Часть 15 (1/1)

Терять крылья невыносимо больно. Терять рассудок и последние силы и вовсе мучительно. Но, если есть ради кого всё бросить, биться до конца, то боли почти не чувствуется. Только чуть-чуть, в самом сердце от того, что скоро придётся прощаться. Глаза наверное бы наполнились слезами, но увы, он не умел плакать. Ему чуждо такое, он?— солдат. Его долг защищать, оберегать, жертвуя понапрасну собой. Глаза неистово сверкают во тьме ночной, освещая прогнившие души. Силы почти на исходе.Вова сдавленно охает, но сильная рука преграждает ему путь, не давая пуститься в самое пекло. Семенюк смотрит на Алексея растерянно, будто умоляя остановиться. Но они оба прекрасно понимают, что уйдёт отсюда только один. Ангел крепче обхватывает сверкающий клинок, загораживая собой своего человека. Владимир неистово корит себя за то, что поддался этим чувствам, нарушая вето, заставляя своего небесного хранителя страдать. Они знали, что из этого ничего не выйдет, небеса рано или поздно придут за Губановым, решая навсегда устранить своего брата. Но те поступили хитрее, они не убьют Алексея, а заберут жизнь его человека. Наверное, после этого божий войн сойдёт с ума, а после лишится крыльев, становясь падшим. Но старший лишь улыбался, когда обнимал Вову, улыбался, когда на них напали группа ангелов. И до сих пор улыбается, только столь болезненно, словно прощаясь. Его белая батистовая рубашка изорвана, а из порезов ангельским клинком, сочится алая мерцающая кровь.Их окружили неожиданно, посреди людной улицы, перекрывая все пути к отступлению. Семенюк молчит, опасливо отодвигаясь, напряжённо сверля взглядом толпу божьих созданий. В их руках длинные клинки, которые как один были направлены в сторону человека. Губанов реагирует моментально, высвобождая своё оружие, не дожидаясь нанося удар первым. В ушах звенит нечеловеческий предсмертный крик ангелов, а слепящий свет застилает взор. Парень жмурится, хватаясь руками за голову. Перед глазами мелькают яркие огни, и десятки ангелов распластались по асфальту, а громадные белые крылья самовозгорались. Алексей дышит отрывисто, вонзая сталь в плоть своего брата, марая ладони в крови. С конца улицы показывается сильное свечение, и Губанов обессиленно взирает вдаль. Новый отряд ангельского войска: архангелы, столько же серафимов. Глаза ангела загораются белым светом, а рука вытянута вперёд. Вова ощущает нежданное тепло, словно его накрыли пуховым одеялом, бережно подгибая края. Алексей спешно подходит к человеку, прикладывая мозолистую ладонь к грудной клетки, переходя на енохианский. Под рёбрами расползается болезненно жжение, будто на самих костях оставляют нестерпимый ожог. Резкая боль также быстро сменяется блаженным теплом, плавно растекающимся по венам. Чужая рука в тот же миг отстраняется, а божий войн смотрит как-то виновато.—?Что ты сделал? Почему они не нападают? —?Семенюк сыпет вопросами.—?Я поставил временный барьер, который рухнет вот-вот. Ты должен знать, что я всё сделаю ради тебя. На твоих рёбрах я выжег сигилы, которые оберегут тебя от любого сверхъестественного существа,?— Вова неверующие моргает, впервые лицезрея плачущего ангела.Губанов плотно поджимает губы, видя, как временная защита разрушается на глазах. Если бы он был человеком, то наверное бы чувствовал непостижимое отчаяние, но на душе становится легче, когда тот касался сердца парня, отдавая всё за любовь всей своей продолжительной жизни. Мягко прикасается пальцами к бледной кожи, одаривая Владимира своей последней улыбкой. Семенюк крепко хватает того за запястье, не желая отпускать. Позади них слышится глухой треск, а после словно тысячи осколков окропляют землю. Защита пробита.Ангел подносит пальцы ко лбу человека, медленно кивая, не в силах смотреть на мокрые ясные глаза. Он спрячет его там, где никто никогда не найдёт. Перед взором Семенюка всё расплывется, как и в тот раз, а тысячи силуэтов теряют свои очертания. Голова кружится, а ноги словно отрываются от земли. Последнее, что он видит, как длинный клинок вонзается в теплую плоть, а улицу заливает ослепляющий свет. Голубые глаза вспыхивают огнём, а тело мучительно выгибается. В ушах звенит оглушающий крик, а благодать покидает своего хозяина. Белоснежные пушистые крылья мгновенно возгораются, сжигая оперение.Землю окропляют кристальные слёзы ангела.