Chapter one: Начало конца, конец начала. (1/1)

Слышать чужие мысли?— непросто и неприятно. Ощущать и испытывать на себе чужие эмоции?— ещё сложнее. Поэтому Муза везде таскает с собой подаренные отцом на её шестнадцатилетие наушники, чтобы в случае чего суметь отгородиться от окружающего мира и хаоса, царящего в нем. Поэтому сегодняшний день не является исключением. Поэтому, когда Терра в очередной раз начинает рассказывать историю из детства, проявляя излишнюю эмоциональность, Муза надевает наушники и включает первую попавшуюся песню. Поэтому она не замечает приближение чего-то тёмного и мрачного, источающего самые негативные из всех возможных эмоции.Гневно восклицая и отмахиваясь от вовсю семенящей за ним на каблуках Беатрикс, в столовую влетает Ривен. За этими двумя, держась на безопасном расстоянии, вовсю следует Дэйн. На несколько метров в стороны разлетаются мерзкие ругательства в адрес рыжеволосой, отчего все находящиеся в помещении учащиеся невольно вздрагивают. Вздрагивает и Терра. Видеть специалиста, удостоинного вечного звания ?номер два?, в гневе?— дело обычное, но сегодня, кажется, он не в духе от слова совсем.Слушающая в наушниках мелодию фортепиано и наблюдающая за лицами подруг Муза удивлённо смотрит на Блум и Терру, которые внезапно прекращают свою болтовню и сконфуженно переглядываются, смотря куда-то ей за спину. Хмурясь, она оборачивается и тут же замечает проходящего рядом с ними специалиста. Их взгляды пересекаются, всего на мгновение, но этого достаточно, чтобы почувствовать весь спектр его негативных эмоций, и Музу словно бьёт током. Она невольно ойкает, отводя взгляд в сторону, и хватается за запястье правой руки. Оно горит огнём, будто плавясь, и Муза закусывает щеку изнутри, сдерживая слёзы, стремящиеся пойти от жуткой боли. Ей кажется, что кожа медленно и мучительно сползает с неё, а пламя достигает хрупких костей. Такого ещё никогда не было.Терра и Блум тут же подлетают к ней, пытаясь выяснить, что происходит, но фея разума лишь качает головой на все вопросы, продолжая сжимать больное запястье до тех самых пор, пока к их столу не подлетает испуганная Аиша, обдавая руку спасительным холодом и водой. Потому что она сама не знает на них ответы. Только то, что в этом каким-то образом замешан чёртов-грубиян-наркоман-Ривен.***Ривен злится. Ривен чертовски злится, глядя на стоящую перед ним Беатрикс, язвительно улыбающуюся, словно она ничего такого не сказала и не сделала. Словно не она только что перечеркнула все, что между ними было.—?А на что ты надеялся?А, действительно, на что? Ривен никогда не тешил себя никакими надеждами на их отношения, никогда не загадывал на будущее, ему было комфортно с Трикс, и этого было достаточно. Раньше. Сейчас же что-то изменилось.—?Ты сейчас серьёзно? —?спрашивает он, не до конца понимая, что надеется услышать.—?Более чем,?— получает ответ.Притаившийся в углу Дэйн хмуро замечает:—?Нам пора идти.Беатрикс кивает, уверенно разворачиваясь на каблуках, чтобы двинуться на выход, когда сзади раздаётся чёткое:—?Это уже без меня,?— и удаляющиеся в противоположную сторону шаги.Она на пару секунд замирает, пытаясь скрыть отразившееся на лице удивление, и колебается, обдумывая следующее действие. Недовольно закатывая глаза, фея цокает и все же устремляется вслед за специалистом.—?Ривен, стой!А Ривен и не собирается её слушать. Больше нет. Не после того, как Беатрикс собственноручно разрушила все, что между ним было. А было ли что-то? Ривен уже ни в чем не уверен.После того, как власть в школе незаметно перешла в руки к Розалинде, их отношения с Беатрикс изменились. Её слова о том, что лучше быть вместе с ней на стороне новой директрисы, ничем себя не подтвердили. Скорее напротив, обличили и очернили Розалинду.Специалисты теперь были вынуждены пахать, как кони, в три раз больше, чем было при Сильве, и непонятно зачем. Никто не говорил, к чему их готовят. И все благодаря объявившемуя отцу Ская, Андреасу, которому, к слову, и сам блондин не был рад. И причина этому крылась не в том, что тот бросил его шестнадцать лет назад и тут вдруг объявился с распростертыми объятиями и грёбаным ?Ну, здравствуй, сын? на руках. И не в том, что тот воспитывал чужого ребёнка, сумасшедшую Беатрикс, которая не пренебрегала любой появлявшейся возможностью назвать бывшего, а это теперь было под вопросом, короля Эраклиона ?папочка?, при этом повиснув у него на шее, что было совершенно ей не свойственно. Всему виной была Блум, новоиспеченная фея-первокурсница, которая до попадания в Алфею вообще понятия не имела о существовании Иного мира. Фея огня дракона подверглась такому давлению со стороны новой власти школы, включая отца Ская, что последний сделал свой выбор, который впервые, но был очевиден Ривену. Между девушкой, с которой он был знаком напротяжении полугода и которая не раз его спасала и пыталась помочь, не считая того случая со снотворным у каменного круга, и мужчиной, оставившим его ещё в младенчестве ради ?великих целей? в будущем и косвенно считающимся его отцом, выбор был очевиден. Он выбрал Блум. И Ривен не мог его судить. Ведь он сам выбрал Беатрикс вместо друга, о чем теперь несказанно жалел. Потому что она не сделала того же.Без капли сожаления на лице Беатрикс только что порвала с ним, сказав, что их отношения были классными и страстными, но сейчас они исчерпали себя, и она не видит смысла больше притворяться, эффектно передвигаясь по школе в обнимку и поедая одно яблоко на двоих. Она достигла своей цели, и конкретно ей Ривен больше не был нужен. Разве что только для жаркого, дарящего настоящий кайф секса, по части которого, она все же могла признать, тот был неотразим. И если бы раньше подобное Ривена более чем устроило, то в этот раз что-то конкретно изменилось. Но что именно, он понять был не в состоянии.Надвинув на голову чёрный капюшон толстовки и спрятав руки в карманы, он стремительно удаляется прочь от этой грёбанной феи, всем телом ощущая напряжение повисшее в воздухе. Воздух был наэлектризован. Беатрикс. Все, как назло, напоминало ему о ней. В том числе и голос девушки, зовущей его по имени и не отстающей от него ни на шаг.—?Ривен! —?Беатрикс вцепляется красными наманикюренными пальчиками ему в локоть, сжимая его, и со всей имеющейся у неё силы разворачивает специалиста к себе лицом.Глаза её блестят от возмущения, волосы слегка взхлохмачены, губы недовольно поджаты. Она смотрит на него разочарованно, а Ривену кажется впервые плевать.—?Я же предложила тебе дружбу и покровительство за все то, что ты сделал для меня и Розалинды. Будь благодарен! —?начинает она, но Ривен, не намеренный больше слушать лапшу, которую она так тщательно навешивала ему на уши напротяжении полугода, затыкает ее.—?Пошла к чёрту, дура! Нахуй мне сдалось твоё покровительство и дружба? Держись от меня теперь, как можно дальше, феечка, иначе быть беде.Он и сам не понимает, откуда в нем берётся эта смелость угрожать Беатрикс, но не может скрыть удовольствия, видя растерянность на её лице.—?Чао, феечка.Нет, это не она его бросила, думает Ривен, шагая в сторону столовой. Определённо нет. Потому что Ривена никто и никогда ещё не бросал, это всегда делал он.***—?Муза, ты как?Доброта Терры однозначно не имеет границ, и Муза в очередной раз убеждается в этом, пытаясь отмахнуться от феи растений, что никак не может успокоиться и отойти от произошедшего в столовой.—?Если ты сейчас же не прекратишь эту эмоциональную мясорубку, то мне не станет лучше,?— устало улыбаясь, произносит она, принимая из рук Аиши мокрое полотенце.Терра ойкает, виновато поджимая губы, и в последний раз предлагает свою помощь, укладывая вымотанную Музу на подушку и размещая поверх её лба принесенное Аишей полотенце. Благодарно кивая, фея разума удобнее устраивается на постели, прикрывая глаза. Эмоции Терры притупляются, как и эмоции рядом находящейся Блум. Стелла и Аиша же излучают полное спокойствие.—?И все же,?— тихо подаёт голос Блум, не желая тревожить подругу,?— что это было?—?Ты, действительно, не на шутку нас всех перепугала,?— соглашается Аиша.—?Они правы,?— кивает Стелла, небрежно поправляя свои золотые локоны. Даже сейчас она выглядит, как будущая королева, держа осанку под углом девяносто градусов, и не придавая своим словам излишней эмоциональности. Но Муза знает, что она переживала, и потому просто улыбается ей, ловя приподнятые уголки губ в ответ. —?Не сомневаюсь, что ты успела прочувствовать весь наш спектр эмоций.—?Что верно, то верно,?— отвечает фея.—?Так ты знаешь, что это было? —?снова спрашивает Блум, не в силах скрыть своего любопытства. И Муза чувствует это.—?Не знаю,?— признается она, протяжно вздыхая. —?Не знаю. Никогда прежде не сталкивалась ни с чем подобным.—?Значит нам предстоит это выяснить? —?довольно улыбаясь, уточняет Питерс, особо не нуждаясь в ответе, потому что она в любом случае займётся поисками.Зная, что если Блум что-то взбредёт в голову, то её невозможно будет отговорить, Муза лишь укоризненно смотрит на подругу, не высказывая своего недовольства данной идеей вслух. Фея огня же невинно пожимает плечами, словно говоря ?а почему бы и нет?.—?Не переживай, я пригляжу за ней,?— вдруг произносит Стелла, и Муза не может перестать испытывать чувства радости, заполонившего все внутри груди, потому что никогда ей не было ещё так комфортно в кругу людей. И это определённо прогресс, думает она, не прекращая улыбаться. Боль в голове и руке незаметно отходит на задний план.