1 (1/1)

Я всегда жила в достатке. Мое тело всегда находилось в огромном доме, искусно украшенном картинами художников. Но все началось когда отец ?покончил с собой?. В тот день я как обычно собиралась лечь спать, но крики с комнаты родителей меня встревожили. Я была в одной белой сорочке и стояла босиком на холодном паркете. Деревянная дверь была приоткрыта, оттуда выходил теплый свет от ночника. Я приближалась к темной двери, но не стала ввязываться к их ссору. Никогда не помешает узнать их секреты. — Да пошел ты... — я не услышала продолжение, был лишь громкий звук упавшего тела. Я напряглась, словно всё тело онемело. Мурашки пробежали по моим рукам, когда шаги медленно стали приближаться к двери. Огромный вброс адреналина позволил мне убежать оттуда, казалось бы. — Милли! — я услышала голос отца позади себя, он крикнул это с огромной злобой. Я почувствовала, что он бежит за мной. Мои босые ноги быстро бежали по холодным ступенькам вниз. У меня не было выхода. Спереди я видела дверь в подвал. Я решила забежать туда, и закрыться, я точно знала что там есть замок. Я пронеслась мимо столовой словно пуля, дернула изящную ручку двери, которая отворилась, но мне понадобилось немного усилий для неё. Я залетела в подвал. И как только моя рука коснулась заветного замка дверь резко отпарилась. Отец не стал церемониться, а просто накинулся на меня. Он схватил мою шею, прижав моё тело к пыльному шкафу, что все вещи, лежавшие в нём пошатнулись.Тут то и начали течь мои слезы. Я не могла глотнуть воздуха.— Я знаю, ты захочешь рассказать это своей сестре! Я не позволю! — выкрикнул отец, от чего я вздрогнула. Он бил мать. Много раз. Один раз я рассказала сестре, после чего она пожаловалась, и каждый день домой приходили какие-то люди и проверяли нас. Отцу приходилось притворяться, что все хорошо. Это были лучшие дни моей скудной жизни, пока отец не заплатил им большую сумму. Он отпустил руку, а я жадно вдохнула воздух. — Что нравиться дышать?! — я закивала головой. — Тогда, будь добра не совать свой но...Выстрел. Бездыханное тело упало на пыльный пол. Звук выстрела эхом доносился у меня в голове. Я громко дышала, отчаянно пытавшись взять как воздух, но он не брался. Я посмотрела на пистолет в своих руках. Мои руки дрожали. Слезы застыли на глазах. Я не знала что делать. Я убила человека, и этот человек — мой отец. Я планировала выстрел в руку, но он пришёлся прямо в голову. Неминуемая и быстрая смерть. Я посмотрела на него. Вокруг его головы собралась кровь. Я начала дышать еще глубже и сильнее. Пистолет упал с моих потных ладоней. Он стукнулся о паркет, но я это плохо слышала. У меня в голове лишь была сирена. Я почувствовала как меня тошнит и оперлась о шкаф, в котором я как раз и взяла это оружие. — Это самоубийство, это самоубийство, это самоубийство...***Утром меня разбудил голос матери. Я не спала почти всю ночь, постоянно ворочалась. Перед лицом была картина того, как я убила своего отца. Гребаным пистолетом из шкафа подвала.— Дочь, ты не видела отца? Он вчера ушел ни сказав ничего мне, — сказала мама. Ага, он тебе ничего не сказал, лишь вырубил, а потом душил твою дочь в подвале, которая в свою очередь выстрелила ему в голову. — Нет, не видела, — я старалась быть непринужденной, но дрожавшие руки невозможно было остановить. Я схватила одеяло и укрылась им до шеи, отвернувшись в сторону окна. — Ладно, он наверно ушел на совещание, — мать громко выдохнула и ушла, закрыв за собой дверь. После нее я тоже выдохнула, выкарабкиваясь из одеяла. Я медленно встала. Ноги были ватными. Подойдя к зеркалу я увидела на лице темные синяки и следы на шее от рук отца. Страх сразу же наполнил мое тело. Я снова почувствовала ощущение, когда не можешь взять воздух. Я чуть кашлянула. На мне уже была свободная пижама бордового цвета из шелка. Мне пришлось сжечь ту сорочку, пепел которого я смыла в унитаз. Пролетев по коридору, я залетела в ванную, где набрала горячую воду. Мне хотелось плакать, рыдать, но ничего не получалось. Слез не было. Только сильная боль и страх в груди. Это чувство наполняет все легкие, после вибрацией проходится по всему телу. Дышать этим невозможно, только делать отчаянные попытки. Я сидела в горячей воде, в отражении которой виднелось бездыханное тело отца. Его совсем скоро заметят. А я сижу в ванной на втором этаже и дрожу. — Он это заслужил, — тихо произнесла я, быстро выбираясь из ванны. Я смыла воду и снова вылетела из ванны прямо в свою комнату. Взяв тональное средство, быстро скрыла следы насилия на шее. После чего закрыла темные синяки под глазами. Я спустилась вниз, невольно вспоминая вчерашний день. Но я вовремя увидела Ноа, стоявшего на пороге двери. Он весело улыбался, готовя руки к объятиям. Я натянула улыбку и обхватила его тело руками. — Привет, — сказала я, стараясь быть естественной, но мой голос вышел чуть выше и тише, чем надо. — У кого-то была слишком хорошая ночь, чтобы отвечать своему лучшему другу? — Ноа вышел из объятий и мы последовали к столу. Я все ещё нервничала, стараясь не смотреть в сторону двери подвала.— Ноа, я просто не выспалась, — Шнапп закатил глаза. Мы присели за стол, после чего Миранда подошла к нам с легкой улыбкой.— Чаю, кофе? Или чего-то ещё?— Кофе, пожалуйста, — ответил Ноа. Миранда кивнула.— Тебе, Милли? Как всегда? — если бы вчера не случилось того что случилось, я бы с лёгкостью кивнула, а потом пила кофе из рук моей любимой Миранды. Я хотела успокаивающий чай, однако знала, что такой маленькое изменение в моём меню, заставит подозревать.— Конечно, — я изобразила счастливое лицо, и Миранда начала готовку.Ноа был сегодня нарядный. Модный серый пиджак украшал его торс, а на лице была заметная искорка.— Ты чего такой нарядный? — Ноа улыбнулся своей детской улыбкой. — Меня взяли помощником мистера Китинга, — Шнапп радостного захлопал в ладоши, а я удивлённо открыла рот. Мистер Китинг был известным бизнесменом, быть его помощником для Ноа это огромная радость. Его всегда вдохновляли ?бизнесменские? дела. — Вау, Ноа! — выкрикнула я, глядя на дверь за его спиной. Около неё стояла домработница, держа в руке швабру. Я снова почувствовала тревогу, ноги стали ватными. Энни разговаривала о чем-то с Лорел. Рука Энни потянулась к ручке двери, но томительно долго не открывала ее. Я не знала что хуже: пусть наконец она откроет дверь, или пойдет дальше по делам?— Ваши кофе, молодые, — Миранда лучезарно улыбнулась, но меня уже тошнило от одного запаха. Ноа взял белую кружку и отпил глоток. Я сделала тоже самое, только я изобразила глоток. Энни открыла дверь и громко закричала. Меня уже тянуло блевать. Мне было холодно и жарко одновременно. Рука чуть пошатнулась, и свежий кофе улетел прямо на пол, а кружка разбилась. Шнапп чуть усмехнулся, но тут же нахмурил брови.Ноа развернулся к той двери, из которой доносились какие-то крики. В этот момент я уже ничего не слышала.Миранда понеслась к подвалу, в котором бедным Энни и Лорел довелось увидеть труп отца. Теперь его увидят не только они. — О Господи, позовите миссис Браун и полицию... и... и врача, — громко тараторила Миранда, которая совсем недавно улыбалась мне.Я знала, маме будет тяжело. Она привязана к отцу. Любое ее действие было под контролем отца. Микаэла не понимала этого, она не знала любви. Будучи ребенком, я спрашивала ее: ?А тебя папа обнимает, когда спит? Как у Бет, у неё родители так делают. А вы?? Она говорила: ?Нет, но я не думаю, что это так важно.?— Хэй, ты в порядке? — спросил Ноа. Я была в полном не порядке. Я кивнула, и мы направились к двери. Каждый шаг давался с трудом. Я шла будто вечность, будто я во сне и никак не могу передвинуться. В голове всё так же сплывает картинка отца и снова тошнит. Я бы никогда не дала Ноа увидеть это, но он шёл быстрее меня. Его лицо сразу же изменилось, и он сострадательно взглянул на меня. — Стой, — Ноа тихо прошептал мне. — Тебе не стоит этого видеть, — он огородил путь к подвалу, не давая прохода. Однако я быстро спихнула его тело и снова увидела тело отца вокруг которого собрались домработницы. Мне хотелось кричать. Я чувствовала как земля медленно уходит из-под ног, как я застыла словно статуя. Своей душой я всё ещё нахожусь там в подвале, где выстрелила ему в голову. — Милли! Милли идём, — меня позвал Шнапп. Он потянул мое ослабленное тело. Я была как плюшевая игрушка. И снова я не могла глотнуть воздуха, я отчаянно дышала ничем. — Милли, ч-ш, успокойся, пойдём, — Ноа продолжал попытки взять меня под контроль, но я сбивалась всё сильнее и сильнее. Его голос был голосом с небес. Где-то далеко, где-то высоко. В моих глазах темнело, и я быстро полетела вниз.***Люди в чёрных костюмах собрались вокруг коробки с телом. Возле него сидела моя мать. Она плакала, нет, скорее рыдала. Я не знала, притворяется она или нет, но выглядело это крайне похоже на горькие рыдания. Тетя Лайла стояла позади неё, держа ее за плечи. Рядом с ней были родственники отца. Ноа Шнапп был чуть правее меня, он держал меня за руку, иногда сжимая ее сильнее, когда мама резко что-то выкрикивала. Он волновался за меня, ему пришлось увидеть того, что он не должен был. Мне было его жаль, ведь первый день работы помощником Мистера Китинга вероятно был не очень хорошим. И все из-за меня.Я не плакала. Мне не хотелось этого. Я старалась не смотреть на гроб, я уводила глаза куда-то в голубое небо. А потом на чёрные костюмы родственников. Я не могла смотреть на их грустные глаза. Все прошло как в тумане. Я витала где-то в облаках, пока мое тело вёл Ноа. Мы присели в машину Шнаппа и долго молчали. Долго, но не мучительно. — Мне жаль, — Шнапп начал первый. Я повернула голову в его сторону. — Все в порядке, — тихо произнесла я, но потом продолжила: — Правда.— Неправда, я вижу тебя. Если тебя что-то тревожит, ты всегда можешь поговорить со мной, — я уставши выдохнула на слова друга. Русоволосый положил ладонь на мое плечо, от чего стало спокойнее. — Спасибо, — сказала я, и мы поехали. Мимо проносились дома, деревья, люди. А я все ещё была в том доме рядом с окровавленном телом и дрожащей рукой с пистолетом. Жизнь продолжалась, но я застыла. Мы приехали быстро, или мне так показалось? Мы медленно шли к особняку. Листва приятно хрустела под моими ботинками. — Слушай, я могу побыть с тобой, если... — но тут я не дала ему договорить.— Нет, не стоит. Спасибо, Ноа, — его лицо чуть изумилось. — Ладно, тогда... пока, пиши если что.— Пока, — Шнапп снова зашёл в своё машину и уехал. Я следила за ним до самого конца, пока его не будет видно за темными деревьями.Тут я повернулась к огромному дому. Он выглядел скудно и противно. Мне казалось, что если я зайду, меня на входе будет поджидать отец, который задушит меня, закончив начатое. И в который раз мне стало тревожно. Дрожащими руками, я вытащила связку ключей с кармана чёрного пальто. Я все же открыла дверь, почувствовав облегчение от того, что дом был пуст. Я поплелась по лестнице, однако сама того не понимая развернулась и посмотрела на деревянную дверь. Я стояла посередине лестницы, держась за холодные перила. Я медленно спустилась. Мною двигало что-то неизвестное. И вот я стою ровно в полуметре от двери. Я боялась, но я предчувствовала, что должна это сделать. Может быть мне будет легче. Я потянулась к ручке, но не торопилась открывать, как когда-то сделала Энни. Я дернула изящную ручку и медленно потянула ее на себя. Когда я полностью открыла ее, я увидела тот же шкаф и помытый пол. Мне предвиделось тело отца, и я тут же зажмурилась, стараясь думать о хорошем. Я тихо зашла в подвал, где было темнее чем в прошлый раз. Я провела указательным пальцем по шкафу. Вдруг я услышала звук хлопка входной двери. Я дернулась и мигом вылетела из подвала, закрывая за собой дверь. На пороге стояла мать со слезами на глазах, которые она яростно вытирала своим бордовым платком. По всей видимости все родственники уже разъехались. Мама грустно глядела мне в глаза несчастно шмыгая носом. — Давай выпьем? — сказала мама в пол голоса. Для меня это было неожиданностью, она никогда не пила. А если делала это, то отчаянно скрывала от отца. Я кивнула и мы пошли к столу. Мы присели на чёрные высокие стулья, те самые два стула, на которых мы сидели с Ноа. Мама взяла виски из высокой полки, которой могли притронуться только Миранда и мой отец. Я невольно испугалась ругательств отца, но тут же опомнилась.Мама налила каждому из нас, сначала глотнув прямо из горлышка бутылки. — Он не любил, когда я выпивала, — начала Микаэла. Я сочувственно посмотрела на неё. Её тушь была давно измазана, а серьги, которые она так любила, вероятно она сняла. — Но его уже нет, — тихо произнесла мама, срываясь на последнем слове. Я приобняла ее, чувствуя вину за содеянное. Она выпила несколько глотков дорогого виски и сморщилась. Я сделала тоже самое, мне ещё никогда не приходилось делать этого, это было мне в новинку. Я рассматривала стеклянный стакан, пока меня обнимала мать. Все домработницы сегодня отдыхали. Полиция допрашивала всех, но они никого не стали подозревать. Все были точно уверены в его самоубийстве, ведь он всегда на работе был грустным, как говорили его работники. Также Ашер постоянно закрывался в своём кабинете дома, — это уже говорили домработницы. Мне просто повезло, но это не мешало мне чувствовать вину.— Зачем он это сделал? — мама посмотрела на меня со слезами на глазах. Я пожала плечами. Мне сейчас как никогда нужны были слезы, но я чувствовала только боль в груди. Тянущаяся, разрывающая все органы в клочья, боль. Мама отпила ещё, ещё и ещё. Я удивилась такому поведению Микаэлы, но не стала возражать. Теперь я должна ради неё все горы свернуть.— Это я виновата, — мама снова горько зарыдала мне в плечо. Её горячие слёзы обжигали мою кожу. — Не говори так, мам, — я прошептала ей это в ушко, но она ещё сильнее зажала меня в своих объятьях. — Нет, Милли, ты не понимаешь, — она глянула своими мокрыми темными глазами в мои карие. Я знала, почему она себя винит. Прекрасно знала. — Мы тогда поссорились, за день до этого... он... ушёл, и я его больше не видела, — и снова мама громко зарыдала зарываясь в мои объятья. Я снова быстро задышала, отчаянно пытаясь взять воздух. Меня тошнило, уже в который раз в день. Дрожащим голосом я ответила: — Нет, мам, он планировал это, он даже написал в предсмертном письме, — конечно, письмо было написано мной. Прежде чем написать его, я внимательно изучала его почерк в стопке его документов на столе. Много раз мои буквы получались кривыми, из-за дрожащих рук. Однако я знала, что во всем обвинят меня, и никто никогда не знал о насилии в нашей семье. Он умудрялся притворяться хорошим папой при домработницах. Но я знала его настоящее лицо, и не только я, но и мама с сестрой. — Я была его последней каплей, Милли, — эти слова мамы были последним, что я услышала. Ведь я тихо просила ей короткое ?прости, мне пора спать? и ушла в свою комнату. От этой комнаты мне было тошно. Все пять дней я была у Ноа, который старался отвлекать меня, и у него это получалось. Этому я очень благодарна. Постель была убрана Энни, только она имела право заходить ко мне в комнату. Все шторы были раздвинуты, что позволяло видеть одинокие уличные фонари. Я стояла посреди спальни, пытаясь успокоить свою нарастающую тревожность. Быстро шагнув к окнам я задвинула шторы, после чего переоделась в бордовую шелковую пижаму. Я улеглась на огромную кровать и укрыла себя. Мои волосы по ключицы были запутаны. Я не пользовалась расческой с того самого дня. Недолго думая, я поплелась в ванную комнату. На отражении зеркала с серебристыми краями я видела измученное лицо. Быстро увернув взгляд, я принялась рыться в выдвижной полке тумбы. Там я ничего не нашла, кроме старого фена для волос. Я присела на краешек ванны и глубоко вздохнула. Я все ещё не плакала, но так хотела этого, мне так хотелось выпустить весь яд, пожирающий изнутри.Я повернула голову к зеркалу, посмотрела на шею с неприятными полосками. Моя рука небыстро потянулась к шее, после чего я приложила ее прямо к синим следам. Рука отца была мощнее, очевидно. Я почувствовала снова это ужасное чувство страха и тревожности. Плохие мысли не покидали мою голову.Вдруг мой взгляд упал на ножницы, лежавшие на полочке сверху. Я потянулась за ними и достала их. Медленно я стала резать волосы сначала слева. Пряди падали на пол с глухим звуком. До этого мне никогда не приходилось делать это самой. Я быстро расправилась с волосами, после чего смыла все в унитаз. Мой вид был крайне необычен для меня. Медовые волосы подчеркивали мою смуглую кожу и карие глаза. Тревожность пропала, и долгожданное облегчение рухнуло на меня.Пройдя о темному коридору, я спустилась с лестницы. Та дверь так и смотрела не меня, но я лишь убирала взгляд. Пробежав мимо двери, я сделала себе зелёный чай. И сразу пошла в гостиную, но у входной двери лежало письмо, оно было обёрнуто в желтоватую выцветшую бумагу. Меня удивило это письмо, которое пришло крайне поздно. Я подошла и взяла его в руки. На нем был маленький логотип с буквой ?W?, обведённой в кружочек. Я знала чей это логотип. Той самой компании, которую так ненавидел мой отец. Я открыла письмо. Пройдясь по строчкам бумаги в ней, я удивилась. ?...В связи с вашей недавней потерей, мы хотим предложить Вам сделку. Мы предлагаем Вам — миссис Браун, — брак по договорённости. Таким образом, мы совмещаем компанию ?Wolfhard? и ?Brown?. Если Вас интересует эта идея...? Мое лицо исказилось в гримасе отвращения. Однако, предложение казалось идеальным выходом для нас. Микаэла Браун никогда не руководила большими компаниями. И скорее всего нас будет ждать неминуемый кризис и банкротство. Я долго размышляла. В письме было обязательное условие, в котором миссис Браун придётся жить в доме Вульфардов. Но это означало, что и я перееду туда. Мне казалось хорошей идеей переехать в другой дом, но никак к противным Вульфардам. Однажды мне довелось увидеть их сына, который явно не был приятным типом, сношаясь с секретаршей прямо за стеной их гостиной. Тот вечер был просто отвратительным. Забрав квадрат бумаги, я унеслась в свою комнату, чтобы наверняка быть уверенной, что мама не разорвёт листок. Забыв обо всем я медленно погрузилась в сон.***Я сидела напротив мамы. Её лицо выражало полное непонимание. Она внимательно читала лист бумаги, иногда поглядывая на меня. Чёрные волосы, всегда уложенные гелем, сегодня свободно спадали на плечи. — Я... я думала, что ты сможешь взять это на себя, — сказала мама, и я удивленно подняла брови. В мои планы не входило брать целую компанию в свои руки. — Милли, ты сможешь заплатить взятку университету, и спокойно работать, — произнесла мама, отпив воды из стакана. — Ты всегда любила эти... всякие, в общем бизнес дела, — она глянула на меня с жалобным лицом. Я знала, мама не хотела ехать к семейке Вулфардов. Решать какие-то сложности с документами, подписями было не ее делом. — Это все не так просто, как ты думаешь, — я опёрлась о деревянный покрытый слоем прозрачного лака стол. Микаэла хмыкнула.— Ты возьмёшь все на себя, — сказала она, вытащив зажигалку и старые сигареты отца из выдвижной полки. Я таращилась на неё как маленький ребёнок.— Давно ты куришь? Мама умело зажала сигарету в зубах и зажгла ее. Её первый затяг был легким. — Я всегда курила, — сказала мать, выдыхая клубок дыма. — Ты просто этого не видела, как и твой отец.Мы ненадолго замолчали. Неприятный запах сопровождал наше затишье. Я продумывала в голове слова, которые точно подействуют на мать.— Мам, ты должна подписать, — сказала я стараясь быть мягче. Сделав ещё несколько вдохов никотинового яда, она ответила:— Мне нужно подумать.В тот же миг Микаэлла поплелась на второй этаж, оставив меня одну.***За окном была ветряная погода. Водитель Сэм вез нас прямо к Вулфардам. Казалось бы?Прошло ровно три дня с тех пор как я увидела письмо, но за эти дни мама уже успела почувствовать на своих плечах трудности бизнеса. Кто бы мог подумать, что мама сама будет умолять меня скорее отправиться к Вулфардам. Уж последнее что нужно было маме — это возиться с компанией ?Brown?, и я это знала уже с самого начала.Слишком быстро принимать решения было плохо, как показал мой опыт. Хотя в нашей ситуации лучше сделать наоборот. Поэтому мы так и сделали. Мы двигались уже больше часа. Мама сидела слева от меня ближе к окну. Она тихо похрапывала, иногда что-то мыча. Все это время я старалась не находиться дома. Я ночевала у Ноа, он был вовсе не против. Как только я оставалась дома, я была сдавлена этими длинными стенами, которые постоянно напоминали о прошлом. — Приехали, — сказал Сэм. Я поблагодарила его и вышла. Спереди виднелся большой темно-серый каменный особняк Вулфардов. Он был величествен.Мама уже в который раз взялась за сигарету. Она нервно выдохнула и пошла ко входу. Я остановила ее.— Не волнуйся, буду говорить я, хорошо? Она лишь коротко кивнула и снова направилась к двери. Зайдя в дом, я почувствовала приятный запах моего любимого кофе. На пороге стоял Мистер Вулфард. Мы обменялись любезностями и прошли в гостиную, где стоял длинный стол, и та самая секретарша младшего Вулфарда. Я аккуратно села за стол, что позже сделала и моя мать. Роберт Вулфард начал читать условия договора, а рядом из ниоткуда появился младший Вулфард, высокомерно смотря на меня. Меня это жутко отвлекало и мешало сосредоточиться. Мистер Вулфард дочитал последние строки и поднял взгляд на меня. Я увидела его седеющую бороду и ожидающее выражение лица.Я взяла несчастные листки бумаги и перечитала их, как меня учили в университете. Как ни странно никаких подвохов не было. Я отдала бумажки маме.— Тебя все устраивает? — спросила я. Младший Вулфард наконец оторвал свой взгляд с меня, покосившись на Микаэлу. — Если мне не придётся с ним спать, то да, — мама пошутила, заставив мистера Вулфарда рассмеяться. Я улыбнулась.?Шутки не к месту?, — сказал бы отец. Но я была рада за то, что мама наконец не отказывает себе ни в чем. — Миссис Браун, не беспокойтесь, этого не будет, — сказал мистер Вулфард, ухмыльнувшись. В ответ мама лишь негромко посмеялась. Микаэла взяла чёрную ручку, лежавшую на столе, и резким движением руки поставила подпись. Она передала лист Вулфарду и элегантно сложила руки. Договор подписан, а значит, мне и моей маме придётся жить в этом огромном особняке. Но все не так плохо, ведь мне давалась своя комната с ванной. Мне это нравилось, но все равно жить в одном месте с мерзким младшим Вулфардом не хотелось. Но я не могла постоянно проситься к Ноа, мешая его личной жизни.В отличие от нашего дома, дом Вулфардов был выполнен в темно-красных тонах с обилием чёрного. Наша же усадьба была в серых скудных цветах. Хоть и в основном наша мебель была из темного дерева, стены были покрыты серым мрамором, из-за этого и казался наш дом таким скучным и убогим.Мама сидела на чёрном кожаном диване, ведя разговор со старшим Вулфардом. Они точно нашли общий язык. Это меня радовало, ей точно нужно отвлечься, как и мне.Я сидела за столом полном еды. Рядом стоял бокал вина. Осмотревшись по сторонам, я схватила его и быстро осушила. — Милли, ты чего как ребёнок воруешь со стола? Тебе вроде уже есть восемнадцать, могла и попросить себе налить, — голос младшего Вулфарда заставил меня дернуться, от чего тот усмехнулся. Как же я его ненавижу.Я поставила на место пустой бокал, стараясь не смотреть на Вулфарда. — Мы вроде не договаривались разговаривать на ?ты?, мистер Вулфард, — сказала я. — Я думал, мы достаточно близки для этого, — сказал парень с кудрявыми волосами. Я хмыкнула.— Я даже не знаю вашего имени, — мне сильно хотелось добавить в конце ?мистер идиот?, но в силу своего воспитания, не стала. Я видела в нём небольшое разочарование. Парень сел напротив меня, в то время как я уплетала вишню. Он не уводил своих глаз с меня, что делала и я. Будто некая игра.— Мэм, можно с вами познакомиться? — спросил Вулфард, на что я кивнула. Он протянул руку. — Финн. Финн Вулфард, — сказал он. Его бархатный голос был приятным, и на секунду я почувствовала спокойствие. — Милли Бобби Браун, — произнесла я и мы пожали руки. Его ладонь была тёплой, в моя холодной, что жутко контрастировало.— Мисс Браун, желаете ли вы вина? — спросил кудрявый парень. Его слова заставляли меня усмехаться, но я не подавала виду, глядя куда-то в сторону окна. — Чего-то более крепкого, если вам не сложно, мистер Вулфард младший, — сказала я кивнув в сторону бара. Он усмехнулся и поплёлся к бару, слегка задевая стулья рядом со столом. Такой Финн мне нравился больше, вернее только такой Финн. Меня раздражало его самолюбие и самооценка до небес. Вулфард младший копошился в полках, пока он это делал я наблюдала за своей мамой и отцом Финна. Она элегантно курила сигарету, иногда попивая шампанского. Я была рада за неё, что она не закрывается ото всех после произошедшего, а принимает поддержку и продолжает жить. В отличие от меня.Финн вернулся с уже открытой заранее бутылкой. Я знала что это было что-то из дорогого, так как часто видела ее у отца. Вулфард налил чуток каждому, и по запаху я распознала виски. Не церемонясь, я выпила содержимое залпом. Финн удивлённо глянул на меня, но потом сделал тоже самое. — Будьте осторожны с этим, мисс Браун, — сказал он мне. Я проигнорировала его слова и просто уставилась на его лицо, усыпанное веснушками. Наконец я расслабилась. Тут я заметила маленький значок хлопушки на его пиджаке, которую используют в кино. Он приятно дополнял его образ, и я принялась рассматривать его. Он был совсем небольшим, из-за чего я увидела его не сразу.— Нравится? — голос Финна вытащил меня из мыслей. Он указал на значок и чуть повертел им, будто хвастаясь. — Почему хлопушка? — Ну вообще... я вроде как актёр, — неловко сказал Вулфард. Я почувствовала, как мои щёки загорелись, и повернула голову в сторону. Мне стало до жути стыдно. Даже когда я говорила ему о том, что не знаю его имени, я не чувствовала ни капли смущения.— У меня на счёту два фильма и два сериала, — сказал Финн, будто читая мои мысли. Я ничего не ответила, лишь глотнула ещё одну вишенку. На фоне мама с мистером Вулфардом громко рассмеялись.— Вы правда не знали об этом? — по-детски спросил Финн. Он выглядел расстроенным. Привычная высокая самооценка мистера Вулфарда младшего была задета мной. — Нет, не знала, — непринужденно ответила я. Вулфард налил ещё обжигающей жидкости. Он тихо произнес какой-то тост, который я не расслышала, и мы выпили.Мы сидели за одним столом погрузившись в раздумья. — А можно уже на ?ты?, мисс Браун? — спросил Финн с его привычной ухмылкой.— Ладно. — А твой отец правда... покончил с собой? — мои глаза округлились, ладони запотели, и уже в который раз я почувствовала тревогу. Я сделала глубокий вздох, пытаясь выровнять дыхание, но не получалось. — Да, — ответила я, и мигом унеслась в ванную. Тревожность все сильнее нарастала в моей груди, дыхание учащалось вместе с сердцебиением. Я включила холодную воду и охладила лицо. Перед глазами все расплывалось. Красные стены перемешивались с моим изображением в зеркале. Резкий стук в дверь отвлёк меня. — Милли! Милли, все в порядке? — я услышала голос Финна, который ещё раз постучал в дверь. — Да! — крикнула я, охлаждая лицо и выравнивая дыхание. Мой голос был снова выше, чем нужно. Собравшись с духом я вытолкнула дверь, нечаянно ударив младшего Вулфарда. Чтобы он не увидел моего обеспокоенного и нервозного лица, я быстро вылетела оттуда и подошла к маме, сказав ей, что ухожу. Я захватила пальто и унеслась прочь, попутно вызывая такси. Вероятно Сэм уже давно отдыхает дома, и я не стала его тревожить. Холодный ветер дул мне на лицо, а все волосы спутались в кудрях. Я стояла посреди улицы вдалеке от дома Вулфардов. Меня тошнило лишь от одного слова на букву ?В?.Желтая машина остановились рядом со мной. Зайдя в неё, я назвала самый родной и знакомый адрес улицы. Я порылась в своей маленькой сумке, но ничего там не нашла похожего на успокоительные таблетки. Ударив себя по лбу, я вспомнила, что отдала их маме в день похорон отца. Мы ехали полтора часа, и это было без учета пробок. Однако за всю дорогу я сумела успокоится. Но легкая тревога все равно оставалась со мной. Наконец мы прибыли. Огромное высокое здание стояло передо мной. Уже в который раз я направлялась в знакомую квартиру под номером 118. Я негромко постучала в дверь, и услышала кряхтения позади неё. Дверь открылась и на пороге стоял заспанный Ноа Шнапп. Он несколько раз поморгал и удивленно посмотрел на меня, молча давая мне проход. — Что случилось? — спросил Ноа, обнимая меня на плечи. Я выдохнула, услышав его родной голос, и почувствовала облегчение. — ...Я просто... просто кажется это снова была паническая атака, и я снова отправилась к тебе, потому что мне было плохо, а ты единственный человек, который помогает мне забыть все проблемы... и если я мешаю, я могу уйти, извини за то что просто так врываю... — тут Ноа прервал меня.— Ч-ш, все в порядке, проходи, переодевайся. Ты знаешь, я могу быть твоим вторым домом, хорошо? Миллс? — в ответ я лишь опустила глаза. В этот момент мне хотелось привычно зарыдать в тёплые объятья Шнаппа, но у меня не получалось. Прошло около получаса. Мы с Ноа сидели на его мягкой кровати с белой простыней и ели заказанную пиццу. С ним мне было легко. Этот парень всегда может меня поддержать и понимать на полуслове. Рядом стоял стол с документами и заданиями с университета, в котором мы вместе учились. Мы приняли единогласное решение не идти завтра на учебу. Сегодня был слишком сложный день, который измотал все нервы. — ...и там был тот самый Вулфард, на удивление, он ко мне был добр, — я схватила кусочек сырной пиццы и откусила уголок. Русоволосый хмыкнул, прожевывая пищу во рту.— Как там его секретарша? — Шнапп ухмыльнулся. Я рассмеялась, вспоминая улыбчивую брюнетку. — Она все ещё там, — я рассмеялась ещё сильнее. Ноа поигрался с бровями, со своей детской ухмылкой.— Ладно, может у них там настоящая любовь, а мы смеёмся, — выдохнула я.— Не думаю, — Ноа снова откусил кусочек пиццы, задумчиво смотря на меня.— Почему?— Он богатый, а у богатых есть какие-то другие причины на жизнь, — это первое. Он актёр, у них всегда плотный график и много дел, — это второе. А третье — зачем ему вообще любовь сдалась? По твоим рассказам он тот ещё идиот, — на последние слова я рассмеялась и закивала головой. — Верно, — сказала я.