Глава 3. Переплёт прошлого и настоящего. (1/1)

Глаза предательски слипаются, но Украине остаётся лишь упрямо держать их открытыми и продолжать расчёсывать тёмные волосы. Девушка затягивает их в хвост и вздыхает, вглядываясь в собственное бледное, перепуганное лицо, что виднеется в блестящей зеркальной поверхности.— Укроп, ты там ещё долго? — уже в который раз раздраженно крикнула русская, заглядывая в ванную к буквально зависшей младшей сестре. — Ты сама попросила разбудить тебя раньше чтобы было больше времени на сборы, а теперь ноешь!— Да не ною я! Отъебись и дай собраться! — рявкнула в ответ республика, повернувшись к РФ и сложив руки в боки. Она надеялась, что сейчас выглядит весьма грозно, лишь бы отвадить старшую. Но та была непреклонна.— У тебя волосы короче чем у меня, а ты с ними возишься как Франция с его кудрями, — уже громче отвечает она встав в такую же позу.Две страны ругались с самого утра, начиная со слишком радикальных методов пробуждения федерации, и заканчивая медлительностью двухцветной. Это так напоминало юность, что в любой другой ситуации они бы просто утонули в сладкой грусти ностальгии и успокоились, но клокочущее изнутри раздражение не давало обратить внимание на такие очевидные вещи. Обе уже жалели об идее такого сожительства.— Не приплетай лягушатника и дай мне привести себя в порядок, в конце концов! Или ты хочешь чтобы я ходила как ты, лохматая и грязная?!— Это я лохматая и грязная?! Да я хоть не строю глазки всем подряд, лишь бы получить лишнюю копейку!— Тоесть я так делаю?!И так ещё со вчерашнего вечера. Ссора на каждом месте, в ходе которой с губ обоих слетают едкие фразочки, чуть ли не граничащие с оскорблениями. Украина понимала, что ходит по охуенно тонкому льду ругаясь с русской в её же доме, но желания поставить обнаглевшую родственницу на место вспыхивало каждый раз, только стоило завидеть расцветающую на лице старшей ухмылочку.Всё как обычно.— Поторапливайся, и только попробуй хлопнуть дверью, я тебе эти твои руки так глубоко в пизду засуну...— Господи, успокойся, женщина.Украина пыталась казаться абсолютно спокойной и безразличной к угрозам старшей, но на всякий случай закрыла передние двери чужой машины без особого применения силы. Что-то явно заставляло триколор нервничать, руки судорожно сжимали руль а губы то и дело поджимались в тонкую линию. Смелость раздражать её в таком состоянии можно приравнять к самоубийству.— Поехали уже, — только и сказала следом украинка, откинувшись на сиденье и прикрыв глаза. Играющая где-то на задворках сознания музыка из радио в машине окутывала сознание, создавая расслабляющий фон и усыпляя бдительность.Девушка даже не заметила как сестра снова что-то недовольно пробурчала себе под нос, сдула с лица мешающую прядь светлых волос и нажала на педаль, заставив машину двинуться с места. Сейчас она смахивала на тех самых водил маршруток, которые уже всё осознали в этой жизни и настолько усовершенствовали свои навыки вождения, что могли вести автомобиль, говорить по телефону, считать сдачу и перекрикиваться с какой-то бабушкой на задних сиденьях, что отказалась платить за проезд. Только эта дама ничего из этого не делала, просто угрюмо смотрела на дорогу иногда матерясь на всяких козлов которые управляли другими машинами. Хорошо хоть не выглядывала из открытого окна и не грозила кулаком, а то республика бы точно сгорела от стыда.— Хватит пялиться, меня это напрягает, — бурчит Россия бросив на младшую короткий, но весьма ёмкий во всей своей угрозе взгляд, потому что размякший снег под колёсами так и норовил занести их не туда.— Что-то особое случилось кроме моего приезда, что ты вся на нервах? — абсолютно спокойно ответила украинка, так и не отводя взгляд. Собеседница вздохнула, явно пытаясь вернуть самообладание.— Это я из-за дедушки так, — очередной вздох, уже заметно тише. — Он, как бы это сказать... Несмотря на то, что мир меняется, РИ остаётся всё таким же консервативным, особенно в плане политики. Ты уже наверное догадываешься, как он относится к тебе и к твоим предкам, поэтому я боюсь чтобы он чего-нибудь не вякнул и вы не сцепились как собаки, словесно конечно. Прости конечно, но он любого выведет из себя.Прошлая встреча Украины с Российской Империей была ещё в далёком 1991 году, или 92, двухцветная уже даже не помнит. Она тогда, кажется, заезжала за своими старыми вещами, которые почему-то забыла, и пересеклась с ним. Хотя сотни лет и сточили все самые острые и впечатлительные черты лица империи, но сам взгляд тоже заставлял сердце пропускать удар. Цепкий, властный, сразу видно, в кого пошли следующие два поколения русских. Да и сам голос соответствовал остальному образу.?Это дочь тех самых плебеев, которые возжелали независимости? Действительно, с первого взгляда заметно, что разум этой персоне не дан.? — Он говорил так, словно её и нет здесь, будто она лишь пустой звук в этой комнате. Хоть РФ и отшутилась, республика уже и не помнит как, но неприятный след на какое-то время от этой реплики остался. И не столько за себя обидно, сколько за родителей, которых младшая почти не помнит, но искренне любит.— Я постараюсь держать язык за зубами, — достаточно тихо ответила девушка и всё же отвернулась, смотря на падающий снег за окном.— ?М-да, хрен выедем потом с этой глуши... Остаётся надеяться, что у России есть лопата в багажнике.? — достаточно раздраженно отметила в мыслях украинка, наблюдая, как городские улицы постепенно сменяются на небольшие скопления домов, похожих на сёла, или совсем маленькие городки.И когда, наконец, девушку начинает клонить в сон, она обнаруживает себя вместе с сестрой у больших кованных ворот состоящих с незатейливых узоров, между прутьями которых была перегородка, из-за чего не было видно содержимого внутренней территории. С каждым движением Украина понимает, насколько она уже не готова к столкновению с прошлым. Хочется побыть маленькой вредной девочкой, начать опираться и упрямо кричать о том, что она останется в машине, а если нет, то все люди в округе подумают об её опекунах как о насильниках. От этих мыслей становится одновременно смешно и досадно.Нажав на кнопку звонка, русская начала ждать, немного нервно топая ногой. По пути сюда они заехали в какой-то магазин, поэтому федерация ещё и сжимала в руках ручку пакета с чем-то к чаю, наверное торт. В гости с пустыми руками не ходят, так ведь? Да и, к тому же, если собираешься в гости к кому-то настолько помешанному на правилах(выгодных для него, конечно), то грех не соблюдать ещё старые традиции.Неожиданно Украина почувствовала касание к своему плечу. Вздрогнув, а также успев тысячи и мириады раз проклясть сестру за её непредсказуемость, двухцветная перевела на сестру озадаченный взгляд. Та и сама смотрела на младшую проницательно, с тревогой, радужки глаз словно посерели и помрачнели, а её хватка на плече стала сильнее.— Пожалуйста, не натвори хуйни. Если что, я здесь, — шепнула она и тут же убрала ладонь, как только за преградой в виде прутьев и металлического переплёта плюща раздались шаги, а следом за ними и звуки открывания двери. Эти слова одновременно и приободряли, и заставляли задуматься, не плюнуть ли сейчас на все правила этикета и влепить сестре подзатыльник. А то слишком что-то распоясалась.Следом за открывающейся дверью показался мужчина, уже давно седой, с источненным морщинами и годами лицом. На самом теле была наспех накинутая, явно старая куртка, или скорее пальто. Самым выразительным во всей внешности, вероятно, был взгляд. Он был почти такой же, как у России в ярости — испепеляющий, надменный, и одновременно с тем насмешливый. А серо-голубые глаза, которые РФ явно унаследовала от дедушки, она узнала сразу. Украинка уверенна, что в любом другом случае у неё задрожали бы поджилки.Недолго было двухцветной потерпать от чужого пронзительного взора, так как внимание их обладателя тут же было направлено на его наследницу.— Рад наконец свидеться, Российская Федерация, — медленно и неспеша произносит мужчина, и республике почему-то хочется смеяться от его тона, который явно не вписывался в быстрый темп 21 века.— Да, привет, дедушка, — заметно тише сказала триколор, её голос звучал как-то глухо, и украинка перевела на ту непонимающий взгляд. Она выглядела на удивление спокойной, тихой, послушной. Это на неё так влияет бывшей монарх?Российская Империя недовольно вздыхает в ответ на обращение к своей персоне, но молчит, прощая внучке эту оплошность, за то снова обращает внимание на другую гостью. Республика не уверенна, узнаёт старший русский её или нет, но от одного этого взгляда кто-то словно сжимает холодной ладонью горло, медленно но уверенно заставляя задыхаться. Наверное её лицо сейчас словно мелом измазанно от кончика носа до ушной раковины.— Ты сейчас похожа на свою мать, такая же вечно бледная и напуганная, — неожиданно произносит предок, даже не приветствуя соседку своей наследницы. — Украина, верно?— Да, Украина, — немного настороженно отвечает девушка и недовольно щурится. — А вы знали маю мать?— В каком-то смысле знали, — Загадочная улыбка, которая заставляет младшую сильнее напрячься. Что-то ей в этом ответе не нравится.— Ладно, может войдём внутрь? Вы, дедушка, так отчаянно просили меня наконец приехать, а теперь не пускаете на порог, — словно пытаясь разрядить обстановку говорит русская и тихо нервно смеётся. Кроме сказанного триколором, было ещё и холодно, даже у старшей из сестёр залились багровым щёки. Империя кивает и делает несколько шагов назад, пропуская их обоих внутрь.Небольшой двор, ступеньки ведущие вверх к веранде и входной двери. Зашторенные изнутри окна и чуть ли не гробовая тишина. Дом почти сливался со снегом, но летом тут наверное было красиво. И как в таком месте в одиночестве не сойти с ума?— ?Сраные аристократы.? — думает Украина, следуя за двумя русскими, что уже шли впереди и о чём-то разговаривали, совсем забыв о "третьей лишней". ***— Дедушка, я так посмотрю вы решили сменить обстановку у себя дома? — с явно фальшивым энтузиазмом сказала младшая русская, рассевшись на диване рядом с сестрой. Пока империя начал что-то увлечённо рассказывать, Украина скучающим взглядом смотрела в окно.Две русские страны разговаривали о делах государственных, которые касаются территории РФ, а украинка совсем не понимала чем себя занять. Слушать о том, какой дурацкий законопроект предложил ЕР на этот раз ей не хотелось, и не давало никакой пользы. А говорить о вооружении и дальнейших политических планах было бы глупо с их стороны, особенно при ней.Взгляд зелёных глаз скользнул дальше, рассматривая стены, что были увешаны фотографиями. Разноцветные, чёрно-белые, а иногда настоящий раритет — старинные гравюры под стеклом. Они все буквально пестрели разнообразием. Вот, молодой Союз с детьми, а там, кажется, Австро-Венгрия... Невольно взор уловил очертания знакомого лица.— ...Россия, мы думали ты приедешь одна. Твоя гостья явно скучает, — вкрадчиво произнёс империя, всё также смотря только на внучку. Та слабо нахмурила брови размышляя о чём-то, что явно пребывало за границами этого дома.— Да она всегда такая, — достаточно резко отвечает РФ и поднимается с места поднимая руки вверх и разминаясь. — Я пойду воды возьму. Эти ваши светские беседы явно не для меня.И, расслабившись, оставила сводную сестру наедине со старой империей. Когда шаги триколора затихли где-то в глубине коридора, старший русский подал голос.— Ты не знала свою мать, верно? — И снова этот вкрадчивый тон. Несмотря на значительное удивление, республика выдавила искривлённое подобие улыбки.— Меня забрали в возрасте трёх лет, — ?благодаря твоему сыночку, ублюдок? — Поэтому да, я её почти не помню, как и отца.Единственный близкий родственник, которого Украина ещё помнит, это ОУН, тобишь УПА. Родной старший брат. Она встретила его ещё во время Второй мировой, когда понадобилась какая-то помощь в районе западной части её территорий. Там его случайно и выловили. В отличие от младшей сестрёнки, повстанец сразу её узнал, и только оставшись с ней наедине, сразу вывалил весь багаж эмоций, которые вызвал факт того что сердце младшей дочери УНР ещё бьётся. Потому что именно себя он винил в её предполагаемой смерти.— В то время ходили слухи, что ты моя внучка.Как гром среди ясного неба. Украина слабо вздрогнула и перевела на старшего уже немного раздражённый взгляд. Какое ей вообще дело до того что там говорили бабки под их подъездом?!— Всего лишь слухи, — Уже не выдерживала гостья, её голос превращается в злобное шипение, из глаз буквально вылетают пулями в сторону монарха молнии. — Простите, но не вам говорить о моей семье, частью которой вы никогда не будете. Я вас ненавижу. Тем более... — короткий вздох, чтобы продолжить гневную тираду. — Именно из-за Союза умерла моя семья, и, я уверена, мама никогда бы не стала водиться с таким как он.Гнетущая тишина, разбавленная попытками двухцветной отдышаться после настолько душераздирающей речи. Собстенные слова всё ещё звучали эхом где-то глубоко внутри, разбиваясь на тысячи болезненных кусочков, они ранили острыми гранями внутренности. Но, тем не менее, РИ оставался абсолютно спокойным, с интересом смотря на младшую.— Что уже произошло? — немного раздраженно спросила русская, первым делом бросив прожигающий взгляд в сторону сестры. Та просто сидела, подперев ладонью щеку, и смотрела потерянными глазами в пол, а на щеках пылал багровым румянец.— Ничего необычного, садись, Россия. Потом сядем и попьём чай, расслабимся, — Вежливая улыбка со стороны мужчины, и РФ просто сдаётся, решив отложить разговор с сестрой на потом.