10. Мороженое (1/1)

Её блестящие воинственные зрачки, недавно словно воевавшие с целыми миром, замыкают усталые круги по металлической поверхности, что разделяет нас. Мне, следящему за ней сквозь тёмное стекло, этот взгляд кажется чуть ли не убийственным. Вновь и вновь она запечатывает снаружи всё своё невысказанное раздражение, затем распахивает дверь и застывает в вечерней прохладе, уставившись на меня.Наблюдаю за тем, как призраки тяжёлого дня стремительно оттесняются прочь из теплеющего взгляда. Тина растерянно моргает, очевидно, не ожидая обнаружить меня внутри своей машины, и слегка приоткрывает пухлые губы. Засматриваюсь на то, как подрагивает нижняя, и отчаянно подавляю внутри порыв прижать к себе девочку и укрыть от всех тревог.—?Ты чего здесь? —?выдаёт хрипловато и неуверенно, продолжая скользить глазами по моему спокойному лицу. Хватается за холодный металл и будто раздумывает над тем, присоединиться ли теперь ко мне на заднем сиденье.—?Соскучился,?— мои губы самопроизвольно трогает улыбка, пока зрачки растворяют в Тине последние следы напряжённого дня. Она устало вздыхает, чуть ссутулившись после моего лаконичного признания, и протягивает едва слышное ?м-м-м?. Ловлю её, уставшую и уже привычно неуклюжую, и малышка упирается холодным носом мне в шею, разгоняя мурашки. Сопит, вдыхая мой запах, тянется пальцами под мою толстовку, пока мои ладони находят приют в любимом месте. Прикладываю руки к стремительно растущему животу и чуть барабаню подушечками сквозь слой одежды, здороваясь с вселенной внутри Тины.Девочка ласково мурлычет, похоже, окончательно растеряв в пространстве весь ненужный стресс, и жмётся ближе. Чувствую её улыбку, застывшую у моих ключиц, и расплываюсь сам.—?Почему нельзя родить сейчас,?— её тихий голос звучит почти обижено и веселит меня такой по-детски наивной интонацией. Отстраняюсь, чтобы заглянуть в любимые глаза, и Тина пожимает плечами в ответ на мелькнувшее во мне беспокойство. Добирается ладошками до краёв моей одежды, ныряет под толстовку и удовлетворённо выдыхает, разместив холодные руки на моей талии. По телу проходит привычная дрожь от контраста температур и желанных прикосновений. Наклоняю голову, требуя пояснений, и получаю в ответ томный вздох,?— у меня болит спина.Вслушиваюсь в ворчливый полустон и провожу пальцами по позвоночнику. Тина прогибается в пояснице и тихонько мычит что-то нечленораздельное, когда мои ладони добираются до уставших мышц. Разминаю их под едва уловимое мурлыкание, пока девочка снова устраивается поудобнее у меня под подбородком.Шёпотом жалуется мне на своих внезапно оглупевших звукорежиссёров, на новую растяжку на попе, на Пашу, который привёз ей абрикосы не вовремя. Жмусь щекой к пшеничному затылку и улыбаюсь совершенно счастливо. Мог ли я подумать, что однажды нам с ней подарят возможность переживать нечто подобное?Не замечаю, в какой момент левая рука самовольно покидает спину и возвращается в излюбленное положение у Тины под пупком. Замираю и отвлекаюсь от мыслей, когда получаю крепкий и хорошо знакомый толчок в свою ладонь. Блаженство, окутывающее всего меня, вдруг кажется таким густым, что его будто бы можно пощупать.—?Это благодарность за массаж для мамочки? —?усмехаюсь, поглаживая пальцами место короткой встречи с дочерью, и Тина качает головой в знак протеста.—?Это я голодная,?— хмыкает и выдыхает мне в шею, меняя положение тела. Поднимает лицо и демонстративно закатывает глаза, когда видит мою воодушевлённо-влюблённую физиономию,?— а массаж, вообще-то, так себе.—?Какая же ты вредина,?— устремляюсь кончиками пальцев к выступам рёбер, и девочка вздрагивает от неожиданной щекотки. Отпихивает меня и силится выбраться из рук, давит предательский смех, пока я извожу особенно чувствительные точки на её теле.Она всё ещё выравнивает дыхание после моих приставаний, когда в лифте я прижимаю её к себе покрепче и остаюсь губами на затылке. Вдыхаю любимый аромат, и Тинины ладошки замирают у меня на лопатках. Упирается в меня животом и сутулится, чтобы уткнуться носом мне в грудь, и тяжело вздыхает, когда нам приходится расплести объятия.Нарочито грузно шлёпает вслед за мной к квартире, хмурится, размышляя о чём-то напряжённом. Помогаю ей раздеться и усмехаюсь внезапному порыву, возникшему в голове. Вдруг придумываю, как отвлечь её от всех побочных рассуждений. Опускаюсь на колени под удивлённый взгляд Тины и принимаюсь неторопливо расшнуровывать кроссовок. Девочка, кажется, даже задерживает дыхание, разглядывая меня сверху вниз. Вся замирает, пока я ласково расправляюсь с её обувью, и смущённо улыбается мне, когда я поднимаю к ней зрачки. Коротко целую в коленку, расплавляя всё оставшееся в Тине ворчание, и малышка вздрагивает от этого жеста. Прикусывает губу и вдруг тянется пальцами к моим волосам. Замирает в них, впутывая пальцы, и я повторяю поцелуй под одобрительное мычание.Так, кажется, мы только что обнаружили новую эрогенную зону на её обострившемся в своей чувствительности теле. Перестаю считать прикосновения к точке переплетения её ощущений, всматриваюсь в румянец, тронувший смущённое лицо. Тина божественно красива в любое время и в любом виде, но сейчас она вдруг кажется мне какой-то совершенно невероятной, будто сошедшей с полотен живописцев. Вжимаю в коленку поцелуй покрепче, и девочка распахивает глаза. По моему нутру проходит волна возбуждения, когда я встречаю в её взгляде точно те же самые приливы.—?Ты меня с ума сведешь,?— шепчет мне и пытается сфокусировать зрачки, затуманенные нашей близостью. Поднимаюсь и наспех сбрасываю с себя куртку, пока Тина закусывает нижнюю губу. Смотрит на меня задумчиво и горячо и вздрагивает, когда получает целомудренный поцелуй в лоб.—?Пойдём сделаем что-нибудь с твоим голодом,?— с улыбкой сплетаю наши пальцы и веду растерянную девочку по коридору. Её руку пробирает мелкой дрожью от моих прикосновений, и я в очередной раз поражаюсь тому, как она реагирует на нашу близость. Ловлю себя на мысли о том, что хотел бы оставить нас в этом моменте как можно дольше?— мне так невероятно сильно нравится её тело, пламенеющее от каждого моего касания.—?Не-е-ет, я хочу в кроватку,?— протягивает ворчливо и замирает напротив двери в спальню. Разворачиваюсь и едва успеваю подавить смешок, когда Тина совершенно беззастенчиво зевает и хмурит брови. Силится выпутать пальцы и морщит переносицу, когда я не позволяю разнять руки.—?Курица или индейка? —?наклоняю голову, наблюдая за тем, как малышка дует губы и томно вздыхает в ответ на мой безапелляционный тон. Поглядывает на меня, словно нашкодивший ребёнок, и вдруг тихонько выговаривает:—?У тебя там, в холодильнике, мороженое было, с манго…—?С манго,?— киваю и расплываюсь в улыбке. Совершенно не умею противостоять этой девчонке, когда она смотрит на меня такими глазами. Обрадовано кивает мне в ответ и поднимается на носочки, чтобы дотянуться поцелуем хотя бы до подбородка. Со вздохом поражения наклоняю к ней лицо, подставляя себя под любимые губы, и Тина запечатывает свою благодарность в уголке моего рта. Разворачивается и шлёпает босыми ногами в спальню под аккомпанемент моего тяжёлого вздоха. Ладно уж, будет тебе мороженое…Решаю не церемониться и тащу ей из морозилки всё ведёрко целиком, воткнув ложку в лакомство. Замираю в дверях, когда нахожу девочку вытянувшейся поперёк моей постели. Она уже успела соорудить кокон из подушек вокруг живота и ворочается в них, оттопыривая попу. Невозможно красивая в каждом своём движении. На ходу прижимаю к ягодице холодное ведёрко, и Тина ойкает от неожиданности.Тянется к мороженому обеими руками, позабыв про дискомфорт при выборе позы, и я передаю сладкое жаждущим ладошкам. Почти мгновенно слышу блаженное мычание, когда малышка отправляет в рот целую ложку пломбира. Смотрю, как она прикрывает глаза от удовольствия, и эта картина раскручивает притаившееся во мне возбуждение. Хочу её до спазмов в животе.Стягиваю с тела толстовку и отправляюсь в ванную, чтобы освежиться и отвлечься от разгорающегося внутри пожара, но взгляд цепляется за Тинино масло для тела, и губы сами собой растягиваются в предвкушающей ухмылке. Кажется, девочке всё-таки не удастся спокойно полакомиться мороженым.Возвращаюсь в спальню, перебирая в пальцах бутылочку, но Тина даже не обращает внимания на мои движения. Так поглощена своей сладостью, что даже не подозревает о том, что я для неё приготовил. Машинально облизываюсь.Опускаюсь коленями на кровать и стремительно сокращаю расстояние между нами. Малышка вздрагивает, когда я седлаю её бёдра и легонько шлёпаю по ягодице, резко поворачивается ко мне и мажет щеку манговым пломбиром под мой хохот.—?Дан? —?её смущенный голосок дёргается в попытке скрыть возбуждение, но я слишком хорошо знаю этот тон. Разве может она что-то скрыть от меня? С лукавой улыбкой тянусь руками к краям её водолазки и неторопливо оголяю спину. Тина тихо мычит в ответ на мои действия и ёрзает животом по подушкам, помогая мне стащить с неё ткань. Щёлкаю замочком белья, и девочка вздрагивает от этого звука, прогибаясь в позвоночнике.Вместо ответа направляю горячий поцелуй Тине между лопаток, продлеваю прикосновение к желанной плоти, и малышка вся плавится под моими губами. Устраивается поудобнее подо мной, догадавшись о моём замысле, и выпускает одобрительный стон, когда я принимаюсь втирать масло в кожу.Позвоночник мгновенно покрывается мурашками под моими пальцами, пока я медленно веду дорожки по скользкой плоти. Тина едва уловимо подаётся ко мне, отзываясь на каждое движение рук, прогибается сильнее, чтобы ощутить ещё больше.Плавно массирую уставшие мышцы под аккомпанемент звуков, полных наслаждения и благодарности, и возбуждение внутри меня стремительно достигает пределов. По музыке Тининого голоса, долетающей до моего слухового центра, я понимаю, что наш массаж заводит её не меньше.Она стонет тихо, доставая для меня каждый отзвук откуда-то из глубины своего удовольствия. Ласкает мой слух и меня всего, заставляя гореть от предвкушения каждую клеточку моего тела, и разочарованно вздыхает, когда я убираю руки.—?Как тебе массаж? —?опираюсь ладонью на простыни и вытягиваюсь так, чтобы достать губами до Тининого плеча. Она снова вздрагивает, как и каждый раз, когда я приземляю свою нежность в неожиданных местах, и задерживает дыхание.—?Хочу ещё,?— шепчет, чуть приподнимаясь с подушек так, чтобы вжаться в мой поцелуй сильнее. Чувствую, как она перебирает под собой руками и пробует приподняться, и отстраняюсь, чтобы дать девочке пространство для манёвров. Но она, вопреки моим ожиданиям, подтягивает ноги, садится на колени и жмётся разогретой спиной к моей голой груди.—?Массаж хочешь, малыш? —?лукаво уточняю, прекрасно зная ответ, и Тина усмехается от моего тона. Трётся об меня, как кошка, и доводит моё возбуждение до пика.—?Тебя,?— хрипло выдыхает в пространство над нами и прижимается затылком к моему плечу. Тянется вверх по моей шее, вырисовывает пальцами одной ей известные символы на моей щеке, пока я осторожно освобождаю нас обоих от остатков одежды. С нескрываемым восхищением рассматриваю любимое тело, такое знакомое и незнакомое нам обоим, и оставляю короткий поцелуй нежным пальцам.Своими неспешно прогуливаюсь по изгибам желанной плоти, отмечая новые изменения. Они приходят в нашу с ней реальность так быстро, что я едва успеваю запечатлевать каждое. Замираю руками на груди, увеличившейся за последние пару дней, и Тина томно вздыхает в ответ на эту ласку. Её тело, всегда особенно остро реагирующее на мои касания, сейчас просто изнемогает под ладонями. Ощущаю трепет, пронзающий мою девочку от макушки до кончиков пальцев на ногах, и остаюсь влажным поцелуем в ямочке между её шеей и плечом.—?Родной, пожалуйста… —?тихим шёпотом отправляет мурашки гулять по всему моему нутру и жмётся ближе ко мне. Ягодицами встречает моё возбуждение и нетерпеливо стонет. Тут же скользит по телу вниз, проводя кончиками пальцев по моей груди, пока, наконец, не смыкает хват на члене. Выдыхаю её в макушку сквозь стиснутые зубы от такого очевидного требования и прикрываю глаза, когда тёплая ладонь крепко обхватывает плоть. Стремительно распределяет смазку по стволу, скользя до основания, сводит меня с ума своими резкими движениями, и мне приходится перехватить порыв своей рукой, чтобы не кончить прямо сейчас. Слышу, как на её губах замирает обиженный стон, и целую шею.—?Не торопись, я весь твой,?— улыбкой вжимаюсь в пульсирующую под кожей венку, и Тина сдавленно выдыхает. Разводит коленки, требуя продолжения, и я даже не пытаюсь сопротивляться её бессловесному призыву. Оглаживаю ладонью грудь, рёбра, спускаюсь по округлившемуся животу и остаюсь пальцами на клиторе.Девочка приподнимается, давая мне больше пространства, и несмело цепляется рукой за мою шею в поисках равновесия. Жмётся ко мне спиной и с шумом выпускает воздух из лёгких, пока я замыкаю круги по её возбуждению.Усиливает хват на моём горле, просит больше, и свободной рукой я даю себе направление между её бёдер. Утыкаюсь губами в плечо, прислушиваясь к ощущениям внутри любимого тела, и вхожу так медленно, что мы оба растягиваем один на двоих нетерпеливый стон.Замираю на максимальной глубине и усилием воли подавляю внутри желание двигаться. Позволяю Тине почувствовать каждую крупицу этих ощущений, которые становятся абсолютной магией всякий раз, когда мы размываем границу наших тел, становясь одним. Она прерывисто дышит, собирая все оттенки любви, крепче обнимает меня за шею и задаёт осторожный темп, медленно скользя по моему возбуждению.Стискиваю зубы и молю всех известных мне богов о том, чтобы продлить это удовольствие ещё немного. Она невозможно тесная и горячая, и плавит меня, как тот манговый пломбир, о котором мы оба успели позабыть в порыве страсти.Пальцы ускоряют движения по клитору, пока Тина неторопливо двигается на мне. Насаживается до упора и прерывисто дышит, разгоняя лихорадку по нашим телам. Чувствую, как невозможно медленно растягивается плоть, и выпускаю в воздух над нами хриплый стон. Девочка жмётся ко мне ещё сильнее, поворачивает голову так, чтобы я видел её глаза, и топит меня океанами безграничного желания.И я тону сознательно, с её именем в собственном шёпоте. Нахожу готовность в расплавившихся от возбуждения зрачках и делаю осторожный толчок, заглядывая в глубину её взгляда. Она не моргает, рассказывая обо всех своих ощущениях, притягивает мою голову к себе за шею и уносит в поцелуй со следующим движением. Проводит языком по моей нижней губе, прикусывает и оттягивает кожу, пока я мучительно медленно наращиваю темп нашего наслаждения. Меня уносит в космос всё дальше и дальше, колотит удовольствием и печёт изнутри безумной жаждой этой женщины. Сколько бы жизней вместе нам ни подарили, мне всегда будет мало.Вталкиваюсь до упора, срывая с обжигающих губ новый сладкий стон. Тут же слизываю его языком, пробуя на вкус все оттенки нашей страсти. Тина цепляется за мою шею, как за жизнь, и не отпускает из поцелуя ни на секунду. Забывается, исследуя кончики моих зубов, отдаёт всю себя моим рукам и выдыхает моё имя снова и снова самой красивой молитвой из всех, что я знаю.Новое движение. Приглушённый отзвук. Её ладони, сжимающие весь мой мир до точки сплетения наших тел. Мои руки, доводящие желанную плоть до исступления.Её бёдра дрожат в предвкушении оргазма, пока я веду нас к разрядке в одном из самых медленных удовольствий, которые когда-либо у нас были. Скольжу неторопливо, раскраивая на части самообладание и с каждым осторожным толчком напоминая себе об осторожности. Тина совершенно перестаёт контролировать ситуацию, расплавляясь от накатывающих ощущений. Доверяет. Вручает мне их обеих, позволяя мне всё.Разрываю наш глубокий поцелуй, когда тело подо мной пробивает дрожью. До безумия хочу видеть её лицо, когда она кончает для меня. Тина видит это желание в моих почерневших от жажды зрачках. Совсем перестаёт моргать, обнажая для меня всё своё внутреннее удовольствие. Она знает, как сильно я люблю это выражение на её лице. Раскрывает рот в ожидании разрядки и звучит для меня лучшей мелодией из всех, что я когда-либо слышал. Наблюдаю за тем, как её взгляд стремительно наполняется наслаждением, и впитываю каждый оттенок этой картины перед собой.Её зрачки?— кромешная бездна, до краёв заполненная блаженством. Растекается на мне, по мне, проникая под кожу и напрямую в кровь чистейшим удовольствием. Шепчет моё имя сдавленными в оргазме полузвуками, и я взрываюсь следом, окончательно слетая с орбит.Отчего-то кажется, что мы никогда раньше не любили друг друга так медленно и проникновенно. Собираю нас обоих по частям, медленно нащупывая реальность вокруг, пока Тина продолжает дрожащими ладошками цепляться за мою шею. Прикрывает глаза и жмётся щекой к моему плечу, растворяясь в наслаждении.Моя рука по-прежнему не разрывает контакта с округлившимся животом, поглаживая нежную кожу подушечками пальцев. Ласкаю мурашки, очнувшиеся от разрядки под моими касаниями, и вздрагиваю синхронно с Тиной, когда под ладонью раздаётся сильный толчок.Девочка утыкается лбом мне в ключицы и опускает одну из дрожащих рук поверх моей. Прижимает меня крепче к источнику жизни внутри себя и чуть стискивает пальцы своими, передавая всё своё пульсирующее удовольствие мне. Движение под нашими ладонями повторяется, и губы расплываются в самой счастливой улыбке из всех, что я знал. Эта любовь, совершенно космическая, рождённая за пределами понимания, опоясывает каждую частичку нашей реальности. Обнимаю Тину крепче, уплотняя волшебство между нами. И мы тонем в этом блаженстве, вслушиваясь в жизнь, соединившую в себе все наши миры и чувства навечно.