Глава 7. (1/1)

Юри не обманула. Она действительно встала, накормила Виктора и охранника завтраком, напоила обоих кофе и на прощание даже обняла и поцеловала блондина. Девушке было немного тоскливо и самую малость обидно, что мужчина уезжает, но тот факт, что бизнесмен с утра надел подаренные японкой запонки и заколку на галстук, разбил все зачатки обиды. Теперь это его любимый набор.С друзьями Виктора было неожиданно нескучно. Это взрослые мужчины, каждому из которых, кроме Отабека, было уже за тридцать. Виктор вон работать поехал, зарабатывать, решать проблемы, проверять бизнес. Взрослый человек, ответственный. А эти четыре неугомонных типа заладили играть в снежки. Ничего необычного, да ради Бога, пусть играют. Только вот через минут десять этих игрищ, Бека завел домой хохочущего Криса с разбитой твердым снежком губой, а спокойный Сынгыль занес не менее весело смеющегося Лео, у которого под глазом был набит отличный синяк таким же крепким снежком.Спустившаяся вниз Юри выглядела обреченной. Совсем обреченной. Все эти события произошли спустя полчаса после отъезда Виктора. Впереди были четыре дня наедине с этой компанией.Разложенные по дому аптечки были кстати. Кристофф оказался в таких же плохих отношениях с кухней, как и Юрио, поэтому, пока решил сварить кофе в турке, чуть не спалил дом и попалил себе брови с ресницы. Лео оказался просто занозой в… пальце и с детским любопытством лез везде, куда только мог проникнуть. Ну, вот и свалился со стремянки, ведущей на чердак. Хорошо, что без перелома обошлось. Радости добавляли только Сынгыль, который спокойно большинство времени читал или смотрел со всеми фильмы, и Отабек, который помогал девушке с оказанием медицинской помощи.Под конец нахождения один на один с друзьями Никифорова, Юри чувствовала себя многодетной мамочкой. Как можно быть солидными взрослыми людьми и при этом вести себя, как дети? Как можно сильно, почти до кости, порезать палец туалетной бумагой? Спросите Кристоффа. Как можно вставать с дивана, чихнуть и сорвать спину? Вопросы к Сынгылю. Каким образом можно тупой стороной ножа выбить себе мизинец? Лео рядом. Юрио обошелся только тем, что не управился с кофейным аппаратом и лечил ожог на левой руке. В этой чокнутой семейке Юри и Бека были родителями.Виктор в городе в это время испытывал беспокойство, но и смеялся с происходящего в загородном домике. Юри сама ни разу не набрала его, не желая отвлекать от работы, дожидаясь, чтобы Никифоров сам набрал, когда будет свободен. Но пришедшее посреди собрания сообщение от Кацуки с фотографией покалеченных друзей и криком души ?ЗАБЕРИ МЕНЯ ОТСЮДА!?, подняло настроение бизнесмена до крыши небоскреба.Блондин приехал в ночь перед Новым годом. Во дворе его встретил снеговик, который был смутно похож на него самого, правда над подобием волос у изделия были рожки, как у черта. Прекрасно понимая, чья это может быть работа, мужчина хохотнул, тихо заходя в дом. Охранника он отпустил днем, чтобы тот поехал к семье и подготовился к празднику.Внутри было темно и стояла звенящая тишина. Все спокойно спали и был даже слышен приглушенный храп кого-то из мужчин. Пока Виктор поднимался на второй этаж, чтобы наконец-то лечь в кровать к своей девушке, не скрипнула ни одна ступенька.Он не любил признавать каких-либо привязанностей и, чтобы в принципе добиться от Виктора хоть чего-то, надо было пройти огонь, воду и медные трубы. Но лично для себя он признался, что к Юри действительно была привязанность, причем не слабая. Ему было неуютно и непривычно спать одному, постоянно хотелось прижать к себе теплое спящее тело и услышать недовольное бормотание японки, что она не плюшевая игрушка. Не хватало утреннего поцелуя, когда девушка успевала проводить того на работу. Хотелось вечернего поцелуя, когда Кацуки встречала его дома.Виктор не любил прикосновения. Он ненавидел, когда его трогали. Он не любил даже этих простых рукопожатий, но терпел, потому что это было общепринятое когда-то кем-то проявление вежливости. Но если ему становился близок какой-то человек, то без долгих прикосновений было даже ощущение, что от недостатка контакта начинается головная боль. И сейчас действительно болела голова. Не сильно, но ощутимо.Спальня встретила его приглушенным светом ночника на прикроватной тумбе. Юри спала под одеялом в одной рубашке от единственной пижамы Виктора. Да, он совсем забыл положить в сумку какую-то из ночных сорочек японки, но она выкрутилась. Брюнетка тихо посапывала, прижимая к груди раскрытую книгу. Видимо, хотела дождаться его, но сон взял свое. Мужчина бесшумно прошел ближе и присел на край кровати со стороны девушки, осторожно забирая книгу, чтобы не разбудить девушку, посмотрев на обложку. ?Властелин колец? в оригинале. Юри обожала это произведение, прочитала полное собрание и посмотрела все фильмы, а где-то в закромах у той была реплика Кольца Всевластия и Фиал Галадриэль, свет Эарендиля. Вложив закладку и отложив книгу, Виктор оглядел еще раз брюнетку, укрыв ту плотнее одеялом и пригладив шелковые волосы. В груди разливалось приятное тепло. Пусть не дождалась немного, но она попыталась, она хотела встретить Виктора. Чуть-чуть не получилось. Хотя после рассказов о том, как ее достали его друзья, мужчина прекрасно понимал, что она просто устала от этих балбесов и мысленно был благодарен, что его не встретили три надгробия. Тихо пройдя в ванную, Никифоров быстро принял душ и устроился в кровати в одних штанах, в рубашке от которых спала девушка. Это было достаточно мило. Виктор аккуратно обнял свою японку обеими руками, прижав к себе теплое тело и зарывшись носом в густые волосы. Голова переставала болеть. И, как гром среди ясного неба, в голову Виктора пришло осознание, какие чувства он испытывает к этой теплой девушке, которая обхватила его руки и продолжала спать. Нет, это совершенно определенно не привязанность. Это что-то глубже.Утро для Никифорова наступило поздно. Заботливая Юри после пробуждения увидела мужчину, но боясь того разбудить, аккуратно встала и задернула плотнее шторы, чтобы тот как следует поспал. Внизу слышалась движуха, девушка кого-то гоняла, Юрио той помогал, а спорить с ней уже боялись. И так благодарны были, что живы остались. Виктор потер с нажимом лицо и услышал, что в спальню кто-то входит. Тихо, бесшумно. Точно Юри.- А я думала, что ты еще спишь, - девушка поставила на тумбу две кружки кофе, присев рядом с мужчиной, уже одетая в трикотажный костюм, приобретенный Никифоровым и с причесанными волосами. – С приездом, Виктор, - брюнетка чуть улыбнулась, поцеловав блондина в щеку. – Давай, вставай, если дольше поспишь, голова болеть будет.- Ты порой невероятно заботлива, цветочек, - мужчина сел на кровати, заключив в объятия японку и крепко ту поцеловав, стискивая до боли руками. - Виктор, я тоже соскучилась, но ты мне ребра сейчас поломаешь, - Юри ловко выскользнула из кольца рук, встав и взяв одну из чашек, последовав на балкон за порцией никотина.- Ммм… Это значит, что у тебя будет постельный режим и несколько недель ты будешь вся моя. Иди пообнимаемся, Юри, - Виктор поднялся, взяв вторую кружку и пойдя следом.- Я и так вся твоя, а ты меня еще калечить удумал, - японка присела на стул, закурив. – Совсем меня не ценишь, я так обижусь скоро.- Такова моя любовь, Юри. Принимай ее такую, какая она есть, я изменить ее не смогу, - Никифоров с видом философа смотрел куда-то вдаль, потягивая кофе, а девушка замерла.У нее точно слуховые галлюцинации. Не мог же сейчас Виктор в некоторой степени признаться в том, что любит ее. Тот сейчас спокойно сидел и пил кофе, смотря на улицу, на которой шел снег. Он абсолютно не выглядел так, будто сказал что-то важное. Мужчина выглядел совершенно как обычно, те же уверенные глаза, властные движения, капризная верхняя губа и волевой упрямый подбородок. Тот же самый холодный взгляд, который теплел всего на пару градусов, когда взор обращался на девушку. Принимать своеобразную любовь такого человека было бы очень сложно. А любить в ответ этого мужчину еще труднее. Не из-за его черт характера, не из-за них, нет. Он без знания о взаимности мог задушить своей любовью, а когда любимый человек задохнется, тот все равно продолжит в удушающем захвате прижимать к себе бездыханное тело. Любить такого мужчину означает ходить по краю остро заточенного лезвия. А с принципиальностью и врожденной гордостью Юри, можно было сказать, что она встала на край пропасти еще в тот момент, когда зацепила мужчину своим первым отказом.Девушка в молчании и глубокой задумчивости докурила, тщательно затушив бычок, уже решив, что ей все же послышалось такое странное признание, которое однозначно было в духе Виктора. Но взгляд мужчины доказал, что Юри не послышалось. Никифоров внимательно смотрел на девушку изучающими льдистыми глазами, которые при ярком солнце казались иногда почти прозрачными и немного слезливыми.- Я приму, Вить… Если ты мою примешь… - Кацуки почувствовала, как у нее сел голос, и сглотнула, выдерживая взгляд мужчины и не отводя своего. Это всегда нравилось ему, потому что обычно прямой сосредоточенный взгляд Виктора заставлял кого угодно стушеваться. Только несколько человек смотрели в ответ.Это был второй на памяти бизнесмена момент, который тот смело мог назвать по-настоящему интимным. Первый произошел для него одним утром, когда девушка проснулась позже него самого и пришла к мужчине в кабинет, где тот находился один, присела на подлокотник рабочего кресла и нежно поцеловала его, пожелав доброго утра. Тогда она впервые назвала его не полным именем.Для кого-то это было бы глупостью, но слышать это обращение именно от японки было для него сродни взрыву атомной бомбы. Дотошный формализм девушки иногда доводил его до белого каления. Виктор спокойно принимал то, что каких-то ласковых прозвищ для него у японки точно не будет. Принятие этого было легким, потому что он эти прозвища не любил, они все казались ему одинаковыми и безвкусными, тем более, что предыдущие его женщины тоже называли его примерно одинаково. Именно по этой причине простое ?Витя? было для него важным. Хотя Юри об этом он не говорил. И говорить не собирается.- Я приму, Юри…Такое объяснение друг другу в чувствах было вполне в их стиле. Оба не любили громких слов и предпочитали показывать свое отношение делами. Даже мелочи со стороны своей половины они замечали и ценили. Юри ценила то, что Виктор старался держать себя в руках и не сгонял на ней плохое настроение. Она знала, что ему это безумно сложно, потому что срывался он всегда и на всех. Ценила, что тот вопреки натуре совсем не мягкого человека, мог прикрыть ее пледом во время просмотра фильма. Он скрывал от нее все свои дела, но позволил работать в его кабинете, не убирая бумаги, потому что доверял. Виктор искренне верил, что Юри не полезет смотреть их. Она знала, что когда тот встает раньше и уходит до ее пробуждения, то обязательно поцелует ее; что он заставлял охрану осматривать каждый день и его, и ее машину; что за ней следят не из-за недоверия, а ради ее безопасности; что принимает ее профессию, которая имела много рисков, опасных для здоровья и жизни. Романтика была несвойственна Виктору, поэтому принесенные уставшим мужчиной цветы девушка хранила до победного. Из каждого букета по одному растению было аккуратно высушено и бережно вложено в книги Кацуки. Он искренне пытался принять ее, а значит, будет принимать ее любовь, даже если она покажется ему странной.Виктор ценил терпение Юри. Он прекрасно осознавал, что несносен, но японка проявляла титаническое терпение, поэтому он в плохом настроении старался уходить от нее, чтобы не сорвать свой гнев на девушку. Он ценил то, что она принимала его тараканов в голове, хотя при этом и ворчала, что этих самых пресловутых насекомых давно сожрали звери поопаснее. Мужчина ценил, что мог в плохой день просто обнять свою японку и получить ответные молчаливые объятия, она не просила объяснений. Он знал, что Юри ни за что не бросит свою работу, поэтому ценил то, что последнее время она хотя бы не лезла на рожон. Но больше всего Виктор ценил то, что Юри никогда не использовала его. Ни ради денег, ни ради информации, ни ради удовлетворения самолюбия. Ей было плевать на его финансы, положение в обществе и влияние. Она старалась принять его вместе со звериной натурой, которая становилась мягче ради девушки, значит, примет и его любовь, даже если для Кацуки она будет болезненной. А боль от его любви могла иметь не только моральный характер.Почувствовав, будто они заново открылись друг другу, пара сомкнулась в крепких объятиях. Не было желания до одури целоваться или переместиться в постель. Не было желания говорить и обсуждать что-то. Хотелось только продлить момент обоюдных теплых и уже родных объятий. Никто из них не был слишком нежным, но в душе каждого с этого дня был легкий трепет. И Виктор, и Юри теперь точно знали, что они любят и любимы. Потому что никто из них не стал бы разбрасываться признаниями в своих чувствах. У каждого из них были болезненные потери и поэтому к своим чувствам к человеку они прислушивались внимательнее. И только после этого могли вслух, пусть не прямо, но признаться друг другу.В доме царила приятная предпраздничная суета. Оказалось, что в момент пробуждения Виктора, Крис и Лео уронили елку, за что получили по шапкам от Юри. А от Юрио они огребли, потому что дерево они уронили как раз на него. По гостиной была разбросана мишура и гирлянды, валялись елочные игрушки и бегали с идеями Джакометти и Иглессиа. Обстановка поднимала настроение и, почувствовавший облегчение, Виктор даже поулыбался со своих друзей. Только спокойный Сынгыль усердно натирал бокалы для вечера.Никто не сетовал на отсутствие прислуги. Наоборот, все настолько углубились в свои дела, что забыли, каково это, самостоятельно наряжать елку и готовиться к празднику. Поэтому на взрослых мужских лицах была даже детская радость от того, что те самостоятельно готовят дом к встрече Нового года. Они отвыкли от этого и сейчас удовлетворяли недостаток веселья, как могли.Бека и Юри на кухню не пустили никого. Узнав у мужчин вкусовые предпочтения для праздничного стола, те вдвоем остались на кухне, принимаясь за готовку ужина. После самого праздника планировалось остаться еще на несколько дней для отдыха, поэтому друзья рассудили, что стоит сделать немного больше еды, чтобы хватило на несколько дней, но так, чтобы выбрасывать ничего не пришлось.Виктор заглянул на кухню, желая просто хотя бы понаблюдать за японкой. Он не признался той в слух, что соскучился по ней, хотя та и так поняла это. За это мужчина был благодарен. Юри спокойно готовила и весело болтала с Бекой, который с удовольствием поддерживал разговор. Виктор даже сначала решил, что его присутствие осталось незамеченным, однако почти сразу после того, как он устроился за стойкой, перед мужчиной как по волшебству появился горячий поздний завтрак и ароматный чай.Никифоров не представлял себе день, начавшийся не с омлета или яичницы. Такого своего пристрастия он сам не понимал и природу происхождения не знал, но всегда, даже первого января, его завтраком должны были быть яйца, приготовленные в любом виде. Поэтому сложенный пополам пышный омлет, внутри которого однозначно была начинка, был сейчас манной небесной, а от чая со специями разливалось приятное тепло по телу. Даже простым на вид завтраком Юри могла порадовать своего мужчину. Прятавшиеся внутри сыр, томат и зелень приятно сочетались и добавляли сочности, от чего Виктор сейчас напоминал кота, который обожрался украденной сметаны и был доволен.Работа на кухне кипела и бурлила. Даже майонез Юри взбивала сама. Магазинный терпеть не могла и никогда не покупала. Впрочем, Никифоров был с ней согласен, особенно после того, как сам попробовал ее версию этого соуса. Единогласно было решено, что никакого оливье и шубы на столе не будет. Поэтому, пользуясь случаем, девушка вспоминала некоторые блюда, которые ее мама готовила на Новый год. Никакого отношения к японской кухне они не имели. Да и японка сомневалась, что сможет повторить что-то из своей родной кухни. Приготовить густые наваристые щи с кучей ингредиентов? Пожалуйста. Сварить легкий японский суп, в котором кроме лапши и поджаренной говядины ничего нет? Нет уж, увольте. Заморочить голову с тройным набором мяса для холодца? Да ради Бога. Сделать заливное, как его готовят в Японии? Вот поезжайте туда и там ешьте.Поэтому Виктор уже не удивлялся тому, что из японской кухни девушка могла приготовить лишь несколько блюд. И то в основном она делала их на свой манер, из-за чего азиатский дух был несколько потерян. Даже рисовую лапшу или фунчозу она готовила совершенно по-своему. Это было очень вкусно, но Япония не ощущалась никак. Она не питала страсти к суши или роллам, хотя отлично делала онигири. Девушка не проявляла особого энтузиазма, если Виктор вел ее пообедать в свободное время в японский ресторанчик. Зато карие глаза загорались, если пара останавливала выбор на простом кафе, где можно было перекусить куриным бульоном с домашней лапшой. Это было уморительно в глазах бизнесмена. С японкой он живет, ага.А еще ему виделось, что из его цветочка получился бы замечательный повар. Нарезанные продукты просто вылетали из-под острого ножа, все кусочки были одной формы и размера, кончик ножа не отрывался от доски, а хрупкое запястье описывало во время нарезки идеальную окружность. Даже Бека, который отлично готовил, и родители которого на родине держали несколько кафе, периодически ?залипал? на манеру готовки японки. Картина приносила эстетическое удовольствие, а приятный аромат будоражил обоняние и оседал на языке.К вечеру все было готово к празднованию. Даже Виктор заразился атмосферой веселья и помогал наряжать елку, пользуясь тем, что был в этом доме самым высоким. Еще до застолья оказалась распечатана бутылка шампанского, которое ночью привез Никифоров, из-за чего процесс был немного затянут, но все таки успешно завершен после волшебных пиздюлей от японки. Опять общим решением стало не заморачиваться и праздновать прямо в гостиной, на журнальном столике. Так как приготовили не слишком много всего, а столик был не совсем маленьким, то он спокойно вместил на себя несколько салатников и тарелки и идеально осталось место для блюда с запеченной тушкой утки, над которой корпел казах.Мужчины коротко поспорили стоит ли самим наряжаться, но оценив обстановку, все пришли к выводу, что в тесной дружеской компании, почти семейном кругу, можно посидеть в удобной и ни к чему не обязывающей одежде. Это казалось им своеобразным сплочением. Зачем, действительно, наряжаться, если вокруг все свои и нет ни одного постороннего человека.Незадолго до полуночи мужчины и единственная девушка расселись кто куда. Кто в спортивной одежде, кто в джинсах и свитерах. Для Юри это было каким-то волшебным моментом. Она встречала в силу своей работы многих бизнесменов и состоятельных людей. Но вот эта компания таких же солидных людей сейчас казалось в миллион раз душевнее и теплее. Мужчины смеялись и улыбались, не прекращая подшучивать друг над другом, даже спокойный и не особо щедрый на эмоции Сынгыль, сейчас также улыбался своим друзьям. Он давно не праздновал Новый год, тем более в компании тех, кого действительно считал своими близкими.Каждый человек, сидевший сейчас в уютном домике в лесу, имел своих демонов и свои проблемы, жизненные трудности. У каждого были страшные потери любимых и дорогих людей. У каждого были в жизни удручающие события и ситуации, от которых не хотелось жить. Но в эту новогоднюю ночь все были счастливы. Каждый решил хоть на одну ночь забыть о своих проблемах и горестях. Что может быть лучше, чем в теплом и уютном кругу встретить наступающий на пятки год? Нестройным хором под бой курантов посыпались поздравления друг для друга. Состояние эйфории не покидало ни одного сидящего за столом. Улыбки не сходили с лиц, освещенных свечами и гирляндами. Виктор привык, что с появлением в его жизни этого азиатского цветка, его часто накрывало ощущение спокойствия. Простое прикосновение к руке и мужчину слегка отпускали проблемы. Они переставали казаться глобальными, пока нежное женское запястье поглаживало его ладонь. Но сейчас его с головой накрыло умиротворение. Он забыл это чувство. Много лет подряд он был в состоянии взведенного курка, за которым следовало нажатие на спусковой крючок и выстрел. Но сейчас ему будет хорошо. А через несколько часов, когда он ляжет спать в одну кровать с самой необычной в его жизни девушкой, станет еще лучше. Это уже не надежда. Она превратилась в знание.И как же он был прав. Алкоголь расслабил всех и поэтому спать все разошлись примерно одновременно, глубоко за полночь, после того, как насмотрелись на фейерверк, привезенный Виктором. Юри в этот момент не только смотрела на салют, но и делала фотографии мужчин, которые напоминали ей котиков, смотрящих на гирлянды. Кацуки уже лежала в кровати, когда Никифоров вышел из душа. Девушка лежала в той же его рубашке от пижамы, нанося на руки крем с легким и приятным ароматом магнолии. Она часто сетовала на то, что руки зимой сильно сохнут и кожа местами трескалась аж до крови, а единственный крем днем с огнем не сыщешь. Виктор запомнил это. И выкупил у найденного с трудом представителя все банки этого крема, какие только были в наличии. Юри пока не знала, но мужчина решил, что это будет хорошим подарком.- Ты извини, подарок в Питере остался. Вы ж меня разбудить не смогли, когда уезжали. Так что, получишь его, когда вернемся в город, - Юри привычной легкой улыбкой встретила Виктора, ложащегося рядом.- Мой подарок тоже в городе, так что, мы квиты, цветочек. Я не думал, что ты решишь что-то подарить, - мужчина придвинулся ближе, носом проведя по тонкой шее, пахнущей мылом. Гелем девушка не пользовалась из-за болезни, которая проявлялась только на некоторых участках кожи.- Я тоже думала, что ты обойдешься, потому что ну тебя нахрен подарки тебе пытаться выбрать, - Юри фыркнула, огладив крепкие плечи блондина. – Я просто не представляю, чем тебя в этой жизни можно удивить. Дарить какую-то ерунду я не люблю. А нужное у тебя ведь и так есть.- Поэтому я и удивлен, что ты что-то даришь и продолжаешь ломать голову. Но с подарком на день рождения ты меня действительно удивила, - мужчина навис над брюнеткой, смотря в карие глаза. – Я ценю людей, которые меня могут удивить. А ты это делаешь часто.- Я остаюсь собой. Каким бы ты ни был, я принимаю тебя. Есть вещи, которые мне не нравятся, но я не хочу их менять. Без них это будет уже не тот Виктор Никифоров, который через день угрожает мне шею свернуть, - девушка чуть хохотнула, огладив слегка колючую от щетины щеку. – Но я знаю, что и тебе не нравятся какие-то мои черты. И что ты будешь пытаться их исправить.- Но ты мне не дашь этого сделать, потому что это будет не та Кацуки Юри, которой я через день хочу сломать шею, - Виктор согласно кивнул, скользнув руками под рубашку японки и прижавшись губами к тонкой шее.Помимо того, что Виктор был страстным и ненасытным, он был еще и старательным. Есть особый вид доминирования, когда доминант получает удовольствие не только от удовлетворения своих потребностей, а еще и от понимания, что ведомый человек сполна получает наслаждение именно от его действий. Таким доминантом был Никифоров. Осознание от того, что чувственные стоны, слетающие с уст Кацуки, – его заслуга, действовало на мужчину в достаточной мере, чтобы возбуждаться с новой силой. Добавить к этому, что он не чувствовал рядом свою женщину несколько дней, и получаем сорванную крышу бизнесмена, который снова и снова оставлял отметины на спортивном теле азиатки, которая позволяла тому все, что приходило в блондинистую голову. А понимание, что это можно только ему, подстегивало с новой силой.Насыщение и удовлетворение Виктор почувствовал только тогда, когда за окном занимался рассвет. Юри лежала рядом, тяжело дыша и поглаживая его торс, устроив голову на крепкой груди и смотря на улицу, прикрывшись одеялом. Она многое творила с Никифоровым, отдавалась ему со всей страстью и блаженством, желая доставить мужчине столько удовольствия, чтобы по итогу хотел он только ее. Она многое позволяла ему, то, что не разрешала никогда и никому. Юри позволяла Виктору брать ее в любой позе, с любой силой и получала удовольствие даже от проявлений грубости. Потому что грубость этого мужчины имела какое-то правильное проявление и дарила удовольствие, оставляющее после себя сладкую истому. Если бы Никифоров резко стал нежным и ласковым любовником, Юри срочно повела бы его к врачу, потому что скорее всего, бедного Витю где-то контузило. Кацуки получала такое наслаждение от близости с этим мужчиной, что в порыве страсти иногда баловала того даже оральными ласками. За которую тут же получала ответную благодарность. Из-за чего девушка отдельно была рада, что дом Никифорова был частным, прислуга имела комнаты на другом этаже. И надеялась, что охранникам в отдельно построенном помещении ничего не слышно, потому что крики и стоны наслаждения не стихали часами.Уезжать не хотелось никому. В этом доме вся компания приобрела приятные воспоминания и начинала тосковать уже на моменте, когда только собирали вещи. Но работа не ждет, Виктор вообще отключил телефон на все дни пребывания на отдыхе, чтобы никто не сорвал его обратно в Питер. В машины расселись таким же образом, как до этого. С той лишь разницей, что сейчас Юри не отодвинулась от Никифорова, а села ближе и положила голову на крепкое плечо, получив в ответ теплые объятия и благодарный поцелуй в висок. Ладно, можно иногда Виктора и проявлениями чувств баловать.Во время поездки в машине царила та же добрая атмосфера. Виктор включил телефон только по прибытию домой и пока девушка разбирала вещи, удалился в свой кабинет, отвечая на тонну сообщений и пропущенных звонков.Лидия Аркадьевна радостно встретила прибывших, помогая девушке с вещами и весело болтая, делясь впечатлениями от празднования Нового года в кругу семьи и живо интересуясь, как девушка справлялась с таким стрессом, потому что ?господин Никифоров делился тем, какими несносными оказались на отдыхе его друзья?. Юри лишь улыбалась и посмеивалась, в ответ рассказывая, что пусть и хотела придушить мужчин, но все равно получила удовольствие от отдыха и, если будет возможность, не откажется и еще раз таким составом куда-нибудь поехать.Мария и Марина также в спину девушки продолжали плеваться ядом, но все равно поприветствовали японку так, как этого требовал Виктор. Пожалуй, это были единственные люди, по отношению к которым Юри позволяла себе проявить высокомерие. Она хорошо понимала, что те заглядывались на молодого и красивого мужчину, что являлась для них преградой на пути к его постели и деньгам, но сдаваться не планировала. И продолжала молчать, потому что в глаза ей что-то сказать сестры боялись. Не только из-за гнева Виктора, а и из-за того, что понимали, Кацуки не побоится их живьем закопать.Конец отпуска девушка приняла нейтрально. С одной стороны, хотелось бы и еще отдохнуть, но с другой – было приятно от мысли, что сейчас она приедет на работу, где ее встретят коллеги, с которыми можно было пообщаться и поделиться новостями. Работу свою Юри все так же любила, какой бы трудной она ни была. Поэтому, встав и приняв душ, Кацуки надела привычную для отдела одежду, спустившись вниз, где уже завтракал Виктор.- Доброе утро всем, - Юри прошла на кухню, поцеловав мужчину и сев рядом за стол, застегивая наручные часы и благодаря экономку за завтрак.- Доброе, - Никифоров кивнул, вскинув бровь и оторвавшись от газеты. – Я думал, что ты еще отдыхаешь сегодня.- Нет, я сегодня как раз первый день, - девушка спокойно отпила кофе, заправив прядь волос за ухо и принявшись за еду, вызвав удовлетворение на лице блондина. Никифоров был очень зол, когда узнал, что Юри не привыкла есть по утрам, поэтому почти силой заставлял ту завтракать, угрожая, что будет привязывать ее к стулу, пока не съест все, что только есть на столе. Решив не испытывать судьбу, девушка потихоньку привыкла к первому за день приему пищи.- Давай подвезу? – мужчина чуть улыбнулся, что хоть в чем-то Юри его слушается, что было довольно редко. Но радовало, что, хотя бы иногда, та не спорила, и делала то, что было велено.- Не стоит, спасибо большое, я сегодня немного раньше освобожусь. Мне придется тебя ждать, а тебе придется волноваться, что я жду.- Логично. Тогда давай пообедаем сегодня вместе. Ты ни с кем не договорилась еще? – мужчина допил кофе, вытирая губы салфеткой.- Нет, не договаривалась, - Кацуки чуть улыбнулась, глядя на блондина. – Давай пообедаем вместе сегодня.- Я заеду около двух. Хорошего дня, - Виктор поднялся, крепко поцеловав пухлые губы японки и попрощавшись с Лидией, вышел с кухни.- Господин Никифоров стал внимательнее последнее время, вы заметили, Юри? – экономка весело сверкнула добрыми глазами, убирая грязную посуду.- Я не знаю, каким он был раньше, но то, что я уже увидела… Да, пожалуй, вы правы, Лидочка, он стал более внимательным, - японка согласно кивнула, быстро доев и выпив кофе. – Все как всегда потрясающе вкусно, спасибо вам большое.- Ох, вы меня всегда перехваливаете. Удачи на работе, Юри, поймайте всех преступников сегодня.- Как говорится, ваши слова да Богу в уши, - японка хохотнула, встав из-за стола.- Ну, я про вас рассказала своей семье и им даже легче стало, что у нас в органах есть такие люди, как вы и ваша команда. Не забудьте в дорогу, - блондинка поставила на стол термо-кружку с рисунком енота, которую купил как-то Виктор еще в самом начале сожительства.Он заметил наличие большого количества различных аксессуаров у девушки именно с этим животным. Поэтому, когда проходил мимо магазинчика в торговом центре и увидел на витрине эту кружку, не смог пройти мимо и купил ее. Правда, он ожидал, что это выйдет скорее, как шутка, и девушка начнет ворчать. Но вопреки его мыслям, Юри понравился подарок, она искренне поблагодарила его и приняла тяжелую алюминиевую кружку с рисунком забавного енота, который ел пончик. Следом в платиновую голову пришла мысль, что девушка просто не хотела его расстраивать и приняла подарок, который где-то теперь будет валяться. Но ожидания снова не оправдались. Сначала он заметил сей предмет в сушке рядом с другой посудой, а потом Лидия рассказала, что Юри каждый день на работу берет с собой в этой кружке кофе. Вот что значит, пофиг, что подумают. Кацуки считала, что она взрослый следователь Уголовного розыска в звании старшего лейтенанта, поэтому имеет право на термо-кружку с енотом. И толстовку с пингвинами.Приняв с благодарностью кофе, Юри собрала оставшиеся необходимые на работе вещи и, вежливо поприветствовав охранников, отправилась в отдел. Коллеги действительно радостно встретили девушку, поздравляя с прошедшими праздниками и интересуясь, как прошел отпуск. Кацуки коротко отвечала на вопросы, улыбалась и поздравляла всех в ответ, не вдаваясь в подробности о праздновании. Она могла бы и рассказать, в УГРО знатно посмеялись бы с того, что местная богема тоже умеет развлекаться, как простые смертные. Но, во-первых, девушка не хотела, чтобы Виктор и его друзья потеряли свою солидность в глазах этих людей. А, во-вторых, Юри считала, что проведенные выходные принадлежат именной той компании, в которой они праздновали. Это были только их воспоминания и делиться с кем-то этим не хотелось. Было желание только запереться ото всех в кабинете и смаковать приятные мысли о проведенном веселом времени небольшой компанией в домике в лесу.