Глава III (1/2)
Кэтрин заворожено смотрела на записку, которая была прикреплена к розе. Она была приятно удивлена – да и какая девушка не была бы довольна? Сложив клочок бумаги в несколько раз, Кэт спрятала его в резную шкатулку из светлого дерева. Розу она оставила на балконе, хотя расставаться с ней девушке совсем не хотелось. Но если бы родители увидели эту розу, они бы, несомненно, начали задавать совсем ненужные вопросы. Кэтрин надела на себя светло-бежевое платье и такого же цвета шляпку. Было еще раннее утро, дом спал и можно был незаметно выйти на улицу – подышать свежим воздухом и подумать. Кэт уже тихо притворила за собой в дверь, но вдруг в ее голову пришла такая гениальная мысль, что она остановилась. Девушка вернулась на балкон, подобрала розу, затем забрала шкатулку и только теперь, закрыв дверь, начала спускаться по крутой лестнице.
Она прошла через гостиную и вышла в сад. Кент радостно приветствовал хозяйку, виляя хвостом. Кэтрин погладила пса, но ее голову занимала идея, и остановиться она была не в силах.
Было раннее, свежее утро, роса еще не успела обсохнуть, капельки задорно поблескивали на солнце. Девушка выбрала вымощенную дорожку, ведущую к северной окраине Грейсмонда.
Недалеко от ворот была полянка, а на ней росло дерево. Совсем невысоко, всего в пяти футах от земли в стволе зияла темная дыра, а вернее, дупло. Кэт запустила руку в нишу и извлекла оттуда старые часы, осколок лазурита, прикрепленный к грубой веревке, несколько клочков бумаги, а под конец – плотную полоску из переплетенных ниток, привезенную из Северной Америки. Эта ?лента? проделала долгий путь, прежде чем попасть в руки нынешней хозяйки. У Джереми Мак’Вестона был друг – образованный, всеми уважаемый гражданин Эдинбурга с испанскими корнями по имени Педро. У этого достопочтенного человека тоже был приятель – старый морской волк, изрядно потрепанный судьбой, но все еще не потерявший надежду встретить старость в уютном домике на берегу моря с круглой суммой в кармане и доброй трубкой в зубах. Это был задорный, никогда неунывающий мужчина, которого, впрочем, ни Джереми, ни его семья никогда не видели – таким они знали его только по рассказам Педро. Друг испанца (который был коренным жителем Лиссабона) однажды побывал у берегов Америки. Культура Нового Света не на шутку заинтересовала европейского моряка, и в ближайшей к порту лавке он купил за большую цену (товар ее не стоил) гору всякой мелочи, в том числе и сплетенные из ниток украшения.
Продавец сказал, что эти вещицы – дело рук индейцев. Но другу Педро это было не слишком интересно, он ?погрузил? диковинки в свои бездонные карманы и вернулся на корабль. Про украшения индейцев он вскоре позабыл, но они сами напомнили о себе, выпав из кармана моряка, когда тот был в гостях у Педро. Хозяину дома они очень понравились, а моряку были ровным счетом не нужны, так что украшения из ниток ?перекочевали? к испанцу. Вскоре приятель Педро ушел в очередной рейс, а на следующий день радушный хозяин встретил у себя дома уже знакомого нам сэра Джереми Мак’Вестона. Шотландец преподнес другу подарок в виде нескольких бутылок доброго красного вина. Испанец был несколько поражен и смущен, он вообще был весьма рассеянным человеком, и в нужный момент в доме Педро нельзя было необходимую вещь и с огнем сыскать. Порывшись в карманах, почтенный господин Эдинбурга извлек оттуда накануне подаренные ему украшения и со словами ?Вот, Джереми, пусть девочки порадуются. Прости, старина, дома, как всегда, достойного подарка не найду?, сразу сменил тему разговора: – ?А пойдем-ка в бар!? Так эти незамысловатые вещицы попали в руки Кэтрин (Бриджет они не вдохновили), думаю, не стоит расписывать дальнейшее путешествие старшего Мак’Вестона и его дорогу домой.
Итак, думаю, нам стоит вернуться в свежее июньское утро 1861 года, в Грейсмонд, к Кэт, достающей из старого дупла свои маленькие богатства. Разложив их на траве, девушка бережно опустила на дно естественной ниши в дереве свои новые находки – розу и записку. Сворачивая записку в трубочку, Кэтрин еще раз и еще вчитывалась в слова, хотя уже, кажется, выучила их наизусть. Насильно оторвав себя от чтения этой лаконичной фразы, девушка убрала клочок бумаги в свой тайник и наклонилась к остальной части своей собственности, служащей Кэт талисманами.
История украшения из ниток была уже рассказана, стоит перейти к старым часам. Эти часы Кэт подарила Кэролайн, а матери девушки в свою очередь их подарила ее мать, то есть бабушка Кэтрин. Миссис Мак’Вестон тоже была старшей дочерью в семье, эти часы передавались в семье Мак’Кноков (девичья фамилия миссис Кэролайн) из поколения в поколение от матери к ее старшей дочери. В день своего пятнадцатилетия счастливой обладательницей часов стала Кэтрин.
Осколок лазурита – остатки вазы, которая едва не покалечила девушку. Ваза была очень изящной, Кэт разглядывала ее, но случайно задела локтем – предмет покачнулся и полетел на пол. Вдребезги разбился прямо возле ног Кэтрин. Ноги девушка порезала совсем чуть-чуть и скоро оправилась, а осколок вазы взяла на память.
Клочки бумаги были старыми личными письмами Кэт – изрядно потрепанные, чуть пожелтевшие, они являлись ?осколками прошлого?, бережно хранимыми девушкой.
Окончив осмотр ?драгоценностей?, мисс Мак’Вестон собрала их и положила обратно в дупло. Вряд ли кому-нибудь из обитателей Грейсмонда пришло бы в голову что-либо искать здесь. Кэтрин прислонилась к стволу дерева и задумалась.
?Стоит ли идти к северным воротам сегодня вечером? Кто знает, что у этого Остина на уме? Ведь я не знаю о нем ничего, кроме имени!?
Внутренний голос убеждал девушку не идти на встречу, но Кэт вскоре заглушила здравый смысл и решила рискнуть — в конце концов, кто не рискует, тот не пьет шампанское. А она его пила. Правда, редко и только по праздникам.
***А в это же время, в деревеньке Септентрио, что располагалась к югу от поместья Мак’Вестонов происходили не менее интересные события. Оставим на время замечтавшуюся Кэтрин и заглянем в небольшой деревянный домик с покатой крышей. В нем жила молодая девушка по имени Селеста. Ее необычное для этих мест имя объяснялось происхождением: мать отца Селесты была итальянкой, и назвали девочку в честь нее. Отец давно умер, и Леста (так часто сокращали это имя) жила с престарелой матерью. У этой девушки было правильное, ?кукольное? личико, большие и наивные зеленые глаза. Но этакой несмышленой дурочкой она казалась лишь со стороны. На самом деле под этой очаровательной внешностью скрывался скорее мужской склад ума, хитрость и находчивость. Леста была непревзойденным стратегом – все операции ?соединенных? этих мест продумывала она. Но об этом позже. Тем июньским утром Селеста встала раньше обычного, чтобы побыстрее закончить домашние дела. В двенадцать часов была назначена встреча, где вы, дорогой читатель, встретите знакомое лицо. Миновал полдень, и в дверь маленького домика с покатой крышей постучались. Леста отворила. В комнату вошли несколько человек: два молодых человека и девушка. Поманив гостей рукой, хозяйка вошла в комнатку с низким потолком в задней части дома.
— Ну что? Есть ответ? – с нетерпением прошептала Селеста.
— Есть, — кивнул молодой темноволосый мужчина, — я забрал сегодня ночью. Хотел еще утром, но… Утром произошли такие события, что мне пришлось пережидать. Записка у Хэл.
— Но самое главное, — что было в ответе! – кивнув головой, заговорила та, кого назвали Хэл. — Роберт пишет, что узнал кое-что интересное. В Эрдкнок приехали англичане.
Леста непонимающе посмотрела на рассказчицу.
— Хэл, они приехали еще полторы недели назад!
— Другие англичане, понимаешь?
Хозяйка медленно перевела взгляд на маленькое окошко.
— Однако… А ты что хорошего скажешь, Остин? – печаль из зеленых глаз Лесты мигом улетучилась, уступив место озорным искоркам. — Мне Хэл нашептала, что ты встретил la sua regina. Это так, друг мой?
— Ты же знаешь, острячка, я не знаю итальянского, — фыркнул молодой человек, — не соизволишь ли перевести?