Глава 21 (1/1)

Томми бесцельно ходил по дому уже битый час.После того, как Адам уехал с сумасшедшей компанией во главе с совершенно съехавшим с катушек Дэнни Крейтоном, Томми что и смог сделать, так это приехать домой, не переставая прокручивать в голове все возможные варианты пребывания Адама в крейтоновском особняке.—?Это не особняк, а натуральное осиное гнездо! —?вопил он в трубку сотового Терри, которого сразу же и набрал, вывалив на него сперва кучу нецензурных восклицаний, из которых Спенсер смог уловить главное: шантаж, угрозы и Ламберт.—?А что тебе сказал сам Адам? —?Терри все-таки, удалось призвать Рэтлиффа к благоразумию. —?Он бы никогда не поехал, если бы чувствовал хотя бы намек на опасность!—?Адам? —?переспросил Томми, действительно, слегка успокаиваясь. Терри Спенсер всегда оказывал охлаждающее влияние на бурный поток мыслей и Томми, и Адама. —?Он попросил меня ехать домой и ждать его.—?И все?—?Да,?— Томми опустил еще поцелуй в щеку и шепот Адама в его ухо, что все будет хорошо. —?Но это все равно был неприкрытый шантаж и угрозы!—?Поверь мне, у Ламберта прекрасно развит инстинкт самосохранения! Если он просил ехать домой, значит, нужно спокойно ехать домой.—?Я приехал уже… —?Томми вошел в квартиру. —?Что дальше-то?—?Ждать.И Томми ждал, немного отвлекаясь на голоса дикторов, воодушевленно вещающих из висящей над камином плазмы о городских мероприятиях и культурных событиях Нью-Йорка. ?Жизель? тоже не оставили без внимания, упомянув про то, что поклонники хореографического таланта Адама Ламберта успеют еще несколько раз посетить спектакль, нужно лишь следить за афишей крупнейших театров.Потом пошел в свой кабинет и попытался поработать над своими последними снимками и поразбирать электронную почту, но никак ему не удавалось сосредоточиться на работе. Постоянные размышления и беспокойство вытолкали его в столовую, где он и завис за столом, над чашкой густого до черноты кофе.И за окнами было уже темно.Точнее, темным было только небо, потому что ему полагается быть таким в ночное время суток, но…Как известно, ночной Нью-Йорк не означает спящий: яркие всполохи рекламных баннеров на офисных и административных зданиях, редкие проблески фар ночных вертолетов, полицейских или срочной медицинской помощи,?— это в небе, а на земле?— те же рекламные щиты, фонари в безупречном дизайнерском оформлении, фары уже проезжающих автомобилей и вывески магазинов, театров, кинотеатров, ресторанов и галерей всех сортов.Томмины мысли плавно перетекли в размышления о том, как много всего произошло с того времени, как он впервые попал в этот вечно бурлящий городской котел Большого Яблока, получил признание в своей любимой профессии фотографа, познакомился с Адамом и попал в его мир балета, который соприкоснулся с его профессиональным миром легонько, а вот с его личным внутренним миром?— крепко и прочно.Прочно, несмотря на все произошедшее за последние несколько месяцев. И Рэтлифф подумал, что, разумеется, если бы пришлось начинать все заново, он не захотел бы менять в этом случившемся ни одного дня.Опыт, есть опыт.Он так глубоко задумался, что забыл про свой уже давно остывший кофе, и очнулся только когда в двери запиликал электронный ключ.—?Не позвонил! —?воскликнул Томми, решив сразу с порога воздействовать на Адама, взывая к здравому смыслу, без упреков и панических приступов. —?Долго же ты там беседовал!Ламберт скинул в холле свои лаково блестящие туфли и прошел в столовую к Томми, на ходу развязывая галстук с бриллиантовой слезой, и снимая свой классический костюмный пиджак.—?Я звонил, Томми,?— голос был усталый, севший, будто присыпанный пеплом и оттого?— серый. —?У тебя телефон не отвечал.Рэтлифф сердито вытащил айфон из кармана домашних трикотажных штанов.—?Вырубился,?— он досадливо поморщился, глянув на потухший экран. —?Даже не заметил.Адам, тяжело ступая, дошел до стола и, помедлив, сел на высокий табурет напротив Томми.Такое опрокинутое лицо Рэтлифф уже видел.—?Не ожидал, что такое повторится,?— он протянул руку через стол и пощупал лоб Ламберту. Тот был горячий, словно температурный. —?Тебе нехорошо?—?Мне нехорошо, Томми,?— Адам прикрыл глаза, перехватывая его руку у запястья. —?Боже, как мне хреново.—?Идем, я уложу тебя в постель,?— заторопился Рэтлифф. —?Или ты хочешь что-нибудь выпить?Адам покачал головой.—?Боюсь, если я начну сейчас пить, то не остановлюсь. Или даже алкоголь не возьмет.В спальню Ламберт шел, ощутимо прихрамывая.—?Нет, это не как в тот раз,?— ответил он на немой томмин укор. —?Честное слово, это просто от усталости.Он прилег на кровать, облокотившись спиной на подушки. Томми сел рядом в кресло.—?Крейтон… —?произнес Рэтлифф негромко. —?Он тебе рассказал?..—?Знаешь,?— тоже тихо начал Адам. —?Ты столько раз помогал мне, защищал меня… Как я тогда сказал тебе, что ты мой якорь, без которого меня бы унес ветер, так я могу повторить эти слова еще сто тысяч раз.—?Почему ты говоришь это сейчас? —?немного удивился Томми. Не то, чтобы он никогда не слышал от Адама таких проявлений обычной человеческой нежности, но именно в этот момент это его признание выглядело мрачным и едва ли не трагичным. И Адам почувствовал это.—?Это не просто напыщенные слова, милый,?— он сел повыше. —?Иногда, чтобы вспомнить о тех, кто нам дорог, нужно попасть на такого вот психопата, как Крейтон. Я расскажу тебе все, что узнал сегодня от него самого.Дэнни Крейтон сошел с ума еще до того, как решил поступать в Джуллиард.Он уже был спятившим лет в семнадцать, когда ему в руки попала биографичная книга о Великом Мастере. С тех пор Оскар Уайльд, несколько позабытый и поблекший в современном мире, писатель стал для него путеводной звездой и образцом для подражания.Через год, его отец скоропостижно скончался, Крейтон получил хоть и ограниченный, но доступ к наследственным деньгам, и купил особняк в исторической части Нью-Йорка. Он прекрасно отвечал духу пьес кумира, а для большего погружения в атмосферу Дэнни прикрепил над дубовыми дверями гостиной шелковую ленту с девизом: Помните, вы все умрете.А от многочисленных портретов Мастера просто рябило в глазах.Тщательно следуя примеру классика, Крейтон быстро подсел на опиум, воспользовавшись одним проверенным каналом поставщиков и вот тогда, когда он покачивался в своих опийных видениях на огромном золотом саксофоне под медленные разливы ново-орлеанского джаза, его посетила мысль.Вернее, он возомнил, что расшифровал Мысль, заключенную в творчестве Уайльда, зашифрованное послание, которое тот в силу царящих в его эпоху нравов, передал в сегодняшнюю современность и миссия Дэнни Крейтона?— обнародовать эту Мысль доступным ему, Дэнни, способом.Но для осуществления этой идеи нужны были соратники.Амелию он нашел в одном из ночных ресторанов, которые специализировались на так называемой ?живой? музыке.К тому времени она переживала свою персональную драму?— с ней расторгла контракт одна известная компания отказалась снимать с ней рекламу яблочного сока, потому что ее лицо после ежедневной бутылки коньяка только и годилось, что для рекламных роликов с этим самым коньяком в главной роли.Актриса она была, возможно, и не самая бездарная, только крепкие напитки и востребованность ее только в качестве массовки сделали свое дело: теперь она годилась лишь на пару выступлений в неделю в насквозь прокуренном кабаке и едва сводила концы с концами.Однако, профессиональная гордость все еще оставалась при ней.—?Я?— актриса, а не шлюха! —?высокопарно заявила Амелия Крейтону в их первую встречу, наскоро осмотрев особняк и успев выдуть пару бокалов виски, предложенных сумасшедшим хозяином. —?Что ты мне предлагаешь? Голой скакать перед богатыми придурками?—?Это будет твой заработок,?— напомнил Дэнни. —?Стабильный. И сможешь жить здесь, в доме Мастера.Потом нужно было распределить мужские роли.О Найте он вспомнил, когда начал прочесывать стриптиз-клубы.С ним Крейтон был знаком со времен своей неудавшейся эпопеи с Джуллиардом. Найт одно время пользовался крейтоновским опиумным трубопроводом, недолго, а потом внезапно исчез, бросил Школу и вот, попался Дэнни в виде стриптизера.—?Что ты делаешь в этой дыре? —?удивленно поинтересовался Крейтон при встрече. Найт выглядел роскошно, никаких признаков зависимости: шикарное рельефное тело, темные длинные кудри, ясный, незатуманенный никаким допингом, взгляд.—?Зарабатываю деньги,?— равнодушно пожал плечами Найт.—?Я предлагаю тебе зарабатывать их у меня,?— сказал Дэнни. —?Тебе должно понравиться.Бонни привел к нему Найт. Просто привел за руку, в дом и сказал:—?Познакомься, это мой Бонни. Он все знает и на все согласен.Как только Крейтон увидел этого юношу, с золотистыми волосами, наивным взглядом, стройного, нежного, изысканного, словно цветок орхидеи в петлице смокинга, как тут же и вознес хвалу небесам в том, что не ошибся и так точно реализовал замысел Мастера.Потому что Бонни как две капли воды походил на того, ради которого сам Мастер отдал все: покой, имя, богатство, славу, честь и успех. Образы, созданные воспаленным воображением сумасшедшего Крейтона, оживали на глазах.Бонни закончил курсы классического балета где-то на Среднем Западе, но балет в его каноническом восприятии терпеть не мог, все время искал свой стиль, для чего и приехал в Нью-Йорк. Здесь он попал в труппу Балета-Модерн, где танцевал разные современные направления, пробуя себя буквально во всем, и, как ни странно, был весьма востребован именно как разносторонний танцор. Со стороны это выглядело как хаотичное метание, но у Бонни получалось, хоть и работал он на износ.С Найтом они познакомились около года назад и сразу же стали любовниками.Иногда, когда Найт и Бонни спускались к завтраку вместе, когда они уже все вместе обитали в крейтоновском особняке, Дэнни, наблюдая за розовым заспанным Бонни, который, явно не отличаясь, развитыми мозгами, прекрасно управлял сильным и сообразительным своим любовником, который выполнял любые прихоти Бонни, даже немного жалел Найта?— тот стал его незаменимым помощником, но видеть его зависимым от слабоумного мальчишки Крейтону было неприятно.—?Я не сплю с женщинами,?— вспомнил Крейтон свой собственный ответ на вопрос, заданный Амелией в день их знакомства.—?С мужчинами? —?спросила Амелия.—?Сам с собой, редко. —?Амелия понимающе хмыкнула. —?Но у меня есть один мужчина, ради ночи с которым я бы пошел на многое.—?Кто же этот счастливчик? —?Амелия тянула и тянула свой бесконечный виски.—?Тебе незачем знать, кто он,?— оборвал ее Крейтон. —?Но, когда ты его увидишь, то поймешь меня.—?Он хочет?.. —?потрясенно спросил Томми.—?Дэнни Крейтон уверен, что поставил спектакль века,?— отозвался Адам. —?Он создал свою хореографию, подобрал исполнителей, сочинил недостающую музыку. На первые постановки он тщательно подбирал зрителей?— их было мало, они все знали, на что идут и держали рот на замке, платя огромные деньги за посещение особняка Крейтона.—?А сейчас?—?А сейчас он хочет сделать своим зрителем меня. И соучастником убийства, соответственно, тоже.