-19- (1/1)

Легкое покачивание корабля на волнах укачивает и Томми с трудом удается держать глаза открытыми. Тихий шелест волн убаюкивает, будто колыбелью и мягкий, багровый луч вечернего солнца приятно ласкает кожу. Томми смаргивает пару раз и растерянно вслушивается в голоса сверху, на палубе. В этих пиратских разговорах нет нечего особенного?— они обсуждают выпивку, грабежи и не упускают момента пожаловаться друг другу на своего капитана; Томми вслушивается вполуха.—?И как далеко мы уже уплыли… —?своим вопросом Томми лишь заполняет тишину здесь, в их укрытии, и ответа ожидаемо не следует; Акаму лишь что-то мурчит и причмокивает губами, носом уткнувшись в складки Томового камзола. В отличии от самого блондина, он уже давно не пытается бороться со сном и сейчас тихо посапывает, лишь изредка дергая ногой из-за довольно неудобной позы. Томми бы тоже не отказался немного размяться и отстранится от парня хоть на секунду, но слишком уж жаль ему его будить, и он, Томми, стоически терпит, только ноги немного вытягивает по полу. До ночи еще несколько часов и Томми надеется, что все пираты уснут в ближайшее время, а не продолжат скитаться по палубе, гремя тяжелыми сапогами. Он вздрагивает каждый раз, когда стук от них проходится над самой головой и облегченно выдыхает, когда он затихает вдали. Осторожно поерзав, он все же вытаскивает свою занемевшую руку из-за спины Акаму, отчего тот немного съезжает вниз, и укладывает свою голову парню на макушку, носом зарывается в мягкие пряди и на пару секунд прикрывает глаза. Ему только кажется, что на пару…-…Джо снова лютует?— у него в каюте закончился ель. Принеси.—?Неси сам. Томми неспешно распахивает глаза и тут же жмурится и закашливаеться от пыли, что стоит в воздухе. Поднимает голову и смотрит в щели между досок, надеясь что он не заснул на слишком долгое время и сейчас как раз ночь, но, все та же пыль висит вокруг серой стеной и Томми не может нечего рассмотреть. Он вздрагивает от грубых голосов, что звучат совсем рядом, напрягается когда, кованные железом, подошвы стучат по доскам палубы, и замирает настороженно прислушиваясь, когда они затихают. Акаму вытягивается и прислушивается тоже, сонно нахмурившись и закусив губу.—?Надеюсь Джо удавится своей выпивкой. Грабили мы тот корабль вместе, а он не делится.—?Хорош скулить как побитая собака. Неси уже ель. В ответ недовольное бурчание и смачный плевок. Томми чувствует как кровь в венах буквально замерзает, а сердце то замедляется, то трепещет в ускоренном ритме, когда над головой звенит цепочка от крышки трюма. Он жмурится, надеясь, что это сон, но последующий шелест отодвигаемой крышки, жалобный скрип лесенки под грузным телом и удивленное и вместе с тем довольно присвистывание разбивает все надежды вдребезги.—?Вилл, ни за что не угадаешь, что я тут нашел. Осмелившись открыть глаза, Томми поднимает голову, взглядом встречаясь с мутно-карими глазами пирата. Его мерзкое, исполосованное шрамами, лицо перекашивается в гаденькой ухмылке и Томми кажется, будто от этого по его коже расползаются скользкие черви.—?Пару дохлых крыс?—?Неа, кое-что поинтереснее. —?он чешет длинный, уродливый шрам на щеке и делает несколько шагов в строну Акаму, парень же инстинктивно жмется ближе к Тому, но не успевает среагировать, когда пират ловко хватает его за руку и вздергивает на ноги, и Акаму спотыкается и заваливается на массивную грудь. Еще более плотоядная ухмылка скользит по тонким губам мужчины и одной рукой он удерживает Акаму за талию, не позволяя вырваться, второй вздергивает на ноги и Томми, но держит его на расстоянии. Блондин пытается вырваться, отпихнуть, даже укусить либо расцарапать, но пирату нет до этого дела. Он встряхивает его пару раз и переводит свой хищный взгляд обратно на Акаму, а Томми кажется, что его желудок вот-вот подпрыгнет к горлу.—?Не желаешь посмотреть со мной на звезды куколка? Скривившись, Акаму впивается ногтями в грубую кожу, пытаясь высвободится, но пират на это лишь смеется, замолкая лишь тогда, когда сверху звучит недовольный голос.—?Ну что ты там возишься?—?Да иду я, иду. Думаю, мой подарочек капитану понравится больше, чем дрянной ель. Ох, только как не хочется отдавать его. Холодный ветер ударяет в лицо, как только Томми оказывается на палубе. Он забирается под одежду коварными лапами, но даже ему не сравнится с холодом и злобой, которую он видит в глазах двух пиратов. Они смотрят оценивающе, скользят взглядами по всей фигуре и Томми кривится и гордо вскидывает подбородок. Бесполезно дергает руками, пытаясь высвободить их из стальной хватки, на что пират, названный Виллом, нагло скалится и отталкивает блондина, да с такой силой, что он не удерживается на ногах и падает, головой ударившись об твердую палубу. От этого на пару секунд наступает темнота.—?Свяжи его.—?Томми… —?дернувшись было к блондину, Акаму замирает от удара, что опаляет щеку и затихает, устремив взгляд в сторону его, Тома, фигуры.—?Томми, как мило. —?гнусавит Вилл, с презрением глядя на блондина, и несильно пихая его в бок мысом сапога. Второй пират приседает рядом и принимается связывать Тому руку, стягивая тугим канатом кожу. Он может лишь зажмурится проклясть все на свете, и себя в том числе, за то, что согласился на эту убийственную авантюру. Что теперь с ними будет? —?он даже думать боится.—?Что у вас тут за шум? Он думал, что хуже уже не будет, и вздрагивает от голоса, что разносится над палубой, словно раскат грома, словно штормовой ветер с моря. Он слегка поворачивает голову в ту сторону, откуда этот голос прозвучал, и взглядом натыкается на мужчину, что вышел из капитанской рубки, и стоит теперь, придерживая рукой деревянную дверь. Его одежда грязная и оборванная, напоминающая больше лохмотья, длинная, спутанная борода вьется до самой груди и кудрявые, седые волосы тяжело спадают на плечи. Его лицо морщинистое, темное, под мутными, зелеными глазами, залегли серые тени и сухие, тонкие губы рассекает кривой, бледный шрам. Он взглядом проходится по палубе, недобро хмурится, на секунду задержав его на сгорбленной фигуре Томми на полу, и делает хромой шаг вперед, сцепив руки за спиной.—?Кого вы притащили на мой корабль? —?голос его скрипит, точно старые, ржавые петли на двери, и от этого мурашки ползут по коже. Двое пиратов переглядываются и, недобро ухмыльнувшись, Вилл толкает Акаму вперед и встряхивает, но не отпускает его руки из захвата.—?Не злись Джо, лучше посмотри, какой подарочек у нас есть. Мутный взгляд теперь скользит по всей фигуре Акаму. Капитан ухмыляется и подходит ближе к парню, вытягивает руку и зарывается ладонью в огненные пряди. Перебирает их, слегка оттягивает и Акаму жмурится, то ли от боли, то ли от отвращения, а Томми буквально чувствует, как внутри горячим пламенем разгорается злоба.—?Убери от него свои лапы драная крыса! —?Томми кричит, дергается, пытаясь высвободить руки, и в ответ получает хмурый взгляд и недобрый оскал.—?Вот оно как. —?почесывая свою бороду, капитан задумывается, поглядывая то на Томми, то на Акаму, а затем разворачивается и направляется вглубь палубы. —?Рыжего в мою каюту. —?он снова задумывается, остановившись на пару секунд, а затем вновь направляется вперед, постукивая по палубе тяжелыми сапогами. —?И блондина тоже, пусть посмотрит, я не против. Только свяжите крепче. В каюте грязно, захламлено тряпьем и пахнет пылью и сыростью. Томми швыряют на пол и он падает на бок и тут же пытается хотя бы сесть, но не успевает и этого сделать. Его хватают за ворот камзола, встряхивают пару раз и затем затягивают узлы веревки на руках и еще вокруг ножки тяжелого, дубового шкафа, который Томми, и при всем желании, вряд ли бы сдвинул с места хоть на миллиметр. Акаму внутрь заволакивает через несколько минут. Он упирается, дергается, пытаясь вырваться и один из пиратов все же получает острым локтем в живот.—?Вертлявая зараза. —?выплевывает презрительно тот.Парня пихают на проржавевшую, узкую койку, но прежде чем он успевает опомнится, прийти в себя и встать, что бы высвободить Томми, в каюту вальяжно входит капитан корабля и двое пиратов спешно выходят за дверь, хитро переглядываясь между собой. Джо медлит. Он проходится пару раз по узкой каюте взад-вперед, сложив руки за спиной и останавливается напротив койки, лукаво щурясь. Томми голову поднимает и смотрит прямо в мутные зеленые глаза, со всей злобой, на которую только способен.—?Если ты снова тронешь его хоть пальцем то я…—?Что ты сделаешь щенок? Твои руки связанны, а мои свободны. —?эти слова пропитаны горькой желчью и превосходством. Кривая ухмылка ползет по сухим губам, Джо смеется и зарывается ладонью в волосы Акаму, сжимает их в кулак, вынуждая парня зажмурится от боли, и за них притягивает его ближе к себе. Томми готов взвыть от злобы и отчаянья; он снова дергает руками, но узлы слишком крепкие, и с каждым движение, словно сжимают запястья все сильнее и сильнее. Капитан краем глаза следит за блондином пару секунд, прежде чем снова вернуть все внимание к Акаму. Сухими, кривыми пальцами он хватает его за подбородок и притягивает его лицо ближе к своему, ехидно смеясь прямо в губы.—?Я люблю играть, а ты? Думаю да, только боюсь мои правила тебе не понравятся. Акаму дергается и пальцы сжимаются крепче, оставляя розовые следы на щеках. Опустив взгляд, капитан принимается одной рукой дергать пояс на своих штанах и вытащив его из петель, поднимает на уровень своих глаз и облизывает губы. В сухой ладони пояс напоминает задушенную змею, тело которой теперь может лишь безвольно свисать вниз.—?Отпусти меня старая крыса.—?Как грубо. —?Джо цокает языком и качает головой, усмехаясь. —?Боюсь, у меня другие планы. —?разжав пальцы, удерживающие Акаму за подбородок, он тут же сцепляет их на запястья парня и валит его на койку. Нависает сверху, поясом привязывает его руки к проржавевшему изголовью и садится, притворно выдыхая.—?Ты только глянь как блондинчик смотрит на нас, ревнует наверное. Хриплый смех разносится по каюте, но стихает так же быстро как и начался. Джо выдыхает и тянется рукой себе куда-то за спину, хмурится недовольно, но тут же растягивает губы в улыбке и вынимает короткий, изогнутый нож.—?Что же, приступим к игре. Острое лезвие недобро блестит. Томми смотрит на него и, в который раз пытается выпутаться из узлов, на что капитан подмигивает и поднеся нож ко рту, проводит по лезвию кончиком языка.—?Он очень острый. Я только сегодня его заточил, а еще он такой чистый, а я не люблю, когда металл блестит чистотой. Это ведь оружие, оно должно быть запачкано. Догадываешься в чем? Акаму сжимается и жмурится, когда острое лезвие касается его бедра. Ухмыльнувшись такой реакции, Джо ведет им дальше вниз, надавливая и на бледной коже выступают капли крови и капитан опускается, цепляя их языком. И зрачки его расширяются, пульсируют. Точно старый зверь, что так долго голодал, а теперь в его затупившиеся когти попалась добыча. Тома тошнит от собственных мыслей. Он чувствует себя беспомощным и бесполезным; руки его уже стерты в кровь, но жесткие узлы не становятся слабее, а будто еще сильнее затягиваются на запястьях, и ему, Тому кажется, что они вот-вот переломят кости. И он усмехается?— быть может так удастся высвободится.—?Вот так намного лучше. —?Поднявшись, Джо завороженно рассматривает лезвие ножа, вертит им перед мерзким лицом, довольно щурится и растягивает тонкие, обветренные губы в кривой усмешке. —?Намного лучше. Багровые капли струятся вниз, по лезвию, рукояти, затем, по темной коже руки, пока не скрываются, впитавшись в потрепанный рукав, окрасив его, и без того засаленную, грязную ткань, в еще более мерзкий цвет.—?Прекрати это, слышишь? Делай со мной что хочешь, хоть убей, но отпусти его.—?Томми… не нужно. Мутный, зеленый взгляд сосредотачивается на нем, Томе, и ему от этого хочется скривится и поежится, точно от холода, но он стоически выдерживает взгляд, неотрывно смотрит в эту мутную, зеленую яму чужих глаз, покуда Джо сам не теряет интерес, отвернувшись.—?Что же ты такой нетерпеливый. Придет и твое время. А сейчас… Толстые и грубые, пальцы Джо напоминают червей, что вылезли из земли после дождя. Томми мерзко, противно, а еще в груди клубится ярость, ведь эти пальцы сейчас касаются чистой, светлой кожи, и Тому кажется, что они могут ее запачкать, осквернить и Томми дергает и дергает руками, с новой силой, наплевав на всякую боль, но тугие веревки лишь трутся о собственные узлы, и это напоминает коварное шипение змей. Джо смеется хрипло и ведет огромной ладонью выше, по бедру и Акаму жмурится и закусывает губу, дергаясь и всячески пытаясь уйти от прикосновения, а в какой-то момент замирает и распахивает глаза, ведь холодные и грубые пальцы касаются набедренной повязки, а затем и нащупывает мешочек, прикрепленный к ней.—?А это еще что? —?мешочек Джо отрывает, развязывает и высыпает на ладонь щепотку пыльцы. Рассматривает ее, нахмурившись, ощупывает и макнув в нее кончик указательного пальца, даже пробует, но тут же сплевывает на пол вязкую слюну. —?Что это я спрашиваю? Акаму молчит, вскинув голову и глядя мерзкому пирату прямо в глаза, и Томми даже поражается его бесстрашию, а может глупости. А Джо лишь хмыкает, растирая пыльцу в пальцах.—?Молчишь значит, тогда я сам проверю. Он вытряхивает на ладонь остаток из мешочка, ухмыляется, облизывает губы и, схватив Акаму за ногу, высыпает пыльцу на сделанный порез. Размазывает ее по ране пятерней и, смешанная с кровью, некогда бледно-желтая, она становится едва не черной. Такой грязной и, отвратительно пугающей. Было дернувшись, Акаму сразу же растерянно замирает и Томми замирает вместе с ним. Грудь его начинает вздыматься слишком судорожно и часто, точно ему не хватает воздуха, пальцы он судорожно сжимает, закусывает губу и тихо стонет и от стона этого кровь в томиных жилах, кажется, застывает, промерзает и ему, Тому, становится нестерпимо холодно и страшно. Ведь стон больше напоминает отчаянный и тяжелый вой раненного зверя в предсмертной агонии. Плевать на собственную боль, плевать что кожа будет слазить с рук едва не ошметками, Томми остервенело дергает ими, снова и снова, зажмурившись, закусив собственную губу до крови. Он должен высвободится, должен, но веревки все так же неумолимо крепки и, вскоре обессилев окончательно, Томми падает на колени, опустив голову, и чувствует как по коже струятся горячие и влажные ленты. А Джо ухмыляется, наблюдает и довольно облизывается. Отряхнув руки от остатков пыльцы, он поднимается и цокает языком, на пару секунд задумавшись о чем-то, а затем развязывает пояс, что удерживает руки Акаму, и вновь стягивает им свои потрепанные штаны.—?Интересная вещица, нужно было оставить себе хоть немного, но да ладно. Теперь мне интересно узнать, что же будет. —?Пятерню он запускает в огненные пряди, сжимает их грубо и силой, тянет, но Акаму не реагирует и пират тут же разжимает пальцы, нахмурившись. —?Посмотрим. Если протянешь до утра, оставлю себе. А вот ты белобрысый мне и вовсе не нужен и я бы давно скормил тебя акулам, но твое счастье, что у меня хорошее настроение, так что можешь пока понаблюдать. Утром решу, что с тобой делать. И он уходит, напоследок загасив настольную лампу и каюта тут же погрузилась в давящую темноту. Томми прислушивается и тишина давит на виски с такой силой, точно желая раздробить череп. Без особой надежды он вновь шевелит руками и узлы скрипят о ножку шкафа.—?Акаму… И все та же тишина, и Тому хочется закричать, что бы разбить ее вдребезги. Страх сжимает внутренности в тугой узел и глаза не хотят привыкать к темноте. Ему бы тоже в нее провалиться?— настолько он устал и отчаивался, но тот страх держит на плаву, как океан на своих волнах держит хлипкую лодку, и Томми ерзает по дощатому полу, узлы скрипят снова и его левая рука от этого неожиданно…выскальзывает. Первые секунды он просто смотрит перед собой, не до конца осознавая, что почти свободен, а когда понимание этого, пусть и с опоздание приходит, он прислушивается снова к возможному шуму за дверью каюты, и остервенело принимается освобождать и вторую руку. Пальцы дрожат, он путается и узлы не поддаются с первого раза, но видно Боги, или кто там, все же сжалились над ним и ему удается распутать тугие петли и брезгливо отбросить веревку под шкаф. Томми даже вздрагивает?— так сильно ее темный силуэт напоминает притаившуюся змею. Он ногой заталкивает ее еще дальше и, буквально в один прыжок оказывается возле койки. Акаму неподвижен и Томми осторожно касается его руки, поглаживает ее, зажимает в своих пальцах и пугается тому, насколько она холодная. Он ведет своей ладонью выше, по запястью, предплечью, плечу, касается шеи там, где слабо, но все же пульсирует венка и замирает на щеке. Поглаживает мягкую кожу и парень приоткрывает глаза, но взгляд его не сразу фокусируется на Томе, и сам Томми надеется, что это из-за темноты.—?Как ты?—?Ты говорил одно слово, когда тебе смешно…но не настолько, что бы смеяться. Что то было за слово? Томми хмурится и сильнее сжимает чужую холодную руку. Это похоже на лихорадочный бред и Томми всматривается в мутные, пугающе грязно-серые сейчас, глаза напротив; и не знает чем может помочь.—?Я не понимаю.—?Ты говорил… когда смешно… —?качнув головой, Акаму затихает снова и взгляд его замирает на потолке, через прогнившие доски которого видно мутный блеск луны. Ее бледный диск, отражается в его глазах, и от того они кажутся мертвецки белыми. Томми от этого вновь чувствует страх, расползающийся под кожей и несильно встряхивает Акаму за плечи, вынуждая вновь сосредоточиться на нем.—?Ты бредишь.—?Нет, нет?— он вновь качает головой и огненные пряди рассыпаются по койке. —?Я хочу вспомнить это слово.—?Да зачем оно тебе сейчас? —?Томми не хотел повышать голос, это вышло случайно?— нервы тому виной, но Акаму не обращает на это внимание, закрыв глаза и отвернувшись.—??Забавно?, да, точно. Так ты говорил. ?Забавно?.—?Почему тебе нужно было это вспомнить?—?Просто забавно. Пыльцу ведь можно считать оружием? Как нож?— если да, то получается, что я напоролся на собственный нож. И это забавно.—?В этом нет нечего забавного. В который раз Акаму несогласно качает головой, а через пару минут вновь болезненно стонет, выгнувшись и Томми вмиг оказывается рядом, еще ближе чем до этого. Он осторожно смахивает огненные пряди, что упали на лицо, стирает выступившую испарину, успокаивающе поглаживает по щеке, а затем и сам забирается на койку и прижимает к себе. Акаму бьет крупная дрожь, его грудь ударяется о Томину рвано и резко и Томми жмуриться до боли в глазах, чувствуя как в их уголках снова скопляется влага от бессилия и страха. Он не знает чем помочь, как облегчить чужую боль и еще его самого трясет от мысли, что мерзкий Джо может оказаться прав и Акаму не… Томми с силой взмахивает головой и отросшая челка бьет по лицу, отрезвляя точно от пощечины.—?Пожалуйста держись. Прошу… —?он не верит в богов и другие высшие силы, но сейчас он вновь надеется, что они ему это простят и помогут в который раз. Кроме надежды ему больше нечего не остается.