Глава 5.Майкл. (1/1)
Глава семьи Майколсон являлся человеком амбициозным ицелеустремленным. Его сила воли, интеллект и дипломатичность вместе с удачей, которая, казалось, благоволила ему во всем, подняли его на вершину пьедестала успеха и достатка. В свои двадцать лет он заработал первый миллион, затем поднял за пять лет до небывалых вершин успешного функционирования строительную компанию MicaelsonBuild, построил свой инвестиционный банк, сеть фешенебельных ресторанов в туманном Альбионе, благотворительные фонды, помогающие голодающим в странах Азии и Африки, автодромы, ипподромы игольф клуб – все это было немалым багажом в копилке материальных ценностей Майкла Майколсона.Мальчик родился в достаточно обеспеченной семье, его отец был банкиром, а дед известным в штатах архитектором. Отец любил повторять цитату: ?Судьба благоволит смелым…?Майкл был любимцем женщин – красивый, умный, решительный, обаятельныйи амбициозный молодой человек очаровывал девушек на раз, два…Однажды, он сам влюбился раз и навсегда, точно сама судьба свела его с будущей женой, верной спутницей на долгие двадцать лет, матерью его четверых детей – прекрасной Эстер Роуз Дарлинг.
Выразительные, как у греческих богинь, черты лица, длинные темные локоны, шоколадные глаза, точеная фигура, ее манеры, живой взгляд и речь покорили Майкла с первого взгляда, разбивая сердце на тысячи осколков счастья, склеить которые смогла только Эстер, приняв предложение руки и сердца.Он никогда не забудет тот день, когда он увидел ее бледное тело, с вопрошающим взглядом, а на виске была обезображенная кровавая рана,в руке зажат последний аккорд жизни. Потом все было словно в тумане: черный шлейф траурной процессии, дубовый гроб в церкви, заплаканные глаза детей, которые успокаивали друг друга, фотография Эстер в гостиной, на которой она улыбалась своей очаровательной улыбкой, вселяя в каждого частицу добра и мира, а потом работа, работа и работа, ведь только отдавая времени всего себя, он пытался заглушить боль, разъедающую душу в пепел. Майкл больше не слышал радостного смеха своих детей, в доме не было праздников, дети вели себя отчужденно. И он сам не мог понять, как получилось, что все его покинули, оставили одного, с ?больным? сердцем , виноватого во всем…Хотя он остался не совсем один, с ним была его совесть, которая как змея душила его каждый день, напоминая о том, что только он мог все предотвратить, и еще воспоминания, они грели душу, позволяя растворяться в прошлом, где все безоблачно, счастливо и легко, обнажая перед собой страх того, что случилось и чего никак и никогда уже не изменить!По периметру дома тянулся розарий, пышущий красотой и дерзостью красок. Зеленые кустарники, выстриженные в виде причудливых фигур животных и роскошный фонтан в виде зеркала посередине сада превратили двор особняка в настоящий дворец изяществ.Мужские руки пытались срезать несколько расцветших белых роз, аккуратно подрезая стволы цветов. Широкая тропинка вела на заднюю террасу особняка, несколько шагов мимо деревянной беседки, обогнув теннисный корт, наконец, цель была достигнута, и ноги остановились у мраморной белоснежной плиты с выведенными: Эстер Майколсон 1958-1997.
- Здравствуй, милая – рука аккуратно положила на плиту свежие розы, почувствовав холод камня. Веки опустились, и несколько минут молчания прервал раскат грома, раздавшийсягде-то вдали.- Прости, что давно не был здесь. Я купил картину Дали и повесил ее в твою комнату. Я давно не видел детей, и очень скучаю по ним. Я знаю, они никогда больше не будут смотреть на меня как прежде, потому что понимаю, что я виноват впроизошедшем…Только я один, Эстер…Хм…Мне тебя очень не хватает, я надеюсь, что ты знаешь это. Я люблю тебя – взрывная волна холодной влаги сорвалась с неба, превращая небо за секунды в черно-серый холст, а землю под ногами делая сырой насквозь.
- Я обещаю не бросать тебя надолго – прошептали влажные губы, но в ответ послышалась волна грома, осветившая отблесками молнии надгробную плиту с девственно чистыми розами, покоящимися на ней.- Сэр, Майкл, вы намокли – посетовал старик дворецкий, подавая мужчине полотенце.- Спасибо, Ричард, я в порядке. Дождь разошелся не на шутку. Я поднимусь к себе, чтобы переодеться.- Элайджа приехал, сэр.- Отлично. Распорядись, чтобы подавали ужин, я сейчас спущусь.Просторная гостиная была похожа на белоснежное царство – здесь все было выполнено в белом оттенке: мебель, шторы, хрусталь люстр, полы, рояль, стоявший в углу, даже рамки картин были белыми.
Элайджа рассматривал семейный портрет, висевший в центре стены. С него будто смотрели живые люди, а не изображение. Майкл держал на руках маленькую Ребекку, которая положила свою голову ему на плечо, на руках у Эстер сидел непоседливый Кол, зарывшийся кулачками в волосы матери,а по обеим сторонам стояли Элайджа и Николаус, обнимая родителей. Все были настолько счастливы, что, казалось, сейчас эти радостные лики сойдут с полотна в нашу жизнь, проживая каждый ее миг с улыбкой.
- Сынок – Майкл спустился вниз и обнял сына.- Отец – отозвался Эл.- Ты хотел со мной поговорить?- Да, хотел. Надеюсь, ты не откажешься и составишь компанию мне за ужином? – улыбнулся Майкл.- Конечно – Элайджа снова взглянул на полотно. На этот раз то ли из-за грома и темноты за окном, ему показалось, что в улыбках каждого была тень печали, а в глубине глаз таился скрытый страх – и ему стало не по себе от такой находки.- Как твои дела? Тебе все так же нравится работать в больнице? – Майкл наполнил прозрачный бокал вином.- Хм… Ты имеешь ввиду, не собираюсь ли я сменить свой халат на костюм конгрессмена?
Майкл улыбнулся.- Нет, отец. Я люблю свою работу. Я стараюсь помогать людям, и каждый день, когда мне это удается – я получаю такое удовлетворение и отдачу. Они и есть показатель моей работы.- Ты прав, Элайджа. Я рад, чтоты любишь свое дело. Ведь, если посмотреть, то я провожу за бумагами и переговорами много лет, пока не получу очередной положительный результат, а ты каждый день спасаешь чью-то жизнь. Я горжусь тобой, сынок.- Спасибо – поднял бокал Элайджа.- Я хотел поговорить о грядущем событии. – Майкл замолчал, а затем продолжил. – Я бы хотел устроить вечер памяти Эстер в ее благотворительном фонде. Сначала сделать вступительную часть: пусть каждый из семьи скажет свое слово, а затем будет благотворительный аукцион, деньги пойдут в Фонд помощи женщинам и детям Ливии.
- Это все хорошо, но насчет наших выступлений. Отец…не думаю, что стоит давать слово Николаусу, это не приведет ни к чему хорошему.- Я знаю, но этот день важен для меня и для каждого из вас. Я хочу, чтобы все прошло мирно, без ссор. Могу я попросить тебя подготовить Николауса, поговори с ним об этом, я уверен, что ты сможешь.- Я постараюсь сделать все возможное, но ты же знаешь, насколько он вспыльчив – Элайджа пожал плечами.- Знаю – Майкл протянул ему тоненькую коробочку. – Вот, это фильм про нашу семью, я смонтировал его сам. Мне хотелось бы, чтобы кадры из жизненной хроники вашей мамы мелькали позади, пока будут произносить речь. Покажи его Колу и Ребекке.- Хорошо. Ты сам сделал это фильм? Ты давно не снимал ничего.Мужчина печально посмотрел на портрет Эстер, стоящий на комоде.- Вот уже пятнадцать лет…С тех пор как ее нет с нами. Как дела у Ребекки и Кола? – оживился Майкл, пытаясьотогнать тоску.
- Все в порядке, я полагаю. Мы не очень много общаемся, ты же понимаешь. Но я знаю, что Кол работает вместе с Николаусом, а Ребекка погрузилась в мир кино.- Кино? Она всегда была очень любознательным ребенком, играла в школьном театре. Может, стоит попробовать, я поддержу ее в любом случае.- Если бы …Я думал, что Беккс выросла, но ее последний вызов нам очень громкий.Майкл вопросительно посмотрел на сына.
- Я говорю о фотографии полуголой Ребекки на фото одного глянцевого журнала и провокационной статье, сопровождающей эти снимки. Не знаю специально или нет, но все сделано незадолго до вечера памяти.Майкл сжал руку в багровый кулак, хлопнув по столу.- Она мстит мне, она меня ненавидит.
- Нет, отец. Она ведь встречается с тобой время от времени, и после этого Ребекка становится другой: ее что-то интересует, она погружается в работу, но проходит время и появляются такие фото или еще что-то …- Это крик, я понимаю, что я не заменю ей Эстер, но она сама должна захотеть справиться с собой: со своим характером, со своим эго. Просто быть собой, а не золотой девочкой известной фамилии.- Поговори с ней, ты ей нужен. Даже мама не могла повлиять на Ребекку, только тебе это удавалось. Тебе стоит встретиться с ней.
- Ты прав, я приглашу ее на день в наше поместье. Вместе отдохнем от бесконечных будней, контрактов и переговоров. Только она и я.- Как в старые добрые времена.- Как в старые добрые времена- повторил Майкл.- Мне пора, завтра с утра у меня медицинский форум.- Конечно. Я провожу тебя.- Береги себя отец.- Спасибо, что приехал – Майкл похлопал сына по плечу. – Как-нибудь я хочу собрать всех вас в поместье.
- Идея неплохая. Пока.- Пока, Элайджа – улыбнулся мужчина, наблюдая в окно за отъезжающим авто.