Глава 12. (1/1)
Отодвинув мечты и устав от идей,Жду зимы, как другие не ждут.Помнишь, ты обещал, что не будет дождей?А они всё идут и идут...Удивлённо смотрю из квартирных окон -Я во сне или всё ж наяву?Помнишь, ты говорил, что вся жизнь — это сон?Я проснулась, и странно, живу... А. А. Ахматова***– А ведь в чем-то ты прав. - я лежала в постели, размышляя о словах Даста. – Или я схожу с ума?– Я всегда прав! Ладно, мне надо на репетицию, я опаздываю. - оповестил меня мужчина.– Откуда ты знаешь? Ты же не носишь часы. - да и в доме часов нет.– Я всегда опаздываю. Поэтому и не ношу часы, они меня в депрессию вгоняют. Ладушки, я ушел! - хлопок дверью, и тишина..– Strumming my pain with his fingers,Singing my life with his words..Killing me softly with his song,Killing me softly with his songTelling my whole life with his words.Killing me softly with his song..Пение. Именно оно помогало очисть разум, и успокоиться.Я вышла на улицу, подышать свежим воздухом.– Интересно, как там Вегги? - рассматривая сад, неподалеку от себя, я увидела кучку окурков..– Энджел вроде как, не курит..В голове что-то щелкнуло. Я не одна в этом особняке?Почувствовав на себе чей-то взгляд, я медленно и осторожно обернулась, и увидела его. Аластора.Сердце бьется быстро, с силою ударяясь в ребра, хотя крайне сомнительно, чтобы оно при этом работало усиленно, чем обыкновенно, посылая больший против обыкновенного приток крови ко всем частям тела, так как кожа при этом мгновенно бледнеет.– Привет, сладкая. - он сказал это мягко, будто разговаривал с ребенком.– А.. - голова раскалывается, кажется, сейчас я умру от разрыва сердца.И внезапно, я почувствовала, что моя юбка доходит только до щиколоток, ноги голые, а вырез блузки слишком велик. Аластор раздевал меня глазами, словно знал, что под одеждой ничего нет.Я съежилась, как испуганный кролик, инстинктивно скрестив руки на груди.– Ч-что тебе надо? Что ты здесь делаешь?Он подошел ближе, приподнял мой подбородок и потянулся к моим губам.И нахлынула беспомощность, я почувствовала, что сдаюсь, почва уходит из-под ног и что-то теплое обволакивает меня, лишая воли. А бесстрастное лицо Аластора расплывается и тонет в пустоте. Он запрокинул мою голову и, прижав к своему плечу, поцеловал.В глазах потемнело, голова закружилась. Ноги перестали повиноваться мне, но красноволосый удержал меня от падения, и наконец я открылась поцелую.– Что ты творишь?! - я вернулась в чувства, и отстранилась от него.– А? Мне казалось, что тебе нравилось. - посмеиваясь, прошептал тот.– Замолчи! Замолчи! Замолчи!! - переходила на крик я.Красноволосый поник, и минуты две просто молчал.– Угораздило же, влюбиться в истеричку.– Я не истеричка!– Я сказал, что люблю тебя, а ты услышала лишь слово ?истеричка?. - с некой досадой, произнес он.Аластор что-то чувствует ко мне? Не верится.– Да, да, я люблю тебя. Моя вина, что ты этого не знала. А я? Чувствую ли я тоже?Когда я смотрю на его миловидное лицо, вспоминаю ту женщину..В горле пересыхает, дыхание перехватывает. Я боюсь, лишь боюсь.Страх — это безусловно прекрасное чувство, однако он отравляет симпатию.(это автор. что-то не очень глава получилась, но ладно.)