Глава XI (1/1)

Глава XI.Время. Что мы знаем о нем? Что оно быстротечно и в то же время бесконечно? Время лечит? Время убивает? Оно делает все и сразу. Лишь им запечатлен каждый миг нашей жизни и жизни наших предков, и потомков. Оно не имеет границ и в то же время имеет. Время это что-то куда сложнее, чем можно себе представить. И Пятый мог управлять им.Он не мог делать это именно так как ему хотелось и понял он это только после того как оказался среди горы трупов своих братьев и сестер. Он понял, что со его способностью к управлению временем нужно действовать по-другому, блуждая среди горящих руин планеты совершенно один. У него было много времени для раздумий. У него было несчетное количество попыток вернуться. И каждая его попытка заканчивалась провалом.Он отчаялся, действительно отчаялся, решив, что так его жизнь и закончится. В совершенном одиночестве и в неоправданных надеждах спасти семью от конца света. Он сходил с ума, бредил, разговаривал сам с собой. Кто-то еще на его месте покончил бы с собой. Но Реджинальд научил его никогда не сдаваться. Его номер был пятым, но это не позволяло ему расслабиться. То, что он умеет и то, чему он может научится, может изменить мир и его суть. Но нужно изменить подход.?Давай заключим сделку…?Он согласился, не раздумывая. Став агентом в Комиссии, он получил новую надежду на исправление своих ошибок. Он мог спасти семью. Но ему нельзя было никому об этом говорить. В этом месте не было своих, каждый из членов комиссии был потенциальным соперником, которых нужно будет устранить. И он был готов убить каждого, кто помешает ему в спасении семьи.А потом появилась она. Номер Девять.—?Меня зовут Пятый Харгривз, я твой друг…Она была совсем маленькой. На целых четырнадцать лет младше его. Правда, проработав в Комиссии некоторое время, возраст для него стал чем-то абстрактным. Поэтому он никогда не обращал на него внимания.Девочка громко плакала, зовя своих родителей, их образы формировались в красной ауре ребенка, звали ее в ответ и растворялись. Когда Пятый попытался протянуть руку ребенку, перед ним возник человекоподобный образ и схватил его за руку, отгибая и больно сжимая. Ему больно, невыносимо. Эта аура доставляет не ту типичную боль от воздействия на тело, нет. Она словно запускает свои красные нити под кожу, сквозь мышцы, добираясь до оголенных нервов и словно протыкает их сотней тонких иголок. Он не знает, с чем может сравнится эта боль. Он сжимает челюсти, на лбу от напряжения выступает вена, но он улыбается, сводя брови.—?Тебе сделали больно? Поэтому ты сейчас делаешь больно мне?Пятый ненавидел себя за этот вопрос. Это ведь он виноват, что этому ребенку больно. Это он переоценил себя. Это он не пришел. И он же сейчас сломает ее жизнь, начав воспитывать в ней копию себя. Ведь это его новое задание. Но он блокировал в себе эти чувства. Ему в любом случае должно быть плевать. Он убил многих, убивал с особой жестокостью и ему было плевать. Так почему же, глядя на этого несчастного ребенка, его сердце пропускало удар? Почему он чувствовал себя последней тварью, слыша этот душераздирающий плач? Он?— машина для убийств. А у машин не бывает чувств.—?Давай…давай назовем тебя Викс.Он дал ей имя, которым мог называть ее только он. И это было его первой ошибкой. Ведь, он начал к ней привыкать именно с этого чертового имени.***Он начал ее воспитание с азов сдерживания эмоций. С объяснения, что этот мир?— не доброе место, что кругом будет тьма и искушения и с ним постоянно нужно бороться, чтобы остаться в игре как можно дольше.—?А для чего жить, если мир такой плохой?Ей всего тринадцать, но она задает слишком взрослые вопросы. Она стоит, разводя руками в воздухе. Ее ладони окутаны красной аурой, а напротив нее в сгустке красного дыма вырисовывается куб. Она мысленно меняет его форму, материал, текстуру и все его прочие физические свойства и это происходит с предметом в действительности. Она задала этот вопрос совсем по-обычному, словно это что-то из разряда ?как дела??. Но этот вопрос не заставил Пятого долго думать. Ведь он сам долгие годы размышлял об этом.—?У каждого в этом мире своя цель. Кто-то живет ради работы, кто-то ради семьи, кто-то для того, чтобы оставить потомство,?— он посмотрел на девочку, и его губ коснулась легкая улыбка,?— Кто-то живет ради кого-то другого.—?Это глупо жить ради кого-то еще.Его сердце неприятно кольнуло. Он делает правильно, не давая ей становиться заложником собственных чувств. Она должна быть холодной сукой. Но почему же это его так огорчает?—?Правильно, Девятая.***Ей восемнадцать. Она стала совсем взрослой, уже больше смеется над своим наставником и вечно тыкает в его складку меж бровей, чтобы он перестал хмуриться. Ему уже тридцать два, он опытный киллер, лучший в своем деле, умный, галантный, язвительный. Он держал свой статус на том уровне, что кто-либо боялся ему и слова лишнего сказать. Но она плевала на его статус. Всегда подсаживалась к нему в библиотеке, интересуясь, что он читает. Всегда приходила к нему ночью с чашкой кофе и его любимыми сладкими бутербродами. Откуда она знала рецепт? В мыслях прочитала. Она всегда провожала его на миссию и с радостью встречала, помогая пережить все то, что он делает. Только она знала, что ему все равно время от времени бывает тяжело. Он пытался быть рядом с ней таким же неприступным и серьезным, но она удивительным образом находила все его слабые места. Она слушала его. Она понимала его.Любила ли она его?Он сам не заметил, как начал ждать ее в библиотеке, у себя в комнате с чашкой кофе, перед заданием и после него. Он не заметил, как сам начал с упоением ей рассказывать о тех прекрасных временах и городах, в которых был. Он ей говорил о том, что она тоже обязательно там побывает. Он не заметил, как ее запах кустарных свежих роз и сладкого белого персика осел на его коже, смешиваясь с его горьким ароматом колумбийского кофе с коньяком. Он не заметил, как влюбился в нее. И это было еще одной его ошибкой.***Вот ей уже двадцать два. Ему тридцать шесть. В его волосах начала появляться легкая седина, его голос стал во много раз грубее. А она все такая же яркая, громкая и нежная рядом с ним. Для остальных же холодная, неприступная. Убийственно хороша. Пятого каждый раз разрывало от ярости, когда в коридорах Комиссии он слышал влажные мечты этих сосунков-новичков киллеров. Она была его. У них не было это официальной договоренностью, но они оба понимали, что принадлежат друг другу. Впрочем, слухи быстро утихли, когда из его комнаты почти каждую ночь доносились громкие стоны и звуки ломающейся мебели. Неположенно, конечно, но кто им мог запретить?Вечерами они любили сидеть в библиотеке на диване и обсуждать времена. Теперь она тоже с радостью рассказывала ему о тех местах, где бывала сама, а он с упоением слушал ее чарующие рассказы. Они проводили много вечеров, говоря обо всем на свете. И им не бывало скучно.—?А помнишь, когда мне было тринадцать ты рассказал мне, что у каждого человека в жизнь есть то, ради чего он живет?—?Конечно, я тогда подумал, что ты напоминаешь мне меня, тоже любил забегать вперед.Он нежно гладил ее по каштановым волосам, с удовольствием вдыхая их аромат. Она лежала на его груди, выводя только ей понятные узоры на его торсе, облаченном в черную рубашку.—?Я недавно определилась с тем, ради чего живу я.—?Поделишься?—?Да.Она подняла голову и их взгляды встретились. Его взгляд хвойных глаз в тусклом свете ламп выглядел слишком глубоким и чарующим для нее. Ее взгляд голубых глаз с изумрудными вкраплениями не меньше очаровывал Пятого. Ее губы слегка приоткрылись, и она на выдохе сказала.—?Ради тебя.Он сократил расстояние, вовлекая ее в нежный мокрый поцелуй. Он влюбился в нее, так же как она в него. Они стали смыслами друг для друга и оба утопали в зависимости друг от друга. Он слишком близко ее подпустил. Он действительно полюбил ее. И это была еще одна его ошибка.Она тихо спит в его комнате, прижимаясь нагим телом к нему. Она глубже вдыхает его запах и ей становится уютно. Она чувствует себя защищенно рядом с ним, не подозревая ничего. Ведь ему нечего скрывать, она ведь умеет читать мысли. Но она не знает, что он научился обманывать ее способность. Он умеет надежно прятать своих скелетов.Пятый аккуратно выскальзывает из ее объятий и подходит к окну комнаты. Берет из стола книгу и открывает ее. Она вся исписана поверх текста, но мужчина удивительным образом понимает каждое слово, написанное им. На обложке его сестра Ваня. Он делает еще одну заметку и оборачивается на Викторию.Он смотрит в ее сторону. Ему больно. Невыносимо больно от осознания, что ему придется ее предать, снова стереть ее жизнь в порошок. Ему придется убить ее.***Она прокручивает в голове приятные воспоминания, и ее накрывает новая волна чувств. Она подается вперед, ближе прижимаясь к Пятому и сама углубляя поцелуй. Он на секунду разрывает их поцелуй, чтобы точно убедиться в своих догадках. Смотрит в ее глаза и наконец находит то, что так долго искал. Он снова находит ее губы и снова целует. Его рука опускается ей на бедра, и он полностью переносит ее вес с подоконника на себя. Викс оказывается выше него и придерживает его лицо, чтобы не разорвать долгожданную близость их губ. Теперь уже она смакует его вкус на своем языке, проводя им по тонкой линии нижней губы, затем слегка прикусывает. Пятый рычит в ответ, сильнее сжимая пальцами ее кожу, от чего она краснеет.Они словно хищники, готовые разорвать друг друга в сладкой истоме. Оба слишком долго были в завязке от этого наркотика. Оба сейчас сорвались. Обоих накрыло такой волной эмоций, что еще немного и воздух в комнате начнет искриться от энергии двух тел.Он опрокидывает ее на кровать и нависает сверху. Его руки поднимаются выше, проникая под ткань платья, сминая его и задирая к груди. Его губы с неохотой оторвались от ее, но тут же с горячей страстью прильнули к нежной коже шеи. Из нее выходит рваный полу вздох полу стон, голос слегка хрипел от нехватки кислорода. Виктория запускает одну руку в волосы Пятого, второй блуждает по его спине. Девушка откидывает голову, прикрывая глаза.Снова картинки воспоминаний. Обрывки, связанные с ним. Их время, их места, их слова. Почему она не может вспомнить что-то еще? Родителей? Комиссия. Как она туда попала, почему она убивала? Все эти осколки деталей ее жизни она черпает из воспоминаний о нем. Но так быть не должно. Что-то здесь снова не так. Почему она задумалась об этом именно сейчас? Ей очень не хотелось останавливать Пятого, не хотелось останавливаться самой, но черт бы ее побрал! Ей нужны ответы.Викс опрокидывает Пятого, садясь сверху и чувствуя под собой от чего она сейчас собирается отказаться. Она поднимает его руки над головой, сгибая в локте и нависает над ним, приближаясь к его лицу. Она пристально смотрит в его глаза, видя в них огонь дикого желания. В ее глазах же он нашел лишь концентрацию, резкий холод и интерес. Он понял, что ее мысли теперь совершенно о другом. Пятый выдыхает, стараясь успокоить сексуальное напряжение и желание, которое в нем разожглось с особой силой, благодаря биологическому возрасту.—?Спрашивай,?— его голос тоже хрипел, но звучал уверено и без запинки. Он понимал, что она в смятении и что то, что произошло, это лишь порыв. Ему чертовски не хочется это признавать, но она не сможет его любить так, как любила в Комиссии.—?Как я оказалась в Комиссии? То есть, почему я стала киллером? —?Девушка слезла с парня и села снова на подоконник, наблюдая, как Пятый проходит к шкафу и чертыхается. В шкафу только униформа академии, которую мама откуда-то достала именно его размера. И ничего другого. Черт.—?Твоих родителей убили… —?Пятый на секунду стопорится, нервно облизывая губы и смотрит на девушку,?— предлагаю спуститься вниз, там есть бар. Такое на трезвую голову не расскажешь.—?С тебя маргарита,?— девушка спрыгивает с подоконника и спускается вниз, оставляя Пятого наедине с собой.Он смотрит на свою форму и думает. Что она вспомнила? Что он может ей рассказать? Помнит ли она Куратора? Свои способности и как ими пользоваться? Помнит ли она, почему они сбежали?Он играет мышцами лица, от чего его скулы становятся четче, поджимает губы. Он запрокидывает голову и нервно выдыхает.Придется снова врать. Черт.***Возле бара Пятого встретил громкий смех Виктории и Клауса. Пятый стоял в полном комплекте униформы академии, от чего выглядел не на восемнадцать, а где-то максимум на четырнадцать.—?Мог бы попросить что-то из моего, Пятерочка,?— Клаус поднял бокал с виски и в привычном жесте опрокинул его в себя, морщась от жгучего ощущения во рту,?— да, знаю я, что мой стиль слегка специфичен, но он хотя бы выглядел на свой возраст.Последнее предложение Клаус говорил куда-то в сторону дивана, находящегося перед барной стойкой. Однако там было пусто. Викс пожала плечами снова посмотрела на парня. Он невозмутимо стоял, поджимая губы и снова сводя брови к переносице. Подавляя желание встать и ткнуть пальцем в всегда раздражающую ее складку, она поворачивается к бару, начиная череду длинного разговора.—?Ты сказал, что моих родителей убили,?— она смотрит в столешницу, ее взгляд абсолютно пустой, в голове проигрывается ее давний сон, который периодически ее навещает. Сон, в котором папа ее спускает в подвал,?— Я помню ту ночь, когда видела их последний раз.—?Я не знаю деталей,?— Пятый проходит за барную стойку, ища ингредиенты для коктейля,?— меня привели к тебе, когда ты уже была в комиссии.Пятый врет и не врет одновременно. Он знал некоторые детали того задания. Например, кто убил родителей, почему они не смогли противостоять. Но он не знал, как ей удалось сбежать, как она появилась в Комиссии. И Пятый даже не представлял сколько всего он еще не знал о той злосчастной ночи.—?Да, я помню это. Помню, как ты дал мне прозвище.—?Да, я тебя назвал Викс.Их взгляды встретились и между ним почему-то повисло напряжение. Виктория вспомнила, как бредила его именем, не позволяла никому себя называть Викс. Ведь только так она могла понять, что это он ее зовет. А потом она его забыла. В груди неприятно кольнуло, и она почувствовала себя предателем. Как она могла забыть его? Она ведь так сильно в нем нуждалась, так сильно зависела от него. Так сильно…любила?—?Расскажи мне, почему я стала такой же как ты?—?Какой?Клаус приземлился на диван, прихватив с собой одну из порций коктейля Пятого. Его вопрос звучал обычно, ведь он знал далеко не о том, каким был Пятый, работая на Комиссию Времени. Да и в целом, он был немногословен, когда речь заходила о том, что ему пришлось пережить. Даже рассказать о том, как ему было страшно, когда он видел бездыханные тела членов семьи, он не мог. Ему нельзя показывать слабость.—?Убийцей. Безжалостной, которая не знает, что такое чувства.Пятого снова кольнуло. Да, он воспитывал в ней такой характер, но она не стала совсем бездушной машиной, как он. Да и он сам рядом с ней стал более чувствительным. Но ее слова почему-то больно ранили. Неужели она вспомнила все??Тогда бы я сейчас здесь не стоял?.Мышцы на лице сжимались и расслаблялись. Харгривз широко расставил руки, опираясь о столешницу и сильно хмурясь. Он нервничал и Викс это заметила, но виду не подала, сославшись на то, что ему тяжело вспоминать прошлое. Так же, как и ей было бы, если бы она помнила все.—?Ты стала моим заданием,?— Пятый наконец решился, что нужно рассказать ей хоть что-то, но слова выходили из него осторожно. Он не знал, что именно она помнила, но было ясно одно. Она вспомнила далеко не все,?— Я не знаю, как тебя нашла Комиссия, но они решили тебя забрать, потому что у тебя есть способности. Во всей Комиссии суперсила была только у меня, поэтому они решили, что я смогу помочь тебе научится это контролировать.Пятый старался не думать о дополнительных причинах, из-за которых он стал ее наставником. Он все еще не определил уровень развития ее способностей, и всячески старался избегать ее касаний.—?Ты про то, что я могу читать мысли?—?Не только это.—?Что? —?Клаус, внимательно слушающий парочку киллеров, вдруг подскочил и снова подсел ближе к Викс, переводя взгляд с нее на брата и обратно,?— Ты хочешь сказать, что она такая же как мы?—?Именно.—?Обалдеть! —?он приложил ладони к щекам и раскрыл рот от удивления и осознания всей цепочки происходящего,?— так ты, получается, наша потенциальная сестра!—?Может, ты прав…Девушка призадумалась. Клаус рассказал ей о том, что их купил Реджинальд Харгривз, и ее неприятно кольнуло в груди от мысли, что ее родители могли ее вот так просто продать. И хорошо, что они это не сделали.?Хотя, может поэтому их и убили…?.—?Значит, твоя способность?— это чтение мыслей? Это же круто, прочти мои!—?Я не контролирую это…—?Ее способность имеет множество граней. Твое кодовое имя характеризует одну из них…—?Мираж,?— теперь девушка хмурилась. Она имеет способности, о которых забыла и соответственно, за восемь лет она потеряла навыки контроля. Значит ей надо заново учиться этим управлять?—?Да, ты можешь строить иллюзии, но дело в том, что твои иллюзии могу стать реальными. Твоя способность как-то влияет на материю пространства. Ты можешь ее менять, уничтожать и создавать новую,?— Пятый замечает, что бокалы у всех опустели и повторяет свой фирменный коктейль,?— но Комиссия думает, что твоя способность исключительно в иллюзиях.—?А в чем разница?—?Ты меня слушала сейчас вообще? —?Пятый вздохнул, замечая откровенно потерянный взгляд Виктории. Для нее это словно все пережить заново, ему придется проявить терпение,?— Иллюзия не может навредить в действительности, лишь сделать вид, что вредит. А твоя способность делает это по-настоящему.—?Охринеть! То есть она типа из разряда особо опасных?—?Очень утрировано и притянуто за уши, но да, в целом так и есть. Только твой мозг каким-то образом заблокировал все твои навыки, связанные с суперспособностью, вместе со всей оставшейся памятью. Не исключено, что при скачке во времени и пространстве твоя сила сыграла с тобой злую шутку. А в связи с частичным возвращением памяти, твои способности стали давать о себе знать.—?Действительно,?— взгляд Викс устремлен в никуда, а слова выходят медленно, словно их вытягивают силой,?— Охринеть.Пятый усмехается, потягивая из трубочки коктейль. Он снова обдумывает, что ей можно рассказать, поэтому ждет ее вопросы.—?Что случилось дальше?—?Я воспитал из тебя идеального киллера. Каждое твое задание заканчивалось успехом, и ты почти сразу встала со мной на одну ступень по статусу лучших из лучших. А потом…Пятый осекся, снова задумавшись о том, что можно рассказать, а что нет. Он думал, как бы сформулировать свои мысли, чтобы не испортить все к херам, но пауза оказалась слишком долгой.—?Что потом? —?девушка заметно напряглась, ожидая ответа.—?Помнишь Куратора?—?Хельгу? —?Пятый кивнул,?— Обрывками. Она давала задания и постоянно приходила и несла какую-то экстравагантную чушь.Пятый незаметно выдохнул. Он мысленно обрадовался, что она не помнит Куратора, значит дальше можно быть намного смелее. Главное не думать о правде и не касаться сейчас Викс.—?Она задумала убить совет и стать главой Комиссии,?— его голос едва заметно дрогнул, он почти не лгал, она ведь действительно дала ему это задание,?— угадай, кого она попросила это сделать?—?И тогда мы сбежали?—?Да,?— ложь,?— Хельга оказалась куда умнее и опаснее, чем мы могли представить, поэтому нам пришлось бежать с помощью моей силы. Правда, у меня есть некоторые проблемы с перемещением во времени. А в тот раз я еще и попытался переместиться в пространстве одновременно со временем.—?И поэтому я стала десятилетней?—?Да. И поэтому меня не оказалось рядом.—?Кто убил моих родителей?—?Я не знаю,?— снова ложь.***Грейс учтиво выделила комнату девушке рядом с комнатой Пятого, а Клаус достал для девушки новую одежду в качестве летних шорт и белой майки. На вопрос, откуда он узнал размер, он лишь игриво усмехнулся и сказал что-то вроде, что у него глаз алмаз.Оставшись наедине с собой, девушка задумалась. Слишком много всего и сразу за такой короткий промежуток времени. Она соскучилась по Джен и Бену и на душе стало невыносимо печально от мысли, что она, скорее всего, их никогда больше не увидит. Они стали ей словно вторые родители, воспитали, не оставили одну, когда она нуждалась в защите. Она действительно любила их и теперь она не могла приблизиться к ним даже на пушечный выстрел, не то, что вернуться в семью. Она думала о Стене и о том, что понимает его. Она вспомнила свое первое задание и сердце ее сжалось. Убить ребенка. Бекки. На месте Стена, она бы тоже загорелась желанием отомстить, наблюдая как убийца мучается в агонии.Из раздумий девушку вырвал легкий короткий стук о косяк приоткрытой двери.—?Можно войти?На пороге стоял Пятый. Одна его рука в кармане шорт, вторая костяшкой указательного пальца касалась косяка районе бедра парня. Его волосы были слегка растрепаны, в взгляд в лунном освещении от окна выглядел стеклянным. Все же, последняя маргарита для всех была лишней.—?Я знаю, тебе сейчас тяжело…Не дождавшись ответа, Пятый подошел к кровати и присел рядом с Викс, беря ее за руку одной рукой, а второй слегка приобнимая за талию. Она вновь попыталась прочесть его мысли, пользуясь моментом, но снова ничего, кроме шума.?Почему так много мыслей сразу? Специально что ли??.Да. Пятый чувствовал, как она пытается копаться в его голове. Это чувство очень трудно распознать, что он научился это делать еще много лет назад, когда понял, что она делает это без его ведома. И он нашел выход для того, чтобы она не узнала лишнего. Снова.—?Викс, я…—?Ты же понимаешь, что то, что было в твоей комнате, это… —?она замялась. Мысленно она была рада, что уже ночь и ее лица почти не видно, ведь она начинала краснеть от смущения,?— Это порыв. Это ничего не значит.Викс сама до конца не была уверена, правду ли она сейчас говорила. Да, ее пробивал ток от каждого его прикосновения и слова. Ее сердце пропускало удар, когда она слышала свое имя из его уст. Она начинала глубже дышать, когда он находился слишком близко, чтобы ближе чувствовать его запах. Но это все отголоски прошлого. Нынешняя она не знала нынешнего его.—?Порыв, значит…—?Прости. Во мне действовала Виктория из прошлого. Я здесь и сейчас не такая, как она. Я…—?Другая, да?..Девушка всего лишь хотела повернуть лицо и посмотреть ему в глаза, чтобы выглядеть более уверенной, но он оказался слишком близко. Настолько, что его особенно горячее дыхание обожгло ее губы.—?Да…—?И между нами ничего не может быть, верно?..Пятый нещадно играл с ней. Он прекрасно понимал, что она запуталась. Он прекрасно понимал, что запутался сам, вспоминая ее прошлую и часто сравнивая с ней настоящей. Он чертовски прекрасно понимал, что ему нужно держатся от нее подальше. Но он, черт его побери, желал обратного. А алкоголь стал сильнейшим катализатором.Она облизнулась, выдыхая ему в губы, и он приблизился сильнее, едва касаясь ее влажных губ. Он не хотел начинать первым, выжидая пока она сдастся. И ждать долго не пришлось.Девушка сама впивается ему в губы и чувствует, как он улыбается. Он победил, и он доволен собой. Она обязательного устроит ему взбучку и покажет какая она сильная и неприступная, но не сейчас. Сейчас в ней много алкоголя и желания оказаться с ним максимально близко. Он обнимает ее, прижимает, углубляя поцелуй и проникая языком к ней в рот. Она отвечает ему и сдавленно стонет в губы, когда он сжимает ее грудь.Викс не замечает, как оказывается уложенной на кровать и как он нависает над ним. Она лишь запоминает его горячие мокрые поцелуи, звук которых заполнял пространство. Он целует ее шею, кусает, спускается ниже, к чертям срывая с нее белую майку и лифчик.?Клаус будет огорчен…?.Девушка выгибается и стонет уже в голос, когда он сминает губами сосок, рукой сжимая вторую грудь. Он кусает его и тут же облизывает, от чего ей становится слишком жарко, а под бельем слишком мокро. Он сам уже был на взводе, поэтому свободной рукой он избавился от ее джинсовых шорт, который успел возненавидеть за секунду. Девушка же помогла ему снять эту дурацкую униформу.Оставшись совершенно обнаженным Пятый приостановился, любуясь телом девушки. Во мраке она казалась еще более сексуальной. Линия лунного света делала ее подтянутое тело более стройным и заставляло сердце Харгривза пропускать удар, а напряжение в паху расти с космической скоростью. Ее губы приоткрыты, она громко дышит и смотрит на него. Ей неловко от его пристального взгляда, но в то же время она была готова отдать все, лишь бы он всегда так нее смотрел.Его рука коснулась ее щеки, легким движением, еле касаясь кожи, спустилась на шею, очерчивая ее контур. Он нагнулся ближе к ней, целуя в губы нежно. Впервые нежно, но от этого не менее чувственно. Он с удовольствием ловит ее вздохи от его прикосновений, спуская руку ниже. Он проводит по внутренней стороне бедра, и девушка на автомате разводит ноги немного шире. Он улыбается. Он чувствует, как она желает его, и он знал, что это желание терзает ее не меньше его. Но он медлит, мучая ее. А она терпеливо ждет, наслаждаясь каждой секундой, проведенной с ним.Наконец он затрагивает горячие губы и поджимает губы, слыша ее протяжный стон. Он сам еле сдерживает себя, но ему чертовски нравится наблюдать за ее реакцией. Она уже начал испытывать раздражение на уровне с удовольствием, и попыталась перенять инициативу на себя, но Пятый не давал ей желаемого, сам решив действовать.Он развел ее ноги шире, удобно устроившись между них. Он снова прильнул к ее груди, языком играясь с соском, вырывая из ее груди легкие стоны. Своей горячей плотью он коснулся ее не менее горячий складок, чувствуя, как ее соки смазывают его, он проводит им сверху вниз, и она снова стонет.Резкий толчок. Он ловит губами ее громкий стон, заглушая его страстным поцелуем и сам рычит от наслаждения ей в губы. Она запускает свои пальцы в его шевелюру и слегка оттягивает, заставляя повторить рык снова.Его толчки были то нежными и медленными, то грубыми и быстрыми. Каждый новый толчок заставлял ее сжиматься сильнее, и она явнее чувствовала, как в нем растет напряжение. Он кусал ее кожу, оставляя красные следы, затем покрывал мокрыми поцелуями. Его стоны достигали ее ушей и заставляли чувства обостряться. Ей чертовски нравился его голос и то, как звучал он с ней унисон. Она уже не замечала с какой сильной впивалась ногтями ему спину и как громко они оба стонали, приближаясь к долгожданной разрядке. Пятый ускоряет свой темп, и девушка выгибается еще сильнее, чувствуя наступление оргазма. Еще немного. Еще.Они оба громка стонут имена друг друга. Их тела замирают в приятной судороге, напрягая каждую мышцу тела, а затем расслабляя ее. По всему телу накатывает волна приятной усталости. Оба громко дышат.Девушка смотрела на спокойной и в кое-то веке не хмурое лицо Харгривза. Его дыхание во сне было глубоким, но спокойным. Девушка прислушивалась к стуку его сердца, провела рукой по щеке, а затем встала, надевая его рубашку. Она подходит к окну и садится на подоконник.Она прокручивала в голове обрывки воспоминаний, где она видела себя старше. Она вспомнила сцену из библиотеки, где она вторгалась в его разум. Потом перед глазами всплыла сцена с Куратором. Она пока не знала, как связать эти два обрывка и все осколки ее прошлый жизни в единое целое. Но одно она знала точно.Пятый ей врал.