-3- (1/1)

Pov BillДа, я пьян. Давным-давно так не напивался. Всё бы отдал, чтобы Том обещал мне каждый день поцелуй на ночь. Нежный, лёгкий. Только от него. Только мне.И я тяну к нему руки. Он берёт их в свои и тянет, тянет меня ближе к себе. Кое-как стараюсь подняться на ноги. Он резко отпускает руки, и мне становится страшно. Всего на секунду. И вот он уже держит меня своими сильными руками за талию. Прижимает к себе и смотрит в глаза. Я не боюсь упасть, я знаю, что он не отпустит. Осторожно Том вытягивает меня из ванной, а я хватаюсь за его плечи. Я так люблю целовать их. Перекидываю сначала одну ногу через бортик, а затем и вторую. Медленно, боюсь оступиться. Хоть и знаю, что Том не отпустит. И мне стыдно. Мне действительно стыдно. Я забыл о том, что мы поссорились, что я зол на него, что он не догнал меня. Я просто нуждаюсь в его заботе. И я получаю её сейчас. Вот так просто. И я получу свой заслуженный поцелуй на ночь. Хочу нежный, лёгкий. Медленный. Почти подчиняющий. Ты же видишь это в моих глазах, Том..? Томми...? Видишь?.. Прошу, читай меня. Пожалуйста. Ты должен читать.— Пойдём в комнату, Билл, я тебе помогу. — я всё ещё держусь за его плечи. Которые так люблю целовать. Хочу прямо сейчас.Медленно идём ко мне. Он доводит меня до кровати и помогает лечь.— Будешь спать? — тихо спрашивает и смотрит. Читай.— Нет, не хочу спать, Том. Ляг со мной..— Билл.— Ляг со мной.. — согласишься, я знаю, что согласишься. И ты ложишься. Осторожно, как будто я какой-то хищник. Не сводишь с меня глаз.И я пристраиваюсь рядом. Мне хочется урчать, как котёнок. Улыбка выползает на моё лицо, когда я утыкаюсь брату в плечо носом и обнимаю его одной рукой.— Билл.— Хватит, Том. Билл, Билл, Билл. Да, я Билл. Хватит повторять моё имя..— Ты..— Да, я опять. Я хочу целоваться, Том. — я обнаглел. Люблю мартини, да.— Ты пьян.— Когда я протрезвею, всё равно буду хотеть целоваться. А ты всё равно мне обещал поцелуй, Том. Я всё помню.— Билл, я тоже помню.Моё имя могло бы звучать иначе. Мелодичней. (с)— Я хочу сейчас. Хватит бегать от меня.— Я не..— А что ты делаешь? — меня раздражает. Он опять меня бесит!..— Ничего не делаю.— Как ты бесишь меня, Каулитц. — убираю с него руки. Сползаю кое-как с кровати и иду к окну. Забираюсь на подоконник. Беру лежащую там пачку и закуриваю.— Неужели так сложно любить меня?— Он врёт тебе. — слышу в ответ.— Я знаю. — бросаю, затягиваясь. И понимаю, что это не Том сказал. Пробегает холодок по коже. Только не опять.— Уходи. — тихо шепчу.— Он врёт тебе.— Уходи!!.. — затряслись руки, зажмуриваюсь.— Билл..Открываю глаза и оглядываю комнату. Нет, его нет. Того моего привидения.— Том..Я не тебе.. — чуть слышно говорю, смотря на него.— А кому, стене?— Нет... Том, ты не понимаешь меня. Не хочешь понять меня. Ты отгораживаешься, постоянно отгораживаешься от меня. Почему? Почему, Том? Мы же братья, в конце концов..— Потому что я боюсь любить тебя. Боюсь снова сделать тебе больно.— Ты и так делаешь мне больно. Постоянно. Постоянно, Том. Ты даже не замечаешь этого.— Иди сюда.— Не хочу.— Иди, хватит курить.Глаза в глаза. Я больше не слышу того голоса. Своего голоса. Мне больше не страшно.— Чего тебе надо?— Иди ко мне.— Сам иди. — вдыхаю дым в лёгкие и слежу. Подходит ко мне. Обнимает, забирает сигарету из моих пальцев, выбрасывает в окно. Выдыхаю дым в сторону, чтобы не попасть в него. Ждёт. И целует. Нежно, разделяя со мной вкус выкуренной сигареты. Избавляет меня от него. Любит, обнимает сильней. И я люблю. "Он врёт тебе" — проносится в голове. И я не верю этому голосу.— Том..Я люблю тебя. — шепчу, слегка остужая его губы своим дыханием.— Я тоже люблю тебя, малыш.— Ты то бежишь от меня, то наоборот слишком близко. — я не верю, как можно быть таким разносторонним.— Ты не веришь мне?— Верю. Я боюсь, что ты опять отдалишься.

— Всё будет хорошо, я рядом с тобой.Я верю. Кладу голову на его плечо. И снова вижу за его спиной себя в углу. Тот же размазанный макияж. Гадкая улыбка. Закрываю глаза и крепче вжимаюсь в брата. Он со мной, он не оставит. С ним мне ничего не страшно.Pov BillЯ не схожу с ума. Я не схожу с ума. Я не схожу с ума. Я теряю голову. От его тепла, от его нежности. Я отдаюсь ему. Всей душой. Телом. Он — моё всё. Почему всё так мрачно.? Почему?.. Объясните мне кто-нибудь. Он любит, я люблю. Мы любим. Что не так?.. Я не понимаю. Объясните мне.Том так резко меняется.. Как изображения в калейдоскопе. В детстве у меня был такой. Я так любил смотреть в эту трубу и улыбаться тем ярким картинкам. Так мало нужно было для счастья. Всего лишь яркие игрушки, заботливая мама и брат под боком. Улыбчивый, всегда радостный, всегда поддерживающий, всегда успокаивающий. Когда я полюбил его по-настоящему?.. Наверное, когда первый раз плакал у него в руках. Когда был маленьким. Не осознавал, что такое любовь. Меня не тянуло к девочкам. Я всегда был возле Тома. И он. Но я ревновал его. Ревновал к тем, кто был рядом с ним, когда не было меня. Когда он оставлял меня. Всегда потом извинялся. А мне было больно. Я плакал. Без него. Он не знал об этом. Я не говорил, не хотел говорить об этом, зачем?.. В этом не было никакого смысла. Том, Том. Моя душа плачет. Сейчас. Я не знаю, от радости или от счастья. От любви. К тебе. К тебе, к тебе, Том. К тебе.Я жмусь к нему сильней. Слегка глажу пальцами любимые плечи. И неосознанно обнимаю его ногами за бёдра. Я всегда любил так делать. Он знает. Он знает. Читает меня. Я растворяюсь в нём. Я сросся с ним. Мы — целое. Духовно, сейчас. Не хочу отпускать его, мне сейчас так хорошо. И я не открываю глаз. Мне страшно, не хочу увидеть снова. И страшно рассказывать Тому. Не поймёт, отдалится снова.— Будь со мной рядом всегда. — сильней прижимаю его к себе.— Я не могу тебе обещать..— А ты пообещай.. Хотя, ты уже обещал.. Ты любишь нарушать обещания..— Я ведь не оставил тебя.— Оставил. Оставил меня без своей любви. Ты же всё прекрасно и сам знаешь, почему я должен каждый раз рассказывать тебе заново, Том. Почему.Мне вдруг захотелось наиграть мелодию своей грусти на пианино. Очень захотелось. Я почти представил её в своей больной голове. Медленная, быстрая.. Грустная, отчаянная, беспомощная. В тупике. Я в тупике. Моя душа плачет по нему. Мелодия замедляется. Мы в тупике.Краски яркие, но слишком мрачные. Краски нашей с ним жизни. Одной на двоих. Наша яркая мрачность.— Я сейчас что тебе сказал, не о любви разве, Билл?— Знаю.. Прости, настроение какое-то не то. — не отпускаю, не хочу отпустить. Не смогу, никогда. Обмениваюсь с ним теплом, вслушиваюсь в биение его сердца. Чувствую его.— Мне непривычно, что ты так близко, Билл.— А ты вспомни. Вспомни, я всегда был так близко. Когда ты не боялся этого.. И ты снова ограждаешься от меня. Строишь забор, какой в этом смысл?Если я прижмусь ещё сильней, то захочу его тело. Прямо на этом подоконнике. И я ещё чуть-чуть ближе. К моей музыке прибавляются тяжёлые отзвуки.— Я помню, ты знаешь это. Я помню.И он снова целует. Нежней. И я пропадаю в нём. Тепло течёт по телу, вниз. И я хочу его тело. Сдерживаться?.. Не могу.А он целует глубже. Накрывает с головой. Меня невольно выгибает, мне непривычно снова целоваться с ним вот так, как раньше. И я счастлив, на пару минут..Но я разрываюсь между двумя желаниями — оттолкнуть его или признаться, что хочу.Оттолкнуть — значит, я снова не смогу чувствовать его так близко. Признаться — бояться его реакции. Понять, как он действительно ко мне относится. Не оставит ли снова. Я опять боюсь. Собственного брата, представьте себе. Пульс ускоряется. Совсем немного. Лучше бы он скакал, как ненормальный. Чтобы Том почувствовал. Чтобы понял всё, без единого намёка. Чтобы решил, чего я хочу сейчас больше всего. Я и сам это знаю.— Том.. — боюсь дышать. Воздуха сейчас так много, а я боюсь вдохнуть.

— Я слушаю. — ты ведь и так всё знаешь, скажи за меня. Но ты ждёшь, пока скажу я. В тебе та же нерешительность?Горечь потихоньку заползает в меня. Это как пробуешь горький шоколад. Он сперва сладкий, а потом выдаёт свой процент какао в составе. Минус в том, что я наслаждаюсь этой горечью. Каждый раз, откусывая, наслаждаюсь сладостью. И потом она уходит. Я наслаждаюсь его поцелуями. В глубине души знаю, что они когда-нибудь закончатся, и снова будет неразбериха.Мне хочется взять нож и написать на руке, что я люблю его. Не чувствуя боли. Наслаждаясь ею. Потому что любовь не может приносить боль. Не может, не может. Правда?.. Я как дурак в это верю. Постоянно верю, что мы будем вместе. Будем. Я почти знаю это.— Ты путаешь меня. — почти шёпот. Но мы так близко, что он точно услышит.— Чего ты хочешь?— Тебя. — вырывается, из сердца. Оно хочет жить. Оно хочет биться и не знать боли. Твоей боли. Нашей боли.. Не рань моё сердце.Думаешь. Читаешь мои глаза и думаешь. Я снова боюсь вдохнуть воздух, которым дышишь ты.

— Уверен?— А ты?Мне хочется вылепить из воздуха свою любовь к тебе. Не знаю, что это будет за фигура, но я хочу вылепить и преподнести тебе в ладонях. Чтобы ты улыбался и никогда не сомневался в том, что любишь.— Если ты, то и я. — шёпот почти в ухо. И глаза невольно закрываются. Исчезни, не трогай меня. Уйди, дай разобраться в себе. И не отпускай. Держи, что бы я ни говорил тебе. Держи, не отпускай. Пожалуйста. Дыхание близко. Мы дышим одинаково.Не отступить. Дай мне сил не отступить сейчас. Дай сил поддаться тебе. Дай вдохнуть воздуха. Твоего воздуха. Ближе. Нужно согреться. От тебя, с тобой. Только с тобой. Ты позволь мне только, не отходи от меня. Прошу. И мне хочется целовать тебя. Снова и снова. Впитывать твою нежность с этих губ. Мягких и моих. Твои губы — мои. Всегда были и будут. Моя любовь всегда будет твоей.— Билл.. Мы.. — осторожность в твоём голосе. Осторожность в моих действиях. Чтобы не вспугнуть твою смелость.— Я хочу, Том. Да, мы.Понимаешь. Ты поймёшь меня с полуслова. С полувзгляда. Как раньше. Вспомни, как было раньше. Делай также. Следуй за сердцем. Я не хочу, чтобы ты отступал. Держись за меня, я буду сильным для нас обоих. Не говори ничего. Просто покажи, как ты можешь меня любить.— Покажи мне. — читаешь мои мысли с моих глаз. Лёгкая улыбка. Твоя. Лёгкая надежда. Моя. Я хочу раскрасить нас карандашами. Сначала немного чёрно-белыми. А потом добавить цвет. Яркий цвет нашей любви, нашей страсти, нашей радости. Всё вместе. Всё это порождает цвета нашей жизни. Иногда мы опять окрашиваемся как старое кино. Без яркости. Яркие цвета становятся чёрными, один темней или светлей другого. И мне страшно, что мы не сможем восстановить краски. Просто купить новые карандаши. Так просто?.. Раскрасить нас в красивые карандашные оттенки. Или взять кисти, когда сточится грифель. Столько способов спасти нас. Пойми. Мы можем. Мы вместе, а не по отдельности.Такой аккуратный поцелуй, как будто несколько минут назад ничего не было. Оторви меня от пола и грохни головой об стену, чтобы я проснулся. Чтобы я не думал только о тебе. Чтобы не разводил сопли. Не был как девчонка. Ударь, много раз. Чтобы я понял, что я счастлив с тобой. Но я опять буду плакать, от счастья. К сожалению, самые сильные эмоции — со слезами, какие бы они ни были: положительные или отрицательные.Пальцы сильней прижимают к себе. Хочу выдохнуть воздух и отдать его тебе. Глупо, но захотелось обмякнуть в твоих руках и позволить делать всё, что ты хочешь. Я и так позволяю. Позволяю делать себя счастливым и позволяю делать себе больно. Мы оба идиоты. Если бы я был девушкой, то мне хотелось бы станцевать с тобой какой-нибудь жестокий и страстный танец. Чтобы ты бросал меня в разные стороны, но всё равно держал за руку. Чтобы смотрел в глаза со злостью, но улыбался с любовью. Я хочу тебя.И ты наконец целуешь в шею. Дыхание замирает, что-то ёкает внутри, переворачивается и открывается заново. И мне опять хочется, чтобы ты отбросил меня в сторону, крепко держа за руку. Это забытое тепло на такой чувствительной коже. Вдруг активировались все эти чувствительные места. Я как крошечный микроорганизм, реагирующий на малейший раздражитель. Целуешь уверенней. И я ощущаю влажную дорожку вдоль шеи. Улетаю, откидывая голову, но не отпускаю. По животу проходят приятные покалывания от этого. Я непроизвольно вздрагиваю, пряча постепенно свою грусть, свою скромность и свою несмелость. Ровные зубы, ласково впивающиеся в кожу. И моя выгибающаяся спина. С улыбкой. Настоящей такой улыбкой.

— Мы же не будем прямо здесь, правда..? — нет, ну нет, только не останавливайся.— А можно было не спрашивать, а просто оттащить меня в комнату? — оттащить. За волосы, бросить носом в пол возле кровати, а потом пнуть в рёбра и заставить залезть меня на кровать самому. Что за херня приходит мне в мысленные образы.— Можно.. — улыбка. Я люблю, люблю твою улыбку, слышишь? Улыбайся чаще. Нежно, ещё нежней кусаю за нижнюю губу. Люблю.— Я держусь, тащи. — наверное, святая наглость так и светится сейчас из моих глаз.И уже через минуту я лежу под ним. Смотрю в глаза и читаю смешение эмоций. Коктейль, который мне очень нравится. Выпить до дна. Всего и сразу. Ты.Ты как вермут — сладкий, со специфическим привкусом. Липкий, засасывающий. Пьянящий. Дарящий счастье. Временное ощущение счастья. Разрушающий организм тихо, изнутри. Лучше бы ты был соком. Апельсиновым, который светится, как улыбающийся ты. Гранатовым, как кровь, которая стекает по моему сердцу от боли. Но таким вкусным. Прозрачным виноградным, как мои сладкие призрачные надежды. Вермут похож на виноградный сок. Я хочу, чтобы его губы скользили по моему запястью, оставляя приятное тепло и запах нежности. Я знаю, что такое нежность, но об этом позже. Я хочу, чтобы его пальцы заставляли дрожать. Я хочу, чтобы он заставлял меня хотеть больше. Чувствовать его вот так, настолько близко. Мне кажется, нити между нами никогда не смогут разорваться. Потому что они резиновые. Как бы далеко нас ни отбрасывало, как бы ни растягивались эти резиновые нити — мы всё равно рано или поздно вернёмся друг к другу. Обыкновенная школьная физика. Я хочу чувствовать его нежнейшую кожу на своей. Это сносит крышу. Это вселяет защищённость. Футболки уже нет на мне. Но есть на нём. Это раздражает, я не хочу эту дурацкую ткань. Но его губы на ключицах выбивают силы из моих рук. Эти пальцы. Двигаются осторожно по торсу. Вниз, вызывая щекочущие мурашки по бокам. Ткани больше нет, я защищён им. Taste me, drink my Soul. (c) Наверное, моя кожа горькая от боли, которая иногда исходит от меня. Как я ещё не разложился к чёртовой матери.

— Том.. — звук на грани слышимости. У меня вдруг пропали все силы, я просто хочу наслаждаться им. Как сейчас, когда он целует моё сердце. Когда его поцелуй проникает в самую душу сквозь кожу. Когда его пальцы ведут линию вдоль моих обтягивающих джинсов. Когда я вспоминаю, как это. Как это – он близко. Вот так близко. Я почти вспомнил. И я срываю с его губ медленные поцелуи. Медленно срываю цветы в нашем мире. Они снова растут там. Такие необычные, разноцветные. Умело раскрашенные нами. Наш мир снова восстанавливаются, ты чувствуешь? Вдохни. Вдохни нашего воздуха. Его сейчас так много в этой комнате. Ещё нежней кусать губу. Ещё сильней напрягать мышцы. Так непроизвольно. Закрыть глаза и видеть, как он целует ниже. Мой брат, он возрождает нас. Мы вместе. Я ведь говорил, что мы можем. Правда можем. Чувствуешь?.. Это тепло. Оно вокруг нас. Оно почти переполняет меня. Я хочу отдать тебе его излишки. Хочу отдать всё тепло. А ты потом согреешь меня. Уверен, я уверен в этом.Языком по животу. Разрежь меня. Выпотроши всё, что есть во мне. Найди там сердце, наполненное тобой. Найди внутри меня. На животе остаётся влажный след, который через пару секунд становится противно остывшим и вязким. Хочется укутаться и прогнать эту прохладу с этой кожи. Но губы сцеловывают холод. И мне ещё больше хочется остаться под ним в чём мать родила. Мама. Видела бы она нас сейчас. Дурацкие мысли, прочь. Зубы почти профессионально прикусывают, оттягивают влажные участки живота. Он оставляет следы на мне. Потом я буду смотреть на них и улыбаться. Обводить пальцами и вспоминать его возбуждённый взгляд. Только я его вижу таким. Таким откровенным. Таким родным и близким. Обнажённым. Не в смысле раздетым, а в смысле открытым. Он не сможет ничего скрыть от меня. Я почувствую. Я всегда буду чувствовать его. И сейчас я чувствую его желание. Ему нравится. Нравится, когда я показываю, насколько мне нравятся его прикосновения, его движения и взгляды. Он чувствует то, что чувствую я, когда он касается меня. Я хочу больше. Я хочу его больше. Ещё больше. Сейчас и прямо здесь. Обнять за шею. Крепче. И целовать такие любимые мной губы. Я упиваюсь им. Испиваю до дна. Забираю и отдаю. Отдаю и забираю. Руки не спеша скользят по его спине. Такая гладкая кожа. У меня не такая. Его.. Его кожа идеальна, какой кусочек его тела ни возьми. Выгибается, не отрывается от губ. С силой засасывает губу. И мне почти больно. Я раньше всегда удивлялся, почему у меня не остаётся синяков на губах от его засосов. Улыбаюсь и облизываю чуть ноющую губу. Он повторяет за мной, зализывает, знает, чувствует, что слегка переусердствовал. И целует в нос. Меня это всегда так умиляет. И этот момент не исключение. Я сразу попадаю в такой красивый, красочный рай. От одного его почти невинного поцелуя. Почти братского. Его руки уже осторожно расстёгивают пуговичку на джинсах. Моих джинсах. Сначала я. Всегда сначала я. Снова облизываюсь и слежу за его действиями. Сталкиваемся взглядами. Его глаза горят. И мне хочется зарычать. Я знаю, что у меня сейчас такой же взгляд, я прямо чувствую, как он меняется одновременно у нас обоих. Нежными ноготками по низу его живота. Нежный поцелуй в шею. Нежно укусить, не оставляя отпечатков. Нежней прижаться, нежней посмотреть. Поддаться и позволить снять с себя эти уже мешающие джинсы. На секунду появляется желание закрыться. Скрестить ноги и свернуться клубочком. И чтобы он обнял. Всего на секунду. И я лишь чуть шире расставляю ступни. Пошло?.. Ни капли. Это красиво, ему нравится, я знаю точно. Я принимаю его ближе. Провести рукой между его красивых ног. Он не любит их. А я люблю, безумно. Смотреть, как он на секунду прикрывает глаза и глубже вдыхает. Наш воздух. Нежно. Ещё нежней гладить. Смотреть, как выдыхает. Видеть, как ему нравится. Снова присасывается к моему животу, оставляя новый отпечаток. Ещё одна моя будущая улыбка. Я невольно слегка сжимаю пальцы, вызывая его почти стон. Почти плотоядная радость на моих губах. Теперь его широкие джинсы сползают с его моих любимых ног. Ложится на меня, перебирает волосы. Целует. С желанием. С таким, которое меня заводит, которое меня заражает своей силой. Которое вызывает волны в низу живота, перекатывающиеся так плавно. Позволь мне захлебнуться в них. Наши одинаковые переплетающиеся языки. Ничто не остановит сейчас. Уже его пальцы между моих разведённых ног. Тело снова вздрагивает. Влажные от поцелуев и облизывания губы. Мои и его. Он вырывает из меня тихие стоны, улыбаясь и любуясь моим изогнутым телом. Обнимает одной рукой. Прижимает крепче. И гладит пальцами, заводя мой мозг в какой-то тупик, в котором он вообще перестаёт работать. Смазка. Она предательски проступает сквозь ткань. Ни стыда, ни смущения, ничего. Лишь желание. Я хочу его. Я хочу его. Я его хочу.— Я хочу тебя, Тоом.. – я бы мог сорваться на него. Если бы я мог. Если бы у меня были сейчас на это силы. Его нежная улыбка и его нежные пальцы, сжимающие между ног. Я ещё не в кровь закусил губу? Я ещё не съел её? Странно, странно. Стон. Откровенней предыдущих. Потому что я хочу сильней. Он видит это, гад. И продолжает издеваться. Ёрзаю, потянув вниз резинку вниз, обнажая себя полностью. В каком-то исступлении. Снова выгибаясь. Желая. Снова застонав в его губы. Ловит, захватывает, впитывает каждую мою эмоцию. Сжимаю его запястье, несильно впиваясь нежными ногтями. Останутся вмятинки. Он заслужил. Толкаю его в сторону, на спину. Забираюсь сверху и от души цапаю зубами за шею. Почти шипит от боли. Не смертельно больно, я ведь знаю. Зализать. Поцеловать. Боли нет, правда? Стоять на коленях между его ног, склонившись к нему и отклячив задницу. Идиотская привычка, но по-другому мне просто неудобно. Наверное, мне надо было идти в порно-звёзды, там бы оценили. Но мне главное, что оценивает Том. Губами по груди. Нижней губой задевать кожу. Медленно, почти не оставляя мокрых дорожек. Пройтись языком по соскам. Мягко поиграть с каждым серёжкой в своём языке. И слушать, наслаждаться стонами и выгнутым телом. Закрытыми глазами и отражением такой любимой пошлости на родном лице. Люблю. Спуститься к животу, обводя языком пупок и заучивать заново каждый сантиметр этого тёплого покрова. Запоминать родинки. Улыбаться, случайно вспоминая что-то из прошлого. Поглаживать руками бёдра. Я люблю обнимать за бёдра. В этом есть что-то такое тайное, скрытое от общества. Что-то интимное. Что-то романтичное. Совсем несравнимо с хватанием за зад у всех на глазах. Просто подойти сзади, положить ему руки на бёдра и поцеловать в обнажённое плечо. Что может быть прекрасней.Приспустить тонкую ткань белья и разглядывать возникающую робость в лице. Улыбнуться и избавлять от неё поцелуями. Успокаивающими, тёплыми. Дыханием. Заботливым. Открывать такую откровенную часть тела. Одними пальцами восстанавливать в памяти контуры. Касаться губами и чувствовать руки, непроизвольно оказавшиеся в волосах. Не стирать смазку, лишь нежно подуть на головку. Вернуться к животу, видя твоё расслабление. Запечатлеть чувства под пупком небольшим синячком. Заметить твои сдвинутые брови. Я знаю, что больно. Подразнить ноготками внизу живота. Вижу детское недовольство в глазах. Улыбаюсь и целую. Нежно, насколько умею. Тягуче, насколько мы любим. Ложусь на спину и тяну на себя. Моя очередь стонать и получать тебя. Не медлишь, стягиваешь с меня оставшуюся часть одежды, откидывая куда-то на пол. Не нужно. Ласковый поцелуй без жадности. Кусание губ без боли. Вновь засасывание. И глубокие поцелуи. Обнимаю ногами за бёдра. Тебе это нравится. Объясни мне, чем тебе это нравится. Хочу знать об этом, ты никогда не говорил о таком. Нравится подчинять меня? Ты сейчас заменяешь мне всю одежду. Я давно перестал стесняться тебя, потому что ты принимаешь меня таким, какой я есть. Так люблю соприкасаться с тобой кожей. Кожей. Кожей. Когда сердца так близко стучат друг к другу. Глаза в глаза. Наклоняешься к животу, вдыхая мой запах, лаская губами. Заводя ещё больше. Нас обоих. Я завожусь от тебя, а ты от меня. От моей реакции. Знаем это. Чувствую пальцы. Твои пальцы, проходящие по ягодицам и стремящиеся достигнуть цели. Из мозга выбито всё. Напрочь, сейчас только мы вдвоём. Позвоночник дугой, зрачки расширяются. Снимаю ноги с твоих бёдер и развожу их шире. Завтра будут болеть, я знаю. К чёрту, это будет завтра. Сейчас только мы. Облизываешь губы и замечаешь мою отчасти пошлую улыбку. Та же пошлость в глазах с расширенными зрачками. Я твоё личное порно. Только твоё. Наверное, только одному человеку на свете можно открываться настолько. Одному, с кем провёл больше всего времени. Кому подарил лучшее время своей жизни. Кому подарил всё. Своё сердце, своё душу, своё тело. Именно таким человеком стал для меня ты. Именно поэтому я сейчас напрямую открываю тебе доступ к своему телу. В своё тело. Медленно, по слизистой. Находя почти что самое чувствительное местечко на мне. Легко надавливая. Я почти дрожу, я безумно хочу его. Хочу хотя бы эти пальцы. Полностью расслабляюсь. Мне не требуется особых усилий для этого, далеко не первый раз. Хотя, за столь долгое время – первый. Тело немного отвыкло. Но оно помнит, как нужно расслабиться, чтобы получить минимум неприятностей. Первый на старт. Спина напряжена, глаза закрыты, чувства обостряются. Медленно, ещё медленней. Забытое возвращается. Он терпим, очень терпим. Я так благодарен ему за это. Слышу тихий вдох и выдох, с придыханием. Да, я помню, как тебе это нравится. Сходишь с ума от проникновения в меня. От этого необычного ощущения обволакивающего тепла влажных и таких мягких стенок. Несравнимо ни с чем. Необычно, когда можешь растянуть. Когда места становится больше, когда моё тело привыкает, лёгкая боль отходит и приходит срывающее крышу наслаждение. Когда сам подаёшься навстречу этому наслаждению. И тебя уносит ещё дальше. Ты чувствуешь меня. Во всех возможных смыслах этого. Зацеловываешь шею, помогая расслабиться. Глубже. Несколько минут требуется, чтобы растянуть достаточно. Второй на старт. И как ты ещё не сорвался. С каждым моим стоном ты замираешь, стараясь не застонать вслед за мной. Аккуратно, ещё аккуратней. Твои пальцы ещё аккуратней расходятся в стороны во мне. Медленно-медленно. Поражаюсь его выдержке. Хотя, я на его месте тоже бы терпел. Я бы терпел для него, чтобы не сделать больно. Сдох бы, но терпел. Чувствую растяжку. Снова непривычно. Как мышцы становятся эластичней. Как поддаются его движениям. Как ему легче подготавливать меня. Я не сдерживаю стонов. Я не сдерживаю бёдра, рвущиеся навстречу. И я прошу. И третий на старт. Вновь медленно, сложив пальцы вместе, чтобы разворачивать их уже во мне. Глубже. Нечаянно задевать точку, которая вызывает более громкие стоны. Которая позволяет замереть и не двигаться. Которая позволяет вернуться в реальность и просить повторить. И вновь аккуратно. И чуть сильней. Пальцы осторожно развёрнуты внутри, и я расслабляюсь. Привыкаю. Вижу наслаждение Тома в его глазах. И нежно провожу пальчиком по влажной головке. Дрожит. Я провоцирую. Я позволяю ему действовать. Прикрываю глаза и с тихим стоном насаживаюсь на его пальцы. Почти шипит, продвигая пальцы глубже и напарываясь на простату. Мой новый стон, более откровенный. И Том уже медленно вынимает из меня пальцы. Тянемся за поцелуем, одновременно. Позволяющий всё. Откровенно-сладкий поцелуй. Только наши могут быть такими. Ноги максимально расставлены под ним. Подаюсь ближе, вжимаюсь всем телом, обнимая за шею. Чувствую, как он хочет. Он практически пахнет желанием. Такой сладкий запах запретного желания.

Воздух вдруг кончается. В нём пропадает необходимость. В глазах почти темнеет. Я ощущаю, как он входит. Как когда-то. Из меня даже не выходит никаких звуков, я просто с облегчённо-эротичным выдохом изгибаюсь под ним и крепко сжимаю пальцами его плечи. Мне не больно, мне невыносимо хорошо. Мне потрясающе кайфово. Я попал в наш рай. На седьмое небо. Я в облаках. Или я в самом сладком аду. Главное, что с ним. С улыбкой считываю наслаждение с лица Тома. Смотрел бы на это вечно. Если я потом, после этого скажу, какой он был прекрасный сейчас, он смутится, я уверен. Поехали, стартовая точка задана. Плавные, скользящие движения. Со всей его братской заботой. Голова окончательно меня покинула. Только лишь одна мысль мелькает там. Последняя, надеюсь. И я аккуратно соскальзываю с Тома. Он непонимающе смотрит на меня, пытается прочесть. Быстро целую брата в губы, хлопнув по его сочной заднице и, облизнувшись, встаю на четвереньки, позвонки выстраиваются в полумесяц, опять я отклячился. Руки почти подогнулись, когда влажные пальцы вошли в меня, находя простату и ласково задевая её. Я сведу с ума его своими стонами сегодня. Пальцы исчезли, на их место вернулся сам Том. Толчок внутрь, с мягким оттенком грубости. Волосы содрогнулись волной, красиво ложась на плечи. Опускаю голову, обнажая шею и татуировку с именем брата на ней. Красивый, отчасти строгий шрифт, заветные три буквы чёрного цвета в голубом размытом круге. Когда Том увидел её, то долго обводил пальцами и расспрашивал меня, зачем я это сделал, больно ли было, и почему я не предупредил его. Думаю, все ответы очевидны. Вот и сейчас я чувствую его улыбку. Оборачиваюсь и действительно вижу её. Закусываю губу и подаюсь ему навстречу, сжимая простынь пальцами. Волшебно. Это волшебно. Это не секс. Это чистая любовь. Наша чистая любовь.-***-Почему я не хочу засыпать сейчас? Потому что держу его руку в своей. Потому что его глаза светятся в красивой темноте. Потому что тело ещё не отошло от этого жара. Ещё не остыло. Потому что я хочу лежать с ним вот так и читать его глаза.

Pov BillПросыпаюсь, глубоко вдыхая воздух. Я не помню, что мне снилось, но это было что-то очень хорошее, я точно знаю. В объятиях Тома. Я в его объятиях. И я так счастлив, вы не представляете. Я готов урчать у него под боком. Осторожно вылезаю из его рук и подхожу к окну. Пасмурно. Небо всё в серых облаках. И мелкий моросящий дождик. Но мне это не портит настроение. Совсем не портит. Возможно, даже наоборот. Отправляюсь в ванную, привожу себя в порядок и тащусь на кухню, слушая позывы желудка. Кофе, определённо кофе. Чуть позже. Делаю себе омлет с грибами, томатами и зеленью. Почему-то очень хочется есть. Видимо, организм, наконец, оживает после так называемых стрессов. Ставлю кофе вариться. Достаю из морозилки мороженое, смешиваю его с молоком и сливками. Обожаю, прекрасный коктейль. Всегда добавляю в кофе. Красивая пенка, идеальный вкус. Ну и что, что такая смесь. Я не разжирел от этого пока что. И чувствую себя превосходно. Съев омлет, который получился на удивление аппетитный и даже не подгорел, я принялся за кофе. Налил его в чашку, добавил коктейль. Подвинул стул к окошку. Люблю вот так сидеть, грея пальцы о тёплый фарфор, и рассматривать утренний сонный город в открытое окно. Ветра нет, очень тихо. И прохлада. Обычно если я курю по утрам, то такое ощущение, что зажигалка щёлкает на весь двор, такая тишина стоит. Сейчас курить как-то не хочется. Хочется просто наслаждаться кофе. И чтобы Том был рядом. Обнимал, и мы бы вместе смотрели, как просыпается город. Но Том любит поспать. Пусть спит. Слышу шорох. Похоже, не спит мой Томми. И, правда, через несколько минут вижу лохматую голову брата.

— Доброе утро. – почти мурчу, делая тёплый глоток. Мне хочется затискать Тома сейчас, он такой до ужаса милый с утра.— Доброе.. – хриплый сонный голос. Улыбаюсь. Его как будто полчаса дубасили подушкой. Или тёрли об голову воздушный шарик. Хотя, я сам был такой же примерно час назад.— Иди ко мне. – хлопаю свободной рукой по коленке, допивая кофе. Жалко, что он закончился.Том нехотя подползает ко мне. Сонный. Плюхается ко мне на колени, и я удивляюсь, как из него не полетела пыль. Именно так плюхаются пыльные мешки.— Тебе бы поспать ещё, чего ты встал вдруг. – с нежностью смотрю на него, оставляя чашку на подоконнике, и обнимая братца.— Мне без тебя не спится. – утыкается носом мне в плечо. Ну и что, что мой старший брат сидит у меня на коленях, как маленький ребёнок. Ну и что, я тоже иногда хочу побыть старшим. А он младшим. Хоть тщательно это скрывает.— Эх ты, я бы сейчас вернулся.— Ага, вернулся бы будить меня. – улыбаешься. Чмокаю в губы и обнимаю крепче. Его руки ложатся мне на плечи, обвивая шею. Смотрит в глаза. Так серьёзно, как смотрит ребёнок, когда ему вдруг в голову приходит очень важная мысль. И он старается сделать так, чтобы старший понял его без слов. Только у тебя глаза, в которых можно увидеть столько разных эмоций. Я почти вижу в них бегущую строку твоих мыслей.

— Не факт, может, я бы завалился снова спать. Тем более, ты дрыхнешь очень заразительно, да и будить тебя не особо хочется, ты такой забавный. Что ты так на меня смотришь? – мне хочется смеяться над ним. По-доброму так, по-братски. Мы ведь взрослые, а ведём себя как дети.— Спасибо, дорогой. Да ничего, я просто вспомнил, что скоро отпуск заканчивается. – бл*дь, ну почему сейчас надо об этом вспоминать.— Ну и что? Зачем ты думаешь об этом? – глажу по спине.— Просто вспомнилось, забудь.Если бы Том не работал, мы бы не жили здесь. Мы бы до сих пор жили с мамой. А Том как-то раз пришёл ко мне и сказал, что не хочет всю жизнь просидеть у матери на плечах. Было это два года назад. Нам только-только исполнилось 18. И вот теперь у нас своя квартира, своя жизнь. Самостоятельная жизнь. Мы ни в чём не нуждаемся. Благодаря Тому. Мне иногда даже стыдно. Я начинаю ныть, а Том вправляет мне мозги, что он старший, и что всё нормально. А я чувствую себя его женой-домохозяйкой. Томми смеётся каждый раз. Целует и просит меня успокоиться. И я успокаиваюсь. А что я ещё могу сделать, это же Том.