и застыл, и почувствовавший напряжение Минато немедленно выпустил меня из объятий и потянулся к дверце.?Подожди! — хотел закричать я. — Буквально минуту!? — но меня парализовало эхо серебряного баритона, которое звучало в подсознании.В кабину залетел охлажденный сильным дождем ветерок.— Ах! — вырвалось из груди Минато, будто кто-то пнул его под дых. — Черт побери!С поразительной скоростью индеец захлопнул дверцу и повернул ключ зажигания. Непонятно, как ему это удалось: крупные ладони дрожали мелкой дрожью.— Что случилось?Мотор пикапа нельзя заводить так быстро: он обреченно фыркнул и заглох.— Вампир! — изрыгнул Минари.Кровь отхлынула от перенапряженного мозга, и мне стало плохо.— Откуда ты знаешь?— Запах чувствую, черт подери!Дикие глаза Минато буравили темную улицу. Его тело сотрясали малозаметные толчки.— Переродиться или увезти? — спросил самого себя Минато.Долю секунды индеец изучал мои круглые от ужаса глаза и побелевшее лицо, а потом снова впился в темную улицу.— Лучше увезти…Оглушительно взвыв, мотор завелся, шины заскрипели — пикап разворачивался, чтобы спасти нас обоих. Фары осветили асфальт, темную лесную опушку и наконец скользнули по машине, припаркованной напротив моего дома.— Останови! — прохрипел я.Машина черная и до боли знакомая. До автолюбительницы мне очень далеко, но про тот автомобиль я мог рассказать все. ?Мерседес S55 AMG?… Я знал точную мощность двигателя, цвет внутренней отделки салона, характерный аромат кожаных сидений и как темная тонировка окон способна превратить самый солнечный полдень в прохладные сумерки.Машина Широ!— Останови! — закричал я громче, потому что Минато на полной скорости гнал пикап прочь от дома.— Что?!— Это не Виктор. Останови, я хочу вернуться!От резкого торможения меня бросило на приборную панель.— Что? — ошеломленно переспросил он, буравя меня полными ужаса глазами.— Я знаю ту машину! Это ?мерседес? Широ, это Куренай!Минато смотрел, как на моем лице играют отблески рассвета, а его тело била сильная дрожь.— Эй, успокойся! Никакой опасности нет! Расслабься…— Да, нужно успокоиться… — чуть не задыхался Минари. Пока он всеми силами пытался не превратиться в волка, я смотрел в окно на черную машину.Наверное, это только Широ. Другого лучше не ждать. Может, Мирай? Все, стоп, стоп! Только Широ… Это уже много, больше, чем я смел надеяться.— В твоем доме вампир, — прошипел мой приятель, — а ты хочешь вернуться?!Я посмотрел на него, с трудом оторвав взгляд от ?мерседеса?. Вдруг машина исчезнет, если я отвернусь?— Конечно, — изумленная таким вопросом, ответил я.Лицо Минато посуровело, превратившись в горькую маску. Прежде чем маска окончательно застыла, в глазах мелькнули боль и разочарование: Минари считает меня предательем. Его руки дрожали, он казался лет на десять старше, чем я.Пытаясь прийти в себя, парень тяжело вздохнул:— А это не ловушка?— Это не ловушка, а Широ! Отвези меня обратно!Широкие плечи сотрясала дрожь, хотя глаза были холодными и бесстрастными.— Нет!— Минато, все в порядке…— Нет, Вальт, езжай сам! — Ответ прозвучал резко, как пощечина, и я поморщился. Минари сжимал и разжимал кулаки. — Пойми, — тем же ледяным голосом продолжил он, — я не могу вернуться. Есть соглашение или нет, там мой враг.— Дело совсем не…— Нужно скорее сообщить Сэму! Нас не должны видеть на их территории.— Это не война!Но Минато не слушал. Поставив пикап на нейтралку, он выпрыгнул на дорогу.— Прощай, Вальт! Очень надеюсь, что ты останешься в живых.Он помчался в темноту, трясясь так сильно, что фигура казалась нечеткой, и исчез, прежде чем я открыл рот, чтобы ответить.На долю секунды раскаяние буквально пригвоздило меня к сиденью. Зачем было так вести себя с Минато? Впрочем, угрызения совести мучили совсем недолго: сев за руль, я завел мотор. Руки тряслись почти как у Минари, и успокоиться удалось не сразу, но потом я аккуратно развернулся и покатил обратно к дому.Когда я выключил фары, стало совсем темно. Уходя из дома, Кенг спешил так, что даже лампу на крыльце не зажег. Глядя на погруженный во мрак дом, я засомневался. Вдруг это действительно ловушка?Я оглянулся на черную, почти невидимую в ночи машину. Нет, я его знаю!И все-таки, пока доставала ключи, руки дрожали еще сильнее, чем прежде. Дверная ручка повернулась с поразительной легкостью, и дверь распахнулась. В прихожей кромешная тьма.Хотелось громко поздороваться, но в горле пересохло, и никак не удавалось привести в порядок дыхание.Нерешительно шагнув вперед, я стал нащупывать выключатель. В доме темно, совсем как среди черных волн… Где же чертов выключатель?Совсем как среди волн с непонятным островком оранжевого пламени. Огнем это пламя быть не могло, тогда что?… Трясущиеся пальцы продолжали шарить по стене…Внезапно в подсознании зазвучали слова Минато, и я понял их глубинный смысл: ?…рыжий бросился в океан, а в воде у кровопийц значительное преимущество. Поэтому я и спешил домой: боялся, что он запутывает следы?.Ощупывающая стену рука замерла, тело охватил озноб: я понял, почему у воды был такой странный оттенок.Пламя напоминали волосы Виктора, развевающиеся на ветру.Он был рядом. Прямо там, в бухте, вместе со мной и Минато. А если бы рядом не оказалось Сэма, только мы вдвоем?… Я даже пошевелиться боялся.Тут зажглась лампа, хотя моя окоченевшая рука до сих пор не нащупала выключатель.Замигав от яркого света, я увидел: в прихожей кто-то есть, меня ждут.