Часть 8. (1/1)

Ближе к вечеру вся семья Пембруков-Де Клеров собралась за огромным, заставленным всевозможными яствами столом. Чего там только не было: и жаркое из барашка, и утиный паштет, и йоркширская ветчина, и яблочный штрудель, и шоколадный пудинг… Адам сидел рядом с Томми и шёпотом рассказывал, из чего состоит каждое блюдо, ведь парень смотрел на них с недоверием и даже с подозрением?— особенно на пудинг. Родственники болтали обо всём и ни о чём?— о прошедшем годе, о делах семейных, о детях, о планах на будущее, но Адам не особо участвовал в разговоре, думая, как бы ему выбрать наиболее удачный момент для объявления. А Томми, наоборот, старался поддерживать беседу, искренне проявлял интерес к каждому Де Клеру, и это согревало сердце Адама, побуждая мечтать о времени, когда его любимый станет полноправным членом семьи… если, конечно же, это время настанет. Пока что Томми нравился всем: Ева была от него в восторге, Нил и Элисс относились к нему с дружеским теплом, отец?— с уважением, но всё это могло измениться, как только они поймут, какие именно отношения между ним и Адамом. Оптимизм его таял с каждой минутой. Он понятия не имел, как отец и брат воспримут новость об отказе от титула и расторжении помолвки, и не выгонят ли его из дома за такую дерзость, оставив без гроша, не говоря уже о замке в Килкенни. Да и родители Луизы после праздников не преминут выразить своё возмущение столь ?бесчестным? поступком, подлив масла в огонь. Но как бы всё ни обернулось?— назад дороги не было, и, если отец разгневается и упрётся рогом… что ж, придётся искать другие пути воплощения своей мечты.Когда малышку Еву отправили спать, заверив, что конфеты и пудинг за ночь никуда не денутся, Адам наконец решил, что наступил наиболее подходящий момент. Он незаметно под столом сжал руку Томми в своей, поднялся со стула и постучал вилкой по хрустальному бокалу.—?Извините… прошу внимания,?— произнёс он, когда разговор утих и взоры родственников обратились к нему. —?Я хочу кое-что сказать. Кое-что очень важное.—?Что случилось, сынок? —?нахмурился граф Эбер.—?Не случилось ничего, кроме того, что снедает меня уже много лет,?— с грустной усмешкой ответил Адам. —?Отец… ты знаешь, что я никогда не горел желанием становиться графом. И что мне претит сама мысль о том, чтобы восседать в Палате лордов, рядом с теми пузатыми проходимцами, никогда не думающими о судьбах простых людей и пекущимися лишь о собственных шкурах. Политика мне чужда, пап. Всё, чего я хочу?— это заниматься искусством, жить поближе к природе и подальше от лондонских туманов.—?Адам, что происходит? Что ты хочешь этим сказать? —?не на шутку забеспокоился отец.Нил и Элисс обменялись растерянными взглядами, а тётушка с дядюшкой, прибывшие из Норфолка, взволнованно ахнули.—?Я хочу… чтобы ты выполнил единственную мою просьбу,?— медленно промолвил парень и переглянулся с Томми, который едва заметно кивнул. —?Я никогда ничего не делал для себя, лишь для других, а теперь настало время жить своей жизнью. Папа… я передаю Нилу своё право на титул. Об этом я не прошу, а заявляю, ведь это моё личное право по закону. А прошу я вот о чём: отдай мне в безраздельное владение замок в Килкенни. Мне не нужны ни деньги, ни наследство?— один только замок. Если для тебя хоть немного важно счастье сына?— ты согласишься и не станешь держать на меня зла. Пожалуйста, отец… помоги мне стать счастливым.В комнате стало так тихо, что стук мелких снежинок в оконные стёкла казался чуть ли не колокольным звоном.—?А меня ты спрашивать не собирался, а? —?заговорил вдруг Нил. —?Такие дела обсуждают прежде, чем заявлять об этом перед всей семьёй, на сочельник.—?Нил, я прекрасно знаю, что ты увлекаешься политикой и всегда хотел вращаться в этих кругах,?— возразил Адам. —?Да, мне следовало поговорить с тобой, но… скажи, разве ты против?Брат снова переглянулся с женой, та пожала плечами в ответ, он вздохнул и ответил:—?Да я-то не против. Слово за папой.Граф Эбер ещё некоторое время сидел молча, почёсывая седую бороду, а затем снял очки с позолоченной оправой, зачем-то протёр их салфеткой, надел обратно и спросил:—?А как же Луиза? Она хотела выйти замуж за наследного графа Пембрука, а не за Адама Ламбэра из Килкенни.—?Я никогда не любил Луизу, пап,?— покачал головой Адам, вызвав очередные ахи-вздохи дядюшки с тётушкой. —?С ней уже всё решено. Я говорил с Луизой вчера, и она всё поняла. Помолвка расторгнута.—?Вот это новость,?— пробормотал Нил и почему-то бросил странный взгляд в сторону Томми.—?Что? —?одними губами спросил парень.Нил усмехнулся, будто говоря ?не притворяйся дурачком, я всё знаю?, и шутливо-укоризненно покачал головой.—?Ну? Что скажешь, пап? —?нетерпеливо спросил Адам.—?Что тут скажешь… —?проворчал Эбер, взял со стола бокал с шампанским и осушил его до дна. —?Это скандал, сын. Огромный скандал. Расторжение помолвки, отказ от титула… нам ещё долго придётся терпеть подколки в высшем обществе. Но я всегда желал тебе счастья. Если ты несчастен здесь и всю жизнь мечтал заниматься чем-то другим… что ж, кто я такой, чтобы запрещать тебе?—?О, папа… —?только и смог выговорить растроганный Адам.—?И я ни за что не оставил бы тебя без гроша в какой-то Богом забытой ирландской деревне, в замке, продуваемом всеми ветрами,?— добавил граф Пембрук. —?Даже отказавшись от титула, ты останешься моим сыном. Конечно же, я отдам тебе Килкенни, а кроме того?— назначу ежемесячное содержание в размере… в общем, в таком размере, чтобы ты ни в чём не нуждался. И надеюсь, что со временем ты найдёшь человека, которого полюбишь, и создашь с ним семью, и вы приедете к нам на Рождество со своими детьми.Адам даже сел на стул, ведь у него буквально подогнулись колени от облегчения.—?Спасибо, отец,?— искренне поблагодарил он, дотянулся через стол и пожал ему руку. —?Ты не представляешь, насколько важны для меня твои слова.—?Ну и, конечно же, ты прав?— Нил намного лучше разбирается в политике,?— напоследок сказал с улыбкой граф.—?Это точно,?— хмыкнул Нил, Элисс утвердительно кивнула головой, и даже тётушке с дядюшкой из Норфолка пришлось согласиться с такой непреложной истиной.—?Поздравляю, будущий граф Пембрук,?— сказал Томмэн, склонившись к младшему Де Клеру.—?Поздравляю, будущий совладелец замка в Килкенни,?— ответил Нил и заговорщически подмигнул, когда парень попытался выглядеть удивлённо-оскорблённым. —?Это только старики ничего не заметили. Мы с Элисс давно обо всём догадались.Адам, краем уха услышав шёпот брата, обернулся и поражённо воззрился на них с женой.—?Счастья тебе, Адди,?— с улыбкой шепнула Элисс.—?Спасибо,?— тихо ответил Адам и улыбнулся в ответ, снова нащупав руку Томми под столом.—?Прости,?— сказал вдруг Эбер, обращаясь к старшему сыну. —?Прости, сынок, что ожидал от тебя того, что вызывало лишь отторжение. Твоя мать всегда умела найти к тебе подход, а я… я потерпел крах. Прости, что невольно оказывал на тебя давление по поводу брака с Луизой. Последнее, чего я хотел для тебя?— это жизни с нелюбимым человеком. Надеюсь, я смогу хоть немного реабилитироваться перед тобой за те годы, которые мне отведены на этой земле.—?Ты не виноват, пап,?— покачал головой парень. —?Это были не только твои ожидания, а и всего общества. Так уж устроен мир. Но время от времени надо останавливаться на своём пути и задумываться?— а иду ли я в правильном направлении? Что меня ждёт в конце?— радость или разочарование? Не трачу ли я драгоценные годы зря? Вот я и остановился. Следовало сделать это раньше, и ты не мог сделать это вместо меня.—?Мог подтолкнуть,?— грустно возразил граф.—?Подтолкнул меня кое-кто другой, и я ему очень благодарен,?— ответил Адам и с улыбкой взглянул на Томми.***Когда праздничный ужин был окончен, и все разошлись по своим комнатам, Адам сразу затащил Томмэна в бывшие покои Нила, запер дверь на защёлку, прижал парня к стене и вовлёк его в долгий, сладкий, победный и немного собственнический поцелуй.—?Чёрт,?— выдохнул он через пару минут, когда оторвался от губ Томми. —?Не верится, что всё прошло так гладко. И почему я думал, что можно жить лишь ?по накатанной?, так, как живут все? Почему я раньше не поставил отца перед фактом?—?Думаю, ты ждал меня,?— чуть самодовольно произнёс Томмэн и начал расстёгивать на нём сюртук. —?Как думаешь, нас никто не услышит?—?Ты о чём? —?оторопел немножко Адам, следя за проворными движениями его пальцев.—?Я не умею вести себя тихо, когда в меня… проникают,?— с коварной усмешкой ответил парень, приблизил губы к его уху и жарко прошептал:?— Я хочу твой жезл. Сейчас.—?Мой?— что? —?нервно хихикнул Де Клер.—?Твой жезл,?— чуть ли не по складам повторил Томми, будто для туговатого на ухо, и положил ладонь на вышеупомянутую часть тела. —?Он такой твёрдый… я так хочу почувствовать его во мне. Возьми меня, Ан-Риан. Я больше не могу ждать.—?О, милый, я… я тоже очень сильно хочу,?— прошептал в ответ Адам и прерывисто вздохнул, когда парень расстегнул его рубашку и прикоснулся прохладными пальцами к груди. —?Вот только… я волнуюсь, вдруг я сделаю что-то не так или тебе будет неприятно, или больно…—?Не волнуйся, Ан-Риан,?— успокоил его Томмэн, обхватив ладонями его лицо. —?В этот, самый первый раз, я всё сделаю сам. Просто доверься мне. Иди, присядь на кушетку.Адам, неуверенно взглянув на него, снял рубашку, бросил её на ближайший стул и выполнил просьбу парня?— присел на краешек кушетки возле уютно потрескивавшего камина. Томми тем временем быстро снял с себя абсолютно всю одежду, зачем-то погасил торшер и медленным шагом подошёл к Адаму. Причудливые тени от языков пламени в камине танцевали на его обнажённом теле, очаровывая и заставляя Де Клера кусать губы от нетерпения.—?Устраивайся поудобнее,?— тихо проговорил Томми, и, когда Адам откинулся на подушки, грациозно опустился на колени перед кушеткой и начал расстёгивать на нём брюки.Адам не мог оторвать глаз от изгиба его шеи, от упрямой, чёткой линии подбородка, от полуразомкнутых губ, от длинных ресниц, отбрасывающих тени на высокие скулы. О, как бы он хотел знать побольше об искусстве доставлять удовольствие мужчинам, как бы он хотел дарить любимому самые сладкие, самые незабываемые моменты… но пока что он с готовностью отдавал себя в руки Томми, вверял себя ему, не боясь показаться слабым. Между ними не было места стереотипам, не было закреплённых за кем-то ролей?— была лишь безграничная нежность, всепоглощающая страсть и абсолютное доверие. Сегодня вёл Томми, и Адам беспрекословно ему подчинялся, зная, что завтра любимый точно так же, без возражений, позволит вести ему.Томми, справившись с застёжками, взял ?жезл? Адама в ладонь и запечатлел на разгорячённой головке парочку лёгких, почти невинных поцелуев. Адама буквально подбросило на кушетке даже от таких незначительных прикосновений, но на этот раз он не хотел закрывать глаза?— хотел увидеть всё, запомнить всё, запечатлеть в своей памяти каждый момент этого вечера. Томмэн одобряюще улыбнулся ему, вдруг потянулся к одной из подушек и достал из-под неё какой-то смутно знакомый флакончик.—?Стащил с туалетного столика Элисс, когда играл с Евой вчера,?— усмехнувшись, объяснил парень.—?Боже мой, это же миндальное масло, которым она пользуется вместо крема для лица! —?догадался Адам и рассмеялся, сбросив чуть-чуть нервного напряжения. —?Она, должно быть, весь дом оббегала в поисках своего люби…—?Не отвлекайся,?— строго перебил его Томми, капнул немного масла в ладонь и приласкал этой ладонью напряжённый член Адама.Как уж тут было отвлекаться после такого маневра? Оставалось лишь кусать губы, впиваться пальцами в подушки и стараться не стонать слишком громко, пока парень продолжал свою сладкую экзекуцию. Только удостоверившись, что масло нанесено равномерно, Томми остановился и окинул взглядом результат своей работы, будто не замечая, что Адам был еле жив от нетерпения.—?Милый,?— отчаянно прошептал он через несколько секунд. —?Пожалуйста, иди ко мне. Ты такой красивый… я не могу так больше. Пожалуйста, ты так нужен мне…Томмэн мягко улыбнулся, встал и стянул с Адама брюки прежде, чем забраться к нему на колени. Де Клер сразу же крепко обхватил его за талию, словно опасаясь, что он куда-то сбежит. Видя, что парень тоже сильно возбуждён, Адам сделал попытку прикоснуться к его члену, но был резко остановлен шлепком по руке.—?Не трогай… я всё сам,?— шепнул Томми, обнял его за шею, прижался к нему горячим, обнажённым телом и поцеловал в губы.Кожа Адама будто горела от каждого прикосновения, была настолько чувствительна, что поцелуи-засосы, которые оставлял Томми у него на плечах, приносили настоящие взрывы удовольствия, прокатывавшиеся по всему телу и оседавшие в паху. Ладони скользили по телу любимого, наслаждаясь полным отсутствием покровов, вседозволенностью, даже бесстыдством, которое пробуждала страсть. К тому моменту, когда парень приподнялся на коленях, взял член Адама в руку и направил его к своему отверстию, Де Клер уже мало что соображал?— он полностью растворился в его жарких объятиях, в тёмных, бездонных глазах, которые, возможно, снова гипнотизировали его, заставляя расслабиться, не думать и просто чувствовать. Томми медленно опускался всё ниже, принимая его в себя, не сводя с него глаз, жадно хватая воздух приоткрытым ртом, и когда их бёдра наконец соприкоснулись, они оба на некоторое время замерли, пытаясь в полной мере прочувствовать это абсолютное единение.—?О б-боже, Томми, это невероятно,?— дрожащим голосом, задыхаясь, пробормотал Адам.Томми прикрыл глаза, сделал едва заметное, первое движение бёдрами и ахнул от остроты ощущений. С его виска медленно сползла капелька пота, упала на ключицу, и Адам, не задумываясь, качнулся вперёд и поймал её языком.—?Ты прекрасен…—?Молчи,?— остановил его Томми. —?Будешь разговаривать, когда научишься овладевать мной так, как мне нравится. Понял?—?Понял,?— еле выговорил Де Клер, у которого от приказного тона любовника перехватило дух. —?Тогда научи меня.—?Смотри… и учись,?— выдохнул блондин, ухватился покрепче за его плечи и начал двигаться.Это было нечто дикое и первозданное?— эти ритмичные движения, то резкие, то плавные, то отчаянные, то чётко выверенные, чтобы доставить как можно больше удовольствия. Адам лишь придерживал Томми за талию и старался дышать, чтобы не излиться слишком скоро, чтобы это волшебство длилось как можно дольше. Со временем он понял, что Томми постоянно смещается чуть вправо, и от наиболее чётких движений начинает кусать губы, и уже сам направлял любимого, сам двигался ему навстречу. Когда бёдра Томми начали дрожать от усталости, Адам подхватил его, встал и бережно уложил на кушетку, оказавшись сверху. Тело уже само знало, что делать, и Адам отпустил сам себя. Прижавшись лбом к плечу любовника, он неистово вдалбливался в него, пока все мысли окончательно не исчезли, оставив лишь сладкое онемение и стремление к разрядке. Тогда он с усилием замедлился, поднял голову и заглянул в прекрасные глаза Томмэна, ставшие совершенно чёрным от желания.—?Прикоснись ко мне,?— дрожащими губами прошептал парень. —?Я хочу кончить вместе с тобой.—?Да, любимый,?— шепнул в ответ Адам и…Всего несколько движений понадобилось им, чтобы слиться в экстазе, содрогаясь от продолжительных волн наслаждения, цепляясь друг за друга, словно утопающие, судорожно целуя и кусая губы, разделяя этот невероятный момент на двоих. До самой последней дрожи они не отпускали друг друга, глядя в глаза, и даже когда их тела иссякли, расслабились, превратились в мягкую, податливую глину, они не выпустили друг друга из объятий и просто лежали, вдыхая запах кожи, лениво прикасаясь губами к плечам и шее.—?Я всё сделал правильно? —?нежно спросил Адам, когда к нему вернулась способность говорить.—?Уарэ? ту мэ,?— прошептал Томми что-то на своём языке, скользнул ладонью по его спине вниз и любовно сжал ягодицу.Де Клер хихикнул и в отместку легонько укусил его за шею.—?И что же это значит? —?спросил он. —?Что-то хорошее или плохое?—?Ты меня убил,?— ответил парень. —?В хорошем смысле. В очень-очень хорошем.Адам расплылся в улыбке и приник губами к его губам, выражая в этом поцелуе всю благодарность, которая в нём накопилась?— и за эти слова, и за столько своевременное появление в его жизни.—?Хочешь принять ванну? Я пойду, приготовлю,?— предложил он, когда разорвал поцелуй.—?Нет, сначала пойдём со мной,?— решительно покачал головой Томми, выбрался из-под него и пошлёпал к балкону, по пути стянув с кровати покрывало и закутавшись в него.—?Что, куда? —?опешил Адам, но тоже слез с кушетки, накинул халат и отправился вслед за любимым.Томми распахнул стеклянную дверь, и в комнату ворвался свежий морозный воздух вперемешку с танцующими снежинками.—?Смотри, как тут красиво! —?восхищенно воскликнул он и выбежал, босой, на заснеженный балкон.?Красиво, но чертовски холодно?,?— подумал Адам, отыскал под креслом домашние тапочки и присоединился к Томми. Весь Лондон уже был засыпан снегом, Темзу начинал сковывать тонкий лёд, и было так безлюдно и спокойно, что казалось, будто город спит уже несколько веков. Ледяной ветер бросал в лицо горсти обжигающих снежинок, а Томми лишь смеялся и моргал, сбрасывая их с ресниц.—?Это у вас традиция такая?— после секса идти, мёрзнуть в снегах? —?осведомился Адам, дрожа и кутаясь в халат.Томми снисходительно взглянул на него, распахнул покрывало и сказал:—?Иди ко мне.Адам придвинулся к нему, прижался к его тёплому, обнажённому телу, а Томми накрыл покрывалом их обоих и крепко обнял любимого.—?Знаешь… там, откуда я родом?— очень снежные зимы,?— прошептал он, глядя на Лондон, укрытый белой пеленой. —?Я скучал по снегу. И мечтал, что, когда он наконец пойдёт, мы с тобой вот так будем стоять в обнимку и чувствовать, как тают снежинки на губах.—?Ты такой романтичный,?— хмыкнул Адам, но всё же склонился и сцеловал одну снежинку с губ Томми.—?Сколько раз тебя просить?— не обзывай меня непонятными словами,?— нахмурился парень.—?Это не плохое слово, милый. Романтика?— это приятно, тепло и уютно. Даже если она происходит в зимнюю стужу.—?Тогда прощаю,?— милостиво склонил голову Томмэн.Где-то вдали часы на Биг-Бене пробили полночь, и Адам почему-то подумал, что даже останься они с Томми одни во всём мире, он не возражал бы.—?Я люблю тебя,?— прошептал он, прикоснувшись ледяной рукой к противоестественно тёплой щеке Томмэна. —?У нас впереди вся жизнь.—?И все следующие воплощения,?— с таинственной улыбкой добавил парень и нежно поцеловал его в губы. —?А теперь пойдём в дом… Ты у меня слабенький, заболеешь ещё.—?Ах так? Слабенький, говоришь? —?возмутился Адам и, напоказ сбросив с себя покрывало, раскинул руки и глубоко вдохнул морозный воздух. —?Вечная мерзлота?— моя стихия, дорогой!—?Пойдём, пойдём, ты мне мёртвый не нужен,?— смеясь, ответил Томми и за руку втащил его в комнату, закрыв за собою дверь.Адам, у которого уже зуб на зуб не попадал, бегом запрыгнул в постель и укрылся одеялом с головой. Через пару минут он ощутил, как его обнимают и прижимают к себе тёплые, любимые руки.—?Я люблю тебя, Ан-Риан,?— прошептал Томми. —?И я только что увидел наше будущее. Люди будут презирать нас, отталкивать, считать грешниками, и нам будет тяжело, но мы будем гнуть свою линию, пока не добьёмся уважения. И самое главное?— мы будем вместе. Будем поднимать друг друга, если упадём. Будем заниматься любимым делом. И наш пример вдохновит тех, кто придёт после нас. Мы покажем другим, что можно жить не только по правилам общества, а и по призванию души. Так что… ничего не бойся. Это я тебе как друид говорю.Адам хотел было засмеяться и воспринять последние слова как шутку, но почему-то не смог и серьёзно кивнул.—?Да… я верю, что именно так всё и будет. Ты тоже ничего не бойся, милый. Пока мы вместе?— мы непобедимы. Верно?—?Верно,?— шепнул Томми. —?Спи спокойно, Ан-Риан. У нас впереди ещё долгий и трудный путь, но да… победа будет за нами.