Я прощаю тебя... (1/1)
Воспоминания, словно кадры из кинофильма, пролетали в голове. Выстрел, тело жены, кровь, плачущая дочь. Выстрел, тело жены, кровь, плачущая дочь. И все снова и снова… снова и снова…Като затряс головой, пытаясь избавится от нахлынувшего прошлого. Впился руками в белокурые волосы и с силой застонал, качаясь взад-вперед. Трудно, было очень, очень трудно. Фумио всхлипнул, подняв мокрые от слез глаза в пасмурное небо и тихонько сказав:- Сегодня кончатся мои страдания.А где-то там, за дверью, слышались счастливые голоса. Смех детей, жены. Радостные возгласы Накамуро – мрази, для которой была уготована лишь одна, единственная гнусная участь.
Фумио не терпелось посмотреть в его жалостливые, никчемные глаза. Впитать всю боль и от души рассмеяться.
Ему было все равно! Он хотел только одного – чтобы человек, заставивший его страдать, страдал не меньше а, быть может, и больше его самого.Шел крупный снег, запорашивая собой улицы, вселяя в людей спокойствие и радость. Так же, как и в тот вечер, когда мужчина лишился самого дорогого.Като неспроста выбрал снежный день. Неспроста пришел к дому Накамуро в ту же дату.
Прошло три года – не много, не мало, но все же срок. Данко давно позабыл о том дне. Веселился, радовался жизни, любил красавицу-жену и двух маленьких детей. Любил, не вспоминая о том страшном, что он сделал. И ни разу не допускал до безмозглой головы, что сам однажды лишится всего этого.Фумио усмехнулся, крепко сжав топор. Встал, отряхнулся, преодолел несколько ступенек и постучал рукоятью в деревянную дверь.Дальше опять наступил туман. Завладел Като и не собирался отпускать.По иронии судьбы дверь открыла Асура – жена Данко.Молниеносный удар, с порога. Вскрик, звук ломающийся кости, падение, стекающая на пол кровь.Топор угодил женщине прямо в голову. Она и понять ничего не успела… к счастью.
Без каких-либо эмоций Фумио оглядел небольшой дом. Переступил тело женщины и направился туда, где раздавалась рождественская музыка. Благодаря ей Накамуро не расслышал, как умерла дорогая жена. А жаль…Достав из кармана джинс револьвер, мужчина ворвался в комнату, наполненную радостью и счастьем. Больше всего в тот момент, Като запомнил побелевшее лицо врага.Данко попятился, хватая старшего сына за шиворот и пряча за себя.Сразу все вспомнил и напоминать не пришлось. День расправы над семьей бывшего друга каждый час, каждую минуту был в памяти Накамуро. И вот теперь восстал в ней с наивысшей силой.- Прошу, - только и вымолвил Данко, глядя на дуло револьвера, направленного в лицо. – У меня дети… Фумио…Като только усмехнулся, пытаясь сдерживаться, чтобы не рассмеяться в голос.
- У меня тоже были дети, - прошипел он, исподлобья глядя на врага. – И жена, которую ты застрелил.Накамуро замешкался. Как тигр в клетке, как заключенный, которого вот-вот должны казнить. А в мыслях то и дело проносились слова: ?Где Асура, где она??Данко вдруг отчетливо понял: ?мертва?.
Запах смерти уже словно струился по дому, заставляя проклятого убийцу рыдать, как ребёнка.- Прошу тебя! – мужчина с силой прижимал мальчика к себе, понимая, что ждет его и семью. – Не отнимай их у меня!- Поздно, мразь… ты не думал, когда отнял у меня семью, и я поступлю так же…Като не медлил. Делал все быстро, хладнокровно, без чувств, словно сердце у него вырвали. Он заставил Накамуро страдать, заставил смотреть на то, как гибнут дети, осознавать, что любимую жену уже не вернуть. Он сделал все, чтобы человеку, погубившему его жизнь, было в несколько раз хуже.Старшего мальчика задушил скрученной наволочкой, а ещё совсем маленькую, полугодовалую девочку утопил, кинув в аквариум, в котором плавали золотые рыбки.Ничего… ничего не осталось от прежней жизни. Только дом, пропахший кровью, смертью, болью и рыданиями Накамуро – любимого отца и мужа. Того, кто в один вечер лишился всего, что заставляло жить.Фумио радовался, радовался в полной мере. Впитывал исторгающуюся из душевных ран боль и был счастлив… впервые за долгое время.
Но чувство слишком быстро покинуло искалеченную душу, напоминая, зачем он пришел в дом к врагу, и чем должно все кончиться.Като знал, что ждет его после смерти – вечные мучения адских костров. Но ему было все равно. Плевать, что будет…В последний раз Фумио наслаждался иллюзией счастья, насыщался болью и мыслями о том, что отомстил. Последний раз он смотрел на тела умерших, на умывающегося слезами Данко и был доволен…Последний раз он жил…Выстрел заполнил собой комнату и заставил привязанного к батарее Накамуро вздрогнуть. Пуля быстро забрала жизнь. Тело Фумио замертво упало на пол, ?украшая? собой и без того печальную картину…Он не убил врага… нет. Като Фумио не стремился к этому, даже не думал. Все, чего он хотел – заставить прочувствовать то, что когда-то испытал сам.
Оставил Данко выживать в ничтожно жестоком мире, оставил на произвол судьбы, и дал шанс выбрать: жить с мыслью о том, что собственными руками и поступками лишил себя семьи, или отправиться вслед за Фумио и все оставшиеся время ползать на коленях, вымаливать прощение, на которое никогда не добьется положительной улыбки и слов: ?Я прощаю тебя?