Фары (1/2)
Дэнни лихорадочно мотал головой и не знал, как реагировать на услышанное. Парни смотрели в разные стороны, параллельно стараясь придумать что-то стоящее хотя бы на первое время, но пока выходило ровным счетом ничего.
— Здесь тебе оставаться точно нельзя.
— Только не говорите, что мы сейчас пытаемся придумать план экстренного побега. – Фыркнул Брендон и скрестил руки на груди.— Вы серьезно? – скривился Дэн и запустил пальцы в отросшие волосы, пытаясь сосредоточиться. — Я не смогу убежать. Они убьют меня.
Внезапно из коридора послышался какой-то шум: чьи-то голоса, которые с каждой секундой становились громче. Заключенные закопошились. Дэнни бросил форму обратно в Джона, тот от неожиданности откинул ее в Брендона, а Ури не придумал ничего лучше, чем бросить ее обратно в Мурильо.— Быстро ложись на каталку. Быстро! – зашипел Шейди, толкая его в сторону. — Сунь форму под себя. Мужчина поднял простынь с пола и, дождавшись, когда Роуз наконец разместит свой тощий зад, накрыл его с головой. Пока Мэтерс поправлял ткань, проверяя, не видно ли из-под нее вполне себе живого тела, в госпиталь наведались два охранника. Почему-то, по классике жанра, один из них был довольно крупный противный мужик, с тремя подбородками и сахарной пудрой от пончиков на пушистых усах, а второй - усохший, хилый мужчинка с жидкими волосами и лысиной на макушке.— Вы что тут забыли? Вам разве?..— Нас попросили прибрать тут. – Сморозил Джон, в мыслях предугадывая все последствия сказанного.— Кто это, интересно?— Начальство. Охранники переглянулись, и один, — тот, что побольше, — прищурился и, растолкав парней, приблизился к каталке. Тюремщики затаили дыхание и напряглись. Дежурный Джонсон брезгливым жестом одернул простынь до шеи и оглядел побледневшего от страха Дэнни.
— Убить бы этого педика еще раз... – Бросил он, сплюнул в сторону и накинул тряпку обратно. "Мертвец" стиснул зубы, но не решался даже вздохнуть. — Ну, раз вы здесь — надо отвезти его к воротам. Там ждет машина.— И куда его повезут?— На вскрытие, естественно. Какое тебе дело? Выполняй приказ и не задавай вопросов. – Встрял тот, что похудее, охранник. — Мы предупредим полковника. И чтоб без глупостей, усекли?— Так точно. Слим Шейди пожал плечами и, крепко вцепившись в каталку с одной стороны, кивнул Ньюмэну, и они оба потянули ее в коридор. Узнав, что нужно идти через Третий сектор, все трое свернули в противоположную от карцера сторону и, убедившись, что эти тупые охранники не следуют за ними, замедлили шаг.— Всегда бесил этот Джонсон'с Бэби. Ебнутый какой-то...— Дэн. Ты слышал? – тихо, почти не шевеля губами, спросил Джон. Он опустил голову, чтобы лицо не светилось на камерах.— Слышал.
— Что будешь делать?— Что может делать человек, которого везут на вскрытие?— Попробуй придумать что-нибудь. Ближайшая больница в часе езды отсюда. – Ровным, спокойным тоном посвятил Мэтерс.— Почему ты так уверен, что я смогу сбежать? – подал голос Дэнни.— Ты сбежал от каннибала. Эти для тебя теперь просто мелочь.
— Но тогда у меня был нож, а сейчас я даже без гребаной одежды. У меня не получится. Я труп в любом случае.
— Хватит ныть, Мурильо. Где эта твоя "непоколебимая вера в лучшее"?
— Когда он заливал про Деккера, ты тоже говорил "хватит ныть". А в итоге?— А в итоге ты идешь на хер, – парировал Брендон, раздраженно глядя на сокамерника.
— Ну-ка, заткнулись. Мурильо? В ответ раздалось слабое мычание. Последняя дверь, ведущая на улицу громко загрохотала. На датчике горел зеленый свет, и сейчас она открывалась, впуская уличную прохладу и дневное солнце внутрь. Теперь настало время нервничать и остальным. Парни в очередной раз переглянулись и поняли, что назад пути точно нет: возможно, это последний раз, когда они видели Дэнни. Шагая прямо по асфальтированной дорожке, заключенные уже заметили неподалеку небольшой медицинский фургон, а рядом с ним четырех охранников и одного медработника. В боковом зеркале на машине можно было увидеть отражение водителя. И, прежде чем подойти к фургону на максимально близкое расстояние, Мэтерс сказал:— Просто постарайся выжить. Ури начал заговаривать зубы охране в своей привычной манере. Среди всех этих людей на границе территории находился еще и полковник Мэдисон, известный как один из самых безразличных мудаков в этой дыре. По отработанной схеме объяснив, почему сюда пришли именно они, заключенные получили приказ загружать каталку. Ньюмэн помог товарищу затолкать ее в дверцы фургона, но, случайно задев какую-то белую тряпку рукой,увидел кусок ржавого железа. Надеясь, что остальные всё видели сами и ему не придётся доказывать что-то битый час, Джон взглянул на Дэна и незаметно покачал головой: парню придется туго. Все это время тот лежал неподвижно и почти не дышал. Двери захлопнулись, и снаружи теперь слышалось только гулкое эхо чужих разговоров. Даниэль ждал, когда машина тронется с места. Он имел примерное представление о том, как должна выглядеть машина, в которой перевозят людские тела, но все же хотелось бы убедиться, что, когда Роуз начнет загоняться в панике, его никто не заметит.
Парня уже не волновало то, что прошлой ночью он почти убил живого человека и чудом не погиб сам, и не волновало, что проснулся целым и почти невредимым на следующее же утро. Дэнни думал лишь о том, как выбраться из ситуации, в которую он попал: если останется в тюрьме — его убьют, если доедет до пункта назначения, то его вернут в тюрьму и убьют. Любой исход может стать летальным, если сейчас же не произойдет чудо. А после того, как спустя три месяца пропажи Дэнни обнаружил своего живого соулмейта в логове Адама, стало понятно — чудеса случаются. Сложно брать за основу какую-то невесомую надежду, но если отчаяться — все потеряно.
Мотор завелся, и фургон наконец-то сдвинулся с места. На то, чтобы придумать план побега и сбежать, есть час. Осторожно стянув с себя белую тряпку, Дэн взглядом оценил обстановку и осмелился повернуть голову. От напряжения она раскалывалась, ведь парню тоже досталось от Левина по самое "не хочу". Кругом все было неприятно белым, в воздухе пахло чем-то... сухим. Из-за тонированных окошек на дверях виднелась дорога, по обеим сторонам окруженная небольшим пустырем, и никаких деревьев, высокой травы — чего-то, где можно было бы спрятаться. Разве что, глубокие протяженные кюветы вдоль трассы.
Дэнни надел на себя синюю форму и снова осмотрелся. Заметив ту самую кучу каких-то вещей, спрятанных под простыней, заключённый замер и пригляделся. Нет, пока он не скинет эту тряпку, ничего не будет понятно. Медленно опустив руку, парень начал тянуть ткань на себя. Под ней уже виднелся кусок ржавого железа, и только потом Дэн понял, что это. Взору предстали две лопаты, связанные друг с другом толстой канатной верёвкой. Оглянувшись к окну, Дэнни с ужасом начал осознавать происходящее: его и не собирались везти в больницу — парня просто хотели стереть с лица земли, будто его никогда и не существовало.
— Вы знаете, кто сидел за рулём? – несколько отрешенно произнёс Слим, сидя за столом. Брендон покачал головой, нехотя проглатывая ужин, а Джон ковырялся вилкой в тарелке. — Он сидел в Третьем за вооружённое нападение. То, что он сделал, сочли негуманным и отправили в изолятор. Оба парня застыли на месте.
— И ты говоришь об этом только сейчас?— Когда мы запихивали каталку в машину, я видел кое-что... – пробубнил Джон. — Там под сиденьем лопату спрятали. И мне кажется, она не для вскрытия.
За столом окончательно повисло молчание, а Мэтт, который вообще в душе не информировал, что происходит вокруг, смотрел на заключённых с лёгким недоумением. Брендон прочистил горло и отставил тарелку.
— Не думал, что скажу это, но похоже, господа, пора начать молиться.
*** Дэнни очень повезло, что все окна в фургоне затонированы, — даже то, которое отделяло кабину водителя от всего остального "содержимого", — потому что сейчас парень метался по салону, как мячик для пинг-понга. Мурильо понимал, что если сейчас начнет шуметь — его тут же вычислят. Музыкант схватился за голову, сжимая пальцами виски, и силился что-то придумать. Он, похоже, понимал, что это конец: он не сможет справиться с этим. Так же, как не мог справиться ни с чем и никогда в своей жизни. Реальность слишком резко обрушилась на его святую веру в добрые начала и счастливый конец. Он не понимал, сколько еще им придется ехать. Как можно тише подобравшись к окну, ведущему в кабину водителя, он замер и прислушался. В салоне играло радио, (какой-то задней частью мозга Мурильо даже отметил, что знает песню), но помимо музыки звучали и разговоры двух незнакомцев.— У меня однажды кореш там завис. – Сказал один. По звуку было похоже, что он щелкнул зажигалкой.— И что? Ему тоже бабла навалили, чтобы он ночью труп в лесу закопал? – недовольно ответил второй.— Ха, нет, чувак. Но давай посмотрим на эту ситуацию с хорошей стороны: сейчас нас выпустили, чтобы мы закопали в лесу какого-то неудачника; мы вернемся туда, но когда выйдем... – прозвучало заговорщическим тоном. — Нас ждет куча бабла. Устроимся в жизни — все в ажуре!— Послушай себя, придурок. Мы преступники. Таким, как мы, в этом мире не место. Мурильо будто ослепили яркой вспышкой. Перед глазами возник некий эпизод из жизни, который он каким-то образом выбросил из головы.
Парень стоял, окруженный высотными домами и шныряющими мимо людьми. Кто-то ловил такси, кто-то прогуливался мимо, а кто-то со всех ног спешил на работу, в деловом костюме и с портфелем в руках. Дэнни держал в руках телефон, оглядывался по сторонам и чувствовал, как сердце выбивает ребра из груди.— Пожалуйста, скажи: где ты? – молил он, слушая тишину в трубке.— Там, где я сейчас, меня скоро не будет. – Раздалось в ответ. И Мурильо узнал этот голос. — Я просто хочу, чтобы ты знал: у меня нет выбора, Дэнни...
— Выбор есть, он всегда есть, Джей! – орал Дэнни, хватаясь за волосы и обегая взглядом прохожих. — Не делай этого.
— Я не могу иначе. Я больше не хочу видеть то, что происходит вокруг меня, не хочу смотреть, как рушится моя жизнь. Знаешь, я бы очень хотел, чтобы кто-то разобрался с моими проблемами, но никто не сможет разобраться, если я их часть. И пора проснуться, Дэн! Мы изгои, неудачники, и таким, как мы, в этом мире не место... надеюсь, когда-нибудь ты простишь меня. Прощай.
Пытаясь ухватиться за что-либо, Дэнни медленно осел на пол и все еще не мог сделать вдох. Он не понимал, что произошло, что это за разговор и почему все это ему говорил Джорел. Это не походило на сон — скорее, действительно, всего лишь на воспоминание, которое исчезло из памяти в течение жизни. Но в течение чьей жизни? Это видение так глубоко засело в голове и в сердце, что музыкант перестал думать о чем-то другом: о людях, которые везут его неизвестно куда, о том, что они собираются сделать, и о том, что вообще, черт возьми, творится. Он видел Джея, разговаривал с ним по телефону, и этот разговор... почему он казался последним? Почему вся эта сцена была похожа на прощальную? Дэнни вспомнил свое прошлое видение, когда его заклинило на автозаправке: перед глазами возник футбольный стадион, ночь, музыка в наушниках, парень, которому он протянул руку после его падения.