Глава 4 (1/1)

***Беззаботно прошли последующие три с лишним дня. Рейх с Турцией больше так не играли, да и вообще старались вести себя тихо дабы не нахватать лишних проблем. Германская Империя всё таки не узнал о ?проступке? своего чада, видимо Османская Империя сжалился над племянником и решил ничего не говорить, за что тому огромная благодарность. А Веймарская Республика попросту слишком сильно любил брата, чтобы рассказать что-то подобное отцу, зная, что даже из-за простой детской, немного безрассудной игры, ГИ мог сильно наказать Рейха. На этот раз повезло сильно. В особняке Швейцарии заняться особо было не чем, поэтому, Рейх просто сидел и ожидал. Тут было тихо и спокойно, не смотря на то, что во время этих трёх с лишним дней, особняк пополнялся. В Санкт-Галлен приезжали другие гости приближающегося банкета, что состоится очень скоро. Это была ещё одна причина вести себя тихо и никуда не высовываться, ведь прибыли не только их родственники, а так же азиатские страны, некоторые кавказские страны, страны расположенные на островах и конечно же, страны Южной и Северной Америки, а они все являлись вражескими, а значит и особо контактировать с ними не нужно. Европейские страны и славянские располагались не так уж и далеко, поэтому, некоторые из них приехали за день до банкета, а некоторые, прямо во время банкета. А что касается самого банкета, то это будет своеобразная арена, не на выживание конечно, но близко к этому. Настолько лицемерно и прогнившее современное общество, что воплощения попытаются показать кого-то в худшем свете, опрокинуть целое месиво на бедную жертву, а всё ради того, чтобы можно было собрать союзников, а позже, избавиться от всех разом. Двух зайцев одни выстрелом. Главное будет не опозориться и не утопить самого себя. ***Наконец, наступил тот самый день, а именно 25 декабря. Солнце уже село, а время близилось к девяти часам. Большинство стран, городов и объединений уже были в главном зале, а значит, вот-вот начнётся сам праздник. Рейх стоял в стороне от центра зала и беглым взглядом оглядывал присутствующих. Много незнакомых ему лиц, но вот то веснушчатое лицо Союза он никак не мог разглядеть в толпе. ?Где же он?? — думал маленький нацист, покручивая в руке бокал. Немец столько ждал их с русским встречи, а он никак не появляется. Хотелось увидеть вновь того не соблюдающего манеры мальчика. Интересно, он стал ещё выше? Научился манерам? Прибывая в собственных размышлениях, Рейх и сам не заметил, как почти все собрались у центра, а громкий весёлый голос Швейцарии собирался поприветствовать гостей.— Guten Tag, meine Damen und Herren! Sch?n, Sie alle bei guter Gesundheit auf diesem festlichen Bankett zu sehen. [Добрый день, дамы и господа! Рад видеть вас всех в добром здравии на этом праздничном банкете.] — Швейцар остановился и спустя минуту продолжил уже на французском — J'espère que vous apprécierez cette journée et que vous passerez un bon moment. Tous avec la fête du nouvel an! [Надеюсь, вам понравится этот день/ вы насладитесь этим днём, и вы хорошо проведёте время. Всех с предновогодним праздником!] Аплодисменты и несколько восклицаний. Как же всё приторно. Вроде все как рады, но уже чувствовалось лицемерием. Даже в речи Швейцарии было не скрыто то, что ему омерзительно находится здесь с другими странами, городами и воплощениями. И все прекрасно понимали это. Нет, конечно, дети воплощений этого не понимали, но вот сами взрослые знали куда они пришли. Банкет начался и страны, города и объединения разошлись в общении друг с другом. Праздник проходил в достаточно просторном помещении с выходом на несколько балконов. Помещение было белым, как и весь дом швейцарца, с некоторыми золотыми деталями в интерьере. Высокие колонны с ионическим орденом, окрашенные в золотой цвет, столы с напитками и десертами, небольшие диванчики по краям зала.Нацист уже потерял из виду Веймара, но отца всё ещё видел. ГИ по видимому вёл разговор со своей столицей — Берлином, Швейцарией, Третьей Французской Республикой, Англией, Лондоном и Страной Восходящего Солнца или же короче, Японской Империей, Токио, Пекином, Королевством Италией и Королевством Португалией. Достаточно необычная компания, но это не касается Рейха, ему всё равно на то, с кем общается его отец. — Ну не может быть, что он не прийдёт... — шёпотом, сам себе сказал немец. — Ты чего тут стоишь? — тихо спросил подошедший Турция.— Друга жду, а его всё нет и нет... — Тоже мне, беда. У тебя сейчас есть возможность познакомиться с другими странами, найти будущие цели, пользуйся. Вот смотри, — турк указал взглядом на одного мальчика. Выглядел он на лет десять, ни больше ни меньше, со светлой кожей; волосы у него были белые; а глаза красные. На спине у мальчика были белые пушистые крылья, прямо как у ангелочка. Выглядел мальчик безобидной и видимо, не знал что делать и с кем поговорить. — Это, Польша, сын Польского Государства и Княжества Литовского. Представь как здорово будет вырвать ему эти белые крылья. Как он будет кричать и молить о поща... АЙ!.. — Рейх не хило так ударил Турцию в бок. — Ты вообще что ли? Слишком кровожадный ты для десятилетнего ребёнка и вообще, у меня в планах не было с кем-либо знакомится и находить себе жертв, да и дружить с другими отец не разрешает.— Весь в отца. — Гордо заявил Республика имея в виду ОИ. — Ой, да ладно тебе. Он не узнает, что ты с кем-то тут говорил. — У меня нет никакого желания оставаться рядом с тобой. — Сказав это, ариец быстрым шагом направился вон из этого периметра. Турция же остался в недоумении, смотря в след уходящему брату. Рейх шёл сквозь зал, попутно оглядывая присутствующих. Союза всё не было и не было. Может, он ещё не приехал? Возможно. Дядя Дания ведь тоже не тут, ещё не приехал, может и Советы со своей семьёй ещё в пути? Будем придерживаться этого варианта. — Так. Тут вроде балкон есть. Как же мне не хочется находится здесь. Видно же, что все они словно стервятники, ищут друг в друге добычу. Даже Турция.— Подумал про себя Наци, и направился к ближайшему балкону, но даже не ожидал, что сейчас он узнает нечто такое, от чего про Советы он мимолётно забудет. Будущий диктатор быстро вышел на балкон и окунулся в тишину. Да, в зале было достаточно шумно, а сюда доносилось совсем мало шума и суеты. Рейх опёрся на перила и стал смотрел вперёд. Белые простыни покрывали землю впереди, а дальше были леса... а вот и поселение, наверно, центр города. На улице было не так холодно, хоть пиджак и несильно защищал от встречного ветра. Рейх бы и продолжал смотреть в никуда, если бы не услышал то, что слышать он не должен был... — Ты всё-таки пришёл? — послышался мужской голос через стену, что отделяла два балкона. — Чей это голос? — подумал про себя нацист, как бы невзначай услышав вопрос. — Думаю, мне не стоит подслушивать чужой разговор. — Рейх уже собирался уходить, как услышал знакомый голос.— А как же, — Веймар!? С кем это он говорит!? — папа, я не мог не встретиться с тобой, когда у меня предоставилась возможность, причём отец сейчас занят разговором с другими державами и ему сейчас не до слежки. Хотя думаю, он всё же узнает что я говорил с тобой.Рейх замер. Зрачки сузились до маленькой бусины, а сердце замерло. Веймар сейчас назвал ту страну папой?.. Нет, это не ГИ, получается, у них два отца?.. Но... — ГИ узнал о том что ты собирался поговорит со мной? — спросил незнакомец. — Да. Отец читает меня как открытую книгу. — Республика вздохнул. — Хех, ты пошёл в меня. В своё время эта лжи... ой, то есть, ГИ тоже читал меня, словно книгу. — Пауза. — Как Рейх? — Нормально, но я не знаю точно. Он ничего не помнит ни о тебе, ни об остальных. Память видимо не восстанавливает этот момент. — Ясно. Надо будет представиться ему как-нибудь. — Угу, постарайся. А где остальные? — В зале. Рейх рванул с балкона, пока сердце бешено колотилось. Что это было? Что там происходило? Это его второй родитель? Нацист двигался по залу, не веря всему услышанному. Он столько лет пытается узнать, кто его второй родитель, и теперь, единственное что он знает, это то, что второй родитель тоже мужчина. Круг рассматриваемых конкретно сужается. Сердце бешено колотилось, а дыхание слегка сбилось. Нацист невольно дрожал от осознания происходящего. Рейх быстрым шагом направился прочь из зала, хотя может стоило зайти в соседний балкон? Но нет, тело категорический отказывалось идти туда и Рейх уже шёл по длинному пустому коридору, держась за грудь в области сердца. — Если я забуду это, то что случится? Я не должен забыть то, что сейчас произошло! Я выпытаю у Веймара, кто это... — Рейх грохнулся на пол. — Эм... простите я не хотел... — послышался мальчишеский голос. — Опана, погоди! Рейх?! Немец поднял потерянный и слегка беспокойный взгляд на того, с кем столкнулся. А можно он так со вторым родителем случайной столкнётся? — Союз? А... привет. — Рейх поднялся на ноги. Желание говорить с кем-либо, даже с русским, встречи с которой он так долго ждал, угасло. Настроение вновь опустилось до нуля. Союз хотел было обнять друга, но эта подавленность не смогла проскочить мимо него. — Привет. Эм... что-то случилось? — спросил Советы. Его лучезарная улыбка исчезла, ведь как можно радоваться, если друг рядом с тобой этого не делает? — Нет, ничего. Как у тебя дела? — Тебе не стыдно врать, рассказывай, что случилось. А вот у меня всё прекрасно. Я предвкушал встречи с тобой и рад, что мы наконец встретились. — Я просто не хочу об этом говорить. Но я тоже рад, что мы наконец встретились, думал, ты уже не приедешь. — Я бы тебя заставил говорить, но боюсь, как бы матушка не появился из неоткуда. — В смысле? — непонимающе спросил Рейх. Он знал, что у Союза есть оба родителя, но никогда не видел мать русского. — Я как бы должен был находится рядом с ней и Казахстаном, но я так скажем, сбежал. — Кладя одну руку за шею и строя виноватое лицо, объяснился будущий революционер. — Ничего удивительного. Я же тебе говорил, точнее, писал, чтобы ты больше не сбегал. Это может плохо закончиться. — Матушка добрая, а мои побеги её не сильно злят, поэтому, всё в порядке. — А РСФСР? — спросил нацист, вздёрнув одну бровь. — Этот стукач, я бы его придушил, но он мой брат. Если Россия не узнает, не узнает и отец. А Казахстан ещё слишком маленький, да и он слишком добрый, стукачём не вырастит. Но ты всё же должен рассказать мне что случилось, пойдём на балкон и расскажешь. — О нет, только не балкон! Будь он трижды проклят! — Это чё теперь, твой новый страх что-ли? — спросил Советы прожигающе глядя на друга. — Можно и так сказать... — Ты не доверяешь мне? — Не начинай. — Ты мне не доверяешь? — повторил вопрос коммунист. — Доверя... — Значит рассказывай! — Рейха перебили. Наци тяжело вздохнул и прикрыл рукой глаза. — Пошли тогда куда-нибудь подальше отсюда. — Советы кивнул и мальчики направились прямо по коридору. Спустя несколько минут, Рейх привёл их в сад, где их точно не найдут. Хотя вероятность того, что они здесь не одни, была. Сад был ухожен и представлял собой травяные лабиринты, в центре которых был небольшой фонтан. Фонари уже зажгли, но мрак всё равно был сильнее. Немец и русский гуляли по этим лабиринтам, пока Рейх рассказывал то, что произошло несколько минут назад. Рассказ подошёл к концу и повисло молчание, которое решил прервать Советы. — Тебе стоило пойти туда. — Знаю, но я не смог... Ты даже представить не можешь, как тяжело знать, что где-то здесь есть твой родитель, а ты даже не знаешь кто это. Особенно заставляет отступить то, что я знаю кто он, но просто не помню. Я мог узнать кто он, но почему-то, не пошёл туда. Может я боюсь правды? — Рейх усмехнулся. — Ты же не виноват что не помнишь, так что, думаю всё образуется. — Оба замолчали. — Ты стал намного выше. — Попытался разбавить атмосферу Рейх. Союз отвёл взгляд и слегка смутился. — А ты всё такой же мелкий. — Ответил он, посмеиваясь. — Очень смешно. Я же не виноват что ты дылда. — Рейх нахмурился. — О, какие ты слова знаешь. — Ухмыляясь, ответил славянин. — Ich wei? viel, Arschloch. [Я много чего знаю, придурок.] — нацист на секунду замолк и продолжил — Это наша вторая встреча, прояви хоть капельку уважения. — Это не я сейчас тебя идиотом назвал. — Возмутился Советы. — Во-первых, не идиотом, а придурком, во-вторых, ты нарываешься. — Как знаешь, — фыркнул Союз — но я обиделся. — Не начинай. — Ответа не последовало. — Только не говори, что ты серьёзно. — Советы делал вид, что не слышит Рейха. — Союз. Союз! Союз Советских Социалистических Респ!.. — Wow, who I ran into. Are these the children of two great empires? [Ух ты, на кого я наткнулся. Неужели, это дети двух великих империй?] — послышался незнакомый мужской голос и через минуты из-за угла вышел неизвестный. Мужчина выглядел на двадцать лет, высокий и стройный со светлой кожей; волосы у него были хаотично окрашенными красным, синим и белым; а глаза у объединения были тёмно-синие. Одет мужчина был в чёрный смокинг. Но самое удивительное то, что на его коже были белые звёзды и на лице, и на руках, возможно по всему телу. Мальчики явно не ожидали этого и застыли на месте. Неужели они тут и вправду не одни, а что ещё хуже, он слышал их разговор? И кто это вообще? — Did I scare you? [Я напугал вас?] — спросил объединение. — Что он говорит? Может свалить отсюда? — пронеслось в мыслях у коммуниста. — Ох, вы видимо не понимаете английского, прошу меня простить. — Вы кто? — спросил Советы, подозрительно глядя на мужчину. — Соединённые Штаты Америки. — Союз нахмурился. — Так это ты та мразь которая выкупила Аляску?! — воскликнул он. Рейх ничегошеньки не понимал, он лишь смотрел на этих двоих. Союзу потом придётся рассказывать. — Союз, ты понимаешь что нарываешься на конфликт... — шёпотом предупредил Рейх. Всё же это было так. Они несуществующие страны, а Америка по виду был уже существующей и имел свои земли, и даже доказательство тому, что он выкупил какую-то Аляску. США усмехнулся. — Третий Рейх прав. Стоит думать, прежде чем говорить, но я отвечу на твой вопрос: да, эта я та мразь, что выкупила Аляску. — Американец улыбнулся, а русский накипал от злобы. Хоть РИ и продал Аляску, Советам это не понравилось и он собирался вернуть Аляску любой ценой, хоть не сейчас, но в будущем. — Думаю, Рейх станет отличным правителем. Разум раскрывается даже в столь незначительных ситуациях, как эта. Но собственно, я пойду. Случайно услышал вас и решил насытить своё любопытство. Надеюсь, ваши отцы не узнают о вашем общении, но я лезть не буду, не волнуйтесь. Удачи вам в будущем, оно сурово, запомните мои слова. — Последняя фраза была сказана с усмешкой и США поспешил удалиться. Вот оно, лицемерие на чистом блюдечке. А этот американец хороший актёр, аплодисменты. Интересно, у него сцена везде или он решил повыпендриваться перед детьми? — Чёрт бы его побрал! Кого только не встретишь на таких мероприятиях. — Это верно, давай пойдём отсюда, пока не наткнулись на кого-то ещё. — Союз кивнул и мальчики двинулись в обратную сторону, навострив уши. — А можешь рассказать про эту Аляску? — через какое-то время спросил Рейх.— Ага. В 67 году отец продал этому мудаку Аляску за сумму в 7,2 млн долларов. Аляска — одна из наших территорий. Отец продал её в ходе какой-то сделки, подробности мне не известны. Не могу поверить, что из-за денег отец продал нашу землю. — Говорил Союз, хмурясь. — Почему тебя это так волнует? — Да потому что, я стану будущим правителем и я хочу сохранить нынешние размеры страны и увеличить их в будущем! — воскликнул Республика. — Это и в прямь так важно для тебя? — спросил нацист, ведь не понимал этого. Он никогда не стремился стать главой отцовского государства, да и знал что на трон его никто не пустит, и именно поэтому, он не понимал перспектив СССР’а. — Да! Представь! Все будут говорить насколько Советский Союз сильный и независимый! Меня будут боятся и уважать! А мой народ никто не посмеет и пальцем тронуть! — воодушевлённо говорил коммунист. Рейх лишь посмеивался с друга, но слушал его с большим интересом. Пусть говорит, всё же, так лучше чем по бесконечным письмам. Беззаботные разговоры и грёзы о будущем, что может быть лучше?