Часть 1 (1/1)

Он сидел у него в голове. В его мыслях. В его сознании.Когда ел, когда дышал, когда спал. Он был рядом. Когда он целовался, когда убивал и когда трахался. Он был рядом. Когда он умирал, когда ломался и когда плакал. Он по-прежнему был рядом.Он рядом всегда. Вездесущий, вечно наблюдающий и судящий. Словно бог. Словно проклятие. Словно заноза в заднице Ви.Он рядом всегда, и Ви его за это ненавидел. Сначала ненавидел, потом терпел, потом, узнав о нём больше, жалел.Потом ему он понравился.Или, как минимум, понравился как тот, кто двадцать четыре на семь был буквально прикован к нему. Как тот, кто знал, какую зубную пасту ты любишь, какую туалетную бумагу используешь и какой вид порнухи предпочитаешь, как тот, кто не забывал напомнить, какой ты омерзительный, когда выходишь из толчка, не вымыв руки, и уже в следующий час жмёшь ими ладошку самой большой шишки по части фиксеров в Хейвуде. Как тот, кто потом смеялся и говорил, что этот засранец того заслуживал, хлопал тебя по спине и на выходе говорил ?хорошая работа?.?Почему???— спрашивал бы Ви. ?Потому, что он был отвратный кусок дерьма??— отвечал бы Джонни.У них была какая-то странная созависимость друг от друга. Ви об этом с самого начала не просил, особенно прикол в виде медленной смерти, которую это подразумевало, но он научился жить с этим, жить с мыслью о неминуемом конце, который ждёт его при любых обстоятельствах. Да так или иначе, какая разница между тем, чтобы прожить чуть меньше недели и чуть больше полувека.Хотя, неважно, пример ужасный.Короче говоря, Ви научился сопереживать. Он научился доверять Джонни, наверное, ещё с того момента, как они сидели рядом над жалкой пародией могилы и скорбели по человеку, который мёртв был только в физическом смысле. И если его сознание уцелело, то считался ли он вообще мёртвым? Разумеется, это была лишь его копия, но это ведь по-прежнему был он, правда?—?Мы обратно поедем или ты предпочтёшь остаться, пофилософствовать о небытие?Ви усмехнулся, вытянулся вверх, напоследок бросив взгляд на могилу Джонни, и повернулся к проекции. Прижавшись к машине, его вечно гоняющаяся за никотиновым кайфом фигура стояла с сигаретой, которая, по своей сути, никакого эффекта не давала.—?Слава богу, что ты уже мёртв,?— сказал Ви.И это прозвучало бы грубо, не переживи они того, что пережили. Если бы не стояли вместе не как две отдельные единицы сознания, бьющиеся за одну плоть, а как единое целое, каждая часть которого знала и уважала личные границы другого. Даже этого хватало, чтобы эту фразу расценить как юмор, шутку, забаву.Джонни рассмеялся и слегка оттолкнул его.Ви направился к машине?— сильверхендовской?— и наблюдал, как та распахивает перед ним двери, чтобы он сел на водительское сиденье. На нём были авиаторы Джонни, куртка Джонни поверх майки Джонни, а ещё пистолет Джонни, закреплённый на ремне. Какая часть его всё ещё оставалась прежним ним? Он подзабыл тот момент, когда согласился раскрыться, чтобы хотя бы попытаться мужика понять. И в итоге он понял. И, возможно, это была его первая и последняя ошибка.Возможно, он уже проиграл битву за собственную шкуру. Возможно, он уже достиг той критической точки саморазрушения, где можно настраиваться на то, что его займут как трон, возведённый и подготовленный для Джонни. Всё к исключительному комфорту Джонни. С таким же успехом Ви мог бы просто застрелиться.Он чуть склонил голову в бок и словил на себе взгляд Джонни из разряда ?ты, сука, блять, надо мной издеваешься?. Даже за стёклами авиаторов Ви научился читать его как открытую книгу. Или, может, тот и являлся открытой книгой, чей разум был переплетён с его собственным. Ви мог читать его мысли, даже не заморачиваясь о том, чтобы на него взглянуть. И, к сожалению, эта штука работала в обе стороны.—?Что? —?проворчал Ви. —?Я уже и подумать не могу?—?Думать о том, что твоё тело похоже на трон, в котором сижу я? —?Джонни усмехнулся. —?Это совершенно новый уровень извращения, а я, поверь на слово, в своё время повидал достаточно извращений.Ви издал хриплый смешок и вновь обратил внимание на дорогу. Завёл машину, и та рванула по трассе. Небо было чёрным, никаких звёзд, только густой туман городской помойки. По радио заиграл какой-то лёгкий рок-н-ролл, и он чуть прибавил громкости.—?Ты становишься всё больше похожим на меня, а я становлюсь всё больше похожим на тебя,?— продолжил Джонни. —?Тут нет победителя, нет проигравшего. Есть только мы.—?Говорит чувак, который ненавидит проигрывать.—?А это говорит кто? Ты? —?рявкнул он. —?Я рядом с тобой сутками и могу точнее, чем кто-либо, сказать, что у тебя хуй встаёт, когда ты оказываешься в победителях. Ты такой же эгоистичный сучёныш, ищущий признания, как и я.Ви устало вздохнул.—?Я тебя так назвал, ну, может, раз. Ты теперь всегда будешь мне это припоминать, да?—?Нет,?— ответил Джонни,?— потому что это правда, и я ненавижу то, что ты знаешь меня лучше всех.—?Ты обожаешь это,?— криво улыбнувшись, парировал Ви. —?И меня тоже обожаешь.—?Прекрасно, теперь ты ещё и сентиментальным становишься. Сделай нам обоим одолжение, просто веди машину.Затем Джонни исчез со своего пассажирского сиденья. В последнее время он частенько такое выдавал, когда разговоры касались направляющей их отношений, он просто брал и сваливал. Ви считал Джонни другом, может, даже чуть больше, чем другом, и не стал бы гоняться за крошечной искрой надежды, если бы не видел, как тот рассматривает его под тем же углом. Как раз-таки здесь всё и осложнилось.Чувства Джонни, господи, это был какой-то адовый пиздец.В один день он его до одури хотел, на другой?— уже нет. Он никогда не произносил это вслух, никогда не выражал этого и даже никогда об этом не думал. Его чувства не нуждались в огласке. Как-то раз Ви решил, что снимет кого-нибудь для быстрого перепихона, Джонни полностью эту затею одобрил. На следующий день он совал свой номер милашке-бармену, а у Джонни тогда потекла крыша, он начал пиздеть о том, что ?у нас нет никакого времени на эту поеботу, сходи подрочи и всё пройдёт?.Он бы не стал лгать, как бы ни боролся сам с собой в попытках не думать об этом только из-за страха, что Джонни может подхватить эту ниточку замешательства, вины и отчаяния, всё равно это было больно. В общем, так Ви научился подавлять свои чувства даже в той части себя, к которой редко имел доступ. С какой стороны ни глянь, Джонни был прав, когда сомневался. Их положение не предрасполагало брачный союз. Допустим, они всё же поговорят о своих чувствах, что тогда? Потрахаются и запиздят друг друга до смерти? Со стороны они будут выглядеть как очередной, блять, псих из Найт-сити, нездорово повёрнутый на нарциссизме.Их война была проиграна ещё до того, как началась.Затем настал день, когда Джонни попросил одолжить тело для свидания с Роуг, и Ви, даже почти не раздумывая, согласился, желая для Джонни и остальных всего только самого лучшего. Но тогда же вместо того, чтобы очнуться голым в кровати с мадам-легендой, он с похмельем от таблеток очнулся на краю моста, прижавшийся к перилам и смотрящий на озеро, что тянулось через всё Найт-сити, рассветные полосы буквально резали его глаза и провоцировали головную боль.—?Ты проснулся,?— сказал Джонни.Повернув голову, Ви увидел материализовавшуюся рядом с собой фигуру, восседающую на невысоком ограждении и наблюдающую за восходом солнца.—?Ты не с Бестией,?— подметил он. —?Что случилось?—?Херня,?— через какое-то время ответил тот. —?Классно здесь, правда?Он говорил о восстании солнца с линии горизонта, и Ви пришлось согласиться. Исключая ужасную боль в башке, вид был действительно невероятным. Лучший из Найт-сити. Небо окрасилось в бледно-голубой, когда вдали прорезались солнечные лучи. Ви ощутил, что задержал дыхание без объективной на то причины. И дело было не в том, что видок нехило сластил сопливую часть его?— Джонни короновал её неумолимым романтиком?— а в том, что он чувствовал что-то, что-то крайне сильное, мощное, настоящее, и это не принадлежало ему. Это принадлежало Джонни.Это принадлежало Джонни, который задыхался от избытка надежды, боли и потребности. Но в чём? Сказать что-то точное он не мог, но вскоре Джонни избавил его голову от любых вопросов.—?Нашёл способ вернуть своё тело.В то же мгновение Ви посмотрел на него.—?Стоп, чего?—?Бестия,?— всё ещё глядя вперёд, отчеканил он. —?Она сказала, что поможет нам его найти. Когда биочип наебнётся, никому из нас умирать не придётся.—?Подожди, блять, о чём ты вообще, Джонни? —?недовольно выплюнул Ви. —?Мы вот пару дней назад навещали твоё тело. Его ведь больше нет. Только куча костей, грязи и всякого…—?Оно не моё,?— перебил музыкант, наконец взглянув на него. —?Тот чувак спиздел. А мы ему поверили. Бестия тогда ничего нам не сказала, подумала, что так будет лучше, для меня лучше отпустить, а тебе просто двигаться дальше. А вчера вечером между нами случилась какая-то хуета, и она проговорилась, что не выдерживает. Боль, вина. Короче, она всё мне рассказала.Ви окончательно дар речи потерял. Джонни на миг исчез и появился уже перед ним с засунутыми в карманы руками. В этот раз авиаторов на нём не было. В этот раз он смотрел прямо наёмнику в глаза, и его чувства, боже, они буквально разливались отовсюду, Ви с трудом мог различить хотя бы одно. Каждое новое такое же острое, как предыдущее. Такое же тяжёлое, такое же сильное и настоящее. Как кто-то, кто угодно, может ощутить всё это с такой силой и величием, не сломиться и не зарыдать? Как Джонни может вот так стоять и смотреть на него таким ясным и спокойным взглядом, когда то, что он чувствовал, могло бы пробить дыру в миллионах тел, включая тело Ви.—?Ты хочешь, чтобы я помог тебе найти его,?— хриплым голосом с трудом подытожил наёмник.—?И всё, Ви,?— сказал тот. —?Это последнее, о чём я когда-либо тебя попрошу.Среди мощной волны упования, наполнявшего Ви изнутри, единственное чувство болезненно ныло как ушибленный палец. То, как Джонни смотрел на него своим пристальным взглядом, то, как подрагивали его губы, поддёргивались брови. Джонни открыто и бесстыдно желал прикоснуться к нему, но рушил эту надежду, как только та вскрылась для чужого разума.Опять же, он отлично сражался с собственными побуждениями, и Ви ненавидел, когда он вытворял такое.—?Если я достану тебе тело,?— сглотнув комок в горле, начал он,?— ты ведь не бросишь меня одного?—?Вот настолько низко я пал в твоих глазах, Ви,?— парировал Джонни. —?Я бы никогда так не поступил.—?Откуда мне это знать?—?Хочешь, чтобы мы на мизинчиках поклялись или чё? —?усмехнулся он. —?Блять, просто доверься мне, Ви. Я думал, что мы уже перешагнули через это.—?Мы не перешагнули ту часть, где ты возвращаешь своё тело. Что, если ты просто сольёшься с меня?—?Тогда ты что? Запрёшь меня в своей башке как красивую побрякушку, с которой можно время от времени поиграть? Иди нахуй. Я не твой. Не тебе это решать.Это было даже и близко не о том, к чему вёл Ви, и тот факт, что Джонни самостоятельно развёл эту цепочку мыслей именно вот так, пронзил его, будто бы острый клинок. Сильверхенд, должно быть, ощутил, как это повлияло на их отношения, и в ту же секунду, как слова покинули его уста, он громко выругался и безуспешно, благодаря Ви, попытался скрыться из виду.—?Вот как ты думаешь обо мне? —?слегка надорвавшимся голосом процедил он. —?Что я твой, типа, кто, похититель? Какой-то психопат, который насильно держит тебя в голове для своих ублюдских утех? Думаешь чё? Я откажусь от свободы мыслей и собственного ебучего тела только для того, чтобы глянуть в твою жалкую предысторию жизни? Думаешь, ты настолько особенный? Катись к хуям, Джонни. Ко всем хуям.У Джонни челюсть отвисла, он в отчаянии вскинул голову к небу.—?Господи, блять, боже.—?Хотя знаешь что? Ладно, я сделаю это,?— сразу после отрезал Ви,?— помогу тебе найти тело. Тогда ты съебёшься с моей жизни нахуй, эгоистичный кусок говна.Джонни собирался что-то ответить, но наёмник слушать его явно не собирался. Он развернулся и двинулся прочь, зная, что даже такое удовольствие, как красиво уходить, у него отняли. Куда бы он ни пошёл, как бы далеко и как бы быстро ни бежал, Джонни, раз за разом растаптывающий его чувства, всегда будет рядом.И Ви порядком заебался от этого.