Глава 10. Шпионы. (1/1)

—?Мам, ну, не начинай,?— Оливия уставилась в окно, рассматривая машины, пальмы, маленькие домики и небоскрёбы. —?Давай хотя бы один праздник проведём без вот этого всего.—?Нет уж, дорогая, ты меня выслушаешь,?— женщина со злость ударила по рулю, Оливия вздрогнула и прикрыла глаза,?— ладно, ты в детстве всё постоянно теряла, я думала, ничего, вырастет, цену вещам узнает, поймёт, что деньги на деревьях не растут и исправится.От маминого тона заболела голова. Точно таким же она отчитывала пятнадцатилетнюю Лив за сигареты под тумбочкой. Давнее воспоминание потускнело, выцвело и почти исчезло, но всё равно приносило боль.В Лос-Анджелесе Оливия вновь стала маленькой девочкой, которая плакала в школьном туалете, комкая контрольную с отметкой ?F?.—?Мам, успокойся,?— вздохнула она,?— это мои деньги. Я их заработала, я их и потеряла. Ничего страшного не произошло.—?Не произошло?! —?Сара взмахнула рукой, чудом не задев Оливию,?— тебе должно быть стыдно за себя. Что люди скажут? Что ты безответственная, несамостоятельная растеряха. Я думала у меня дочь взрослая, умная, понимающая…Оливия открыла рот, чтобы возразить и тут же замолчала. Злость накрыла с головой. Она сжала руки в кулаки и сделала глубокий вдох. Раз, два, три?— выдох. Спокойно. Мама имеет право на своё мнение. Её мнение не истина в последней инстанции. Для неё отказаться от своих слов всё равно что перечеркнуть всю жизнь. И Сара не станет этого делать.—?Мам, ну, а какая я? —?Спокойно, будто с разбушевавшимся пациентом, спросила Оливия. —?Да, я отвлеклась. Нужно было лучше смотреть за вещами.—?Вот именно,?— вздохнула женщина,?— ты даже не думаешь…—?Хватит, пожалуйста. Давай просто помолчим. Нельзя ссорится в такой светлый праздник.Мама не ответила и перевела взгляд на дорогу.***День наполнился суматохой. Принести, докупить, сбегать, достать, повесить, вытереть, разложить. До самого вечера не прекращались разговоры о семейных ценностях. Лив кивала, улыбалась, делала вид, что слушает, а на деле мечтала уйти подальше и не возвращаться.—?В наше время девушки только и стремятся, что сделать карьеру,?— Дэвид ударил кулаком по столу и продолжил назидательно говорить, выделяя каждое слово,?— институт семьи в упадке. Главная задача человека?— продолжать свой род.—?Правильно ты говоришь, правильно,?— закивала Кларис, убирая сальные волосы Дэвида от его поросячьих глаз.—?А мужчины? Взяли моду красятся и клеить ногти. Тьфу, какая гадость,?— он скривился, будто наелся лимонов и вдруг снова ударил по бедному столу,?— мужчины должны быть мужчинами!?Господи… их мне терпеть все каникулы,?— подумала Оливия,?— не понимаю, как папа смог вырасти полной противоположностью своего брата??. Она перевела взгляд на отца. Он улыбался. Точно так же, как и она сама. Натянуто, до боли в скулах. Разве что немного естественнее.—?А вот и индейка,?— мама зашла в зал с подносом в руках,?— Рэй отлично запекает индейку.—?Это единственное, на что он способен,?— пробубнил Дэвид.—?Я хоть на что-то способен,?— как ни в чём не бывало ответил папа. Оливия тихо посмеялась. —?Дорогая, давай я помогу накрыть на стол.Если не считать играющую с новыми куклами Эмму, Лив осталась с родственниками наедине. ?Кинули меня,?— подумала девушка,?— предатели?.—?А вот ты, оливочка,?— проговорила Кларис. Из её рта милое папино обращение заиграло отвратительными красками,?— почему без детей до сих пор? Смотри, молодость пройдёт, не успеешь оглянуться, будешь потом локти кусать.Льюис морально готовилась к подобным вопросам. Но всё равно покоробило. Даже глаз пару раз дёрнулся.—?Я навечно отдана медицине,?— сказала она,?— моя жизнь без помощи людям не имеет смысла.?Пафосно, зато альтруистично, их должно пронять?.—?Это ты молодец,?— одобрительно пробасил Дэвид,?— без медсестёр на войне ни одного солдата бы не осталось, ни одного. Меня вот как-то раз спасла одна медсестричка. Сидим мы, значит, в окопах.Дядя Дэвид ветеран Афганской войны. До неё он жил спокойно. Пацифизма, конечно, не придерживался, но и насилие не поощрял. Оттаскивал семилетнего брата от демонстраций и митингов, таскался по городу с хиппи, кошку завёл. А когда с войны вернулся, увидел, как кошка к соседям бегает, и застрелил её. Оливия в детстве из того же самого ружья стреляла по банкам, потом узнала про бедную кошку, и больше в гости к Дэвиду не приезжала.—?Тебе, Лив, вообще волноваться не нужно,?— махнул рукой бывший военный,?— ты у нас не такая, как те курицы наштукатуренные. Так что детей тебе можно и не заводить.?Спасибо за разрешение?.—?Конечно, дядя, я тоже так считаю.?Нет, не считаю. Я планирую завести детей годам к тридцати пяти, но мне легче согласиться, чем выслушивать ещё одну тираду. И уж тем более, слышать от вас похвалу?.—?Вот и хорошо, хо-ро-шо.В комнату зашли родители, принесли бокалы и напитки. Папа сел рядом с Оливией со словами: ?Ну, что я пропустил??. Мама отдала упаковку сока Эмме и прошла к сестре.—?Дядя Дэвид рассказывал про медсестру, которая спасла жизнь их отряду,?— девушка повернулась к отцу и улыбнулась,?— как здорово, правда?Только Рэй понял, что здорово Оливии явно не было и улыбнулся в ответ, как бы извиняясь.—?Я помню эту историю,?— сказал он, усмехаясь,?— эту длинную, странную историю. В которую я, конечно же, верю.—?Тц, зараза,?— выругался Дэвид,?— никто мне не верит до сих пор. Один отец твой верит. Но всё один хрен, Рэя можно не считать, он верит во всякую чертовщину.—?Да,?— оживилась младшая Льюис, удивлённо вскинув брови,?— серьёзно?Ей папа всегда казался агностиком. Он не выказывал особого отношения к религии, не интересовался ни катализом, ни буддизмом, ничем. Вера, Бог, молитвы, чертики, дьявол?— это больше по маминой части.—?Ну,?— протянул Рэй,?— есть вещи, которые мы объяснить не можем. Мы как пчёлы.—?Какие к хрену пчёлы? —?спросил Дэвид.—?Пчёлы, которые думают, что живут своей жизнью, пока пчеловоды воруют их мёд.Рэй умел заговаривать людям зубы. К сожалению, все его коммуникативные способности ушли Эмме. Оливия унаследовала мамину закрытость и строгость. Иногда сама не замечала, как говорила её словами.—?Он всегда такой странный был,?— перевёл стрелки Дэвид и налил себе пива,?— раньше, как не посмотрю, всё свои научные журнальчики читает. Нет бы купить нормальный, с красивыми женщинами, так у него сплошные дьяволы и черти.Оливия рассмеялась.—?Вы ещё историю хотели рассказать,?— напомнила она.—?Да, как щяс помню,?— Дядя оставил кружку в сторону,?— лежу я, значит, в больничном пункте. Голова в бинтах, рука в бинтах, швы везде. На дворе ночь, но светает уже. Лежу, вокруг храпят, но тихо. Настолько тихо, что в ушах звенит. А я лежу, жду, когда стрелять начнут. Решил на улицу выйти, проверить, нет ли чего. Увидеть своими глазами, что враги кругами не ходят. Спускаюсь, хромаю, боевые раны болят так, что в глазах искры. А на улице ещё тише, то и гляди начнут бомбардировать. Не может быть так тихо. Не нормально это, когда даже сверчков не слышно. Птицы все попрятались. И смотрю, оглядываюсь, влево, вправо: пусто будто бы, нет никого. Решаюсь дальше пройти, а темно же. А вокруг скалы, песок в глаза лезет, в воздухе ещё смерть витает. Страшно мне не было, я уж давно принял, что там и сдохну на этой войне. Пошёл дальше. А там какие-то люди стоят. Гражданские. Я думал, может, шпионы какие-нибудь. Кричу им, мол, кто вы такие. Вот. А они на меня ноль внимания, будто я муха какая-то. Я ещё раз кричу, подхожу ближе. А они босиком и одежда у них лёгкая. Холодно, говорю им, чего ж вы делаете, простудитесь. Они всё-таки поворачиваются и я вижу… красивые они слишком для тех мест в то время. Вокруг пыль, грязь, а они чистые, искусственные будто. Я испугался, понятное дело, думаю, не почудилось ли мне. Глазами хлопаю стою, как осёл, но они не исчезают. А потом закрыл, открыл, а их и след простыл. Слухи потом у нас ходили, мол, кто-то людей убивает. Я тогда прям так и подумал: они это. Только они не люди, дьяволы. Вот.Оливия сидела, обдумывая услышанное. Она поняла, что Дэвид не мог уснуть, потому что привык засыпать под шум снарядов, готовый в любой момент ринуться в бой. Поняла, что бессонница, скорее всего, мучает его и по сей день. А ещё, в Афганистане ночами бывает холодно и от походов без обуви там стоит воздержаться.—?Так это они и были,?— серьёзным тоном констатировал папа.—?Кто? Дьяволы? —?Перепросил Дэвид, нахмурившись.—?Нет же, пчеловоды,?— невозмутимо продолжал Рэй,?— которые забирают у нас мёд, когда мы того, в отключке. Вот у тебя бывает такое, не можешь дома ключи найти?—?Бывает, да. Причём часто.—?А предстовляешь, какого пчёлам, которые собирают мёд целый год, а потом нигде не могут его найти? У них паника. Нельзя воровать у пчёл мёд.—?Да причём здесь твой мёд? —?В который раз ударил по столу дядя,?— иди нахер со своими пчёлами.—?Нет, ты послушай, я реально интересные вещи говорю…Оливия улыбнулась. Тепло и странное чувство счастья вновь прошлось от кончиков волос до пальцев. Или это не счастье вовсе? Слишком спокойно для счастья. Скорее, любовь. Любовь к родным, к этому дому, городу, Рождеству, детству. Девушка в который раз поймала себя на мысли, что не хочет возвращаться в Форкс.На телефон пришло сообщение. Одно-единственное поздравление за весь день. Конечно же, от Карлайла Каллена:?С Рождеством, Оливия. Надеюсь, у тебя всё хорошо?.Она быстро ответила, не вдаваясь в подробности, что могло быть и хуже, если бы не странный итальянец, который её буквально ?от смерти спас?.?Мистер Каллен, а у вас есть номер Аро? —?написала девушка, а потом быстро добавила,?— Я хотела бы поздравить и его тоже?.Ответ пришёл не сразу.?Конечно, подожди минутку?.***Аро мельком глянул на экран телефона.?Счастливого Рождества. И спасибо, что купил тогда коктейль. И что сидел со мной в церкви и слушал тупые рассказы про школу. Наверно, я вела себя глупо. Оливия?.