Глава 9 (1/1)

Адам с минуту смотрел на Томми молча. Потом выключил, нажав кнопку на пульте, негромкую музыку из колонок центра и предложил:—?Кофе?Рэтлифф и не думал, что его звездный танцовщик выдаст всю информацию на блюдечке с голубой каемочкой. Вздохнув, он стянул с плеч куртку и уселся за стол.—?По-хорошему, тебя бы нужно попросить пойти в ванную и вымыть руки… —?Взгляд стремительно наливающихся сердитой чернотой и без того темных карих глаз, остановили Ламберта на полуслове. —?Ладно, можешь не мыть.—?Я понимаю,?— чуть помедлив, все же начал Томми. —?Сейчас я не имею никаких прав, чтобы указывать тебе как поступать со своим здоровьем, и со своей жизнью, но, тем не менее… Ты рисковал пять лет назад, слава небесам, все обошлось относительно хорошо, и ты избежал тяжелых последствий.—?Томми,?— задушевным тоном отозвался Ламберт. —?Собственно, ты уже и сам все сказал, мне, знаешь, даже нечего и добавить. Жизнь моя, здоровье, тоже мое, о чем ты еще хотел поговорить?Рэтлифф молчал.—?Тогда давай поговорим о тебе, Томми,?— Адам взлохматил рукой свою пышную шевелюру. —?Например, сегодня я имел удовольствие познакомиться с мужчиной, который утверждал, что именно в нем заключено твое личное счастье.Томми перевел взгляд за окно, рассматривая вид за стеклом, так же, как делал это Адам полчаса назад.—?Быстро ты нашел мне замену, Рэтлифф!—?Ну хватит уже! —?не выдержал Томми. —?Кто бы говорил сейчас про замены!Адам легко поменял позу, сев прямо, по стойке ?смирно? и поджав под себя одну ногу.—?Я своей вины не отрицаю. Да, но это мне было необходимо.Томми усмехнулся.—?Да, необходимо,?— упрямо повторил Адам. —?И необходимость эта возникла лишь сейчас, во время моей ?Жизели?.—?Что-то много всего у тебя связано с этим спектаклем. Любовник на стороне, сильнодействующие препараты, еще что-то есть?—?А ты стал злым, Томми Джо,?— печально информировал Ламберт. —?Тогда зачем ты сюда явился? Таблетки мне принес, которые тебе твой любовник передал?Томми не раз поражался тому хитрому сплетению в характере Адама самых разных черт: от умения и желания нравится всем и каждому без разбора, до почти интимной нежности и грусти, которая звучала в его голосе, когда он разговаривал с Томми наедине.А между этими полюсами была спрятана еще огромная пропасть самых разных эмоций. Раньше Томми все списывал на мощный артистизм Ламберта, который, случалось, мог и не распознать ту грань, за которой кончался спектакль и продолжал действовать так, словно вот-вот на него обрушаться аплодисменты восхищенных зрителей.Но позднее, когда они уже прожили вместе не один год, Томми научился видеть в Адаме то, что он прятал глубоко внутри себя и не очень охотно позволял этому проявляться. Это было чувство одиночества, самого что ни на есть холодного, чистого одиночества. Мальчик, который рос и взрослел среди жестких правил театральной жизни, у которого была цель в жизни, и который впоследствии был вынужден от этой цели отказаться,?— все это, несомненно, оставило след в душе Адама, научив его сосуществовать с этим одиночеством.Но, одновременно с этим, постоянная необходимость находиться на публике, среди людей, постоянно пропуская сквозь себя десятки встреч на дню, приносила ему эмоциональную неуравновешенность, а природная импульсивность не давала ему оставить при себе эти эмоции, не выплескивать их до дна. Это был болезненный процесс превращения собственной души в искусство.Поэтому Томми прекрасно понимал в каком подвешенном состоянии постоянно жил Ламберт. И Адам никогда не скрывал, что именно с Томми он живет наиболее полной и гармоничной жизнью. Тогда тем более, непонятно и обидно было осознавать то, что всю эту гармонию сам же Адам и пустил коту под хвост.—?Он мне не любовник,?— побарабанил по столу своими длиннющими пальцами Рэтлифф. —?Друг и коллега по работе.—?Который так трепетно переживает за твое личное счастье, да? —?завибрировал насмешливый бархат голоса. —?Как мило с его стороны, даже на пресс-конференцию пришел, на меня, проклятого монстра, посмотреть.Томми удрученно вздохнул. Он тоже умел быть саркастичным, но сейчас совершенно не хотелось отвечать Адаму в том же тоне.—?Давай будем считать, что у меня сработал рефлекс беспокойства за тебя,?— миролюбиво предложил он. —?Все-таки, столько лет вместе так просто не забудешь.Адам поднялся со своего места резко и бесшумно.Он подошел к окну и встал спиной к Томми так, что тому не было видно его лица.—?Тебе вовсе не стоило бросать свои дела и ехать сюда, чтобы беспокоиться о моем здоровье,?— Ламберт сложил руки на груди. —?Не стоило.Томми уставился в его спину. Рубашка с каким-то пестрым узором скрывала ее под собой, но Рэтлифф хорошо помнил, как забавно было проводить пальцами вдоль ламбертовского позвоночника, щекотать лопатки и слушать переливчатый смех в ответ.—?Адам, это же не витамины. Разве я не знаю, какие побочные эффекты бывают от таких препаратов?—?Мне нужна эта чертова ?Жизель?,?— не оборачиваясь, ответил Адам. —?И я сделаю все, чтобы она у меня получилась именно моей, такой, какой я ее вижу. Все будет хорошо, вот поверь мне.Томми словно накрыло волной ?дежавю?. Как будто они с Адамом оказались теми парнями, какими они были пять лет назад, когда все было решено, но и многое еще было впереди. И он готов был поверить в эту иллюзию, если бы не одно ?но?.—?Ты уже сделал многое для своей постановки,?— медленно сказал Томми.Ламберт стремительно обернулся. Упрямая вертикальная складка между его сведенными бровями придавала его лицу выражение непреклонной решительности.—?Ты всегда был неплохим психотерапевтом для меня, Томми,?— произнес он в ответ.—?Я никогда не стремился выворачивать тебя наизнанку, но мне всегда казалось, что мы оба имеем право на доверие и на… на откровенность. Конечно, после всего, что между нами было, не скрою, мне бы очень хотелось знать, почему…?Ламберт помедлил минуту, потом подошел к своему стулу и снова сел за стол. Томми продолжал вопросительно смотреть на него.—?Хорошо, я отвечу тебе, почему. Ты, конечно, не все сможешь понять, зато ты почувствуешь, говорю ли я правду, или лгу тебе.Он глубоко вздохнул и продолжил:—?Когда я впервые увидел Габриэля, я был поражен тем, насколько он был похож на меня. Это был точно я, тогдашний, новоиспеченный выпускник Джуллиарда, амбициозный, настырный, которому сам черт не брат. И он сопротивлялся, спорил со мной, у него на все было свое мнение, резкое и не всегда правильное, но, в конце концов, он где-то подстраивался, где-то уступал, но в большинстве случаев, он был главным, хозяином положения. И тогда я подумал, что…Адам остановился и положил руки на стол, ладонями вниз.—?Ты не почувствовал себя в центре внимания? —?попытался помочь ему Рэтлифф.—?Нет,?— покачал головой Адам. —?Мне нужно было сломать его. Подчинить себе,?— он посмотрел Томми прямо в глаза. —?Трахнуть его. Покрыть его собой.Лицо Томми отразило сложную гамму чувств: от потрясения и гневного возмущения до сдерживаемого смеха. Даже слезы выступили на глазах.—?Ну, Ламберт… —?наконец обрел он дар речи. —?Ну ты и идиот… —?он собрался с мыслями. —?А как же сам… сам Габриэль к этому отнесся?—?Ты знаешь,?— почти весело ответил Ламберт. —?Как ни странно, но его эта игра вполне устроила, он даже слова не сказал против. Побегал от меня недельку и сдался.Томми устал думать, и Адам это заметил.—?Ты же знаешь,?— сказал он, как-то по-особенному, искоса, посмотрев на томмино лицо, все еще хранившее следы только что перенесенного потрясения. —?Я у тебя не очень умный. Для меня много думать?— это все равно, что переваривать картошку-фри, которую мне нельзя. Я ее слопаю, потом перевариваю и мучаюсь угрызениями совести, пока не переварю.—?А Габриэля, стало быть, переварил? —?Томми все еще не придумал план своих дальнейших действий.—?Это изначально было игрой. А то, что он понесся рассказывать все это тебе, да, это тоже моя вина. В какой-то момент он решил, что ты моя ревнивая женушка, ограничивающая мою творческую свободу. Плохо представлял себе, что у нас может быть обычная семья.Томми поднялся. Мысли растеклись по всему телу и последнюю он поймал чуть ли не в левой пятке.—?Пожалуй, я пойду.Адам тоже поднялся.Какое-то мгновение они стояли друг напротив друга, отчетливо ощущая, что связь между ними никуда не исчезла, а по-прежнему, тянет и тянет их своими невидимыми, даже не нитями, а здоровыми корабельными канатами.Томми отступил назад, но глаза не опустил.Адам так и продолжал стоять в расслабленной позе, свободно опустив руки вдоль тела.Канаты притяжения превратились в сильнейшие магниты, Томми буквально швырнуло к Адаму волной желания.Он целовал его, словно одержимый. Все сдерживаемое внутри, копившееся еще со времени его поездки в Ливан, когда он особенно четко почувствовал насколько обесценена человеческая жизнь, как легко ее можно отнять, или изувечить, все это вырвалось наружу кипящей жаждой любви. Жаждой чувствовать рядом его, своего мужчину. Адама.И в спальню они ворвались, сплетенные в один судорожный вихрь, скидывая с себя одежду, путаясь в рукавах и носках.И оказавшись уже в постели, они оба лихорадочно торопились обладать друг другом, так, что пренебрегли своими обычными, привычными прелюдиями, Адам едва только успел вытащить тюбик смазки из-под подушки, а Томми уже ерзал под его телом, устраиваясь удобнее, охватывая его поясницу своими ногами и подставляя под его руки все свои эрогенные зоны поочередно.Адам дрожал, словно мальчишка, готовя их обоих и не отрывая от Томми своего потемневшего до цвета индиго взгляда, а Томми молча, и полностью утонув в этом взгляде, двинулся вверх и вперед, пропуская в себя Адама и уже не сдерживая стон от его вторжения.—?Как давно… —?задыхаясь пробормотал Адам прямо в приоткрывшиеся от этого стона томмины губы. —?Давно я тебя не чувствовал…—?А и я тоже,?— невпопад прошептал Томми. —?Я тоже давно…Больше ничего не существовало, кроме движений Адама, которые практически сразу же набрали силу и темп, постанываний Томми им в унисон, и хриплого дыхания обоих.Адам двигался размашисто, лежа на Томми сверху, а тот так вцепился пальцами в адамовы ягодицы, что на коже Ламберта остались четкие вмятины от подушечек.—?Я кончаю,?— выдохнул Томми. —?Поцелуй меня.Целуя его, Ламберт кончил сам, едва выйдя из томминой задницы.Повернувшись на бок, спиной к Адаму, Томми тихонько улыбнулся, и в эту же самую минуту Адам сказал:—?Я знал, что этим все кончится!—?Что все? —?у Рэтлиффа сердце заныло от нехорошего предчувствия.—?Ну вся эта твоя беготня туда-сюда,?— Адам повернулся на спину. —?Мы просто созданы быть вместе.Томми молча выбрался из кровати и начал собирать свою одежду.—?Куда ты? —?удивился Ламберт.—?В отель,?— не глядя на него ответил Томми. —?У меня такое чувство, что ты меня тоже только что покрыл.