Часть 3 (1/1)

И всё же, он не может противостоять желанию хотя бы со стороны наблюдать за продолжающейся для других жизнью.Узкие улочки выводят к ощетинившемуся караулом гарнизону, куда бы Свейн ни пошёл… впрочем, куда ещё ему ходить? Разве что на погост. К собственной опустевшей могиле.В тени стен можно устроиться практически незаметно и наблюдать за каждым, кто пересекает освещённый оконным светом прямоугольник.Вот Гарольд. В обеих руках по кружке с пивом. Дежурство закончилось, значит; на посту он никогда не позволяет себе подобного.Вот Эйма. Подволакивает давным-давно простреленную ногу, останавливается у одной из башен и звонко распекает придремавшего офицера.—?Я бы могла на храп пустить стрелу и не промахнуться!Хмыкнув, Джерико сдвигается в сторону, потому что у рыжеволосой бестии глаза острее, чем у хищной птицы.Вот Дариус. Мда.Новый генерал выглядит так, словно не спал последние несколько ночей. В руках?— стопка приказов, их легко узнать по печатям и красным шнурам. От обычно сверкающих чистотой сапог остаются следы. Пахнет болотом.?Кого бы назначили ещё, как не его, разумеется…?Жизнь идёт своим чередом, воздух прорезают оклики часовых и короткие приказы командования, хмельные частушки, пиликанье чего-то вроде губной гармошки.При жизни Свейн не слишком любил сборища в казарме и вечно набитую ?отдыхающими? караулку. Бездарная трата времени, полная скабрезного юмора и таких же подколок друг над другом, почему бы не заняться чем-то более… полезным для тела и разума?А сейчас он отдал бы многое, чтобы попасть внутрь. К столу с расставленной нехитрой снедью, к очагу с пылающим огнём, к тёплым и живым людям, что беззаботно разговаривают на все возможные темы?— от жён и детей до предполагаемого наступления на соседние границы.Но треклятые амулеты точно так же, как и всегда, развешаны в проёмах и остро блестят при каждом на них взгляде. Пульсируют зелёным и жёлтым. Покачиваются на длинных белых лентах.?Как же я жалок?.Все тянутся к теплу. И живые, и мёртвые.Джерико скрипнул зубами, шагнул в проулок?— скоро рассвет и пора возвращаться?— но тут же замер. Прямо перед ним вжался в стену юноша в офицерской форме. Чей-то адъютант, наверное, из младших аристократских сынков. Форма новенькая. Совсем недавно на службе.—?С… спаси меня Волк,?— пробормотал офицерик и опрометью бросился бежать к спасительной, по его представлениям, двери. А ведь мог бы обернуться. Ради приличия. Вдруг Свейн решил догнать и полакомиться свежевырванным, ещё трепещущим, сердцем??Волк уж точно тебя спасать не станет?,?— с усмешкой подумал Джерико.На самом деле, было тоскливо. Сойти за живого не вышло даже в ночном полумраке, а это значит?— демон по имени Атрокс прав, среди живых Свейну делать больше нечего.—?Мёртвый генерал! Там мёртвый генерал!!!—?Чего орёшь, будто и впрямь призрака встретил…—?Я и встретил! Он там стоит, белый, не дышит, глаза страшные…Нормальные глаза. А вот ты, мальчик, слишком нервный для солдата. Смотри, как бы тебе это боком не вышло.—?Ну и где твой призрак, дух, мертвец и все остальные?Генерал Дариус неторопливо проходит от караулки до поворота, за которым стоит Свейн.Он просто не может не заметить. Дариус никогда не жаловался на зрение.Джерико просто не может уйти. Он затаил бы дыхание. Если бы было, что затаить.Полсекунды они просто смотрят друг на друга. Долгих тяжёлых полсекунды. А потом Дариус оборачивается к переминающимся на пороге подчинённым и кричит:—?У страха глаза велики, иди проспись да найди себе шлюху, чтоб одному не дрожать!Согласный гогот?— смеётся даже только что прилюдно обсмеянный офицерик.Дариус тоже ни разу не оборачивается.