7. Боль не имеет срока годности (1/1)

Машина плавно скользнула в соседний ряд, а Бэкхён проглотил маленькую пилюлю, которая хотя бы на пару часов отложит неизбежную течку. Когда Чанёль остановился возле аптеки, то омега не сразу понял, зачем, но как только ему в руки попали несколько упаковок, то до него дошло. Чанёль слушал его, и прекрасно понял, что собрать ребёнка с трясущимися руками — у него вряд ли получится, а ведь Бэк совершенно забыл, о чём сам же и сказал. Альфа не требовал объяснений, откуда ребёнок, чей он, как так вообще вышло — он просто аккуратно вёл машину и ждал, когда Бэкхён сам будет готов рассказать обо всём.— Помнишь… я говорил про айдола, отношения, с которым выяснились перед смертью Се? – заговорил Бэк. Чанёль кивнул, лишь на секунду оторвавшись от дороги. — Так вот, он забеременел, но у него в планах не было ребёнка, и с Се он начал встречаться только ради того, чтобы он оплачивал его продвижение. Он не сразу понял, что беременный, выяснилось всё только на третьем месяце, а аборт уже делать нельзя и… ему пришлось рожать. Компания разорвала контракт, родители от него отказались, и ему было очень тяжело, пока Кёнсу не пришёл ко мне, рассказав об этом. Поначалу я бесился, и очень злился, но потом он принёс мне снимок УЗИ и я… полюбил этого ребёнка, как любил его отца.Бэкхён закрыл лицо ладонями, со всех сил тря лицо, чтобы немного привести себя в чувства, ведь вспоминать эти ужасные дни ему вовсе не хотелось.— Я подослал к нему Кёнсу, ведь он знал, что Кён был менеджером Се, и повёлся. Я оплатил ему квартиру, еду, одежду и всю беременность за ним наблюдали в платной клинике, там же он и родил. Я думал, что с ума сойду, когда он рожал… так боялся, что с ребёнком что-то случится. Первое время я не появлялся в его поле зрении, чтобы не спугнуть. Но ни до, ни после родов… он так и не смог полюбить малыша, он ненавидел его, отказывался кормить, и заботиться о нём. И полгода назад я не выдержал, и решил встретиться с ним. Кёнсу отговаривал, но я его не послушал, потому что не мог смотреть на то, как ребёнок человека, которого я любил, растёт рядом с папой, который его ненавидит, - Бэк перевёл дыхание, посмотрев на дорогу. До его дома оставалось пятнадцать минут. — Я пришёл к нему домой, в квартиру, которую ему снимал. Ребёнок плакал, он был голоден, мокрый и грязный. Я переодел его, накормил, успокоил, и уложил спать, а этот парень всё это время был в кухне, пил чай и курил в окно. Я разозлился, и высказал ему всё. Я рассказал, кто всё это время оплачивал ему все его удовольствия, и кем я приходился Сехуну, и что я хочу… забрать ребёнка.Чанёль остановился напротив дома омеги и убрав руки с руля, потянулся и обхватил дрожащую руку омеги. Бэкхён не сопротивлялся, ища поддержку хоть в ком-то.— Ты молодец, - сказал Чанёль, слегка улыбнувшись.— Нет, не молодец. Потому что в тот момент этот омега понял, что он больше не сможет жить так, как жил. Он понял, что если я заберу ребёнка, то ему больше никто не будет давать деньги, оплачивать жильё, одежду и еду, он больше не сможет жить на широкую ногу. И он… собрал вещи, забрал ребёнка и сбежал. И все эти полгода я искал его, все силы отдавал на то, чтобы найти их, но всё, что я получал — это звонки из автомата, когда он снова требовал с меня деньги, и я давал ему их, потому что не мог оставить ребёнка ни с чем. А в тот день, когда мы… - Бэкхён запнулся, и решил смолчать. — Кёнсу нашёл их и в срочном порядке привёз в Корею. Я встретился с ним снова, хоть Кён и отговаривал, но в этот раз я не налажал. Я заставил его подписать документы о том, что он был суррогатным папой, и что ребёнка он вынашивал для меня. Я снова заплатил ему круглую сумму и отпустил, а ребёнка забрал. Теперь он не может как-то навредить мне или малышу, у него нет оснований.Бэкхён перевёл дыхание, заставив себя успокоиться и посмотрел на Пака. Альфа был серьёзен, казалось, переваривал всё, но ни на секунду не отпустил руку Бэка. Омега хотел сказать что-то вроде, да, я не ангел и бывает, делаю плохие вещи, манипулирую законом и людьми, но не успел… Чанёль обхватил свободной рукой подбородок омеги и прикоснулся к мягким искусанным губам. Поцелуй длился всего пару секунд, всего лишь касание губ, не больше, но так он был нужен в тот момент, что когда Чанёль отстранился, Бэкхёну показалось, что ему стало легче дышать.— Ты молодец, Бэкки, несмотря ни на что, ты боролся за этого ребёнка, ты борешься за него сейчас, и я уверен, что ты хочешь и сможешь дать хорошее детство и будущее. Так что не кори себя за эти полгода.Омега закусил губу, думая, стоит ли спросить, и к месту ли это будет, но всё же выдавил из себя вопрос:— А ты бы хотел… ну, чтобы я родил… ребёнка от тебя? Ну, когда мы ещё были женаты. Тогда.— Когда мы ссорились, и спали в разных комнатах, я думал… что если бы у нас был ребёнок, который смог бы нас объединять, то наши отношения стали бы лучше, крепче, но каждый раз, когда я тем или иным образом тебя обижал или оскорблял, то понимал, что ещё не готов… что мы ещё не готовы. Мы были слишком молоды, слишком глупы, наивны, и не знали, что такое ответственность. Мы должны были вырасти, чтобы познать всю её прелесть, и сделать мы должны были это по отдельности.— То есть мы правильно поступили тогда?— Тогда это не казалось правильным решением. Когда за тобой закрылась дверь, то я думал, что мир рухнул. Меня словно перевели в автономный режим, я ел, спал и работал, потому что так надо, а не потому что хотел. И дом я тебе отдавать не хотел, потому что там были все наши воспоминания, так себе воспоминания конечно, но…Чанёль усмехнулся, вспомнив десятки ссор, криков и ругани, и сейчас всё это казалось такой хренью, ведь какая разница, что мясо пересоленное, когда Бэк готовил ему ужин весь вечер, какая разница какого цвета их одеяла, если главное, что он может под ним обнимать любимого человека? Какая нахрен разница?Телефон омеги зазвонил, и Бэкхён отвлекся, свободной рукой отвечая на звонок.— Бэкхён, я задержусь на пару часов, надо уладить дела, подъеду к шести.— Конечно, Кёнсу, я выпил таблетки, так что, не переживай.— Хорошо, до вечера, - ответил омега и отключился.— Извини, но нам… придётся отложить наше страстное соитие и побыть в компании очень капризного, но милого ребёнка, - переведя взгляд на альфу, сказал Бэкхён и не увидел на лице Чанёля ни злости, ни сожаления, ни грусти… мужчина был счастлив. — Это ведь ничего, если…? – Бэкхён не хочет, чтобы Чанёль грустил, вспоминания собственного ребёнка, и он готов отпустить его сейчас и до вечера, но Чанёль качает головой в ответ:— Всё в порядке, пошли, нас уже заждались.***Топот ножек по пакету был слышен ещё до того, как омега успел снять обувь. Как только Чанёль забрал у Бэкхёна пальто, в коридор выбежал годовалый малыш, светя одним зубиком, а следом за ним выбежал юный омега, что подрабатывал няней, когда Бэкхёну нужно было отлучиться по делам. Совсем запыхавшийся, сил парня вряд ли хватало на все детские проказы.— О, Бэкхён, вы здесь, так здорово, - прошептал заплетающимся языком парень, опираясь от бессилия на свои колени.— Малыш, иди к папочке, - присев на карточки, позвал Бэкхён и юная моська тут же впечаталась в мягкий свитер омеги, обнимая маленькими ручками и укладывая голову на плечо. Так нежно и трогательно, что на секунду Чанёль пожалел, что решил зайти. Мужчина закусил губу, отворачиваясь и изо всех сил держа в себе всё, что рвалось наружу слезами. Так больно. — Ты можешь идти, Минхи, я позвоню тебе, когда мне понадобится помощь. Спасибо.— Хорошо, тогда я пойду, - ответил довольный парень и схватив с вешалки свою куртку, быстро пошёл прочь. Ему срочно нужен отдых. Желательно длительностью в несколько лет.Бэкхён вдохнул нежный детский запах, обнимая малыша и укладывая руку на маленькую детскую спинку, пока Чонун спокойно лежал на плече парня. Омега повернулся к Чанёлю, желая похвастаться, что всего за неделю, он нашёл общий язык с малышом, но застыл... Альфа смотрел в стену, а с нижней губы капала кровь, до того сильно мужчина её закусил.— Чанёль, - позвал Бэк, и мужчина повернулся. В глазах старшего стояли слёзы, и столько боли в них было, что где-то внутри ломались все чувства, всё. — Извини, я не… Ты уверен, что хочешь остаться? Может, ты…— Нет, всё в порядке, - прошептал альфа, вытирая ладонью глаза и начав тереть их с такой силой, чтобы чёртовы слёзы прекратили капать. — Прости, я не рассчитал свои силы.Бэкхён не знал, что он должен сделать и как помочь мужчине, его уберегли от такой боли, как потеря ребёнка. Омега даже представить не мог, насколько Чанёлю сейчас больно, и весь тот омут, который отражался в его глазах сейчас, лишь малая часть. От мужчины оторвали огромный кусок души и просто забрали, и сейчас ему настолько больно, что он даже уже не чувствует, что слёзы капают сами по себе. Какого это, вспоминать своего малыша, который заставил тебя сходить с ума, когда первый раз заплакал. Того, над кем ты хлопотал, переодевал и кормил, ходил гулять с ним и в голове представлял, что однажды он вырастет и пойдёт в школу, в университет, и как ты будешь сидеть ночью в кухне, рядом с остывшим чаем, когда он в очередной раз поздно будет возвращаться с вечеринки. Бэкхён этого ещё знал, и как Чанёлю помочь тоже. Омега просто сделал шаг, ещё шаг, и понял, что лишь Чонун знает, как помочь. Маленький альфа протянул руки к мужчине, чтобы тот взял его к себе, а Чанёль на секунду растерялся, но всё же протянул руки, переняв малыша к себе. Совсем ещё крохотный, Чонун своими маленькими ладошками вытирал непрошенные слёзы одну за другой, а Чанёль не мог позволить себе двигаться. Как только малышу показалось, что лицо мужчины уже хорошо выглядит, он аккуратно уложил свою голову на плечо альфы и обнял, прижимаясь крепко и трогательно.— Вот чёрт, - сквозь слёзы и улыбку, прошептал Чанёль.Бэкхён не двигался, смотря на эту картину с замиранием сердца, и думал, что какими бы взрослыми они не были, не один из них не был умнее, чем маленький Чонун.— Спасибо, малой, - прошептал альфа, уложив широкую ладонь на маленькую спину ребёнка. — Спасибо, - ещё тише добавил мужчина.— Заходи, - сказал Бэкхён, отходя в сторону и пропуская Чанёля с малышом на руках вперёд. — Вряд ли он от тебя отстанет, пока не будет уверен, что ты в порядке.— Откуда ты знаешь?— Первые несколько дней, я не мог с ним справиться, и на второй день у меня началась истерика, я начал плакать, а Чонун подошёл и обнял меня. И повис на мне обезьянкой, пока я не успокоился.Омега прошёл в кухню, отодвинув для Чанёля стул, а сам подошёл к раковине, вымыл руки и достал с холодильника кашу для ребёнка. Разогрев пару минут в микроволновке, парень сел на стул напротив и позвал Чонуна к себе, чтобы покормить.— Не, - ответил малыш и вновь отвернулся, укладывая голову на плечо альфы.— Но малыш, надо покушать.— Не, - вновь отозвался малыш и не соизволил даже повернуть голову, а Чанёль растерянно смотрел то на ребёнка, то на Бэкхёна.— А хочешь, тебя я покормлю? – спросил альфа, поглаживая маленькую спинку ребёнка.— Ты? – повернув голову, спросил малыш, и, кажется, даже начал обдумывать этот вопрос. Маленькие губки смешно надулись, выражая крайнюю степень задумчивости. — Дя, - наконец-то придя к компромиссу с самим собой, ответил малыш и повернулся, усевшись Чанёлю на колени, мол, давай, удиви меня. Но как только Чанёль хотел взять в руки ложку, ребёнок внезапно лёгонько шлёпнул его по ладоням. — Уки, - недовольно сказал Чонун и начал тереть маленькие ладошки друг о друга.— А, помыть руки? Конечно, прости, чуть не забыл. Посидишь у папы на коленях, пока я помою руки? — Не, - покачав головой, ответил малыш и для надёжности вновь повис обезьянкой на альфе, на всякий случай.— Но как я… ладно, попробуем.— Чанёль, ты уверен? Может, я возьму его? – спохватился Бэкхён, поднимаясь с места, но маленький альфа лишь сильнее вцепился в чужой свитер, словно точно знал, что взрослые хотят отлепить его от понравившегося ему человека.— Не надо, я справлюсь, - ответил Чанёль и подошёл к раковине. — Держись крепко, ладно? – попросил альфа и почувствовал, как хватка маленьких ладоней усилилась. — Молодец.Чанёль ещё никогда так быстро не мыл руки, но не прошло и минуты, как мужчина уже садился за стол, а Чонун уже отработанным методом плюхнулся ему на колени. Малыш не капризничал, когда Чанёль дал ему ложку каши, и исправно скушал свою порцию, пока Бэкхён налил малышу сок, а Чанёлю чай. Когда Бэкхён повернулся, держа в руках две чашки с чаем, то наблюдал удивительную картину — Чанёль вытирал салфеткой испачканную моську ребёнка, а Чонун перехватив влажную ткань, поднялся, становясь ножками на ноги альфы и тоже решил вытереть лицо альфы, потому что грязное, это вы, взрослые не видите, а у Чонуна глаз, как у орла.— Эх, вы двое… спелись. А как же я? – спросил омега, поставив чашки на стол и уперев руки в боки. — Что, больше не любишь меня? Чанёль нравится тебе больше? – строя ребёнку моську и всем видом показывая, как Бэкхён расстроен и обижен.— Па, - закричал Чонун и быстро спрыгнул с колен Чанёля, подбежав к Бэкхёну и обняв того за ногу.— Ох, мой сынок, папа очень тебя любит, я не обижаюсь, - щебетал омега, подняв малыша на руки и зацеловывая в мягкую щёчку. — Целуй, - подставив свою щёку, попросил омега и малыш быстро клюнул папу в щёчку. — Пойдёшь играть? – спросил Бэкхён и малыш кивнул, спрыгивая на пол и унёсся в сторону другой комнаты, где стояли его игрушки, которых было слишком много и которые Бэкхён покупал просто в неизмеримых количествах.Омега улыбнулся, наблюдая, как крохотные ножки быстро несутся по паркету и почувствовал, как в груди становится тепло.— Вы стали так близки всего за неделю? – отпив немного чая, спросил Чанёль. Бэкхён сел на стул напротив, обхватив тонкими пальцами кружку.— Нет, я часто приходил в ту квартиру, когда тот омега оставлял ребёнка одного. Я следил за ним, как грёбанный сталкер, и как только он уходил, я брал свой комплект ключей и бежал туда. Переодевал и кормил его, успокаивал, укладывал спать. Сидел с ним по несколько часов, играл. Но прошло полгода с тех пор, как мы виделись в последний раз, и поначалу он меня не узнавал, боялся, а потом мы снова притёрлись к друг другу, и вот… он называется меня папой, а я чувствую стадо бабочек в груди, когда он меня обнимает.Чанёль с замиранием сердца смотрел на омегу, который был счастлив просто от мысли, что его любит его малыш. Мужчина обхватил руку омеги, слегка сжимая и улыбаясь, получая такую же тёплую улыбку в ответ.— Вот чёрт, - внезапно проворчал омега, закрывая рукой нос и морщась. — Твой запах.— Прости, - спохватился Чанёль. — Для альф ещё не придумали подавители запаха.Входная дверь хлопнула и Бэкхён резко отпрянул, вставая со стула и отходя на несколько шагов назад. В кухне появился Кёнсу, держа телефон плечом и помахал Бэку и Чанёлю, словно тот каждый день на этой кухне чай пьёт и собственно ничего удивительного в этом нет.— Да шли его лесом, - проворчал Кёнсу, садясь на место Бэка и отпивая из его кружки. — Если он продолжит иметь мой чёртов мозг, напомни ему, что контракт с ним истекает в конце года, это через грёбанный месяц, так что пусть заткнётся, иначе ни о каком продлении и речи не будет. Всё, у меня выходные, так что, разгребай сам. И перенеси все встречи на три дня. Да, давай, - проворчал Кёнсу и отложил телефон в сторону, наконец-то поднимая взгляд и осматривая присутствующих. — Привет, кролики.— Кёнсу, - повысил голос Бэкхён.— Что? – развёл руками парень и закинул в рот конфету. — Ты собрал Чонуна? Меня там Чонин в машине ждёт. Так что, давай по-быстрому.— Хорошо, подожди чуть-чуть.Бэкхён скрыл красные щёки и убежал в детскую, ведь не ожидал, что Кёнсу приедет так скоро.— Ну что, господин Пак, поздравляю вас, контракт ваш, Бэкхён, судя по всему тоже. Удачная встреча спустя пять лет, вы так не считаете?Кёнсу откинулся на спинку стула, и взгляд этого омеги мог выжать все соки в мозгу, если бы Чанёль не был подготовлен к такому ходу вещей.— Что именно вы имеете в виду, господин До?— Ну, знаете, ваше появление спустя пять после развода, такое удачное, что вся ситуация со стороны выглядит… ну такое себе. И вот мне интересно, как же так вышло?Ухмылка напротив кривая и насмешливая, руки сцеплены в замок, а весь вид омеги такой холодный и самую малость пугающий, что Чанёлю кажется, словно он в какой-то дораме или манге.— У меня нет никаких плохих мыслей в отношении Бэкхёна, и я вовсе не собираюсь его использовать. И кстати, контракт мы не подписали, так что, я с удовольствием его вам верну, если это будет значить, что вы прекратите смотреть так, словно я нагадил вам в тарелку.Кёнсу усмехнулся, но уже более расслабленно, словно и вовсе искренне посмеялся, и Чанёлю даже показалось, что взгляд напротив смягчился.— А ты мне нравишься, - улыбнувшись, сказал парень и протянул руку. — Зови меня Кёнсу.— Зови меня Чанёль, Кёнсу.— Значит так, Чанёль, как только вы закончите тут свои дела, поставьте на бумагах свои каракули и отправьте мне, я передам его в делопроизводство, чтобы мы могли подготовить всё к новому году, сделаем спешл, подготовим публику, заинтригуем. В начале года мы будем перевыпускать самую первую игру, которую Бэкхён создал в одиночку, так сказать, на юбилей компании, поэтому примешаем к ней ещё и ваши компьютеры. Думаю, должно получиться гармонично и очень вовремя.— Отличная идея, Кёнсу.— Она не моя, Бэкхён предложил её несколько месяцев назад, и мы стали искать компанию, которая нам подойдёт для этой рекламной акции. Так что, можно сказать, звёзды сошлись.Чанёль хмыкнул, думая, что Кёнсу прав. Тогда они ещё не встретились с Бэком, и не думали друг о друге, но, кажется, звёзды и прям стали в ряд.— Мы готовы, - выйдя с малышом на руках, сказал Бэк. Чонун был упакован в дутый комбинезон, лапки спрятаны в умилительно пушистых перчатках, а на голове была милая тёплая шапка с медвежьими ушками.— О, дяде Чонину понравится твоя шапка, думаю, он у тебя её отожмёт, так что, держи лапы на готове. Будем драться за неё, если что, - перенимая малыша, пошутил Кёнсу. Чонун прильнул к омеге, легонько чмокая в щёку и готовясь ехать.— Сынок, папа заберёт тебя через пару дней, хорошо? А пока побудь в гостях у дяди Чонина и дяди Кёнсу, ладно?— Дя, - ответил малыш и позволил вновь зацеловать мягкую щёчку, игриво отбиваясь.— Ну что, вы готовы ехать? – раздался голос с коридора и все вышли проводить маленького альфу в его серьёзное путешествие. Рядом с дверью стоял высокий мужчина, одетый в тёплое пальто и шапку… с медвежьими ушами. — О, чувак, крутая шапка. Подаришь? – спросил альфа, протянув руку и делая вид, что забирает.— Не, не дам, не, - хлопая альфу по руке мягкими перчатками, возмущался Чонун.— Да ладно тебе, не жадничай.— Моё, - умилительно протянул малыш, чем заставил окружающих впасть в истерику от смеха.— Ладно-ладно, маленькая жадина. У меня своя есть. Видел, какая крутая? – мужчина покрутился, хвастаясь. — Круче, чем твоя. У меня уши пушистее. Маленький альфа хмыкнул и отвернулся, обнимая Кёнсу, а после шкодливо повернулся, показав мужчине язык.— Ах, ты мелкий, забрал у меня дядю Кёнсу? Ну, ладно, ты победил. Твоя взяла.— Так, всё, поехали, - скомандовал Кёнсу и кое-как натянув пальто, начал подгонять к выходу спорящих и соревнующихся Чонина и Чонуна. И ведь вроде тридцать три года мужику, женат уже как три года, детей надо планировать, а он… спорит с годовалым ребёнком о том, кого он, Кёнсу, любит больше. Эх, альфы, они и в сорок, кажется, остаются детьми.