8. I broke your heart like she did to mine (1/1)

Прошло несколько дней. С тех пор, как Пэйтон заснул у нас дома, прошло буквально два дня, сейчас было третье утро. Всё это время мой разум разрывался на две половины?— одна твердила перестать вертеть хвостом и наконец-то принять всё, как есть. А другая велела знать себе цену, не купиться на уловки этого парня. Я даже не знала, какую слушать?— с одной стороны, живём один раз (Руби и Пэйтон тому яркий пример), а с другой… с другой я всё равно уже потеряла надежду. Я больше чем на сто процентов уверена, что ему на меня наплевать. Теперь это подтверждено точно?— Келли каждый день ходит счастливая, с улыбкой до ушей, переписывается с Пэйтоном. Мне он даже не пишет?— хотя раньше писал и просил встретиться. Я засмотрелась на потолок, размышляя. Я не знаю, как мне быть дальше?— всё так запутанно и сложно… От моих мыслей меня прервал недлительный стук в дверь?— я даже ответить ничего не успела, а на пороге уже стояла моя сонная сестрица. Как всегда, захотелось её попросить не входить без моего разрешения, даже постучавшись?— но невелика честь быть задушенной… да. Келли усмехнулась, и я повернула на неё голову, сразу же желая стереть эту ухмылку с её поганого лица. Просто отвернулась и свесила ноги с другого края кровати, несмотря на сестру. Без особого энтузиазма, я спросила: ?— Ты чего пришла? —?после этого сестра отчеканила, будто читала сценарий: ?— Сегодня мы собираемся в том кафе, в котором мы были в первый день приезда,?— Я медленно кивнула, то ли соглашаясь, то ли отвергая её. Надеюсь, она не уловила тоски или печали в голосе. Внезапно, прямо за моей спиной раздался неприятный голос: ?— Ты грустная, потому что наконец-то поняла, что ему не нужна? —?я немного повернула голову, примерно понимая, о чём она говорит. Но какова цель её слов? Лишний раз меня разозлить? —?Да такую, как ты, Пэйтон по настоящему никогда бы не захотел,?— внутренне дрогнула, но мой взгляд оставался бесстрастным. Меня посетило такое дикое желание взять сестру за горло, опрокинуть на кровать и хорошенько сжать её своими длинными ногтями. —?Таким людям, как он, нужна любящая, вторая половинка, которая никогда не будет стесняться самой себе и ей будет нестыдно раскрыться рядом с ним. А ты… —?она злорадно засмеялась. Я продолжала пялиться на неё, не понимая в какую именно сторону она клонит. —?Ты на себя посмотри! —?Келли всплеснула руками под моим немигающим взглядом. —?Ты серьёзно думаешь, что он предпочтёт тебя, а не меня? ?— Что-то я упустила тот момент, когда ты успела стать девушкой Пэйтона,?— издала я смешок. Что за бред она несёт? ?— Да ты всё в этой жизни, упустила,?— с этими словами сестра развернулась и вышла из комнаты. Кажется, поняла, что её сейчас придушат. Как же она меня раздражает, за что мне такая сестра?! Почему я состою в родстве именно с такой ужасной, поганой стервой?*** Уже было совсем темно, когда мы с Келли подошли к кафе. В нём, за большим, круглым столиком уже сидело несколько человек?— Эддисон, Брайс, Ариэль и Джексон. Я не знаю, что я забыла в этой тусовке, но это будет последний раз, когда я согласилась на это вновь. Хоть я и сидела с ними миллион раз, но сестра почему-то портит всю компанию. Уже издалека ребята нам помахали, но смотрели они именно на меня. Я их понимаю?— иметь такую подругу как Келли перспектива так себе. Я помахала в ответ и слегка улыбнулась, пытаясь подавить всю грусть в себе. ?— Привет,?— приторно-милым голоском поздоровалась Келли с присутствующими, когда подошли. Эдди кивнула ей и уткнулась в свой телефон. Я села напротив Келли, и почему-то только сейчас обратила внимание на Джексона?— я уже успела привыкнуть к парню из аэропорта в своём окружении, но видеть его из раза в раз иногда бывало неудобно. Я пыталась максимально не вспоминать об этой ситуации… Ариэль подвинулась к моему уже и тихо у меня спросила: ?— Твоя сестра пришла сюда чтобы помолчать? —?я тихо шепнула в ответ: ?— Ну уж не знаю, она говорила, что все должны присутствовать. И всё, после этих слов все затихли, в воздухе повисло напряжённое молчание. Я сложила руки на груди и положила голову на спинку высокого стула. Все сидели, уткнувшись в телефон. Внезапно, я услышала, как на мой телефон пришло новое уведомление. Я быстро его разблокировала и заметила сообщение Эдди. Я украдкой кинула на неё взгляд, но решила прочитать. Эддисон стала что-то быстро печатать в телефоне, иногда отвлекаясь на другие вещи, чтобы всё выглядело не так палевно.________________________________________________________________________ Едва стоя на ногах от психологической, моральной боли, я зашла в дом и громко хлопнула дверью. Мне плевать?— тут всё равно никого нет. Какая разница, шуметь или вести себя, как мышка? Я пытаюсь зайти спокойно, не давясь слезами. Но они перекрывали всю глотку, не давали вздохнуть, душили меня. Я издавала громкие всхлипы, но меня никто не слышал?— лишь звёзды, которые лили серебряный свет в комнату. Но они были так далеки и холодны, что не могли даже порадовать своим присутствием. Я быстро побежала наверх, в свою комнату, чтобы быстрее завалиться на кровать. Как только я закрыла дверь комнаты, я сползла по ней вниз, только сейчас разрешая слезам катиться вниз и крикам исторгаться из моей глотки. Не помню сколько раз я била по бетонной стенке, не помню, сколько раз я кричала слова, такие как: ?Почему?? Я истерила, давилась горькими слезами и кричала. Я не понимала, почему мне так больно. Из-за того, что я осталась совсем, из-за того, что Пэйтон предложил встречаться Келли, из-за того, что я ему не могу сказать ничего о своих чувствах? Конечно, из-за этого тоже. Мне просто было неприятно, что я кажусь такой наивной, что надо мной можно издеваться, подсовывать мне наркотики, говорить, что ненавидишь мою сестру, а на следующий день встречаться с ней, заявляя, что она твоя девушка, но потом сразу же говорить, что это всё цирк и притворство?— неужели я кажусь такой со стороны? Но больше всё-таки расстраивает отношение сестры ко мне и не симпатия Пэйтона ко мне. Особенно его дешёвые подкаты и секреты, рассказанные мне. Зачем он рассказывал мне про наркотики, если мы знакомы с ним меньше месяца и если я ему даже не нравлюсь? Зачем спрашивать о моих чувствах? Зачем мило общаться со мной? Зачем пытаться поцеловать меня? Зачем отвозить меня на море, там расспрашивать про мой жуткий секрет, а потом, как ни в чём не бывало, обнимать? Зачем надо было давать надежду? Это больнее всего. Это ранит сильнее, чем телесные раны. Я закрываю рот рукой. Мне хочется разорвать свою кожу в эту стадию истерики. Хочется заглушить всю боль. Хочется сделать так, чтобы никогда больше не чувствовать этой ужасной раны на сердце. Я попыталась встать, но не смогла?— мои ноги будто отказали мне. Так паршиво мне было на душе… Так паршиво и плохо, что я не сразу поняла, что сейчас просто сломаю всю стену?— оставлю в ней дырку. И в какой-то момент приходит оно?— чувство успокоения. Ты начинаешь восстанавливаться и успокаиваться после долгой истерики, понимая, что всё то, что ты сломал и сделал во время приступа слёз?— было неправильным. Вот так сильно эмоции могут нами управлять. С одной стороны, ты можешь захватить всё, но на обратной стороне, до которой лежит кратчайший путь, ты останешься ни с чем. Я смотрела в пустоту. Приступы ярости и бешеного поведения постепенно уходили, оставляя за собой пустоту и неудовлетворение. Такое всегда после длительного плача и истерики. В эти моменты тебе плевать на всё, ты начинаешь медленно успокаиваться, массировать виски. Плохие мысли уходят, оставляя за собой поступки, сделанные на эмоциях, и дорожки слёз. Такое сейчас было и у меня. Только что я рвала и метала, била стенку. И теперь у меня ненормальные мысли уже и улеглись, то одна никак не даёт мне покоя. А может мне просто уйти отсюда? Уйти отсюда, из этого дома. Хотя бы на одну ночь забыть о своей сестре, о невзаимной симпатии. Но сейчас, смотря на свои ноги, которые бессильно распластались по полу, я понимала, что я просто не встану с пола. Но попытаться всё-таки стоит. Я не так часто плакала из-за таких мелочей. Я, на самом деле, довольно спокойная. Возможно, я просто раньше не придавала большого значения тем вещам, которые сейчас происходят у меня в жизни. Я была неиспорченной, но эти три недели поменяли меня в край. Никогда не думала, что переезд во Флориду будет таким, что я буду лежать на полу около двери в собственную комнату, с бесстрастным взглядом, с заплаканным лицом и разбитыми?— до самой крови?— костяшками. Новая жизнь начинается отлично, лучше и быть не может. Я громко выдохнула, попутно издав всхлип. Затем попыталась привстать и поправить своё тонкое, летнее платьице. Оно было безнадёжно помято. Я опёрлась рукой об полку и попыталась мысленно успокоиться. Затем подошла к зеркалу. На меня смотрела какая-то странная и ну очень неопрятная девушка. Волосы, отдельными клоками висящие на лице. Тушь растёрта по щекам и по всему лицу, губы сухие и искусанные, что не придаёт им красивого вида. Спина была сгорбленная, из-за чего всё тело кажется более полным. Я усмехнулась своему отражению. ?— Какая красотка!.. —?насмешливо произнесла я. Уж было, я потянулась за расчёской. Но не успело пройти и двух секунд, как я услышала звуки внизу. Приглушённые голоса и тихое хихиканье доносилось снизу, заставляя ноги вновь задрожать. Она пришла. И не одна?— а с тем, с кем я бы хотела меньше всего видеть её рядом. Я замерла на месте, боясь дышать. Я не хочу их видеть?— вполне, они точно так же думают о мне. Закрыла себе рот дрожащей ладонью и стала тихо отходить к стене. Надо действительно уходить отсюда. И как можно быстрее. ?— Одри дома? —?тихо спросил Пэйтон. ?— Надо узнать,?— я слышу быстрые и громкие шаги в сторону моей комнаты. Вжимаюсь в стенку за шкафом, где меня не видно точно. —?Одри! Одри, ты тут? —?я затыкаю рот рукой, подавляя желание наорать на неё. —?Нету её тут. И Барбары нет,?— с этими словами дверь в соседнюю комнату отворилась?— а потом опять закрылась. Так неприятно сдерживать крик. Уже не слёзы, а сумасшедший крик. Я быстро выхожу из комнаты, озираюсь по сторонам и иду вниз по лестнице, вспоминая всё. Каждую деталь. Выстраиваю её у себя в голове. И внезапная мысль пришла мне на ум. Если после сегодняшней перепалки с Пэйтоном мы и помиримся, то вряд ли мы останемся просто друзьями, как раньше. Мы будем либо вместе, либо будем друг другу никем, как и месяц назад. И я более чем уверена, что будет выбран второй вариант.