I (1/1)

Глаз Ари нервно задергался от очередного постукивания чужих пальцев по рулю спорткара. В салоне было, мать его, очень душно и это было далеко не из-за температуры. Хвост и уши кумихо не переставали дергаться и метаться, горло пересыхало, а тело постепенно окутывал жар, неясно, то ли от стремительно поднимающегося гнева, то ли… Очередное цоканье языком Эвелинн, снова нервирующее постукивание по рулю и драматический вздох – это было тем, что подвело выведенную из себя до этого Ари к краю, но не до конца. Пока еще нет. Тем, что заставило лидера группы все-таки выпустить наружу свой яд и раздражение, стала концентрация характерного запаха, стремительно окутывающего салон. Обычно, ей было бы все равно – в конце концов, они столько лет знали друг друга, но на фоне произошедших событий: наглость на сцене; провоцирование Акали, и полное отсутствие хоть малейшего раскаяния за упомянутое - это почти приглашение на яростные дебаты и драку. Теперь, они были вынуждены ждать, пока Акали… ?выпустит пар?, потому что после игр Эвелинн ей было невероятно стыдно вообще показываться. Сама дива никакого раскаяния не испытывала. - Почему она так долго? – В голосе Эвелинн сладко сливались раздражение и открытое нетерпение. Если ее не выдавал запах, то собственный голос, уж точно. Не то, что бы та вообще пыталась скрываться, но Ари уже порядком устала и раздраженно пихнула коленом переднее сидение спереди себя. – Что такое, Фокси? Тебе жарко? - Иди на хуй, сука тупая. – Почти с утробным рыком ответила та и сверкнула хищными щелками в зеркало заднего вида, увидев там насмешливый взгляд суккубши. – Ты всю эту кашу заварила, потому что не можешь себя в трусах держать. - На мне сейчас нет трусиков, дорогая, - Сообщила со злобным торжеством и почти гордостью та, на что кумихо уже не сдержала настоящего низкого рыка, ощущая поднимающуюся по позвоночнику дрожь животной ярости. Непреднамеренной, скорее инстинктивной, на фоне сидящей рядом Кай’Сы. Ее, мать вашу, альфы. Ее. - Съебывай в пизду отсюда, если так не терпится прокатиться на чужом хую, иначе я за себя не отвечаю. – Ари редко позволяла себе такую агрессию, но чертовы запахи, намешанные внутри тесного салона, наглость подруги и гробовое молчание собственной альфы размывали границы здравого смысла. Она ненавидела, когда инстинкты брали над ней верх даже в таких ситуациях. Эвелинн же напротив, несказанно обрадовалась на такую вспышку и, расплывшись в клыкастой усмешке, провокационно послала поцелуй девочкам и элегантно вышла из автомобиля, торопливо попросив не убиться по дороге и не ждать ее и Акали допоздна. Едва только Эвелинн покинула спорткар, Ари с открытым бешенством вышла на свежий воздух, чтобы привести мысли в порядок и успокоиться. Краем чувствительного уха она услышала, как открылась дверь со стороны Кай’Сы. Кажется, свежий воздух был необходим им обеим. Кай’Се даже больше, наверняка. В конце концов, Ари не было дано ощутить полноценно всю палитру запахов, которые источала она сама и другие омеги. Особенно, когда это происходило намеренно, как в случае с Эвелинн. Будь проклято ее невыносимое поведение и безответственность! Ей бы следовало уже давно усвоить, что существуют чертовы границы, которые нельзя нарушать. Черт, да ведь Эвелинн все прекрасно знала, но присущий ей эгоизм был выше каких-то благ остальных, верно? - Я сыта по горло! – Объявила Ари громко. Настолько, насколько позволяла полупустая автостоянка. Вскрик же был скорее стоном собственной души, который хотелось выплеснуть. Время было уже довольно позднее, да и концерт давно окончился – многие уже успели разъехаться по домам кто-куда, особенно, учитывая здешние цены за стоянку – не каждый мог позволить себе оставить здесь транспорт дольше, чем на час. День был утомительным и долгим, а представление ярким и… эмоциональным. Финал вечера принес за собой хаос и полный разнос. Эвелинн, определенно, задержится вместе с Акали надолго, поэтому не было абсолютно никакого смысла сидеть и ждать их. Дива не зря оставила им машину. А если они и вернутся, то поездка со всеми вместе будет похожа на настоящую пытку и издевательство. Хвост Ари и так ходил ходуном от волны раздражения, но как будто этого мало, в ней злобным огнем зрела ревность. Неосознанная и скорее навеянная глупыми инстинктами. Глупыми, потому что Ари знала, что Кай'Са никогда не посмеет предать ее, а вот живущее внутри животное начало этого не понимало.- Я хочу выпить. - Объявила Ари решительно и устало потерла переносицу. Ответом ей была тишина, хотя кумихо и знала, что обращается в пустоту. Она обвела усталым взглядом полупустой простор автостоянки и вернулась к машине, стуча каблуками невысоких туфель, пришедших на смену дизайнерских шпилек. Благо, она и Кай’Са хотя бы успели переодеться в нормальную свободную одежду перед тем, как началось все это нелепое безумие. Впрочем, злость все еще мешалась с утомлением, порождая кавардак в мыслях.Какое облегчение, что завтра Ари ждет свободный день. Выходной. Долгожданный и столь необходимый выходной. От одной лишь мысли появлялись дополнительные силы. О, да. А перед тем, как она полностью свалится в отруб, рядом с ней будет Кай’Са. - Кай? - В голосе Ари послышалась искренняя нежность, направленная в сторону танцовщицы, все это время молчавшей и старающейся быть как можно более незаметной. - Ты едешь?Стоящая в двух шагах от спорткара с нечитаемым лицом и мрачностью во взгляде, та нейтрально кивнула и поспешно села обратно в машину. Занявшая место за рулем, Ари капризно надула губы и открыто взгрустнула, почти заскулив:- Сядь рядом со мной! Я соскучилась!Хореограф испустила тяжелый, почти надрывной и одновременно с этим – судорожный вздох. Все же, она не стала протестовать и покорно пересела с одного места на другое, заставив обсидиановый брелок в виде черепка, что висел на зеркальце заднего вида, закачаться. Ари казалось, что эта чертова черепушка над ней смеялась, как и ее хозяйка, что была повинна за весь творящийся хаос. Да какой к черту хаос – это был полный пиздец, из-за которого Акали теперь не могла выйти из гримерки, а она и Кай’Са вынуждены ехать в пропахшей насквозь свежими феромонами машине. Это ж надо просто взять и ?устроить шоу?, прямо на сцене, чтобы завершить выступление. Так ведь Эвелинн непросто начала откровенно вешаться на Акали и прижиматься к ней, а решила просто дать полный разгул по всем фронтам – например, добавить остроты и испустить немного феромонов. Ну, самую малость. Вблизи Акали. Вблизи чертовой альфы без постоянного партнера, тесно к ней прижимаясь и постоянно дразня. Благо, что концерт окончился до того, как произошел непоправимый конфуз. По крайней мере тот состоялся не на сцене, а только в гримерке, где Ари готова была на Британский флаг диву порвать. - Я… как она могла?? – Ари рычала, пусть сама не замечала этого – ее глаза источали магический огонь, а ногти на руках слегка заострились вместе с клыками от неугасающего бешенства. – Мы же это обсуждали! Никакой провокации запахом в нашем обществе и в доме. О чем она думала?? Если она так хотела лечь под Акали, так разбиралась бы с этим с ней наедине! Но нет! Ей обязательно нужно было сделать из этого представление! Что с ней не так? Как будто у нее партнеров мало, черт ее дери, блять! Машина плавно тронулась с места и под успокаивающий гул двигателя, они направились по полупустым дорогам, изредка останавливаясь на светофорах. Ари продолжала изливать свою злость и негодование. Кай’Са молчала, сосредоточенно буравя взглядом панель перед собой и скрестив руки в замок. Она никак не призывала девушку остановить поток речи, но и не поддерживала ее. Впрочем, в своем состоянии Ари было достаточно, что ее просто слушали. - Я уже жалею, что мы оставили Акали с ней. – Кумихо закатила глаза, но продолжала сыпать негодованием. – Сучья суккубша. Сучья шлюха-омега. Пока каждый член не оседлает, не успокоится, чтоб ее… Свернув на очередном перекрестке и остановившись на светофоре, Ари, наконец, выдохнула и отвела взгляд от дороги. Несмотря на то, что трафик ближе к ночи был минимальным, некоторые остановки на светофорах длились достаточно долго, чтобы можно было ненадолго отвлечься. Кумихо, справившаяся со вспышкой ярости, медленно перевела взгляд на возлюбленную. Ее безучастность и молчание удручили Ари, но она понимала, что выходка Эвелинн могла испортить настроение не только ей. Кай’Са была самой хладнокровной и уравновешенной в их группе, поэтому удивляться, что та справлялась со стрессовой ситуацией в полном молчании – не было так уж удивительно, к тому же… - Кай, - В горле у Ари пересохло, пока взгляд метался от внешне непроницаемого лица Кай’Сы к ее животу и ногам. Высокая девушка сидела так, что упиралась коленом в переднюю панель, пока одна нога, была закинута на другую, скрестив их в своеобразный замок. Темная водолазка была недостаточно длинной, чтобы скрыть пояс и ширинку темных брюк, поэтому… Мысль, одна страшнее другой, тотчас наводнили шаткий разум Ари, возвращая к ней жгучее пламя пожирающей все и вся ревности. – Ты…что?.. Танцовщица заметно напряглась – это было видно по легкой дрожи, пробежавшей по ее телу. Но, так или иначе, она не смогла заставить себя сменить позу, даже тогда, когда кумихо неожиданно вдавила педаль в пол, устремившись по дороге выше разрешенной скорости. Виляя между одиноких машин, ламборгини свернул строго в противоположную сторону, что вела прямиком к возвышавшемуся над прочими зданиями небоскребу, на вершине которого располагался их пентхаус. Вместо этого Ари направила автомобиль лишь по одному известному ей пути, который окончился возле живописного безлюдного парка.Вместе с тем, как Кай’Са решительно хотела начать разговор, она также решительно замолчала, когда кумихо посмотрела на нее горящими хищными глазами и одним движением руки заблокировала двери машины, безмолвно объявляя, что никто никуда не уйдет. Обстановка накалялась с невиданной скоростью, меняя одно обстоятельство на другое. Дикий день. Во всех смыслах этого слова. Черт бы это все побрал… Ари швырнула ключи от спорткара в бардачок с такой силой, что висящий на них брелок благополучно отвалился. Этого, впрочем, в глазах кумихо было недостаточно даже на малую долю, потому что она собиралась вырвать Эвелинн все волосы, едва они встретятся. - Ари, держи себя в руках. – Голос Кай’Сы пропитанный легким напряжением, но не потерявший своей гладкости и твердости, слегка отрезвил Ари, но не мог предотвратить набравшую обороты бурю, что стремилась выйти наружу. - У тебя, что, реально встал на эту суку!? – Она зарычала и на пару мгновений даже оскалилась, показав клыки и прижав уши к голове. Все ее естество низко и враждебно рычало от факта, что чужая омега так повлияла на ее альфу. Ее. Сколько раз необходимо повторить всем и каждому, что они принадлежали лишь друг другу. Почему другие альфы сразу понимают, что рядом с ней нечего ловить – запах Кай’Сы и ее незримое присутствие было способно отвадить даже самых наглых и дерзких, а с ней постоянно выходило иначе? Почти каждая омега млела от Кай’Сы и была готова кинуться к ней в объятья, плюя на собственнические метки и запахи? Теперь… теперь… - Я не рада этому! – Слегка повысила голос Кай’Са, позволив себе положить горячие руки на слегка дрожащие от бешенства плечи девушки, чтобы придать ей и себе хоть какое-то успокоение. Реакция собственного тела очень смущала и нервировала танцовщицу, что можно было прочитать по ее легкому румянцу и растерянности, из-за которой ей было сложно смотреть в глаза возлюбленной. Обычно, она оставалась равнодушной к любым провокациям со стороны наивных омег – никакие феромоны, ароматы и усилители не могли подействовать на нее. Лишь запах родной омеги сводил ее с ума и пробуждал в ней истинный голод. Поэтому реакция на Эвелинн (которую она до сих пор скрывала своей скованной позой) ее не только озадачила, но и… напугала. Она просто не заметила, как все внутри нее в какой-то момент… сошло с ума. А когда поняла, то было поздно. Обижать Ари и давать ей повод для каких-то несуществующих причин ей тоже не хотелось, отчего она старалась просто скрыть неприятное недоразумение, но не вышло. Этот день просто ебанутый по всем пунктам. - Какого черта, Кай’Са? - Я не могу исправить свою природу, Ари. – Терпеливо и слегка устало нахмурилась та, а после, добавила в голос немного стали, как случалось всегда, когда в ней просыпались позывы альфы. – Я не могу заставить себя не возбуждаться от запаха омеги в течке! Это выше моих сил!Ари осеклась, словно ее окатило холодной водой. Она захлопала глазами, после чего, переспросила:- В течке?.. Кай’Са вздохнула и отстраненно отвела взгляд. Уши Ари виновато прижались к макушке, одновременно с этим, показывая другую вспышку раздражения. Даже не совсем раздражения, а скорее чем-то вроде растерянности и малой доли сожаления. - Эта пизда тупая не сделала ничего нарочно? – Кумихо уткнулась лбом в руль спорткара, отчаянно желая постучать собственной головой о предмет. – У нее пришла течка и она собиралась сидеть в машине с двумя альфами, надеясь, что все будет ?окей?, сославшись на то, что это ее очередная проделка с феромонами? Да я ее убью нахуй! Почему она не сказала правду? Твою мать, неужели надо быть такой гордой и притвориться, что ты сука, но не забывчивая балда!? Я столько нервов из-за нее потратила! - Ари… - тихо проговорила Кай’Са, нарушив наступившую вкрадчивую тишину автосалона. Рука танцовщицы коснулась белокурых волос кумихо и та, прикрыв глаза от усталости и волнительного удовольствия, тотчас поддалась вперед, всем видом показывая себя кошкой, но точно не лисицей. Ее хвост звучно метался позади, ударяясь о сидение и дверцу автомобиля, как у довольного пса. - Мне не нужна никакая омега или бета, если это не ты. – Заявила она, закрепив это печатью собственных губ, оставив ее на приоткрытых устах солистки. Ари ответила на поцелуй, растаяв в той нежности, которую ей предлагали. Все же, несмотря на то, что ситуация разрешилась мирно, одного нельзя было отнять точно. У Кай’Сы в штанах было невероятно тесно и жарко прямо сейчас. Вызвано это Ари или нет, не имело значения прямо сейчас. Если честно, альфа еле держала себя в строгой собранности, пока все внутри сходило с ума от колорита намешанных ароматов, где среди всех лидировало два запаха – свежая течка и родная омега. Инстинкты сходили с ума, подавая картину так, словно в течке была ее собственная омега, находящая от нее на расстоянии вытянутой руки. Все естество буквально призывало к тому, чтобы снять чертовы штаны и… - Ари, пожалуйста, мы можем поехать домой?.. – Слегка дрожащим от напряжения голосом спросила Кай’Са, уставившись затравленным взглядом в потолок и стараясь не думать о том, какова на вкус бархатистая кожа возлюбленной.Кумихо не отвечала. Вместо этого хореограф вздрогнула, когда на ее колени опустились нежные ладони. Судорожно оторвав взор от потолка, Кай’Са тревожно кинула взгляд на партнершу и почувствовала повторный жар смущения, когда ее настойчиво заставили расслабить позу. Надо сказать, это ненадолго подарило танцовщице облегчение, поскольку шов больше не давил на интимную часть тела, но буквально сразу после этого теснота вернулась снова, но уже сильнее, потому что на ткань опустилась холенная рука Ари. - А-ари, ты… - Язык Кай’Сы начал заплетаться от ударившего в низ живота спазма удовольствия. - Эвелинн тебя возбудила или нет, но единственная, кто имеет право прикасаться к тебе вот так, это я. – Горячо ответила Ари, невольно опалив своим дыханием бледную шею, от которой исходил сводящий с ума запах, свойственный лишь Кай’Се. Никаких ноток чужих ароматов. Только она и никого больше. – Это все мое, Кай’Са… тебе это понятно?Ари всегда была собственницей. Но, черт, Кай’Са любила это. Что-то очень низменное и дикое клокотало внутри хореографа каждый раз, когда прославленная поп-айдол, любимица толпы и главное украшение сцены, столь страстно заявляла на нее права. В такие моменты хореограф с легким румянцем вспоминала о том, какие чудесные звуки вылетали из приоткрытых розовых губ, блестящих смазанным перламутром, когда ее руки пригвождали покорное тело к ближайшей устойчивой поверхности, а их бедра двигались навстречу друг к другу в слегка рванном темпе, нарушая тишину пошлым шлепком кожи. Кай’Са попыталась отстранить руку, что игриво и легко касалась кончиками пальцев в области ширинки. Это была слабая попытка вернуть себе здравомыслие и все же, она цеплялась за нее со всех сил, потому что, даже находясь в крайне возбужденном состоянии, она понимала, что стоит только уступить девушке, как назад дороги не будет. Было множество причин не поддаваться желанию, что скручивалось тугим узлом на дне ее живота и явственно требовало выхода наружу. Множество. Верно, ведь?В горле застрял гортанный легкий рык – все это время ладонь Ари не прекращала своих легких прикосновений, становящихся с каждым разом все пытливее и проникновеннее, еще даже толком не коснувшись голой кожи, все еще заключенной в плен невыносимо тесной одежды. Кай’Са против воли заерзала на сидении, испустив хриплый выдох – до этого момента она даже не осознавала, насколько ее губы пересохли, отчего она тотчас их облизнула и сжала ладони в кулаки – внутреннее напряжение нарастало. Ари игралась с ней, как котенок с мышкой, избрав игрушкой сколько не ее тело, а выдержку и терпение. Солистке нравилось, когда она теряла контроль. Когда наружу выходили чувства, пыл и настоящая первобытная страсть. Если в тихом омуте, обычно, водились черти, то Ари всегда выуживала этих рогатых наружу и желала дружить с ними, словно с вечно званными гостями. Так вышло, что Кай’Са отличалась от прочих альф. Не то, что бы те действительно были одинаковыми, но все же, среди них неизменно присутствовали черты, из-за которых те и выделялись от других. Зачастую, альфы были импульсивными, темпераментными, гордыми и упрямыми. Танцовщица K/DA являлась полным опровержением устоявшегося образа. Она была необычно собранной, хладнокровной, сочувствующей и уступчивой. ?Истинная? личина альфы проявлялась лишь в момент особого обострения, что приходил к каждой альфе и омеге раз в месяц. Именно тогда танцовщица давала волю спящим инстинктам и верная своим позывам, она и Ари предавались компании друг друга на долгие часы. Вот только, Ари не могла избавить себя от излюбленной привычки постоянно проверять возлюбленную на прочность хваленного хладнокровия. Ей доставляло удовольствие всячески поддразнивать возлюбленную, до тех пор, пока та не теряла терпение и не нагибала ее над ближайшей опорой, шипя на дрожащее острое ушко о том, как она рано или поздно наиграется. Ари мурлыкала, выгибалась сильнее и просила больше, искренне тая от редкой грубости партнёрши. Один из таких случаев произошел, когда солистка пожелала вызывать у хореографа вспышку ревности, после того, как Ари сама приревновала партнершу к очередной фанатке накануне, попросившей сфотографироваться вместе. После этого Кай’Са заявила, что ревновать по поводу и без было глупо (что Ари понимала разумом, но не сердцем), а девушка в отместку, в глупом порыве, решилась открыто кокетничать с интервьюером на назначенной встрече в Шанхае. Хватило лишь одной чертовой фразы, после которой Кай’Са попросила перерыва и потащила вокалистку в уборную… из которой они не вернулись и Акали с Эвелинн пришлось досиживать остальное время вдвоем.Вся эта чехарда с эмоциональными вспышками и порывами страсти стала обыденностью в их жизни. Не сказать, что какой-то утомительной или раздражающей. Кай’Са любила осознавать, что ее омега постоянно жаждет лишь ее внимания, а та в свою очередь искренне показывала свою преданность и привязанность. Их отношения могли быть далеки от идеальных, но так было даже лучше, потому что было куда стремиться. Так, по крайней мере, любила говорить Ари, пока Кай’Са согласна мычала ей в макушку, тесно прижимая к себе. Легкий ?вжух? расстегивающийся ширинки заставил Кай’Су вздрогнуть и дернуться, да так, что она стукнулась макушкой о крышу ламборгини и мгновенно вызвала со стороны водительского сидения искренний смешок. Рука танцовщицы схватила юркую ладонь, а глаза осуждающе сощурились, несмотря на оттенок алого, окрасившего острые скулы. Ари покорно замерла, но ее глаза уже горели внутренним голодом, а губы были слегка приоткрыты, демонстрируя края маленьких клыков. Кумихо демонстративно перевела взгляд с аметистовых глаз Кай’Сы к ее расстегнутой ширинке, сгорбившейся от возбужденной плоти под тканью боксеров. Кай’Са сделала глубокий вдох через нос и это оказалось тем, что окончательно и бесповоротно привело ее к тому, чего она не могла игнорировать. Все ее дыхательные пути затопил запах Ари. Ее прелестной, игривой, озорной Ари… ее покорной, ненасытной и страстной омеги. Ее. Только ее. - Я… - Кай’Са открыла рот, чтобы что-то сказать, что почти сразу же забыла и ее лицо тотчас обхватили нежные, но невероятно цепкие руки Ари. Они чуть не столкнулись зубами, когда сплели губы вместе. Кумихо со звучным полу-звериным рыком принялась касаться маленькими клыками мягких губ девушки, раззадоривая спящую страсть танцовщицы. Кай’Са еле могла сосредоточиться на поцелуе – все ее мироощущения остались в области паха, и собственная рука еле сдерживалась от порыва нырнуть в ширинку и накрыть эрекцию теплой рукой, чтобы подарить себе хоть какое-то подобие освобождение от сладостной пытки. Здравый смысл безутешно твердил, что от этого станет хуже, но страсть уже встала во главе творящегося безумия, оглушающе ревя о своем утолении. - Машина Эвелинн насквозь нами пропахнет, Бокки, - срывающимся от частого дыхания голосом прошептала Ари, не позволив партнерше отстраниться далеко и вновь и вновь касалась горячим языком чужих губ или шеи, откуда исходил сводящий с ума аромат чужого тела. Сокровенным шепотом, она призналась: – Я хочу тебя. Кай’Са молчала. Никаких протестов или сомнений. Она просто… не могла противостоять собственному телу и отчаянию своей омеги, чей запах стал ярко доминировать на фоне остального окружения. Кровь била ключом, скапливаясь между ног горячими пульсациями. Она была так напряжена, что это была пытка. Нет, сопротивляться еще дольше было пыткой, поэтому, когда к возбужденной плоти уверенно прикоснулись столь знакомые тонкие пальчики, весь самоконтроль испарился. Именно то, чего так жаждала Ари и отчего удовлетворенно замурлыкала, другой рукой ловко расправляясь с пуговицами сверху ширинки, словно лишний раз подтверждая свою победу над непоколебимостью партнерши.Ткань нижнего белья казалась насмешкой – настолько тонкой она была. Горячая и напряженная плоть под пальцами, в ее рту, внутри, это то, что Ари желала ощутить полностью. Бесконечную близость к своей альфе, кою могла желать лишь самая преданная омега. Желая отдаться и слиться так сильно, что между бедер давно стало жарко и влажно. Ноющая пустота заставляла инстинкты реветь и с этим уже ничего нельзя было поделать, кроме того, чтобы беспрекословно их послушаться. - Посмотри на себя, - хриплый смешок над острым ушком заставил кумихо ощутить горячую дрожь, спустившуюся по позвоночнику: в голосе Кай’Сы послышалась похоть и слегка рычащие нотки возбужденной альфы, которым она покорилась. Длинные пальцы хореографа требовательно сжали подбородок лисицы, заставляя ту завилять пушистым шлейфом за спиной, пока та исказила губы в хищной усмешке. Другая рука танцовщицы слегка пригладила шелковые блондинистые локоны, заправив их за подрагивающие ушки. – Ты вся дрожишь от нетерпения, Омега. Хочешь, чтобы твой миленький ротик сосал мой член? Хочешь свою Альфу?Резкий переход на словесную грубость вызвал у Ари нетерпеливый скулеж, отчего ее тотчас почесали под подбородком кончиками пальцев, а после, скользнули на макушку, за ушки и, подарив последнее поглаживание, от которого по спине кумихо спустилась очередная вспышка мурашек, настойчиво заставили ее наклониться к своему паху. Зубы Кай’Сы сжали нижнюю губу – Ари медленно расстегнула пуговицы боксеров, после чего, одним движением высвободила член из белья. Изящные пальцы с трепетом обхватили эрегированную пульсирующую плоть, хвост против воли махнул из стороны в сторону, губы запечатлели мягкое прикосновение на стволе, посылая по всему телу Кай’Сы спазмы удовольствия. Другая рука задрала ткань темной водолазки, чтобы оголить твердый натренированный долгими танцевальными практиками пресс. Руки танцовщицы тем временем искали опору, найдя ее в ручке в салоне спорткара, а другой продолжала поглаживать белокурую голову, плавно движущуюся над ее пахом.Ладонь певицы в нарастающем темпе принялась скользить от основания к алой головке, пока глаза наблюдали за тем, как на вершине медленно образуется полупрозрачная жемчужина предэякулята. Сверху доносится слегка отрывистое и хриплое дыхание, хватка в белокурых волосах становится жестче, пульс под пальцами слегка ощутимее и сильнее. Она дразняще высовывает язык и касается им солоноватой кожи, слизывая блестящую каплю чужого возбуждения и тотчас стонет, ощутив непреднамеренное подталкивание рукой на ее макушку. Кай’Са наполнялась страстью, все больше желая того, чтобы горячий рот Ари накрыл ее член. Но дразнящая прелюдия Ари, это излюбленный ритуал, нарушать который – почти грех. Поэтому альфа пока что сидела на месте, переминая зубами нижнюю губу и хмуря тонкие брови, постепенно нагреваясь от внутреннего огня. Расстегнутые штаны все еще висели на бедрах мешающим грузом, однако, все, о чем могла думать Кай’Са – открывшаяся ее взору прекрасная картина того, как идеальные полные губы, которые она всегда целовала с умопомрачением, вместе с алым язычком дразняще скользили по ее возбужденному стволу, помогая процессу ловкими пальцами, смыкающимися вокруг эрекции идеальным хватом. Пальцы Кай’Сы перебирали золотистые локоны, попеременно касаясь выбивающихся из прически прядей, чтобы заправить их обратно. Получалось скверно – от вспышек пронизывающего тела удовольствия танцовщица была не в силах сосредоточиться на чем-либо кроме ощущений, постепенно заставляющих терять голову и рассудок. - Ари!... – Сладко дрогнул голос альфы и омега воодушевленно ловила один прерывистый вдох за другим, преумножая их прикосновениями пальцев и рта. - Тебе придется сказать вслух, чего ты хочешь, - Голубые глаза, подернутые дымкой возбуждения, стрельнули дразнящим взглядом из-под полуопущенных ресниц, открыто провоцируя на действия с чужой стороны. Кай’Са прерывисто дышала, звучно пропуская воздух через нос, отчего витающий в салоне аромат полностью затопил сознание, размывая границы. Ари с упоением оставила на головке дрожащей плоти поцелуй и штрих теплым языком, пока с усмешкой не почувствовала ужесточившуюся хватку в своих волосах. Рот кумихо наполнился слюной – телесный запах альфы наполнил ее до краев, перед глазами почти поплыло, но уверенная рука в волосах и хриплый приказ, пропитанный насквозь возбуждением – это то, что ведет ее, как на поводке и то, чего она добивалась своими поддразниваниями. - Открой рот. – Приказала альфа. Четко, уверенно, требовательно. – И соси. Омега подчинилась. Покорно, страстно, искренне. Кай’Са испустила низкий удовлетворительный рык, слегка зажмурившись от удовольствия – Ари обхватила губами ее член, обвела языком кончик, после чего, сделала несколько рывков головой вниз. Она доходила до середины, скользила обратно, губами обхватывала головку, повторяя это несколько раз, изредка позволяя себе ладонью опускаться на горячий ствол у основания и даже ниже, отчего чувствительная плоть подрагивала. Кай’Са титанически сдерживала рвущееся изнутри желание поддаться бедрами вглубь горячего рта, или надавить на белокурую макушку так, чтобы коснуться стенки податливого горла. Она знала, что Ари позволит это сделать и даже получит от этого свое удовольствие, но тогда все закончится слишком быстро. А этого они обе не хотели. Еще нет. - Какая хорошенькая маленькая омега, - Донеслось до Ари сквозь туман запаха и желания, вместе с очередным ласкающим прикосновением к затылку, прямо за ушами. Голос Кай’Сы сочился хриплым довольством и похотью, хранящим в себе нотки горячей власти и доминирования. – Так славно сосешь член своей альфы. У тебя было много практики, не так ли?.. Ари замычала, Кай’Са закатила глаза от прокатившейся по телу дрожи, против воли заставив блондинку опуститься чуть-чуть ниже и остаться на месте чуть-чуть дольше. Этого оказалось достаточно, чтобы очередной спазм вырвал из горла низкий полу-рык, полу-стон. В висках застучала кровь, на лбу почти образовалась испарина, пальцы чуть дрожали, инстинктивно ища опору для того, чтобы не покачнуться. Узел на дне живота скручивался все сильнее, грозясь подвести обладательницу к взрыву удовольствия.- Вот так, Ари… - Принялась шептать Кай’Са, погружая дрожащие пальцы в гладкие шелковистые локоны, все еще чувствуя, как девушка продолжала делать поступательные движения головой. -…черт, так хорошо… Ари замычала в ответ, передавая вибрацию чужому телу. Она кинула взгляд вверх, увидев зарумянившееся личико с горящими от страсти аметистовыми глазами и все внутри нее потеплело в горячей истоме. Смотреть на то, как Кай’Су омывает экстазом от ее действий – было для нее равносильно собственному удовольствию, поэтому она не стала дожидаться каких-то намеков, и сама взяла в рот горячий ствол, плавно и медленно качая головой. Она продолжала делать это до тех пор, пока не почувствовала дрожь Кай’Сы и не услышала ее хриплый несдержанный стон.- Ари, - Срывающимся голосом зашептала та, после чего, обхватила голову кумихо, заставив приподняться. Чужая плоть выскользнула изо рта с пошлым чмокающим звуком. Глаза Кай’Сы блестели первобытной похотью, от которой по позвоночнику солистки спустились мурашки. – Стой смирно. Хвост Ари возбужденно подскочил и замер, зная точно, что означал этот приказ. Она провокационно облизнулась, глядя в аметистовые глаза и покорно расслабилась. Кай’Са положила обе руки на чужую голову, собрав светлые волосы в кулак, после чего вонзилась в податливый рот, выполняя одну фрикцию за другой. Из груди альфы вырвался низкий стон, когда она полностью погрузилась в мягкие объятья горла. Кончик чужого носа почти касался ее пресса. Бедра задвигались – плавно и медленно, со следами остаточного терпения и заботы, осторожно вынимая член до момента, пока головка не касалась губ, а после, одним толчком вторгалась обратно, упираясь в стенку горла. Ари звучно дышала через нос, помутненными глазами не прекращая смотреть вверх. Она не сопротивлялась и даже каждый удобный раз пыталась скользить языком по крайней плоти или головке, когда та выскальзывала наружу. Кай’Са отвечала ей низким стоном и сбитым дыханием, продолжая подмахивать бедрами настолько, насколько позволяло пространство автосалона и приспущенные штаны. Теплая рука Ари провела ладонью по твердым мышцам пресса и спустилась к паху, сомкнувшись на основании. Кай’Са испустила очередной выдох, ее бедра против воли дернулись вперед и глаза тотчас закатились от удовольствия, когда Ари звучно замычала, словно одобряла безвольное телодвижение вглубь собственного горла. Голос танцовщицы был хриплым и грубым, когда она ускорила темп. - Это моя девочка, - Просипела та пошлую похвалу, вонзаясь в горячую глубину и рассеянно поглаживая растрепанные светлые локоны. – Так хорошо глотаешь мой член… ха-а-а… Ари… блять… я так люблю тебя… Ее потянули назад за волосы, позволяя отдышаться. Кай’Са сотрясала салон собственным сбитым дыханием, покрасневшая до ушей и с все еще твердой эрекцией. По шее и лбу хореографа скатывались капельки пота, а солистка принялась покрывать поцелуями кожу твердого живота. На ее губах царила широкая улыбка. - Давай, Кай, закончим это… - Нежно шепнула Ари, уткнувшись носом в пах, храня в голосе нотку хрипотцы, заслышав которую хореограф смутилась больше. - Д-да… - Альфа облизнула пересохшие губы. - Моя ласковая альфа... трахни, наконец, мой рот, - слегка дразняще изрекла Ари, за мгновение до того, как ее снова схватили за волосы и заткнули рот. Кай’Са низко зарычала. Она сжала чужие волосы сильнее, фиксируя их владелицу на месте, а сама, стала вонзаться в чужой рот частыми, короткими толчками. От звука задыхающейся Ари, чьи глаза не переставали блестеть похотью и мазохистским экстазом, скрученный на дне живота узел грозился вот-вот лопнуть. Кай’Са продолжала дышать рвано и глубоко. Кумихо бесстыдно махала хвостом, мычала от удовольствия и царапала пальцами твердый пресс, позволяя делать с собой, что угодно. Пик настиг альфу через полминуты частых толчков в рот омеги. Ари настойчиво впилась руками в бедра Кай’Сы, почувствовав ее напряжение и пульсацию. Та снова зарычала, но мягко и непреодолимо нежно погрузила руки в растрепанные волосы, делая финальные, отрывистые фрикции и бессильно шепча:- Я кончаю… Под веками танцовщицы заплясали звездочки, во все конечности ударила тяжесть, пока Ари самозабвенно помогала своей альфе медленно прийти в себя, продолжая поглаживать ствол и собирая ртом белесую жидкость. Кай’Са со стоном откинулась на спинку сидения, продолжая поглаживать голову кумихо и ласкать подрагивающие ушки. Около минуты она находилась будто меж миров, храня на лице маску одновременного блаженства и стыда. В конце концов, она очнулась, когда ее щеки коснулись теплые губы. Уже без перламутра. - Мне понравилось, как ты в этот раз говорила. – Заявила в дразнящих и ласковых нотках Ари, не стесняясь демонстрировать своим голосом последствие их недавнего действа. Румянец вновь окрасил щеки хореографа. - Ну, ты же любишь, когда так говорят во время секса… - Кай’Са слабо улыбнулась, а Ари ласково коснулась носом ее лица. Жест искренней привязанности. -…я пыталась делать это так грязно, как могла. - И я ценю, что ты делаешь это для меня. – С ухмылкой призналась та, все еще блестя глазами. – Получилось неплохо. – Она ненадолго замолчала, пока интригующе не опустила взгляд вниз и не издала легкое хихиканье. Кай’Са недоуменно нахмурилась и Ари нежно укусила ее в шею: - Кажется, ты уже готова ко второму раунду?.. - Мое тело обмануто. – Слабо сопротивляясь, начала бормотать со смешком Кай’Са, обвивая рукой тонкую талию солистки. – И я вся на взводе, как во время гона. Пожалуйста, мы можем поехать домой и заняться этим на кровати?.. Ари изобразила задумчивость. Изобразила. Причем, крайне ненатурально, поскольку очень скоро она решительно приподнялась на месте и обожгла своим дыханием чужое ухо, интимно сообщив:- Я до дома не дотерплю, - После, коснулась раковины краем клыков и впилась руками в широкие плечи. – Трахни меня прямо сейчас и до звездочек в глазах, милая. Омега хочет свою Альфу. Сейчас. Кай’Са звучно сглотнула от напряжения, но не могла игнорировать столь красноречивый и искренний приказ своей омеги. Машина Эвелинн действительно пропахнет ими насквозь.