tre (1/1)

***Двери ломаются, кости ломаются.Руки ощущаются слишком остро и ярко, что у Кроули вырывается нервный смешок.Волоски на руках тянутся вверх и парень потирает руки. Чужие бедра ощущаются головой мягко и так правильно, будто они были созданы для чужой рыжей вихрастой макушки. Бледные, аккуратные руки проходятся по лесам рыжих волос снова и снова, Кроули теряется во времени, оно замедлилось и вскоре остановилось совсем. Он хотел раствориться в этом моменте и закрыл глаза.Эзра улыбается и чуть наклоняется. Кроули чувствует теплое дыхание на своем лбу и на ладонях выступает влага. Эзра прижимается лбом к лбу Кроули, положив руку на грудь. Энтони кладет ладонь сверху. Ему кажется, что его сердце стучит так громко, что весь Лондон слышит это. Ему кажется, что оно сейчас лопнет и рассыпется. Снова сломается.Но этого не происходит. — Слышишь? — он не может выдать ничего громче шепота, но даже шепот кажется оглушительным и неправильным в этой тишине и нежности. — Слышу, — Эзра вновь улыбается и касается губами чужого лба, не переставая улыбаться. Он вдруг наклоняется еще ниже и тянется к чужим губам, перед глазами Кроули как будто черно-белый фильм, где он в главной роли. Все будто затихло и не существует ничего больше, кроме этой комнаты и чувств, которые переполняют его. Парень чувствует теплое ягодное дыхание на своих губах и закрывает глаза, поддается вперед.И все обрывается.Кроули резко и стремительно распахивает глаза и садится на постели, хриплый выдох рвется из его груди. Воздуха будто не хватает, он тяжело дышит и закрывает лицо мокрыми руками. Все те чувства, что он испытал, вытекают из него вместе с духом и остается только пустота. Он трогает свое лицо, пытаясь найти и почувствовать чужие руки, но не находит.Ему жарко, он стягивает мокрую футболку через спину и вытирает ей лицо, отбрасывает в сторону. Свет в ванной ослепляет и раздражает, Кроули недовольно жмурится и умывается. Упирается руками в раковину и смотрит в зеркало. Этот сон обезоружил его и из зеркала на него смотрел будто не он. Кто-то грустный и некрасивый вовсе. Этот фрагмент того, что придумал его мозг будто обнажил что-то горькое и давно забытое. Эзра идет в школу в приподнятом настроении, он напевает что-то под нос и держится за рюкзак, не думая ни о чем. День начался хорошо, несмотря на очень холодную погоду и слишком легкую рубашку. Он встречает Анафему у входа и дружелюбно здоровается, они заводят разговор о чем-то неважном. Он вдруг видит Кроули. Его брови нахмурены, закрытая поза выдает плохое настроение. Они встречаются взглядами, за очками вновь не видно чужих глаз. Лицо его разглаживается и руки сами опускаются, парень немного нервно улыбается. Кроули хочет дать себе по лицу. Земля будто уходит из-под ног, а вся решимость рассыпается, как карточный домик. Он вновь чувствует себя обнаженным. Обнаженное тело — это одно, но обнаженное сердце — это намного интимнее. Анафема чувствует себя лишней, когда они подходят к парню и удаляется под неестественным предлогом, но Эзра не замечает этого.Он тепло улыбается. — Плохо спал? Выглядишь угрюмо, — без капли злости спрашивает Эзра, прижимаясь плечом к Кроули. На рыжего вдруг накатывает волна раздражения, но он только тихо хмыкает. — Да, не очень спал. Бессонница замучала, — ему стало неожиданно смешно и странно, Кроули улыбнулся, обнажив острые зубы. В голове все затихло и успокоилось, как море после грозы. Завязался приятный разговор ни о чем и Кроули полностью успокоился и затих.Зачем ехать в Тибет, если Тибет прямо перед тобой и в тебе самом.На обеде всего Эзру сковал холод и он мог лишь поджимать губы и плечи, бесцельно тыкая в тарелку с пресной едой. На его плечи тяжело опустился пиджак, после владелец невесомо погладил его по плечам. Перед глазами появился Кроули. — Как щенок трясешься, — улыбается он, кладя руку под подбородок. Он остался в черной рубашке и за многослойностью одежды торчали худые плечи и острые копья лопаток. — Спасибо, но не стоило, сам замерзнешь, — Эзра стремительно покраснел. Одежда еще хранила тепло чужого тела и от осознания этого Эзре стало стеснительно и неловко. — Помолчи уже, мне не сложно, меня просто бесит, что ты трясешься, — хмыкает и пожимает плечами Кроули. Губы скривились в усмешке. Он сам понимал, что это звучит не так, как ему бы хотелось, но он закрывает на это глаза. Эзра снова улыбается и Энтони не знает, как долго он сможет выдерживать это. После каждой улыбки Эзры в Кроули что-то вскипает, буквально на миг. — Я тебя подвезу домой сегодня и без всяких отговорок, — отрезает Кроули и отводит взгляд. Его лицо не выражало ничего, но внутри него извергался вулкан, похлеще Везувия. Он боялся отказа. — Я и не думал отговариваться. Мне приятна твоя компания, — прямо говорит Эзра и пьет чай, засовывая руки в рукава чужого черного пиджака. Вся та нерешительность, что была в нём с самого начала потихоньку убежала и даже следов не оставила. Эзре хотелось дразниться и смеяться. Кроули пылал лицом и телом от этого смеха. Он буквально ощущал, как стены внутри него ломаются, кирпичи трескаются и рассыпаются в прах. — Подружку завел, приятель? — тяжелая рука валится на худое плечо, обнимая. Перед глазами Эзры появляется блондин с темными глазами. Он весело улыбается и рассматривает Эзру без всяких стеснений. Ему становится неловко.— Заткнись, Хастур, — Кроули закатывает глаза и сбрасывает с себя чужую руку, видит растерянное лицо Эзры.— Мы в одной группе играем, это Хастур, — голос Энтони стал на тон тише и мелодичнее. Фелл дружелюбно протянул руку для рукопожатия и улыбнулся. Кроули удивляется, как можно быть таким вежливым со всеми и вновь затихает. — Что-то ты затих, влюбился что-ли? — Хастур громко и немного высоко смеется, а Кроули поднимается с лавки, бурча себе что-то под нос. Ему почему-то стало стеснительно и странно, ребра обвились вокруг легких плотным капканом.— Пойдем, не слушай его, — парень тянет Эзру за плечо, чувствуя бархат собственного пиджака под пальцами. — Ты не говорил, что играешь в группе. Ты поешь? — спрашивает Эзра, отдавая пиджак владельцу. Кроули приподнимает брови и одевается. Он недолго молчит, думая что сказать. — Типо того. Не знал, уместно ли будет говорить об этом, — он пожал плечами и хмыкнул. Ездить в машине Кроули было приятно. Она была чистой и аккуратной, в ней приятно пахло чужими духами и кожей салона. Эзра чувствует себя более открыто, чем в прошлый раз и удобно устраивается на кресле. — Сними очки, — просит он и Кроули замирает и сжимается, но вскоре его рука тянется к прохладной пластмассе и очки убираются в бардачок. Он даже не взглянул на блондина, продолжая смотреть на дорогу.Эзра улыбается, немного склонив голову вбок.— Удивлен, что ты послушался, — он говорит честно и искренне, а Кроули закатывает глаза, налитые золотом.— Не обольщайся, — весело улыбается он, набирая скорость. Энтони смеется громко и открыто, когда Эзра начинает молиться, чтобы они доехали до дома в целости, а тот пихает его в плечо, нахмурив светлые брови. Его надутые щеки и недовольное выражение лица заставляет что-то внутри Кроули перевернуться.— Не хочешь зайти? — Эзра уже почти вышел из машины, но развернулся обратно. В его голосе сквозила не просьба, а скорее требование. Кроули глубоко вздыхает и заглушает мотор, выходит из машины.— Хочу, — передразнивает он чужую интонацию и получает в награду тычок в ребро. У Эзры дома чисто и светло, в воздухе пахнет чем-то непонятным, но приятным, чем пахнут все дома — по-разному. Кроули неловко мнется на пороге и снимает ботинки, в коридор выходит высокий мужчина, на пол головы выше самого Кроули и он вдруг чувствует себя ужасно маленьким перед ним. — Папа, это Кроули, мой друг, мы посидим немного, — слово "друг" соскальзывает с языка Эзры и отпечатывается в черепной коробке Энтони. Он пытается выдавить хоть что-то похожее на дружелюбную улыбку, но от волнения и смятения получается нелепо и странно.— Приятно познакомиться, Гавриил, — представляется мужчина и крепко жмет чужую руку. Они обмениваются парой дежурных фраз и идут по длинному коридору. Когда дверь за спиной Кроули закрывается, он останавливается и разглядывает комнату Эзры. Все уставлено книгами, постель аккуратно заправлена, а на тумбе стоит кремовая кружка. Он замечает в углу комнаты гитару без чехла.— Ты на гитаре играешь?— Кроули тянется рукой, но в последний момент его рука замирает и он смотрит на парня, будто спрашивая разрешение. Эзра кивает и садится на кровать.— Нет, она мне досталась от кого-то, даже не помню от кого, — он усмехается, а Кроули гладит дерево и ощупывает струны, проводит рукой, пробуя и прислушиваясь. — Ужасно расстроена, — он садится и принимается крутить колки, слушая получающийся звук. Эзра вдруг засматривается на чужое сосредоточенное лицо и его щеки покрываются румянцем. Кроули удовлетворенно кивает, когда гитара настроена и пробует несколько аккордов, Эзра сидит пораженный и растерянный, этот звук проходит сквозь него навылет. — Спой что-нибудь, я очень хочу послушать, — очень тихо, на грани шепота просит блондин и Кроули несколько секунд сомневается, но видя такое лицо парня, не может отказать.Когда первые слова вырываются из чужого рта, Эзра будто оказывается где-то совсем не здесь. Он не может оторвать глаз от чужого такого красивого в этот момент лица. Кроули прикрыл глаза и пел очень тихо, голос его стал хриплым и низким. Его переполняли эмоции в этот момент, ему хотелось кричать, но парень продолжал молчать и смотреть. If you like your coffee hotЕсли ты любишь горячий кофе,Let me be your coffee potПозволь мне быть твоим кофейником.You call the shots babeРаспоряжайся мной, милая,I just wanna be yoursЯ просто хочу быть твоим.Кроули почувствовал, как частички его сердца выскальзывают изо рта вместе со словами песни и запел чуть громче, не открывая глаз. Ему было горячо, трепетно и трогательно, он будто открывался с совершенно новой стороны, известной ранее только ему одному. В горле пересохло и голос едва сорвался на хрип, но парень сглотнул и музыка полилась снова.Secrets I have held in my heartСекреты, что я хранил в своём сердце,Are harder to hide than I thoughtСпрятать тяжелее, чем я думал.Maybe I just wanna be yoursМожет, я просто хочу быть твоим,I wanna be yours, I wanna be yoursЯ хочу быть твоим, я хочу быть твоим.Эта песня обнажила струны его больного сердца и полностью обезоружила. Кроули почувствовал себя как никогда раньше.Энтони почувствовал на своей шее жар чужой руки и открыл глаза. Эзра прижался рукой к горячей шее и Энтони видел его улыбку совсем близко. Он поддался вперед, не переставая смотреть в чужие голубые глаза, положив руку ему на плечо. Все было как во сне, но наяву. Эзра чувствовал, как чужой пульс бежал все быстрее и тоже поддавался вперед, чувствуя жар дыхания на своем лице. — Эзра, вы не голодные? — послышались тяжелые шаги и момент был испорчен. Рука с шеи пропала и стало прохладно без чужого дыхания, разделенного на двоих. В глазах Эзры блеснул страх и он отодвинулся и шарахнулся, шумно выдохнув. Кроули опустил глаза и облизнул губы. — Нет, пап, все хорошо, — немного хрипло прокричал Эзра и вытер влажный лоб. Дальше наступила долгая и тягучая тишина, Кроули гладил струны и не осмеливался поднять взгляд. — Очень красиво поешь, — это звучало нелепо при данных обстоятельствах и они вдруг оба громко засмеялись. — Я пойду, ангел, — тяжело произнес Энтони и увидел перемену на чужом лице. Капля тоски отразилась на красивом лице Эзры. Он лишь кивнул, улыбнувшись, как ни в чем не бывало. — Увидимся завтра, — снова взгляд и снова сердце Кроули делает тройное сальто. Гитара с жалобным треском опускается на пол и прислоняется к стене.Когда Кроули ушел, Эзра лег и закрыл глаза, коснулся свои губ руками и ему хотелось закричать от того, в какой неподходящий момент зашел его отец. Он сам не знал, что им двигало, но это было так правильно в этот момент, что он ни секунды не сомневался. Сомневался ли Кроули?Энтони несколько раз ударил рукой по рулю и вздохнул. Он не сомневался ни на секунду. Он чувствовал себя странно и смешно. Почувствовал, что стена сломалась. Ему хотелось выть от той нежности, что скопилась в нем и не могла удобно там уместиться. Она была громоздкая и неуклюжая, ненужная никому.Уязвимый и незащищенный мальчик.