Часть 3 (2/2)

- Нет, я лучше домой...

- Я настаиваю, пошли, - Стас вскочил, побежав на кухню. Родители, конечно, позаботились о сыне. На плите стояла кастрюля с супом, а в холодильнике лежала запеканка. Есть чем почивать гостя.

- Садись, - махнул он Пете на стул. - Сейчас все будет.

Петя пристроился на самом краешке, заинтересованно оглядываясь. Квартира совсем типичная, в пятиэтажке, ничего особенного. Но здесь и там взгляд цеплялся то за одну оранжевую вещь, то за другую. Яркие пятна, разбросанные по всему дому непоседливым хозяином. Стас не был чистюлей, но любил свой дом. Это видно.

- Держи, - Стас поставил перед Петей полную тарелку запеканки и уселся на против.

- А ты? - себе Стас ничего не положил.

- Я еще успею поесть. Я же дома. Ты давай, уминай.

Наевшись, Петя расслабился. Сел глубже, активно орудуя вилкой, слегка улыбаясь и довольно жмурясь. Да, мама Стаса готовила просто волшебно, этого уж не отнять.

- Слушай, почему ты к нам перевелся? Так далеко от дома...

Петя замер.

- А что?

- Мне стало интересно. Я же не знаю почему, а слухам верить не стоит...

Парень отодвинул тарелку, аккуратно положил вилку на стол, а затем тяжело вздохнул, словно решаясь на что-то.

- А зря, - тихо проговорил он. - Иногда они бывают правдивыми.

- Хочешь сказать, что...

- Нет, я ни на кого не набрасывался, если ты об этом. Просто... так вышло. Нас поймали, а потом поползли все эти слухи...

- И ты не выдержал?

Парень кивнул, неуверенно поведя плечами. Видимо не в его правилах было врать. Подняв глаза на Стаса, Петя обезоружил Давыдова той тоской, что плескалась где-то на дне. Интересно, а почему ему он сказал правду?

- Прошу тебя, только...

- Да, никому, - Стас взял его тарелку.

В голове билась безумная, совершенно безумная мысль. Настолько сумасшедшая, что Стас сам не верил, что она пришла ему в голову. Зачем ему это? Зачем? Но руки похолодели, а ладони вспотели. Сердце колотилось в груди, отдаваясь шумом в ушах.

Положив тарелку в раковину, Стас подсел к Пете. Язык едва ворочался, слова застревали. Удары сердца оглушали.

Петя заметил волнения Стаса. Нервно подвинувшись, он провел ладонью по волосам, стараясь предугадать, что будет дальше. Но такого он не ожидал.

- Слушай... - Стас запнулся, но быстро взял себя в руки. - Сделай для меня ответную услугу.

Говорить получалось шепотом, словно в другой комнате мог кто-то подслушать. Но квартира была пуста, родители приедут только вечером. Незачем снижать голос, но это казалось важным.

- Какую? - так же тихо проговорил Петя.

- Поцелуй меня.

Лицо парня изменилось, стоило только Стасу произнести эти слова. В кухне сразу стало невыносимо тихо, словно кто-то вырубил звук. Петя удивленно смотрел на Стаса, но ничего не предпринимал.

- Зачем тебе это? - едва различимый шепот звучал как отбойный молоток в три часа ночи.

Стас неуверенно улыбнулся, губы дрожали. От чего-то этот эксперимент, эта шальная мысль, казалась ему важной. Словно это что-то решит в его жизни. Объяснит все, или же опровергнет.

- Понять... Мне надо. Я никому не скажу. Обещаю.

Новенький медлил, разглядывая Стаса. Давыдов прекрасно это понимал, - откуда быть уверенности в том, что это не развод, и что он не сдаст его завтра в школе? Это вера в слова, которым цена три копейки. Но парень надеялся, что Петя поймет все правильно. Он никому не скажет. Никогда.

Решившись, Петя подался вперед, прижимаясь к губам Стаса. Поцелуй длился всего мгновение: прикоснулся - отпрянул. А затем изучающий взгляд на остолбеневшего друга. Скомканные прощания. Быстрые шаги по лестнице подъезда и полное игнорирование в школе.

После этого Стас решил, что станет другим человеком. Он тогда мало что понял, но почему-то захотелось скрыть это внутри себя. А прятать лучше на виду. День за днем, год за годом. Он самый яркий, самый смешной, безбашенный. Первый на утренниках и праздниках. Но...

Руслан заставил его вспомнить. Чем-то он был похож на бывшего одноклассника, который вскоре покинул Ригу вместе с семьей. И то чувство, которое оборвало что-то внутри. Трепет, откликом прозвучавшим тогда в душе. Но с Русланом покончено, разве нет? Разве тот не попросил больше не беспокоить? Если это так, то почему рядом с Сержем вчера, он снова благодарил? В ту секунду, ему казалось, что это не Федоренко, а Усачев. Снова Усачев. Опять Усачев. Всегда Усачев. Неужели каждая близость с кем-то будет возвращать Стаса в прошлое?

Серж поерзал во сне, причмокнув. Руки подпирали подбородок, рот нараспашку. Нелепый, влюбленный Серж. Боже, что теперь с ним делать?