Часть 10 (1/1)

Финрод опустился в плетёное подвесное кресло напротив Келеборна. Такова была милая традиция между ними: Келеборн всегда приглашал хозяина ?Струй Нарога? присоединиться на коктейль в конце рабочего вечера. Звёзды разгорались на небе, вечерний ветерок приятно охлаждал и навевал нежные мысли о мире. Над креслами покачивались странного вида украшения — вроде многоугольников, украшенных шёлковыми нитями, лентами, жемчугом и кораллами. Всё это складывалось в узоры, похожие на цветы ирисов.Разговоры с Келеборном всегда, сколько Финрод помнил, были о Галадриэль. С первого дня и по сей день. Однако никогда раньше они не были такими беспокойными, как в последний год. И сегодня, кажется, Келеборн был в полнейшем отчаянии. Таким Финрод его ещё не видел. Даже соловьиная трель не то, что не порадовала его, но повергла в ещё большую печаль!— Как тебе ?Волосы Галадриэль? сегодня? — белый ром и сок лайма там должны были чувствоваться игристо и легко. Этот коктейль Финрод изобрёл специально для Келеборна, видя, насколько тот очарован и влюблён.— Он великолепен, как всегда, — откидывая длинную серебристую прядь грустно ответил Келеборн. — А вот я… Я всё чаще думаю, что, может быть, я недостаточно прекрасен для неё. — Для него, — поправил Финрод раньше, чем успел сообразить, что Келеборн говорит уже о его сестре. — А, ты не о коктейле. Прости, а почему? Келеборн то ли не услышал вопроса, то ли сделал вид, что не слышит. Они посидели молча, наслаждаясь коктейлем и россыпью звёзд над головой, всё ярче разгоравшихся. Соловьиные трели не умолкали, но, странное дело, с каждой руладой Келеборн мрачнел всё больше. — А правда, что петь их обучила… — начал было Финрод, но замолчал, потому что Келеборн внезапно разрыдался.— Мелиан! Да! — прорыдал он и допил бокал до конца. Финрод молча подал салфетку и пошёл смешивать ещё ?Волос Галадриэль?. Вернувшись он нашёл очень печального, но спокойного Келеборна. — Прости, — сказал он. — Вижу, мне пора объяснить. А то ты решишь, что я больше не люблю эти вечера у тебя или, что хуже, соловьёв. Финрод поставил коктейли на стол, устроился поудобнее в подвесное кресле и приглашающе махнул рукой:— Говори же. Давно пора. — Именно, — вздохнул Келеборн. — Дело в том, что они занимаются вместе чем-то, куда доступа у меня нет потому, что я мужчина! Новый взрыв отчаянья уже не поразил Финрода, потому что он был занят попыткой понять, но сдался. — Прости меня, но придётся уточнить, кто с кем и чем. — Мелиан обучает Галадриэль каким-то практикам, — горестно пояснил Келеборн. — Они только женские. И занимают иногда по несколько суток! Я почти не вижу твою волшебную золотоволосую сестру, чьи глаза… — Понял, — покачал головой Финрод. Вечер, соловей и коктейль мешали по-настоящему сочувствовать другу, но Финрод старался. — Это, наверное, заставляет тебя чувствовать себя одиноким. — Ужасно, — кивнул Келеборн, высмаркиваясь в салфетку. — А главное, я не пойму, она со мной хочет быть или…или…— С Мелиан, — закончил за него Финрод, а Келеборн снова зарыдал.Через минуту он успокоился и ткнул пальцем в многоугольные украшения, висевшие над креслами.— М-м-м, — Финрод рассмотрел многоугольник на острых веточках, аккуратно сплетённый из шелковистых ниток продолговатый узор, похожий на ирис. — Это, хм, цветок? — рискнул предположить Финрод. — Думаю, что нет, — Келеборн в отчаянии смотрел на звёзды, — думаю, это не цветок, Финрод, это… это… то, чего у меня нет тоже, потому что я мужчина!Ночь была поразительно звёздная. И тёплая. Пронизанная трелями соловья и мыслями об удивительном разнообразии новостей, которые получаешь за коктейлями.