1 часть (1/1)

Николай вот уже полчаса занимался привычным для себя делом: изучал бабочек под микроскопом, а затем прикалывал их булавкой. За окном стоял погожий зимний денёк, снег равномерно лежал на ветках деревьев, сияя на солнце. Кофе, стоящий на столе мужчины, давно уж остыл. Николай периодически отвлекался от лицезрения бабочек в микроскопе, дабы глаза его не устали слишком быстро. Он поглядывал в большое зеркало, висящее напротив его рабочего стола. В нём отражался красивый молодой мужчина со смоляными волосами, благородными чертами и холодными голубыми глазами. Но Николай всё равно еле-еле узнавал самого себя в отражении напротив. Слишком уж усталый вид был у этого мужчины: под глазами залегли тёмные тени, кожа побледнела, а уголки губ были слегка опущены вниз. С тех самых пор, как он спустя три года вновь приехал в этот провинциальный городок и устроился здесь преподавателем в аспирантуре одного университета, жизнь Николая словно бы стала уходить из него. Он ощущал себя абсолютно вымотанным и морально уставшим. Преподавание не приносило никакой радости, а зарабатывал он сущие копейки. А ещё эти извечно влюблённые взгляды молоденьких студенток... Как же временами хотелось подойти к каждой из них и высказать всё, что он о них думает, прямо в лицо. Высмеять все их попытки понравиться, впечатлить его, пострелять глазками, надеть юбку покороче. За все свои двадцать семь лет Николай повидал огромное множество женщин, некоторым из них доводилось бывать у него и в постели, но ни одной не удалось заинтересовать и влюбить его в себя. Все их жалкие уловки и попытки флирта казались ему смешными, а иной раз и раздражающе убогими. Если ему было нужно женское внимание или приспичивало заняться сексом, то он сам изъявлял инициативу, а женщине оставалось лишь покориться. Вот только по приезду в этот чёртов город интерес к жизни и пакостям у Николая пропал. Ну хоть мать перестала доставать своими бесконечными смс-ками в вотсап и смирилась с тем, что Николай переехал от неё в отдельный частный дом на окраине города, что достался ему от бабки. И вот вроде бы живи в своё удовольствие: води женщин, когда захочется, выпивай, громко слушай музыку, заведи собаку, но нет. Николай целыми днями проводит за изучением бабочек (что стали его новой одержимостью), пьёт литрами кофе, читает философские книги и разглядывает себя в зеркале, порой не узнавая собственного отражения. До начала зимних каникул у студентов, он полдня проводил в университете, проверяя работы, а затем и дистанционно принимая зачёты. В связи с пандемией загруженность была огромная, но это хоть немного позволяло чувствовать себя живым. Сейчас же, когда три дня назад отгремел Новый год, Николай физически ощущал, будто он медленно сливается с атомами в помещении, превращаясь в прекрасное ничто. Тело ныло, голова болела, а вчера ещё и вновь стали слышаться голоса в голове. Ставрогин знал, что давно, ещё с подросткового возраста, болен, что болезнь накрывает его периодами и затем неожиданно отпускает. Он никому не рассказывал о своём недуге, не пытаясь даже обращаться к врачам. Слишком боялся порицания общественности и того, что его до самой смерти закроют в психиатрической клинике. Несвободы он боялся даже больше, чем наступления расплаты за все свои грехи. Мысли о расплате даже приносили ему какое-то мазохистическое удовольствие. Ставрогин часто представлял, как его до полусмерти избили бы зэки, попади он в тюрьму по статье "растление малолетних". Или как какой-нибудь ревнивый муженёк отбил бы ему почки, узнав, что Николай трахал его жену в их же супружеской постели, пока тот был на работе.Но почему-то все люди вокруг считали Ставрогина интеллигентным непогрешимым красавцем и даже не пытались заглянуть чуть дальше его обманчивой оболочки. А ведь Николай, как и любой преступник и грешник, мечтал быть раскрытым и пойманным за руку.Лишь одному человеку в этом грязном полуспящем городишке удалось тихонько подкрасться к истинной сущности Ставрогина, слегка приоткрыть чёрную ширму его души и разглядеть за ней страшные тени. Это была одна из его студенток - Полина Верховенская. В отличие от большинства своих одногруппниц, пускающих слюни на молодого загадочного преподавателя Николая Всеволодовича, она лишь спокойно приходила на его занятия, слушала без явного интереса, часто витала в облаках, думая о чём-то своём, иногда записывала что-то в тетрадь и также спокойно уходила с пары. Внимание Николая она привлекла почти сразу же тем, что совершенно не обращала на него внимания и заметно отличалась от своих ровесниц. Короткая стрижка, еле прикрывающая уши, с милыми завитками на кончиках светло-русых волос, выразительные голубые глаза (тёплые, а не холодно-голубые, как у самого Николая), красивые, но совсем не пухлые губы, небольшой рост, худоба. Также отличительной особенностью этой девушки было то, что она обожала носить брючные костюмы, коих у неё, видимо, было множество. Николай вёл у её группы одну пару в неделю, и каждый раз Полина приходила в новом костюме, одетая с иголочки. Мужчина, хорошо разбирающийся в психологии, предположил, что это некий тихий бунт девушки против гендерных стереотипов. Видимо, она чувствует внутри себя достаточно силы и уверенности, чтобы носить предмет одежды, который раньше было позволительно носить лишь мужчинам. На самих же парах девушка не старалась блеснуть знаниями или вступить в полемику, но когда было необходимо, то отвечала на поставленные вопросы верно и чётко. Часто она кидала презрительные взгляды на своих одногруппниц, что из кожи вон лезли, чтобы показать свой "ум" и проявить себя перед Николаем. Полина лишь слегка морщила носик и утыкалась в учебник. В какой-то момент Ставрогину стало безумно интересно увидеть, какая ещё мимика есть в арсенале Полины, и он нарочно задавал студенткам дополнительные каверзные вопросы, спрашивал их мнения о самых разных аспектах жизни, параллельно внимательно следя за Верховенской. Чаще всего девушка молчала, хмурилась, иной раз ухмылялась или тихонько фыркала. В какой-то момент Николай запомнил, что когда Полина очевидно не согласна с тем, что говорит её одногруппница, то слегка вскидывает бровь и начинает крутить в изящных тонких пальцах ручку. Но один случай, после которого заинтересованность Николая в Верховенской слегка перешла границы и переросла в их общение даже вне стен университета, произошёл на очередной паре, практически перед самым Новым годом. В тот день в стенах университета разлетелась новость о том, что одну из студенток параллельной группы избил и обокрал неизвестный, когда девушка возвращалась домой с учёбы, и теперь она в тяжёлом состоянии находится в больнице. Данная новость, конечно же, долетела и до Николая, и он решил предостеречь студенток от поздних возвращений домой на зимних каникулах. В глубине души ему было абсолютно всё равно на судьбу этих девушек, он бы даже и порадовался злорадно, если бы какая-то из них пострадала от рук какого-нибудь социопата. Но соблюсти преподавательскую этику было нужно.Поэтому Николай трепетно и с дрожью в голосе попросил студенток беречь себя, а затем, уже больше по привычке, задал свой очередной вопрос, чтобы посмотреть на реакцию Полины Верховенской. В тот день девушка выглядела по-особенному эстетично: клетчатый брючный костюм бежевого оттенка, уложенные волосы, белоснежно-белая блуза.Ставрогин пытался отыгрывать участие и эмпатию и потому, присев за свой преподавательский стол, задал всем присутствующим в аудитории вопрос:- Я думаю, что каждая из вас понимает, что такие происшествия не происходят на ровном месте. Кто-то из вас находит в этом какую-либо взаимосвязь с политикой и социальным устройством общества и нашего города в частности? Девушки в аудитории лишь бездумно хлопали глазами, а некоторые покачивали головами. Спустя несколько секунд одна из студенток, Лиза Тушина, вдруг нервно хохотнула и протараторила:- Николай Всеволодович, это уже похоже на паранойю, видеть во всём заговор властей и вину политиков. Студентки закивали, поддерживая позицию этой легкомысленной блондинки и старосты группы. Лишь Полина сидела с явным недовольством на лице, поигрывая ручкой. Лиза Тушина неимоверно раздражала Ставрогина своей беспросветной глупостью, желанием выделиться и понравиться ему во что бы то ни стало. - А мне кажется, тут дело ни в политике или паранойе, а человеческой душе и морали, - скромно вклинилась в разговор Даша Шатова. Эта тихая отличница редко выражала свою позицию на парах, но точно также яро была влюблена в учителя Ставрогина и прожигала его взглядом со второй парты. - Поясни, Даша, - как можно более заинтересованно произнес Николай, хоть в глубине души ему было абсолютно наплевать на все эти пояснения серой мышки. Мужчина периферийным зрением наблюдал за Полиной и при словах Даши стал замечать лёгкую насмешку на её лице. - Я хотела сказать, что, мне кажется, преступники и асоциальные элементы были и будут всегда, вне зависимости от уровня политики. - А по-моему вам всем нужно просто научиться строить логические цепочки, - неожиданно громко произнесла Полина. Полина?! Ставрогин услышал её голос и слегка удивился. Эта девушка редко подавала голос на его парах и старалась не вступать в дискуссии. Но на сей раз она не выдержала и произнесла эту фразу, продолжая абсолютно расслабленно сидеть за своей партой, закинув ногу на ногу. - Что ты имеешь в виду, Полина? - спросил на сей раз действительно заинтересованный Ставрогин.- А то, что политика, социальные условия и общество напрямую связаны между собой. Чем честнее работают политики, тем лучше живёт народ и наоборот. Вы думаете, эту девчонку избил счастливый, довольный жизнью человек с большой зарплатой? Нет, это, наверняка, был какой-то уголовник, пьяница или наркоман. А ещё хуже, если это был просто отчаявшийся за время пандемии человек, лишившийся работы и средств к существованию, и вынужденный избивать тех, кто слабее, и воровать у них деньги и телефоны, чтобы купить себе поесть. - Ты и пандемию сюда приплела? - слегка раздражённо проговорила Лиза, недовольная, что вектор внимания переключился на Полину. - А по-твоему это не имеет места быть? Разве простому народу власть помогла во время пандемии деньгами? Обеспечила достойной медициной? Да люди потеряли работы, бизнесы! Остались у разбитого корыта и без средств к существованию! Попробуй после этого не пойти и не отжать у слабой девушки телефон и деньги в подворотне. Во всём есть взаимосвязь, её лишь нужно уметь замечать. Количество преступлений увеличилось с того момента, как началась пандемия. Просто так, хочешь сказать? Николай почти что заворожённо слушал девушку и понимал, что она говорит всё то, что думает и он сам. Единственное их отличие лишь в том, что в Полине ещё присутствует этот юношеский запал, жажда бунта, а Николай давно всё это растерял и растратил, спустил свой пыл на самые разные увеселения, интрижки и низости. В голове промелькнула шальная мысль, что, быть может, именно Полина Верховенская сможет стать его Вагнером*, покорной ученицей, что вновь возродит его, подарит крылья бабочки и вернёт вкус жизни и желания вновь вести за собой кого-то и внушать свои тёмные мысли и идеи?- Интересные размышления, Полина, - сказал Ставрогин, а затем прозвенел звонок. Все девчонки быстро стали собирать вещи по сумкам и двигаться к выходу из аудитории. Полина нарочито медленно складывала тетрадь, учебник и ручку в изящный рюкзак, затем поправила свой костюм и расслабленной походкой вышла из аудитории, быстро бросив Ставрогину "до свидания". Николай попрощался с ней в ответ и, выждав минуту, бросился вслед. Вновь эта тёмная сила, сидящая в нём, забурлила, возжелала совершить какую-то гадость и в то же время получить такое приятное удовлетворение. Сократив путь через левое крыло здания университета, Николай быстро спустился по лестнице и забежал в раздевалку с задней стороны, чтобы его не заметила вахтерша. Подойдя к вешалкам с номером группы, в которой он только что провёл пару, он нашёл красивую песцовую шубку Лизы Тушиной, в которой он неоднократно видел её, и вынув из своего дипломата ручку, разломил её пополам, быстро измазав чернилами белоснежный мех. Затем Ставрогин быстро подбежал к пуховику Шатовой и смачно плюнул ей в оба кармана. Услышав приближающиеся к раздевалке голоса девушек, Николай выбежал также с заднего входа, прихватив своё пальто. Он неимоверно хотел посмотреть на реакцию девушек, но в его планы входило ещё одно дело, которое он не мог не совершить. Быстро накинув на себя пальто и намотав на шею шарф, Ставрогин практически бегом покинул здание университета. Тёмная сила вновь проснулась в нём и переливалась через край от совершённых пакостей. Он осознавал всю низость, но ничего не мог поделать с этим желанием постоянного сотворения гадостей. Поток его мыслей прервали очертания знакомой невысокой фигурки неподалёку в сером кашемировом пальто с меховой оборкой. Это была Верховенская собственной персоной. Николая вдруг охватило странное мерзкое желание. Примерно такое же, какое он испытывал когда-то давно в Санкт-Петербурге к девочке Маше**... Чёрная волна подкатила к горлу Ставрогина, а грудь будто сковало цепью. Ему вдруг безумно захотелось резко подбежать к Полине сзади, схватить за шею и заткнуть рот, затащить в какую-нибудь тёмную подворотню или подъезд и, быстро стянув с неё брюки, резко и грубо взять.Николай рвано задышал и прикрыл глаза. Морозный зимний вечер покусывал его за уши и щёки. Клубы пара валили изо рта. Нет, он не может это сделать, по крайней мере не сейчас. Он слишком здраво мыслит даже в такие моменты и понимает, что Полина донесёт и посадит его за решётку. Но не попытаться наладить с ней контакт после её сегодняшних речей он тоже не может. В конце концов она взрослая девушка, ей двадцать два года, да и Николай не собирается намекать ей на что-то большее. Они имеют право общаться за пределами образовательного учреждения, даже если она - студентка, а он - преподаватель. Раскинув мозгами, мужчина быстро перебежал на другую сторону улицы и, обогнав Полину метров на сто, остановился у прилавка с газетами. Выбрав самый яркий заголовок, он купил печатное издание и стал ждать, пока девушка подойдёт ближе. Прикрыв лицо газетными листами, Ставрогин двинулся прямо на девушку и врезался в неё. - Чёрт! - раздражённо проговорила Полина.- Извините. Вы не ушиблись? - мягко произнёс Ставрогин, опустив газету. Полина удивлённо подняла взгляд, узнав голос. В ту минуту она особенно остро ощутила разницу в их росте. - Николай Всеволодович?- Можно просто Николай, мы же не в университете на паре, - сразу перешёл к тактике Ставрогин, лучезарно улыбнувшись. - Ну вы всё-таки старше меня, - пожала плечами Полина, не совсем понимая такого настроя мужчины.- Всего-то на пять лет, это сущая мелочь, - также улыбаясь, проговорил Ставрогин. Полина недоумённо приподняла бровь. - Вы нарочно на меня налетели, да? - почти что утвердительно произнесла Верховенская. "Какая умная девочка, однако", - подумал про себя Ставрогин, а вслух сказал:- Каюсь, это так. Я сегодня был очень впечатлён вашими размышлениями на паре. Захотелось пересечься с вами после занятий и узнать об этом поподробнее. Но подумал, что просить об общении открыто будет неправильным, вы бы, наверняка, напугались и посчитали, что я маньяк, - быстро произнёс свою заранее продуманную речь Ставрогин, продолжая улыбаться и тепло взирать на девушку. Ему хотелось, чтобы она попалась в расставленные сети. - Да, тут вы правы. Я бы подумала, что вы сошли с ума, - с усмешкой произнесла Полина. - Так что? Может быть, выпьем где-нибудь кофе? - предложил Ставрогин, и Верховенская, недолго думая, согласилась. В тот вечер она вела себя довольно скованно, Полину всё ещё смущала и сдерживала мысль о том, что это её преподаватель. Она поделилась со Ставрогиным своим резким и критикующим взглядом на политику, а тот, в свою очередь, рассказал ей о нигилистических идеях, которых придерживался. Они долго болтали о революции и её значении для общества, а спустя два часа мирно разошлись по разным сторонам. С той самой поры отношения между Ставрогиным и Верховенской заметно преобразились, превратившись во что-то болезненное и в то же время безудержно правильное. Они всю неделю встречались вечерами перед Новым годом и пили кофе, болтая о политике, природе власти, революции. Полина всё больше раскрывалась и всё меньше сдерживала себя, забывая, что перед ней её преподаватель. Они оба стали обращаться к друг другу на "ты", без зазрения совести спорили и шутили, иногда применяя для усиления эффекта даже нецензурную брань. Ставрогин всё больше понимал, с кем связался, и что он может вложить в голову этой девушки. Полина Верховенская, безусловно, была умной, хитрой, разносторонней, и как затем оказалось, абсолютно социопатичной, категоричной и жёсткой. Она рассуждала о кровавой революции и её жертвах с горящими глазами, желала искренне приблизить день народного восстания. А Ставрогин наконец-то стал чувствовать себя живее, найдя очередной сосуд, который можно наполнить тёмными грязными идеями. Он ощущал себя Фаустом, что испытывал страсти жизни на практике, а Полину воображал Вагнером*, который познал вкус грехов лишь теоретически, но теперь настала пора дать ученику свободу к применению полученных навыков. Новый год Ставрогин встретил один, сидя дома и выпив бутылку виски. На пьяную голову безумно хотелось с кем-то подраться, но он сдержал свои порывы. После боя курантов почти сразу же позвонила Полина. Кое-как подняв трубку, Николай выслушал банальные поздравления с Новым годом, как вдруг его опьяневший рассудок прорвало: он путано, но резко высказал Полине то, что желал изнасиловать её в тот вечер после пары, что она жестокая, холодная и циничная девчонка, что развита явно не по годам и что её вечно сменяющиеся брючные костюмы выдают в ней ярую феминистку. В ответ он услышал лишь: "Ты пьян?". Николай практически выкрикнул "Да!", на что Верховенская потребовала назвать ей адрес его дома. Ставрогин быстро продиктовал его, рассчитывая, что девушка не успеет записать или запомнить, а затем услышал в ответ лишь короткие гудки. Спустя минут сорок, когда Ставрогин сидел в кресле и пытался прийти в себя, слыша исходящие из телевизора звуки "Голубого огонька", в его входную дверь постучали. Осторожно встав с кресла, он нетвёрдой поступью побрёл к двери. Чего он точно не ожидал, так это стоящей за дверью Верховенской в наспех накинутом на шею шарфе, полурасстёгнутом пальто, с красными от мороза щеками и растрёпанными волосами с запутавшимися в них снежинками.- Впустишь? - слегка раздражённо спросила она, разводя руками в стороны.Ставрогин отошёл, пропуская девушку в дом. Полина быстро сняла пальто, шарф, разулась, поправила волосы и двинулась в прихожую, не дожидаясь Николая. - Серьёзно? У тебя на Новый год даже накрытого стола нет? - произнесла Верховенская, оборачиваясь на Николая. Тот стоял в проходе, рассматривая девушку. Полина явно была чем-то взволнована, на ней был надет чёрный свитер с горлом и высокие светло-серые джинсы. - Ты зачем пришла? Отмечать больше не с кем? - вопросы вышли слегка грубоватыми, но зато по делу. - Вообще-то, да, не с кем, - обернулась к Ставрогину Полина, натягивая улыбку. "Ох уж эта её привычка делать вид, что всё нормально и лживо улыбаться", - подумал про себя Николай. - Матери у меня нет. Умерла, когда я была маленькой. А отец... Да уж лучше без отца совсем, чем с таким, - со злостью сказала Полина, скрестив руки. - Я твой звонок восприняла, как спасательный круг, чтоб только из дома уйти. Ненавижу отмечать праздники с отцом. Сидим вдвоём за столом, молчим и делаем вид, что мы семья. Хотя я прекрасно знаю, что ему на меня глубоко плевать. В детстве меня на нянек сплавлял, а как повзрослела, то откупаться пытался. Ладно, чёрт с ним. С тобой-то что? Ты чего так напился? Ставрогин маниакально пытался переварить в своей голове то, что рассказала ему о своей семье Полина. Его голову озарила мысль, что эта девушка точно теперь исполнит любую его волю: с детства недолюбленная, очень внушаемая и помешанная на идее революции. - Напился и напился, с кем не бывает...Полина пристально глядела на него с минуту, а затем подошла чуть ближе и склонила голову набок. - Когда-нибудь я пойму до конца, какой ты, Николай Ставрогин. Ставрогин лишь пьяно ухмыльнулся. "Если б только она знала, сколько на мне грешков и грехов, то давно бы уже поклонялась мне, как идолу. Эту девушку прямо-таки манит моя порочность, она чувствует во мне тьму, в отличие от остальных, что видят лишь красивую оболочку и напускные манеры", - подумал он. В ту ночь не произошло чего-то особенного (посидели, немного поболтали), несмотря на то, что в Ставрогине периодически и просыпалась та самая дремлющая тёмная сила. Она приоткрывала глаза и тихо шептала, что была бы не прочь ощутить в своих руках прелести Верховенской, а на губах почувствовать её пряный вкус. Буквально к трём часам ночи Ставрогина стало окончательно клонить в сон, и потому Полина уложила его в постель, а сама тихо заперла дверь и ушла домой.Наутро, первого января, голова нещадно болела, и Николаю пришлось проваляться в постели весь день. Лишь под вечер Верховенская прислала ему смс во Вконтакте, что её идеи, кажется, постепенно становятся былью, а в её коллективе под названием "Наши" пополнение. "Ох и наворотит же она дел. Хотя мне это даже нравится", - подумал Ставрогин. А сейчас, уже третьего января, он продолжает сидеть за своими бабочками и скучать. Кажется, что сегодня он вновь утерял краски жизни и ощутил всю бессмысленность бытия. Вчера Полина так и не объявилась, даже не написала ему. "Должно быть, бегает и вербует очередного студентика или студентку в свою тайную организацию. Окрылённости идеей можно даже позавидовать. Все бы так чему-то в своей жизни отдавались", - думает Ставрогин.Спустя ещё двадцать минут изучения бабочек, Николай слышит удар входной двери и быстрые шаги. Через минуту в его кабинет входит Полина Верховенская, разодетая лучше обычного, но всё также в брючный костюм-тройку, на сей раз глубокого оттенка бордо. Шею её украшает шёлковый тёмный платок, а на руках надеты чёрные кожаные перчатки (видимо, с улицы она их так и не сняла). Николай медленно обводит её фигуру заинтересованным, изучающим взглядом. - Здравствуй, - с улыбкой произносит Верховенская, присаживаясь в кресло напротив и закидывая ногу на ногу. - Что вчера делала? - будто бы невзначай спрашивает Ставрогин, продолжая наблюдение за бабочками.- Дело, - хитровато отвечает Верховенская, прищуривая и без того похожие на лисьи глаза. - Делала дело. Ставрогин молчит и никак не реагирует на ответ девушки. Он прекрасно знает, что она уже поймана на удочку, и ему ничего не нужно делать самому. Верховенская всё расскажет, всё покажет, всё сделает сама. - К "Нашим" присоединились три новичка. Это рекорд. Раньше еле одного затащить удавалось. А теперь, когда такая острая ситуация в стране и плюс эта пандемия, люди на что угодно пойти готовы, только бы злость сорвать, - Полина прервалась и вгляделась в Ставрогина, который будто и не слушал, а только в микроскоп свой глядел. - Я смотрю, ты бабочками увлёкся? - Ещё с лета улов, - холодно проговорил Николай. - Хочешь посмотреть? - Давай договоримся? Я смотрю твоих бабочек, а ты этим вечером приходишь на моё собрание и выступаешь с речью. Скажешь этим людям то же, что говорил мне все прошлые недели. Им нужна мотивация. Предводитель. Идейный лидер.Ставрогин лишь ухмыльнулся и сказал:- А ты тогда для них кто?Верховенская вскинула бровь и указала на себя пальцем в перчатке.- Я? Я только на благо идеи стараюсь. Никакой я не лидер. Я также, как и все эти люди, искала для себя главного, того, кто поведёт за собой. Но ты сам меня нашёл. Ставрогин долго смотрел на Полину, а затем коротко проговорил:- Хорошо, приду. Только скажи, когда и куда. Верховенская радостно ударила в ладоши, а глаза её загорелись самым настоящим энтузиазмом:- Без проблем, я тебе напишу. Будь на связи.И девушка быстро начала забирать с кресла своё пальто и рюкзак. Похватав вещи за какие-то доли секунды, Верховенская готова была выпорхнуть из кабинета, как вдруг Ставрогин вспомнил:- Эй, а бабочки?Верховенская быстро обернулась, улыбнулась, махнула рукой на прощание и быстро протараторила:- В другой раз. Сегодня много дел, правда. Жду на собрании. Ставрогин лишь проводил девушку в бордовом костюме взглядом, подумав: "Сегодня она похожа на африканскую бабочку сymothoа*** красного цвета. Красивая, с какой стороны ни взгляни".