?Я вернусь? (1/1)

— Качо, ты ведь понял о чём я, разве нет??Качо?.. Качо?!?Зелёные глаза Кадажа впились неподвижным взглядом в Руфуса. Тот почувствовал, как против воли всё в нём переворачивается — это был тот же самый взгляд. Знакомый, раздирающий душу, сжигающий внутренности, заставлявший чувствовать себя восковой куклой, тающей над беспощадным огнём.Кабинет отца…Коридоры Шин-Ра Билдинга…Посадочная площадка на шестьдесят девятом этаже…?Быть того не может?.Сильвер подошёл к инвалидному креслу Руфуса и грациозно, хоть и несколько демонстративно присел на одно колено, опустив голову. Своими жестами он старался придать моменту надлежащую театральность, хотя в этом не было нужды — нервы президента и так были на пределе.Руфус почувствовал знакомый запах кожи и чего-то сладкого за секунду до того, как Кадаж стал медленно и плавно, будто бы лениво поднимать взгляд.Кадаж ли?Первой эмоцией была безмерная и какая-то всепоглощающая радость — Сефирот… жив! Но уже через миг от неё не осталось и следа. Всё заменил страх.Или даже скорее ужас.Когда-то милое лицо стало отталкивающим. Черты заострились, кожа посерела, под запавшими глазами залегли тени, словно бы он очень устал или заболел. В узких кошачьих зрачках экс-генерала отражалось настоящее безумие — этот Сефирот не был похож на того, которого когда-то знал он.Этот Сефирот спалил Нибельхейм.Этот Сефирот разрушил Мидгар.Этот Сефирот склонился перед ним, только что назвав качо.Происходящее показалось бы Руфусу дурным сном, если бы при появлении давно умершего мятежника, раны, сочащиеся чёрным гноем, резко не засаднило. Президент сжал зубы, приложив все усилия, чтобы не вскрикнуть — он вообще плохо переносил боль.Однако экс-генерал заметил (а может, почувствовал?) муки Руфуса. По его лицу зазмеилась незнакомая жестокая усмешка.— Что… ты… хочешь? — дыхание президента было прерывистым от раздирающей его боли.Рука Сефирота, облачённая в кожаную перчатку, переместилась на грудь Руфуса, как раз туда, где было больше всего ран. Президент не удержался и всё-таки застонал, зажмурившись, — даже лёгкое прикосновение отдавалось болью во всём теле.?Ну уж нет, я не дам тебе манипулировать мной!?.— Что тебе нужно? — повторил Руфус внезапно твёрдым злым голосом, взглянув в нечеловеческие глаза. — Ты уже добился своего — разрушил всё, что было мне дорого. Чего ты теперь хочешь??Я… я ждал. А ты — засранец! Снова занят не мной… Сначала у тебя Вутай, потом Нибельхейм и Дженова, потом Метеор. А теперь? Опять Планету хочешь уничтожить, да?! Или на этот раз придумал что-нибудь более оригинальное??.Руфус едва сдержался, чтобы не выкрикнуть это в совершенное, но холодное, будто бы выточенное из камня лицо. Нет, это было бы недопустимой слабостью с его стороны.— Ты мой, — пугающе мягко прошептал Сефирот. — Я уже в тебе, — его рука провела по груди снизу вверх.— Ч…что? — Руфус распахнул глаза. Он понял, о чём говорит экс-генерал за секунду до того, как задал вопрос. — Геостигма, — выдохнул он.Ладонь Сефирота вновь заскользила вниз, причиняя дикую, нестерпимую боль……И почему-то даря столь же сильное наслаждение.Нерельность ситуации была просто вопиющей. Кто кому принадлежит? Кто кому служит? Сефирот назвал его ?качо?, он склонился перед ним, как если бы собирался поклясться в верности, но при этом тело Руфуса полностью подчинялось экс-генералу, отзываясь по одному лишь его желанию пыткой или удовольствием.Президент с кристальной ясностью понял, что если бы Сефирот вот сейчас взял и — чем Бахамут не шутит? — отрёкся от своего безумия, пожелал бы вновь служить в Шин-Ра, то он принял бы его без раздумий.А если бы он стиснул Руфуса в объятиях, то тот, несмотря на боль, был бы счастлив.Казалось, экс-генерал почувствовал это. Лицо смягчилось, блеск в глазах угас.— Я вернусь, — тихо сказал он, убирая руку. — Не духом, а человеком — настоящим. Жди, — встав с пола, он повернулся спиной. — Доброго дня, качо.Последняя фраза, словно брошенная через плечо, звучала эхом — знакомым и убийственно жестоким. Стало в десятки, в сотни раз хуже, чем от гестигмы.Обернулся к нему уже Кадаж…* * *У Руфуса никогда не было проблем со зрением. С меткостью или оружием — тоже. Даже в полёте головой вниз с высотки он мог прицелиться и выстрелить так, что ни от Кадажа, ни от головы Дженовы не осталось бы и воспоминания.А с ними и от Сефирота.?Вернётся он. Паршивец… Чтоб тебя…?.Руфус отвёл руку, выстрелив так, чтобы ненароком не разнести чёрный контейнер и не продырявить серебряную башку парню, что был так похож на Сефирота.