1 часть (1/1)

Ломая пальцы, нервно заламывая их и иногда прикусывая мертвенно-бледные губы, он терпеливо ждал, стоя относительно недалеко от автобусной остановки. Томпсон не был в Трансильвании уже пару лет, Рудольф был уверен, что за это время он вырос, в отличии от вампира, который все еще выглядел, как мальчишка, может, лишь вырос на пару сантиметров, но ничего больше. Всё это время они могли получать информацию друг от друга лишь с помощью писем, которые, к слову, не были заменой полноценного общения. На самом деле Сэквилбек никогда не думал, что общение с Тони будет для него так важно. Рудольф не нуждался в кислороде, но мог сравнить каждое ожидание письма,?— был уверен, что так оно и является,?— с жаждой нового глотка воздуха, когда тебе просто перекрыли к нему доступ и оставалось лишь томить желание вновь его ощутить. Иногда ему казалось, что это полный бред,?— самый, что ни на есть, сущий бред, который мог придумать только психопат, вышедший из-под контроля. Ну не может быть такого, чтобы он привязался к обычному смертному так, словно это было самое важное в его бесконечной жизни. Рудольф пару раз даже задумывался, что с его головой не так,?ведь Тони человек, а что делают вампиры с людьми? Правильно, пьют кровь. Сэквилбек не был точно уверен, как назвать данное чувство, которое испытывает к Томпсону, — это было что-то новое для него. Как бы ни старался вампир отрицать самого себя и чувства, они оставались на месте, иногда раздражая до такой степени, что хотелось разрушить замок до самого основания.Рудольф был несомненно рад приезду друга, которого не видел слишком маленький в своей жизни промежуток времени. Тони был неким лучиком света в нескончаемых пасмурный днях, обрушивающих дождь почти каждый раз, когда его посещали мысли не о парне. Будучи вампиром,?— бессмертным существом, обитающим в двух мирах, он никогда не нуждался в друге, ему вполне хватало заносчиво подростка-брата и сестрицы, которая довольно часто витает где-то в облаках. Тони познакомился его с миром людей, ну, насколько это вообще было реально,?— научил новым словам, которые выбешивали отца и тот переодически грозил Рудольфу снегом в Сибири; рассказал намного больше о самих людях; познакомил с миром гаджетов и показал много ненужных ему вещей.Узнав о приезде гостя, родители ничего ему не сказали,?— они как-то уж слишком нейтрально относились к их дружбе, что немного напрягало Сэквилбека, но тот молчал, каждый раз сваливая это на то, что они не видят в Тони никакой опасности. Грэгори, отношения с Тони у которого как-то не заладились, лишь фыркнул, ускользнув к себе. Он видел, как младший брат реагирует на разговоры о смертном и это не то что бесило, скорее смущало и напрягало, ведь, по его мнению, с таким огромным восхищением говорить о людях не нормально. Анна, как только услышала об этом, заметно повеселела, и вскользь начала подшучивать над братом насчёт отношений с Томпсоном, как бы намекая, что могло бы что-то и получится.Все эти намёки от брата и сестры раздражали Рудольфа, ему хотелось запустить в них чесноком, лишь бы они замолчали, но каждый раз просто уходил, не принимая это за что-то серьёзное, в конце концов, это обычные глупые шутки, которые никак не имеют отношения к реальности. Сэквилбек ведь и сам все прекрасно понимал, ну где это видано, чтобы вампир влюбился в человека? Это же позор на весь клан! Рудольф знал, что его ждёт в будущем,?— сначала он будет проживать года впустую, после у него появятся дети, которые будут такими же, как и он сам. Похоже на замкнутый круг, который невозможно разорвать. Но все равно отрицать то, что Тони ему нравится куда больше, чем друг, было глупо. Сэквилбек не знал, как на это отреагирует Томпсон, да и переступить черту ?Самый лучший друг?, которой он достиг, не хотелось. Рудольф сам рисовал линии границ, потом стирал, но сейчас понимал, что дальше идти просто некуда,?— финишная прямая достигнута, и тут можно либо обрести что-то новое, дорогое сердцу, либо в один момент потерять одного из самых важных людей.Тони рассказывал ему о движении ЛГБТ, вампир знал о геях, лесбиянках и других, но никогда не спрашивал у Томпсона о его предпочтениях. Тот как-то рассказывал про свою девушку, когда приезжал после пятнадцатилетия, писал в письме о красивом парне из другой школы, и, на самом деле, Сэквилбек запутался, кто ему нравится, но предположил, что Тони, вероятно, может любить и парней, и девушек. Но насколько это будет странно, если он вдруг скажет: ?Я в тебя влюбился?? Рудольф уверен, что Томпсон не запрыгает от счастья, крича, что тоже его любит, даже уверен, что все будет хуже некуда и вся их дружба сольется в одну большую дыру небытия.Рудольф поднял голову, всматриваясь в иссиня-черное небо, покрытое миллионами ярких звёзд, словно кто-то лёгким взмахом руки просыпал на чёрное полотно сахарную пудру. Сэквилбек усмехнулся. Полнолуние. Тони рассказывал, что во всех фильмах, особенно ужастиках, что не ночь, то полнолуние во все небо. Совпадение? Начинался отсчёт до рассвета. Томпсон указал в письме точную дату приезда, но ещё подарил в один из своих приездов календари на несколько лет вперёд, поэтому Рудольф был точно уверен в том, что сегодня правильное число. Ну, если уж он не дождётся Тони, то полетит обратно, а завтра вернётся снова, но, в конце концов, не настолько же он глупый, чтобы перепутать число. Парень прождал ещё несколько минут, когда услышал приближающийся автобус. Рудольф поднялся на ноги, отряхнул штаны и аккуратно спрятался за деревом, благодаря слуху, он услышал его ещё далеко, но осторожность быть должна. Сэквилбек прикусил губу в томящем, сладком, словно мёд, ожидании скорой встречи. Когда он услышал скрип старых шин, мимолетно бросил взгляд из-за ветвей, удостоверившись, что Томпсон вышел. Удивительно, что в это место ещё ходили автобусы, оно было слишком далеко от ближайших населённых пунктов, но работа есть работа, поэтому приходилось мотаться в эту глушь, сжигая бензин. Как только автобус скрылся за ближайшим поворотом, Рудольф скользнул по воздуху, лавируя за другом, который обеспокоенно оглядывался в поисках вампира. Сэквилбек, ехидно улыбнувшись, быстро бросается на Тони сзади, обхватывая того за плечи, чувствуя, как человек вздрогнул.—?Идиот! —?кричит Томпсон, сжимая спортивную сумку, перекинутую через плечо. —?Ты меня чуть до инфаркта не довёл!—?Ну не довёл же,?— смеётся вампир, слегка отстраняясь, зависнув в воздухе.Тони к своим семнадцати годам успел заметно прибавить в росте и сейчас дотягивал до метра восьмидесяти, может, чуть больше; оставался все ещё худеньким, слегка прибавил в мышечной массе, но давало это ровным счётом ничего; оставался довольно хорошеньким блондином, с замечательными голубыми глазами. Он был в стандартной одежде: мешковая толстовка и джинсы, все это напоминало Рудольф их первую встречу. А Сэкбилбек как был мальчишкой, так и остался.—?Идём, смертный.Вампир, как прежде, протягивает ему руку, приглашая в полет, а Тони, как всегда это было, принимает его, чувствуя, как ноги легко оторвались от земли. В Сан-Диего у Томпсона было множество друзей, но там все было слишком размеренно и спокойно, некоторые даже не запирали двери в домах, да и это был, по большей части, город-курорт, который манил полосами красивых пляжей вдоль залива, грандиозными парками развлечений и торговыми центрами с брендовыми бутиками, замечательными ресторанами и недорогими кафе с разнообразной кухней и блюдами со всего мира. В Трансильвании же все было совсем по-другому. Все здесь веяло историей, тёмных Средних веках, страшными легендами о вампирах и не создавалось никакого впечатления, что это создано для туристов. Это?— история, покрытая далёкими тайнами прошлых, давно забытых лет.Тони любил это место, оно навсегда останется в его сердце, как одно из самых важных воспоминаний. Рудольф же запомнится ему как друг, немного странный и тёплый, даже несмотря на холодную, как у мертвеца, кожу. Вампир был словно озеро,?— прыгни в него, убеги от реальности, вдохни запах старого замка и почувствуй на языке металлический вкус крови. Парень был готов раз за разом бросаться в эту бездну вслед за Сэквилбеком, тонуть в алых глазах, окунаясь в его жизнь и заполняя лёгкие легендами, пока сердце гонит по венам и аретиям леденящий смех вампира. Он так давно ждал этого чувства, что даже забыл насколько прекрасно вновь забыться в другой реальности.***В кое-то веке Тони мог похвастаться тем, что выспался, ведь за то время, пока он сдавал экзамены, сон мог лишь быть в самых потаенных мечтах. Томпсон четко помнил, как пришел в замок, но семью Сэквилбек не обнаружил, пусть и был уверен, что те не спали, даже Анна, которая относилась к нему на равне с Рудольфом, не вышла, чтобы встретить его. Парень решил не задавать лишних вопросов, он знал, что, порой, лучше вообще промолчать, поэтому решил ни чем не интересоваться, просто следуя за другом в спальню, выделенную ему на временное проживание, пока он будет здесь. После долгой дороги Тони поспешил бы лечь спать, но все же нашел в себе силы на короткий разговор с Рудольфом, а после почти со скоростью света ретировался. Томпсон глянул на время, в мыслях прикинув сколько же он спал, и, удовлетворившись цифрой равной чуть более двенадцати часам, потянулся. Парень знал, что сейчас всё семейство вампиров поголовно спит, поэтому найти кого-либо не получится, да и смысла бы в этом не было. Он помнил тех двух людей, которые встретили их еще в первый приезд, но, как писал Рудольф, умерли, вампиры даже похоронили их, как людей, родственники, видимо, ими не интересовались (отец Тони предположил, что их и вовсе нет), поэтому вампиры не особо и переживали. В конце концов, не плакать же им из-за этого. Томпсон сидел в комнате, пока на улицу не опустились сумерки, тогда же он и решил выйти, чтобы разбудить друга.?Парень помнил этот замок, изученный вдоль и поперёк, поэтому не мог запутаться в этих коридорах, будто беспорядочно разбросаных, втиснутых и прилепленых к этажам. Тони чётко помнил каждый поворот и закоулок, выучил все трещины и зигзаги коридоров, буквально нарисовал у себя в голове план, по которому сейчас и шёл к комнате Рудольфа. Томпсон не был из тех личностей, которые любят врываться в чужие комнаты и будить бедного человека (или не совсем человека), который толком ничего не понимает, но сейчас он решил сделать маленькое исключение для себя. Парень на мгновение остановился, но потом отмахнулся от самого себя, думая, что тень, мелькнувшая рядом, просто показалась, хотя он знал, что вампиры вполне могли проснуться. Вампиры же не отбрасывают тени, значит, ему точно почудилось, но когда на его плечи легли чужие ладони, он ни капли не удивился такому исходу событий. Томпсон сделал крутой разворот, сталкиваясь с алыми зрачками, которые вплотную смотрели на него, а после резко отстранился, как-то не особо радостным тем фактом, что рядом не Рудольф, Анна, или даже их родители, а Грэгори собственной персоной. Такого поворота не ожидал даже сам поворот. Вот именно с ним у Томпсона и не заладились отношения, они могли открыто показывать свою неприязнь друг к другу, но никто ничего не говорил, разве что Рудольф иногда дёргал брата, мол, это мой друг и веди себя более вежливо, да Анна, которой тоже не очень нравилось грубое отношение к Тони. Грэгори кивал головой, обещал, что будет вежливее, попытается подружиться с парнем, но разве бы он это сделал? Если бы такое случилось, то собственная гордость удушила бы вампира голыми руками, а потом ещё и по морде надавала. Томпсон, хоть и немного был разочарован тем, что со старшим братом Рудольфа дружба никак не вяжется, вскоре забил на это, не обращая внимания на Грэгори. Тони не трогает его, а вампир не трогает парня,?— все логично и справедливо.—?Ужасно рад видеть тебя, смертный,?— Грэгори ехидно улыбается, обнажая острые клыки, и Тони может покояться, что в чужих глазах блеснула доля азарта, будто они собираются играть в игру ?Кто скорее достанет другого?.—?Сарказма тебе не занимать,?— Томпсон засовывает руки в карманы джинс, пока вампир не двигается с места, продолжая парить в воздухе. —?Рудольф все ещё спит?—?Мне-то откуда знать? —?вампир усмехается, замечая недовольно лицо человека, ведь прекрасно знал, что он ненавидит, когда на вопрос отвечают вопросом. —?Иди и проверь, или что, страшно?—?Аж колени дрожат,?— парень показательно фыкает, зная, что дальше сарказма их общение не зайдёт, поэтому разворачивается двигаясь туда, куда изначально шёл.Тони пару раз обернулся,?— как гласит истина: ?Не оборачивается к врагу спиной?,?— но Грэгори и след простыл. В конце концов, не нападёт же вампир на него, Рудольф ему потом за это все зубы, на пару с Анной, пересчитает, да и парень бы не растерялся. Томпсон тормозит около нужной двери, поднимает кулак и легко стучит, надеясь, что друг не спит и услышит такой тихий удар. Парень сам не мог сказать почему, но зашёл внутрь, даже не дождавшись разрешения, будто чувствовал, что пройти можно, и никто на тебя с потолка не прыгнет (хотя была вероятность). Сэквилбек сидел на полу, рассматривая гостя, и первое, что пришло в голову Томпсону, поинтересоваться, почему вампир выбрал такое место для наблюдения, но быстро отбросил эту мысль, молча прикрыв дверь.Вампир смотрит на него совершенно безразлично, с неким укором, но Тони, кажется этого не замечает, или не хочет этого делать. Рудольф пару секунд сидит неподвижно, а после, слегка усмехнувшись, так, чтобы уголки его губ приняли ужасно неприятную форму, пугая ещё больше, чем могли бы, внимательно смотрит на парня, разместившегося напротив него. Сейчас между ними повисло неловкое молчание, первое, на памяти Томпсон, ведь они всегда находили тему для разговора, но сейчас, под холодным взглядом друга, он терялся, не зная, что и говорить.Сэквилбек понимал, что этот человек ему нравится, как, собственно, и остальные. Анна ни раз ему говорила о симпатии между парнями, иногда пускала шутки около родителей, из-за чего Рудольфу хотелось убить сестру, а потом кинуть на солнце, чтобы та, наконец, замолкла со своими пустыми, как ему казалось, подозрениями.Конечно, девочку угрозы брата никак не пугали, а лишь подзадоривали на дальнейшие действия, вовлекая в это и Грэгори. Анна знала, как тот относится к людям, в особенности к Тони, поэтому посмотреть на его реакцию, если бы его младший брат и Томпсон были вместе, хотелось довольно сильно. Конечно, разнос он устроил тотальный, утверждая, что Рудольф третьесортный вампир, что он полный идиот, но потом, после всей тирады, махнул руками и скрылся, оставляя ничего не понимающего Рудольфа и дальше сидеть на крыше. Девочка, на самом деле, привыкла к одной и той же реакции брата,?— злобно зыркнет, да и скажет, что все это лишь ее выдумка. Анне уже надоело видеть одно и тоже, поэтому она бросила это дело насчет шуток про Тони и его отношения с Сэквилбеком, просто оставив это до нужного момента и сейчас он наступил. Рудольф уже даже приготовился слушать шутки сестры, ее незамысловатые подколы, и намеки, знал, что это произойдет, поэтому не сильно волновался, да и Томпсон, скорее всего, принял бы это за обычные шутки. Родители бы и вовсе никак не отреагировали, лишь отец погрозил бы Сибирью и всё, на этом спектакль окончился бы.—?А мы еще будем долго молчать? —?парень неловко складывает руки в замок, кладет их на колени, прикусывает нижнюю губу.—?Ну начинай,?— пожимает плечами вампир, предоставляя другу выбор темы, хотя, на самом деле, он не знал, что сказать.Тони недовольно хмыкнул, совершенно не зная, что еще сказать, лишь задумавшись. Рудольф щелкнул пальцем, глянул на парня, а после ловко отвел глаза, увлекаясь чем-то другим, вздрогнув, когда скрипнула дверь. Томпсон также повернул голову, улыбаясь, заметив девочку, резко залетевшую в комнату и набросившуюся на него с объятиями. Анна усмехается, бросает взгляд на брата, а после ловко присаживается около них, кладя одну ногу на другую, легко поправив платье. Она неволей замечает, что между ними возникло какое-то напряжение, прерываемое неловкостью, и решает самостоятельно разрядить обстановку.—?У вас что-то случилось? —?спросила вампир, делая ударение на слово ?вас?, привлекая внимания брата, который резко сжал кулаки, злобно сужая глаза, сдерживаясь, чтобы не отвесить ей знатного пинка. Рудольф злобно скалит зубы, обнажая клыки, но Анна на это лишь улыбается, желая привлечь еще больше внимания к своей персоне. —?Тони…?Томпсон поднимает голову, смотрит на девочку, будто вовсе и не слышал ее слов, но всё, начиная с приветствия, он запомнил и сейчас не знал, как ответить на поставленный вопрос. Вампир вновь щелкает пальцами, понимая, что сейчас они вовсе не похожи на друзей, которые с легкостью находили темы для разговора, а на знакомых, связывающих лишь пара воспоминаний. Тони усмехается, привлекая внимание вампиров, и те не удержались, пустив легкий смешок, сами не понимая, от чего смеются. Анна махнула парням рукой, обещая, что придет чуть позже, а пока отойдет, потому что у нее появились какие-то неотложные дела, поэтому срочно удалится, быстро мелькнув в коридор. Рудольф глянул на друга, кивнув на окно, через которое не было видно солнца, лишь теплые сумерки, а после аккуратно поднялся на ноги, открывая его и вставая на подоконник, протягивая руку вперед. Томпсон секунду тормозил, а после взялся за протянутую ладонь, чувствуя, как его ноги больше не касаются пола. Вампир решил, что лететь далеко вовсе не обязательно, поэтому просто остановился на крыше, опуская друга в том месте, где было более-менее безопасно сидеть, и опустился рядом с ним, обнимая собственные колени. Сейчас так неловко сидеть рядом, чувствуя, что он словно бесом одержим простым мальчишкой и этот самый человек губит его жизнь. Тони хочет что-то сказать, как делал это раньше, но сейчас, сидя на крыше, в тишине, прерываемой звуком шелеста листьев, язык не поворачивается что-либо произнести, парень чувствует, что в этот момент им нужна эта тишина, и ничего больше в этом мире.Сэквилбен, наконец, решил повернуться, присел чуть ближе, чем надо было друзьям, но Томпсон, кажется, вовсе не обратил на это внимания. После нескольких лет Рудольф вновь чувствует его тепло и ароматы: тонкими кисло-сладкими нотками наполнены мягкие пшеничные волосы, особый сладковато-пряный дух исходит от кожи, временами что-то съедобно-аппетитное, похожее на сладкие фрукты, проскальзывает в этих прекрасных аккордах. Тони улыбается ему, а после подпирает подбородок рукой, как-то смешно морща нос, от чего вампир не смог сдержать ответную улыбку.—?Знаешь… —?начинает было Тони, но резко останавливается.Лицо парня было покрыто какой-то непривычной бледностью, которая явно не была присуща его тону кожи, его пальцы без цели начали водить по черепице, изредка задевая ее ногтями. Рудольф заметил его явное волнение, возникшее, кажется, из ниоткуда,?— грудь парня?то?высоко поднималась, то, кажется, она удерживала дыхание в легких, не давая ему выйти наружу. Вампиру, спустя еще пару минут, все это представление начало надоедать, он был готов прекратить его любыми способами, заканчивая предлоежнием прыгнуть с этой самой крыши, но вместо такого столько интересного предложения, вскочил, обвил руками чужую шею, и в следущую секунду прозвучал?влажный, огненный поцелуй. Томпсон как-то резко втянул носом воздух, почувствовал, как его руки дрогнули,?— он много раз испытывал наслаждене поцелуя, но сейчас ему казалось, что это нечто большее, чем обычный поцелуй. Тони сжал чужие?плечи в?объятиях со?всею силой страсти, которая у него была, но?Рудольф, словно змея, скользнул между его руками. Всё это казалось таким странным, неправильным и одновременно прекрасным и столь великолепным, что мысли сливались в одну сплошную реку. Резко оторвавшись друг от друга, парни выдохнули, и, прежде чем разум вампира успел вернуться откуда-то из дальних странствий, руки Томпсона уверенно обвились вокруг него, и Рудольф чувствует, что сдается, его разум тонет в неизвестной пучине темноты и тепла, всё это обволкаивает его, так, словно в этом мире больше ничего нет и быть не может.Вампир отстраняется, за эту секунду, прежде чем вновь почувствовать захватывающий его вихрь, сумел мельком увидеть лицо Томпсона, после чего вновь, в этом жарком плене, жадный рот раздвинул его дрожащие губы.