24. (1/2)
В очередной раз тревожно звякнул лифт, и из него вывалился Охлобыстин.
- Ну что, цел? – подбежал к нему Вадим. – Тебя-то хоть не тронули?
- Все в порядке, - сделал тот упреждающий жест. – Со мной все пока обошлось. Видел Глеба, передал ему привет от тебя.
- Как он?! – по щекам Вадима снова заструились слезы, а руки сжались в кулаки.
- Плохо, но держится. Признает свою вину.
- Эй вы, как вас там! – заорал вдруг, потрясая кулаками, Вад. – Меня давайте берите. Отымейте чем хотите, я на все согласен! В чем там для этого признаться нужно? Я заранее все признаю!
- Ты чего? – нахмурился Иван.
- Мне к нему нужно. Кто там о нем позаботится? Каково ему в одиночку переносить все это?
- Э, нет, - остановил его Иван. – Так дело не пойдет. Ты уже получил свое наказание – ты разве этого не понял. Еще неизвестно, кого этот медведь покалечил сильнее – его в жопу или тебя в душу. Поэтому тебя больше никто не тронет. У этих кукловодов свой план. И сейчас они играют со мной.
- Сейчас и тебе что ли пытку устроят?
- Пока только дали задание. Курам на смех, - махнул он рукой.
Затем усмехнулся и широким шагом направился в сторону дрожавшего в углу Фафы.
- Пришел и твой час пострадать, раб божий Александр, - мрачно пророкотал Иван и добавил уже громче: - Внимание, внимание! Смертельный номер! Разоблачение голого короля! Срывание всех масок! По сравнению с этим дрель и гризли покажутся вам цветочками! Общественность должна знать все о своем кумире! – и он молниеносным движением из всех сил дернул опешившего Панайотова за чуб, и густая каштановая копна волос осталась у Ивана в ладони, а Фафа предстал пред всеми абсолютно лысым. Череп его был гладким, как коленка, и блестящим, как смазанный вазелином зад педика. Ни единого волоса не пробивалось сквозь этот идеальный по форме шар.
Фафа завизжал, пытаясь прикрыть лысый череп руками, но Иван был сильнее.
- И это еще не все! – заорал Иван. – Всюду обман! Буквально всюду! – и на этот раз дернул за аккуратную бородку, и она так же легко отклеилась и осталась в руках Ивана. – А дальше уже сам, дорогой, давай – с рук все отдирай, с ног, с груди и да, да, оттуда тоже! Я все знаю! Сдирай сам, иначе это сделаю я!
- Так у него что, - изумился Стив, - ни одного родного волоска на теле что ли нет?
- Мне сказали, что нет. Там внизу все знают. Кругом ложь! Один греховодник лжет про суды и поливает грязью родного брата, другой врет о своей красоте и сексуальности, завлекая в свои волосатые сети мачо ничего не подозревающих дам бальзаковского и постбальзаковского возраста! Я и сам, конечно, не без греха, но что может быть хуже лжи?! Давай, раб божий Александр, мы ждем. Раздевайся догола и сдирай с себя все волосы. Все до единого!
Фафа затрясся словно под током и тут же разрыдался.- Они ведь все это снимают…. – захлебывался плачем он, - они же это потом на ютуб выложат…
- Непременно выложат! – раздался сверху громогласный вопль профессора. – Страна должна знать своих героев. Одного поимели дрелью и битой, второго трахнул медведь, а тебя ждет всего лишь всероссийский позор. Поверь мне, Глебу сейчас гораздо хуже.
- И вправду, парень, чего уж тут теперь, раз мы угодили в такую переделку, - принялся поддерживать его Стив. – Ты еще, считай, легко отделался, по сравнению с теми двумя. Я бы на твоем месте кочевряжиться не стал. Да я и не стану. Если тебе так страшно делать это в одиночку, давай, парень, я тоже кое в чем признаюсь. Я ведь тоже уже много лет обманываю общественность. Ты всем накладные волосы демонстрируешь, а я – накладной член!
Слезы тут же высохли в глазах Фафы, и он изумленно уставился на вышедшего в середину зала Стива. Да и остальные повернулись в его сторону.
- Что ты такое говоришь, приятель? – толкнул его Михалыч. – У тебя ж детей куча, какой еще накладной член?
- Ну член-то имеется, конечно, - ухмыльнулся Стив, - но не тот, который виден всем в моих обтягивающих штанах. А, чего уж тут, мне в мои годы стесняться больше нечего, - и Стив стащил треники, а вслед за ними и стринги, и тут на пол упал и покатился в сторону Фафы средних размеров силиконовый фаллос.
Фафа инстинктивно подобрал его и сжал в кулаке, не сводя глаз с разоблачившегося рок-героя.
То, что предстало всеобщему взору, заставило всех сперва изумленно охнуть, а затем начать хихикать. Охлобыстин так и вовсе заржал во весь голос.
- Вот это, Стив, ты даешь!
Член, конечно, у Тайлера имелся, но был он никак не больше трех сантиметров в длину.
- Да и в прыжке он ненамного больше, - словно бы хвастаясь, заявил рокер.
У одного лишь Михалыча застыло на лице выражение невообразимого ужаса.
- И как ты вот с этим вот живешь всю жизнь? А?!
- Зато как просто делать мне минет! Никакого дискомфорта. Хочешь попробовать, а? Ты ничего и не почувствуешь даже, - и Стив вальяжной походкой направился в сторону тренера.