Наступление (1/1)

Спальный район Готэм-сити, 23:51.Дом, где жил комиссар Гордон, входил в число типовых застроек, опоясывающих деловой центр города. Это было двадцатиэтажное многоквартирное здание, которое не слишком отличалось от еще сотни таких же. Это жилье оплачивалось комиссару Департаментом. Оно было недалеко от его места работы, выглядело приличным и имело балкон.Бэтмен не часто навещал Джима, когда тот был дома: потому что комиссар в принципе редко отдыхал и потому что это казалось Уэйну чем-то слишком личным. Брюс не любил навязываться. Однако сегодня он решил изменить принципам. Из-за того, что произошло в доках, все его мысли непрестанно крутились вокруг слов комиссара: ?Я испугался, что в этот раз ты не выберешься?. Уэйн не мог отвязаться от идеи, что когда-нибудь оно так и случится.Когда-нибудь Бэтмен действительно не сможет выбраться. Когда-нибудь опасения Альфреда сбудутся?— и Джим станет тем, кто одним из первых увидит его истинное лицо под маской. Уже неотвратимо мертвое.Брюс не хотел, чтобы Гордон сожалел о том, как выстраивалось его общение с наследником Уэйнов. Мысль открыться комиссару с возросшей силой занимала Бэтмена, пока он гонялся за остатками бандитов и возвращал украденную фуру. После всего случившегося у Джима наверняка будет масса вопросов к Брюсу Уэйну?— и он уже не будет так сдержан, ведь Бэтмен пострадал от взрыва прямо на его глазах.Ирония того, как его ночная жизнь влияла на дневную, вызвала у Уэйна тяжелый вздох. Он сидел на выступе карниза многоэтажного дома, затаившись и наблюдая за светом из окна квартиры Гордона. Тот вернулся со смены двадцать минут назад и чем-то рассерженно гремел.—?Гребанный Бэтмен,?— выругался Джим и вышел на балкон покурить.Огонек его зажигалки на мгновение осветил хмурое лицо. Тени глубоко залегли в морщинах под глазами комиссара, отчего его лицо стало еще более мрачным и задумчивым. Брюс не представлял, в каком ключе думал о нем Джим, но ему показалось забавным это совпадение. Он тоже думал сейчас о нем.Уэйн был в курсе, что Гордон жил один. По этой причине появление Бэтмена не могло никого напугать. Кроме Джима, разумеется. Комиссар предсказуемо подскочил, стоило тени Темного рыцаря приземлиться со стены дома прямо ему за спину.—?Твою мать! —?сигарета Гордона упала изо рта. —?Помяни черта…Брюс приложил немало усилий, чтобы не улыбнуться. Отчего-то вид испуганного, домашнего комиссара в простых штанах и рубашке навыпуск вызывал в нем необъяснимое умиление. Бэтмен сурово прочистил горло.—?Прошу прощения за беспокойство,?— ненатурально извинился он. —?Я закончил с бандитами.—?Да, я уже получил отчеты,?— комиссар быстро взял себя в руки. —?Хорошая работа. Хотя на твоем месте я бы лучше отправился в больницу, а не ко мне домой. Или где ты там лечишься…Взгляд Джима из-под очков с прежним волнением прошелся по тому месту на шее Бэтмена, где раньше была открытая рана. Брюс безразлично пожал плечами.—?Все в порядке, я займусь этим позже,?— отмахнулся он.В глубине квартиры Гордона играл телевизор. Ветер шелестел полами плаща Темного рыцаря, а где-то снизу соседи комиссара жаловались на погоду. Готэм хранил удивительную тишину, словно затаившись для такого момента. Луна выглянула надкусанным краем из-за плотных, низких туч и обрисовала фигуру Бэтмена серебристым контуром.Губы Брюса не двигались. Даже дыхание застряло где-то в грудной клетке.Скажи ему это. Скажи. Сними шлем и признайся…Уэйн не понимал, почему ему было так сложно вытолкнуть из себя хотя бы звук. Он открылся Тиффани за гораздо меньший промежуток времени. Он согласился с Джоном Доу, когда тот всего лишь кинул в него предположением. Селина… с ней он даже не пытался играть в этот спектакль. А с Гордоном они были знакомы долгие годы?— и Брюсу отчего-то было проще спрыгнуть через парапет, чем назвать свой самый главный секрет вслух.—?Выглядишь паршиво,?— снова обратился к нему Джим после паузы.Комиссар будто тоже о чем-то размышлял, после чего подошел и, протянув руку, смахнул с виска на шлеме Бэтмена остатки пыли. Брюс готов был поклясться, что ладонь Джима мучительно задержалась перед тем, как отстраниться и лечь ему на предплечье в гораздо более формальном жесте.—?Может быть, хочешь пива? —?поинтересовался Гордон, пытаясь справиться с повисшим между ними молчанием. —?Или ты никогда не расслабляешься?Губы комиссара изогнулись в столь редкой для него улыбке. Брюс хотел, чтобы рука этого человека вернулась и продолжила ласку?— даже если та практически не ощущалась через броню. Бэтмен неопределенно мотнул головой. Джим вздохнул. Его брови снова сошлись у переносицы, пуская по лбу бороздки морщин. Он отступил назад от Темного рыцаря и деловито поправил очки. Вероятно, он по-своему истолковал молчаливость героя Готэма.Ему бы в голову не пришло, что Бэтмен всего лишь засмотрелся на его улыбку.—?Что ж, рассчитываю увидеть тебя, когда над городом нависнет новая угроза,?— сказал он и тут же поправился. —?Не то, что я бы желал такого ради наших встреч… Но ты меня понял, Бэтмен.Он понял. Брюс впервые так четко осознал, что влекло его в ночи, не давало заблудиться и всегда выводило на правильный путь, неважно, насколько бы далеко он ни свернул. Джим Гордон. Единственный человек, который спасал Бэтмена, пока тот был занят Готэмом.Брюс не хотел загасить огонь той чистой и ясной морали, которую нес в себе Джим, посвятив его в свою тайну и обрекая этим на бесконечную ложь. Уэйн боялся запятнать Гордона?— последнего честного и близкого друга в его жизни… И все же это не значило, что ему не хотелось стать комиссару кем-то ближе.Одна шальная мысль, один порыв, одна вспышка безрассудства?— и Бэтмен остановил почти отвернувшегося комиссара ловкой хваткой за руку.—?Да?.. —?удивился Джим.Его брови приподнялись над очками. Пальцы Брюса щелкнули по шлему, чтобы сделать яркость линз на маске чуть ниже. Гордон еще не понимал, что это значит. А в следующий момент к его рту приникли жесткие, неуступчивые, но сейчас до крайней степени чуткие губы Бэтмена.Если бы Брюс мог связно выражаться, он бы скорее всего предупредил комиссара о поцелуе. Он бы спросил его согласия. Однако Уэйн не умел говорить о своих чувствах. По крайней мере, в спокойное время, когда его жизни не угрожала смертельная опасность и он не был на волоске от срыва. Поэтому Брюс просто дал волю тем чувствам, что уже давно, как отражение, ловил во взгляде комиссара и тайно множил внутри себя.Уэйн надеялся, что не ошибся. Хотя в любой момент он готов был получить за свою дерзость заслуженный удар в челюсть.Секунды неторопливо тянулись друг за другом, а движение губ все не заканчивалось. Свет встроенных линз блеснул на стеклах очков Гордона, когда Темный рыцарь наконец отпрянул, выпив дыхание комиссара до последнего глотка. Теперь они оба казались жутко запыхавшимися. Брюс не верил, что до сих пор не получил под дых.—?Бэтмен, я не… —?глаза Джима в смятении забегали по лицу в маске. —?Это все какое-то…Похоже, Брюс был не единственным, у кого имелись проблемы с косноязычием. Стоя перед ним, Гордон нахохлился. На какой-то миг его лицо приняло очень серьезное и строгое выражение, а затем исказилось под сметающим напором смущения.—?Боже, кого я обманываю,?— с горечью обронил Джим и стянул с носа очки.Пульс Бэтмена рывком преодолел черту допустимого значения. Глаза Брюса расширились, а рот приоткрылся, чтобы снова встретиться с губами Гордона. Усы комиссара непривычно защекотали кожу над верхней губой Уэйна. Язык уловил горечь выкуренных сигарет, а плечи почувствовали желанное скольжение чужих мозолистых пальцев. Джим хватался за Темного рыцаря с тем отчаянием, с которым утопающий держался за плот. Он явно опасался, что тот опять ускользнет от него в черную бездну. Но Уэйн не собирался уходить.Подавшись вперед, Бэтмен оттеснил несопротивляющегося комиссара к стеклянной балконной двери. Он был слегка выше Джима, поэтому наклонил голову, чтобы тому было удобнее. Из его горла вырвалось шипение, стоило ладони Гордона случайно задеть рану на шее.—?Вот дерьмо, прости,?— пробормотал Джим поразительно сиплым шепотом.Брюс никогда не слышал, чтобы комиссар разговаривал с кем-либо таким тоном. Это было что-то новое для него, один из тех пунктов, что никогда не окажется в архивах бэт-компьютера, но навсегда сохранится в личной памяти Уэйна. Ему вдруг безумно захотелось узнать, на что еще был способен голос комиссара. Подобное желание моментально сделало температуру внутри его костюма нестерпимо высокой.—?Все хорошо, Джим,?— заверил он Гордона, поражаясь тому, как ровно и спокойно прозвучал сам, хотя едва не задыхался.Комиссар впился в губы Бэтмена третьим по счету поцелуем. Брюс с охотой отвечал ему, неожиданно понимая, что если бы хоть раз они поговорили друг с другом так же откровенно, то наверняка избежали бы многих недопониманий в прошлом.Плащ Темного рыцаря надежно закрывал все происходящее от любопытных глаз из других окон. Никто бы не догадался, что делали эти двое на улице. Руки Гордона беспорядочно скользили по гладкой и холодной броне Бэтмена, пока тот придерживал комиссара за затылок. Джим зарычал от желания пробраться дальше, и Уэйн сглотнул, как только понял его намерение. Он оборвал поцелуй и приник ко лбу комиссара, внимательно заглядывая в его глаза?— всего на пару секунд,?— а потом щелкая своей застежкой под ремнем. Он направил ладонь Гордона вниз, чтобы та наконец смогла пристроиться поверх его разгоряченного паха.—?Чтоб меня, Бэтмен… —?полузадушенно проскулил Джим. —?Ты все-таки человек… да еще какой! Дьявол. К твоему сведению, я никогда в жизни не проделывал таких фокусов! Но с тобой, наверное, ?по-нормальному? не бывает?Из груди Гордона вырвался нервный смешок. Бэтмен наклонил голову вбок. Брюс не понимал, был это предлог к тому, чтобы он остановился, или обыкновенное замечание. Ему не хотелось торопить события. Однако его член предательски дернулся под резинкой трусов, стоило пальцам Джима задеть его ствол.Комиссар напряженно облизал губы.—?Ладно, я знал, на что шел,?— проворчал он, прийдя с собой к согласию.Домашние штаны Гордона были приспущены уже в следующий миг. Бэтмен замычал, сильнее опираясь локтем на дверь, чтобы не навалиться на Джима. Он не помнил, когда у него в последний раз был секс. Все это время Уэйн жил только работой, ему было некогда подумать о чем-то, кроме постоянных и не уменьшающихся дел. Близость с Гордоном стала отдушиной в круговороте его будней.Сплюнув себе на обе ладони, Джим закусил губу и пустил в ход руки. Не будь на Бэтмене перчаток, он бы тоже поучаствовал в процессе. Ему было интересно, каким Гордон был на ощупь. Насколько горячей была его кожа. Каким чувствовалось желание. Однако снимать сейчас защиту, когда его тело могло быть усеяно синяками и порезами, было опрометчиво. Из-за адреналина, возбуждения и многолетней закалки Уэйн не ощущал боли, но Джим мог прийти в ужас от его вида.Брюсу как всегда приходилось чем-то жертвовать, чтобы достичь цели.Доверив Джиму свое удовольствие, Бэтмен прихватил губами кожу у него за ухом. Он безоговорочно сдавался на милость рук комиссара, впитывая их грубую, торопливую ласку. Узловатые пальцы Гордона ощутимо сжимали его член и вместе с тем двигались по-своему чувственно. Брюсу не хватало воздуха, чтобы справиться с впечатлениями. Он уловил губами вибрацию от стона комиссара.—?Джим…Вторая рука Бэтмена спустилась по спине Гордона и со страстью сжала его ягодицы. Стон комиссара повторился. Его ладони задвигались на их членах еще судорожнее. Брюс прикусил Джима за шею и зажмурился, втягивая носом его кисловатый, терпкий и знакомый запах.Не прошло и пары минут, как удовольствие прожгло тело Бэтмена, выгнуло его поясницу и опустошило нутро. Джим охнул, не намного отставая от Темного рыцаря. Его голова вскинулась, а рот разжался в гримасе долгожданного наслаждения. Глядя на это, Брюс не нашел в себе сил отказать порыву вновь поцеловать разомлевшего Гордона.Он предпочитал не думать о том, что скрывали под собой эти горячие и нежные желания.Джим с трудом разлепил глаза. Его усы в последний раз мягко кольнули уголок рта Брюса, прежде чем их поцелуй распался. Это был конец их маленького безумия. Гордон поправил свои штаны и вернул очки на место, не забыв вытереть перед этим руки.—?Я не знаю, что сказать тебе на это,?— как всегда честно признался он и почесал затылок.Бэтмен тоже поправил свою броню. В отличие от комиссара, он даже не пытался найти тему для разговора. Его наваждение прошло, действие адреналина иссякло, и голову наводнили мысли о раскаянии и опасении, что он все испортил. Ведь в самом начале Брюс собирался открыться Гордону, а вместо этого опять все усложнил.Джим будет в ярости, если узнает, что имел близость с человеком, чью фамилию он порой использовал вместо оскорбления.—?Может, все-таки зайдешь и выпьешь пива? —?вдруг предложил комиссар, заново расцветая в улыбке. —?Я не привык перескакивать на свидании через две базы на третью.*На этот раз Брюс все же не сдержал движение губ вверх: он улыбнулся до того, как осознал свою реакцию. Брови Джима непроизвольно дернулись. Откровенно улыбающийся ему Бэтмен был тем явлением, что он никогда не наблюдал прежде.—?Мне нужно идти,?— как можно деликатнее отказался Уэйн, ступая назад. —?Мы пройдем первые две базы, как только я вылечу свою шею. Я обещаю.—?Хорошо, как скажешь,?— не стал настаивать Гордон.Комиссар выглядел чудовищно смущенным. Он снова не знал, куда ему деть глаза. Его руки скрестились на груди в защитном жесте. Брюс вздохнул. Ему не хотелось прощаться с Джимом на такой ноте?— вновь подгадывать момент и скрываться с его балкона без следа и звука. Он сделал шаг обратно и сжал рукой плечо комиссара.—?Мы скоро встретимся, Джим, вне зависимости от ситуации в городе.Эти слова частично избавили Гордона от неловкости. Он не разжал рук, но, по крайней мере, смог снова встретиться с Бэтменом взглядом.—?Тогда я буду ждать.Темный рыцарь кивнул. Он больше не старался сохранить непроницаемое выражение лица. Брюс разделял волнение Гордона. Он потоптался, не сразу находя волю уйти, а потом поднял руку с зацепом и выстрелил вверх. Трос оторвал его от земли, а ветер ударил в лицо при подъеме на крышу.Уэйн не проверял, следил ли за ним Гордон, но еще долго чувствовал на себе прикосновения его рук и запах.