Часть 1. Трагическая (1/2)
– Нооор!– Не мешай, – Норвегия кропотливо работал крючком, явно страдая – у него срывались петли.
– Возьми четвёрку, не мучайся, – посоветовал Исландия, активно орудуя спицами. Опять ему шарфов мало. Семейная, мать её, идиллия – двое вяжут, один играет с щенком, ещё один пытается сколотить стол из материалов для шкафа, и только он, бедный и никем не оценённый Дания, сидит в кресле в носках, коте и семейниках в горошек, и страдает... От тяжких дум, своей уникальности и той степени просветления, которую остальные называли "в дым".– Нор, ну будь душкой, принеси пива.– Обойдёшься, – Норвегия взял крючок потолще, сунув старый за ухо. Страшная это вещь – вязальный крючок... Однажды сев на единичку, Дания в этом убедился.
– Нор, ну тебе ближе всего к кухне, а у меня кот на коленях спит... Ну принеси, а?– Только ради Ярла, – сжалился Норвегия, отложив кружевное нечто. Свою зверюгу он любил... Швеция бросил на братьев тяжёлый взгляд поверх очков, ничего не сказал, и с утроенным энтузиазмом зашуршал отвёрткой.
– Данмёр, ты эксплуататор, причём наглый, – констатировал Исландия, подняв взгляд от своего рукоделия. Тёмно-синего в снежинках.
– Пусть эксплуататор, зато с пивом.
– Ты всю неделю не просыхал? – Нор выглядел крайне недовольным. – Одна бутылка осталась. Учти, до понедельника твоя винно-водочная Вальхалла будет закрыта.
– Всё так плохо? – Дания тяжко вздохнул. – Ну что ж, доживём, как говорится, до понедельника... А ты душка, Нор. Иди сюда, потискаю...– Кота отдай, – Норвегия поставил кружку на край стола и скрестил руки на груди.
– Он сам пришёл! Уже ушёл... – Дания проводил взглядом пушистый белый хвост. Ярл, судя по всему, линял – клок этой самой белой пушистой шерсти остался на его, Дании, семейниках. – Нор, раз колени освободились – присядешь?– Не домогайся хотя бы на людях, – Исландия недовольно поморщился. Ути, как дитё о брате печётся, прям сердце радуется... Радовалось бы, если бы эта забота не становилась той самой палкой в колесе. Весь кайф обламывал...– Дэн, схлопочешь крючком в глаз.
– Ну идии... – руки Дании оперативно сменили дислокацию, пытаясь дотянуться до подражающего памятнику самому себе Норвегии.– Дэн, чтобы не было мучительно больно – пей и не булькай.
– Ну не будь таким жестоким, ты ведь прелесть... – и ещё немного. Почти дотянулся!– Ты замолчишь в этой жизни?– Ну ты же знаешь, как заставить меня замолчать... – дотянулся и настойчиво потянул за край рубашки.– Руки!– Мальчики, не ссорьтесь...– Ну что ты такой злющий...– Достал!– А моё пиво?! – Дания обижено выпятил губу. – Ноор, ну…– Да подавись ты своим пивом!– Нет, стой!.. – от ужаса Дания мгновенно протрезвел и даже успел пожалеть обо всём сказанном. Увы, поздно.
Жизнь литровой кружкой тёмного пенистого пива пролетела перед глазами... И разбилась на мелкие осколки, оставив на ковре неаккуратную лужу.
Где-то по ту сторону сознания Норвегия хлопнул дверью.
– Браво, Дан. Ты его довёл, – не сумел удержаться от комментария Исландия. А, паршивец мелкий, не можешь не подколоть... Чтоб тебе всю жизнь хакарлем кормиться... Жестокое дитя, впрочем, чего ещё ожидать от младшего брата того, кто так обошёлся со святыней.