Глава 16 (1/1)

Закидка - произвольное движение лошади не в ту сторону, куда её посылает всадник Резкий, раздражающий звук дверного звонка разбудил Кайло. Тот открыл глаза и пару секунд, не моргая, смотрел в потолок, пытаясь сообразить, кого это к нему принесло в полседьмого утра? Он ведь впервые за свою карьеру взял себе проклятый выходной. За последние три недели он так загонял себя в отместку за все те эмоции, что бурлили в нём после ухода Рей, что понял - если не выдохнет хоть на пару часов - сломается. Потому-то вчера даже выпил дозу снотворного, чтобы по привычке не проснуться без двух минут шесть - и пусть любоваться было больше некем, этот рефлекс жил в нем. Звонок в дверь повторился, заставляя Кайло подняться. - Проклятие, - пробормотал он сквозь стиснутые зубы, спешно надевая футболку и направляясь к входной двери, ощущая стопами холод. Признаться, после ухода Рей он все время его ощущал. Девушка и любовь к ней разнежили его, сделали слишком уж чувствительным, потому что раньше было все равно, потому Кайло варился в котле из злости и презрения к самому себе. Мало того, что уничтожил любовь единственного дорогого для него человека, так ещё и стал слабым. Когда звонок прозвучал в третий раз, Кайло уже распахнул дверь и поежился от порыва не по-мартовски ледяного ветра, забравшегося под футболку, зато мгновенно пробуждающего и рассеивающего туман от снотворного. Сощурившись от слишком уж яркого света вокруг, он, человек, существующий в спальне с опущенными роллетами, с недоумением рассматривал улыбчивую, короткостриженную девушку, пытаясь сообразить, кто она. Вроде не похожа на новую горничную или официантку. И на проститутку, услугами которых он не пользовался, тоже не смахивала. - Доброе утро, я - Роуз. Визажистка вашей счастливой невесты, - заученно улыбаясь, на одном дыхании выпалила девушка, нетерпеливо переминаясь с ноги на ноги. “О, блядь, Рей, ты забыла отменить визажистку!” - в секунду дошло до Кайло, и если ему казалось, что до этой секунды больнее быть не может, то он понял - да нет, у боли не было границ, как и у вселенной. Что может быть хуже напоминания о счастье, которое сегодня он не сможет обрести? Не говоря ни слова, Кайло, все так же не приглашая девушку внутрь, вернулся в дом, нашел бумажник и сунул визажистке пару купюр, наверняка, перебивающую стоимость её услуг. - Спасибо, и до свиданья, - весьма неприветливо буркнул он, захлопывая дверь перед ошарашенной визажисткой. Зло пнув очутившийся на дороге стул, Кайло вернулся в комнату и обратно лег в кровать. Сна не было. Как и злости. Как и желания крушить. Сокрушив, сломав что-то внутри себя, больше не хотелось вымещать агрессию на мебели. Не было ничего, кроме напоминания о том, что сегодня - день их с Рей свадьбы. День, когда он мог, наконец, заслужить немного собственного счастья, а вместо этого просто лежал один, в темноте, повернувшись боком в сторону пустующей половины кровати и рассматривая эту пустоту с тем же недоумением, что и каждое утро. Запах Рей - эта смесь хвои, спокойствия и горечи грейпфрута - давно выветрилась из их постели, но он ещё порой делал более глубокие вдохи, пытаясь впустить внутрь себя ускользнувшее тепло. Его кровать снова была лишь казарменной койкой, где он пытался меньше шевелиться. Даже вторую подушку убрал, чтобы помнить - больше у него никого не было. И не будет. В плане духовной близости. Открыть - приоткрыть - своё сердце больше желания не было. Он получил очередной урок, что эмоции были не для него. Всё это с него вытравили; терновник, как ядовитый плющ, задушил это, потому он заслуженно был один. Потому сегодня, в день своей свадьбы, Кайло решил смириться с натурой, которая взяла верх. И больше не бороться. Ему нужно было принять того себя, каким видели его все. Не пытаться стать лучше или хуже. Он был Кайзером. Всего лишь Кайзером. И это пора было прекратить отрицать. Хотя он все ещё мечтал, что однажды модель ленты Мёбиуса станет реальностью, и время можно будет повернуть вспять, вернув себе то, что потерял. Получив шанс сказать то, что не сказал. Поцеловать там, где отвернулся. Обнять в моменты, когда он не понимал - ей это нужно. Но реальность ещё оставалась двухмерной, будто не была доказана гипотеза Пуанкаре, и судьба была прямой линией, а не многообразной реальностью. Их с Рей магнитная полярность распалась, и впервые в жизни дважды два равнялось нулю, хоть Кайло и начинал догадываться, что та цифра пять, в которую его заставили иррационально поверить, тоже была ошибкой против логики. Что ж, он вывел свою формулу за все время отношений с Рей. Формулу, которая должна была стать его свадебной клятвой, но… да, в результате на табло были лишь нули и бесконечное одиночество, где он будет дрейфовать победа за победой, потерпев самое сокрушительное поражение. Ещё раз вздохнув, Кайло встал, наконец, с кровати и отправился приводить себя в порядок, предчувствуя, что день будет длиться больше, чем одиннадцать* часов. Он будет бесконечным, и когда солнце в 18:39 упадет за горизонт, для него наступит очень длинная ночь, которая вряд ли когда-нибудь закончится. На секунду мужчина, привычно бреющийся своей опасной бритвой, замер и отвел лезвие от своей шеи. Задумчиво покрутил его в своих пальцах, вспоминая, какими глазами смотрела на него Рей тогда, в шестьдесят шестом номере, когда он брился и краем глаза наблюдал. Напуганная, любопытная, возбужденная девчонка, которая не могла уйти из-за упрямства, любопытства и...да, властности. Ей нравилась та его властность, это их вечное ощущение, что они на острие этой самой бритвы. А потом Кайло нахмурился, вспоминая, как Асока, в момент глубочайшего отчаяния, в столовой их ледяного дома резала себе лезвием вены, пытаясь достучаться до Энакина или просто сбежать от мира. Кайло не принимал её метод, но хорошо понимал мотив. Сейчас же, стоя среди ванной, брошенный и с разбитым сердцем, он вдруг понял и желание просто одним косым движением провести по шее или запястью и прекратить все. Но… он был все же Кайзером, а лезвие в руках - лишь инструментом и точно не для ухода из жизни. Потому, подавив какие-то странные мысли, мужчина продолжил бриться недрогнувшей рукой.*Кайло не спятил и знает, что в сутках - 24 часа, он имеет в виду световой день (долготу дня), с момента восхода до заката.**** Зевая, Рей вышла на свою крохотную кухоньку. Подобрав ноги, села на стул и положила голову на колени, и невидящим взглядом смотрела перед собой. За окном уже давно разгорелся день, а девушка все ещё никак не могла проснуться. По правде, проснуться она не могла с момента, когда, забрав вещи и сняв кольцо, ушла из места, которое стало роднее дома, хоть Кайло и считал, что ей там не нравится. Ведь по сути её домом были не стены, выкрашенные в безликие цвета, а он - её Арес, её Генрих, её roi. Человек, которого она любила, коим восхищалась, перед которым...да, преклонялась. Он был и любимым мужчиной, и героем, словно сошедшим с учебников истории, и спортсменом, не знающим себе равных. Рей, невесело улыбнувшись, посмотрела на стол - там, под чашкой с оставшимся ещё вчера чаем, лежал листок, разбивающий сердце. Её свадебная клятва для Кайло, которую она позаимствовала из любовного письма очередного короля Генриха в истории их страны. Не глядя, девушка могла процитировать на память весь текст, который въелся в душу. Девушка не могла объяснить себе, почему вчера читала и перечитывала эту клятву. Словно невеста перед свадьбой, репетирующая заветные слова, чтобы в нужный момент не сбиться. Но она-то невестой не была, и слов говорить было некому. Закрыв глаза, разрывая тишину, Рей зашептала, видя перед собой своего Кайзера в строгой, черной форме: - Мое сердце и я передаем себя в Ваши руки, в смиренной мольбе о Вашем добром расположении и о том, чтобы Ваша привязанность к нам не стала бы меньше, пока нас нет рядом. Ибо не будет для меня большего несчастья, нежели усугубить Вашу печаль. Достаточно печали приносит разлука, даже больше, чем мне когда-либо представлялось. Сей факт напоминает мне об астрономии: чем дальше полюса от солнца, тем нестерпимей жар и… - тут Рей сбилась. Не потому что забыла. А потому что перехватило дыхание. Спрятав голову в колени, она глухо застонала от бессилия. Эта клятва так тонко передавала их с Кайло любовь, всю её робость перед ним, все эти попытки дотянуться до него, становясь на цыпочки. Она была, в самом деле, смиренной - не в своем темпераменте, нет. В любви. Смиренной, глядя снизу вверх, обожающей. Но каким же был он, её Арес? Любил ли на самом деле или разыгрывал свой, ведомый лишь ему, сценарий? Превратив их отношения в очередной победоносный маршрут, он, великий Кайло Рен, шел без ошибок, прощая своей лошади строптивость, и то натягивал поводья, то ласково протягивал хрустящие яблоки. Сколько в нём было настоящего и было ли? Зачем он испортил любовь грязными манипуляциями, оправдываясь какой-то целью, которой не было? Ведь когда любишь - тебе не нужно направлять, достаточно просто идти рука об руку, но ему было мало. Она, в самом деле, была лишь новой чемпионской лошадкой Кайло Рена. И чемпионской не в плане того, что он помогал ей с карьерой, а в том, что на ней он триумфально шел к новой победе. С Соколом он выиграл Олимпиаду, с Ипсилоном должен был взять очередное золото сезона, а с ней… с ней покорить новую высоту. Но лошадка оказалась строптивее, трензель - даже самый жесткий - не особо помог. Рей вскинула голову, вспоминая, как читала “Генриха Пятого”, уже расставшись с Кайло, и ей прямо в подкорку въелась фраза герцога Бургундского, что прежде, чем полюбить, нужно ослепнуть. Она и ослепла - с первого, блядь, взгляда, и прозрение оказалось слишком болезненным. Ослепла, обезумела, подчинилась. И вырвавшись на свободу не обрела счастья, наоборот. Кайло ей не хватало. Особенно, сегодня, когда их счастье не состоялось, а она была окружена вещами, напоминающими об этом. Даже халат, который окутывал её тело, был куплен к свадебному утру. Легкий, скользящий, разрисованный серебром, он должен был положить начало прекрасным моментам. Рей до сих пор не могла объяснить, отчего проснувшись, автоматически надела его, но, видимо, даже шелк мог быть броней, когда держаться было не за что. Броней, создающей какую-то там иллюзию счастья, разрушенного собственными руками, однако иначе было нельзя. И Рей знала - Кайло тоже это понимает. Его желание жениться было лишь попыткой склеить двух людей, которым ещё было слишком рано срастаться, ведь между ними была не разница в возрасте, нет. Секреты. Отсутствие доверия. Манипуляции. Они бы не соединились в единое древо, не смогли бы создать свой собственный Иггдрасиль, из которого бы родилась новая династия. Это был бы ядовитейший симбиоз, разрушающий друг друга. Они посадили зерна своей любви, возможно, в нужную почву, но неправильно поливали. Её слезы и молчание, его манипуляции и холодность никак не могли сотворить Древо Жизни. - Я люблю тебя, Кайло, люблю, - шептала девушка, не пытаясь подняться, ведь боль от расставания, от этого взросления, была такой сильной, что порой не было даже возможности подняться. Ей казалось, что она упала с небоскреба и сломала в себе все. - Люблю тебя, люблю, люблю, люблю… Она не пыталась вырвать это чувство, жила с ним, продолжала любить, зная - это уничтожает её, но ничего не могла поделать. Застыла. Не была в силах сделать шаг вперед, но и прекратить любить Кайло была не способна, хоть и держала лицо. И поводья. Чему её Арес и обучил, так это не отпускать контроль над ситуацией. Она и не отпускала. Внезапно зазвонил телефон. Очнувшись, Рей потянулась и улыбнулась. - Привет, Кардо, - протянула она. С Дином она не общалась с момента, как ушла, но была рада его слышать. - Весело чирикаешь, птичка, это приятно. Какие планы на вечер? У меня тут выдалось пару свободных часов, а мы так и не отметили твое новоселье. Обидно, знаешь ли, что даже не позвала. Как насчет пропустить по стаканчику ближе к вечеру? Девушка снова закрыла глаза. Кардо-Кардо. Изображающий из себя циника с амнезией, делал вид, что не помнил, какой сегодня день, и просто хотел поддержать её. И это было максимально мило и, возможно, то, что нужно. Ведь пойди она в паб с По и его женой - те бы целый вечер говорили, какая она умница, что прогнала монстра из жизни, а ей нужна была лишь заботливая компания, которая не будет болтать о Кайло. И поминутно спрашивать о свадьбе. - Да, я тоже сегодня свободна. Записывай адрес, у меня как раз на первом этаже чудный бар. К семи успеешь? - Даже к шести? - Тогда к шести, - согласилась Рей. - И, Дин… Спасибо. В трубке повисло молчание, вдруг показывающее, что и ему не плевать, и что благодарность застала мужчину врасплох. Тяжело вздохнув, он пробормотал что-то вроде “да что уж там”, прежде чем положить трубку.*** Кайло смотрел в пол перед собой и, невзирая на дичайшую боль, не издавал ни звука. Иглы взращивали терновник на его плече, а он, чувствуя, как новые колючки прорастают, молчал, как и всю жизнь, хоть и время от времени бросал быстрый взгляд на себя в зеркало, висящее напротив. Татуировка - точнее её продолжение - была почти закончена. Он вытерпел за один сеанс то, что нормальные люди растягивали на несколько посещений. Глядя на то, как терновником забивается весь рукав, как шипы уже перебираются на шею, Кайло думал о том, что, наконец, принял себя. Смирился. Позволил в день свадьбы выбить на теле автопортрет. Устрашающий, колючий, причиняющий боль. Чтобы больше никто не обманулся. Ни окружающие, ни он. Отвергнутый самым дорогим человеком, единственной, кому он смог открыть сердце, Кайло осознал, что его не зря за спиной называли цербером и чудовищем из Кадр Нуар. Потому замыкался в себе, выращивал забор из терновника выше и выше. Одна ветка даже опустилась к сердцу, показывая, что и оно такое же мертвое, как и он сам. Не умеющее ничего чувствовать правильно. Тот последний штрих, впивающийся в кожу ближе к сердцу, болел больше всего, но Кайло принимал эту боль, как возможность ощутить хоть что-то. Пока ты любишь - ты жив. Или пока ты чувствуешь, что тебе больно. Этого никто не мог отнять - это вспышки, эмоции, жизни, в конце концов. И все же, сквозь горящий на коже огонь, мужчина задавался вопросом, не превращает ли он этот устрашающий символ в самозащиту, чтобы больше никто никогда не побеспокоил чудовище? Защищая лозой разбитое сердце. Закрывая его. Закрывая самого себя. Потому что больше ему любить не хотелось. Неспешно продолжая разглядывать свои новые метки, Кайло усмехнулся. Он знал, что терновник - библейский символ страданий, но он никогда не ассоциировал себя с мучеником, хоть и ему против воли подарили такой венец на голову. Странно, что увенчанный победами, он никогда не ощущал на себе лаврового венка чемпиона, лишь этот проклятый терновник, которого был достоин. Сейчас скорее Кайло напоминал себе монстра из той книги про мифического тернового короля*, уничтожающего всё живое. Того, которому чуждо сострадание, милосердие, ласка и нежность. Одеваясь сквозь боль, Кайло, напевал про себя тот глупый детский стишок, от которого по ночам у него кровь стыла в жилах, и он не мог уснуть, ворочаясь в доме, полном живых привидений. “Кровавая жатва усеет леса, находишь свой путь - иди до конца. Скован ли страхом? Гони его прочь. Терновый король идет сквозь ночь… Кто бы мог подумать, что я стану именно тем чудовищем, которое меня пугало. Но я - таков. Да. Это моя истинная суть. Превращающий в ночь даже самый светлый день. И не стоит об этом сокрушаться. Такова натура”. И все же… все же… все же он не смирился до конца. Словно смущаясь собственной слабости, Кайло, уже одетый в темный свитер, не сковывающий сейчас движения, посмотрел на свои руки. С чувством вины. Там, на безымянном пальце, где заканчивалось ещё старое тату, на месте, где колючки должно было закрыть обручальное кольцо, он позволил себе набить один небольшой листочек. Как напоминание, что был живым, и что его любили. Да, он потерял это, но это же было. И, возможно, этот маленький, пробившийся лист будет причинять ему боли больше, чем все тату вместе взятое, потому что будет вечным напоминанием о потере Рей; Кайло хотел не забыть - кроме хорошо выдрессированного чудовища, в нем жил ещё кто-то, кого можно было любить. Пусть и недолго. Зато просто так. Не за фамилию, не за победы, просто так. Для человека, который всегда был ни к чему, и этого было много. Заводя машину, Кайло на секунду закрыл глаза, понимая, что у него сегодня есть ещё одно желание, которое он не сможет задавить в себе, хоть и пытался перебить его жгучей болью. Ему хотелось увидеть Рей. Да, конечно, он наблюдал за её успехами во время трансляций, больше не появляясь на выступлениях девушки, но сегодня ему очень хотелось чего-то более реального, нежели изображение по телевизору. Конечно, Кайло не собирался беспокоить Рей, но увидеть-то, коснуться взглядом было можно? Скучать по ней было его правом. И он принимал в себе и эту эмоцию.* Кайло имеет в виду книгу Грегори Киза "Терновый Король". Вряд ли, конечно, он мог читать её в детстве, поскольку она вышла в 2003 году, но мы сделаем вид, что так оно и было)*** - Итак, с чего начнем? - Возможно, с клерета? - пожала плечами Рей и повернулась к официанту. - Мне можно сразу бутылку? - У нас есть австралийский кларет и южноафриканский*. Какой предпочитаете, мисс? - Нет-нет, мне не кларет, - покачала головой девушка, сообразив, что официант подумал, что она как-то неправильно произнесла название. - Клерет. Игристое. И добавьте в него пару капель грейпфрутового джина да веточку розмарина. Кардо, наблюдая за птенцом своего друга, улыбнулся. Она была великолепна, эта Рей. Настолько, что даже у него перехватило дыхание. Её волосы были уложены на одну сторону, глаза умело подкрашены, улыбка...хорошо отрепетирована. Но больше всего Кардо поразило платье - легкое, воздушное, нежно-персикового цвета. Оно частично обнажало спину и подчеркивало великолепную фигуру девушки. Мужчину удивила не красота наряда, а именно смелость Рей надеть его, ведь он был уверен - оно предназначалось для сегодняшней вечеринки. Девушка после правильной церемонии в церкви обязательно бы сменила традиционный подвенечный наряд именно на это платье, чтобы отплясывать полночи со своим Кайло. “Эх, Кайло…” - в который раз подумал Дин, но без осуждения. Скорее, с восхищением. Вспомнил, как, впервые увидев Рей, он подумал, что её красота подобна утру, и неясно, каким будет этот день, когда солнце поднимется. Что ж, сейчас темнота уже накрывала мир, и он мог точно сказать - Рей переросла не в знойный полдень, а в соблазнительные сумерки. Неудивительно, что Кайло рехнулся на ней. Глядя, как Рей отпивает клерет, отсалютовал ей бокалом и, поддерживая их пустую беседу, вспоминал, как друг искал этот мускатный напиток для неё по всей Вероне. И вот она привыкла к тому, к чему приучил её Кайло. Привыкла пить клерет. Привыкла носить броню, даже одевшись в шелк. Привыкла быть сильной. И все же что-то в ней осталось и от себя. Он незаметно посмотрел на её алые, аж леденцовые, туфли. На любой другой девушке они бы дисгармонировали, Рей же выглядела максимально органично, сочетая в себе нежность, невинность и дерзость. - Рей, как твои дела? - вдруг после её третьего бокала спросил Дин, ощущая, что порядком заебался. Заебался видеть Кайло, говорящего, что он в норме, но который закрылся от всех пуще прежнего и проводил на плацу времени больше, чем когда-либо. Заебался пытаться вытащить друга хоть куда-то, чтобы он перестал верить во внутреннего монстра. Заебался смотреть в это спокойное лицо девушки, которая делала вид, что не знала о дне своей свадьбы и надела наряд для вечеринки как демонстрацию того, что ей плевать. Почему никто из них не мог просто заплакать или швырнуть в стенку что-то? Признаться, что да, херово порознь. - Если скажешь, что все в порядке - я просто взорвусь. - Дин, всё в порядке, - спокойно ответила Рей, допивая свой очередной бокал. Слишком быстро. Почти залпом. И нервно покусывая веточку розмарина. - Значит, история с Кайло закончена? Любовь прошла, остались лишь новые привычки? - хмыкнул Кардо, который и сам нервничал из-за этой парочки так, что пил побольше Рей. И напитки с градусом повыше. Отчего пьянел не меньше, чем девушка, маска которой с каждым бокалом сидела все менее надежно. Вот уже в глазах появились искры боли. - Может, я его никогда и не любила, - зло рявкнула Рей, ощущая желание плеснуть клерет в лицо человека, тычущего её в самое больное место. - Это всегда можно проверить. У меня есть одна теория, - очередная порция водки и очередная безумная идея. Девушка, нервно ероша волосы, криво усмехнулась. - Относительности? - Пррросто теория, - немного запнувшись, покачал головой Кардо. - Ты никогда не поймешь, был ли Кайло “твоим” человеком, пока не…. Знаешь, все познается в сравнении…. Пока ты закрыта для них - ты будешь навешивать улыбку и убеждать себя, что не любила его...или любила… а… - Дин, ты пьян. - Опьянен твоей компанией, подруга. Но серьезно, ты над этим не задумывалась? - Над чем? - фыркнула Рей, вдруг больше не ощущая желания пить. Легкость испарялась со скоростью алкоголя, который она пила, а ведь должно было быть наоборот. - Допустимой дозой промилле в крови? - Над тем, что это может быть не Кайло. Что ты узнала лишь один вариант. А может быть что-то есть лучше… Это было забавно. Он хотел убедить её в том, что нет, именно Кайло тот, кто ей нужен, но нарочно шел от обратного, зная упрямство этого сложного характера. - Давай не будем об этом, я не хочу... - Сделай ставку, Блумми, - Кардо вдруг пристально посмотрел на неё, обращаясь к той, второй стороне, ее безудержной, азартной натуры. Так её поймал Кайло. Могло бы и сработать. - О, я могу и так забрать твои деньги, ведь ещё один стакан ты не осилишь. - Рей... - Кардо, хватит. - начала терять терпение девушка и одернула мужчину таким знакомым ему тоном. Тоном Кайло. Проклятие, она даже не понимала, насколько похожа на него. - Скажем, в этом баре найдется ещё с десяток мужчин, которые лишь из-за твоей скромной улыбки и глаз Бемби захотят тебя поцеловать. - делая вид, что не замечает её попыток его остановить, продолжил Дин, не добавляя, что большая часть идиотов пялилась на неё, включая его самого, отнюдь не ограничиваясь желанием поцелуя. И если он всегда свои дурацкие желания мог контролировать, то остальные бы с радостью поимели такую красоту. - Так вдруг кто-то из них твоя судьба? А ты не даёшь теории и шанса. - Моя судьба провести этот вечер здесь с тобой, вместо того, чтобы... - Праздновать скоропостижную свадьбу? - снова задел за живое Кардо, не позволяя ей прятаться и вытаскивая на свет почти ругательное слово, оставляющее кровавый след за обоими. Слово, уничтожившее его лучшего друга, потому что… да черт побери, даже он видел, как Кайло хотел жениться на ней. - Знаешь, я пожалуй пойду, я очень устала за сегодня. Завтра сборы, поэтому... - Сбегаешь? Так по-реновски, прятать себя за спортом. - Чего ты хочешь, Кардо?! - потеряла терпение Рей, замирая. - Чтобы я пошла и перецеловала каждого свободного мужика здесь, дабы понять, что все это не имеет смысла? Что даже мои чувства к нему не способны были исцелить...нас? Я и так это знаю, это была лишь физиология, да, наверное. Она тяжело дышала, сцепив зубы, чтобы не позволить себе то, что разрешала по ночам. Не дать себе заплакать от чувства беспомощности. Признавать то, что между ними с Кайло был лишь секс, который его так заводил, было...больно. Как и то, что она была уверена, что не сможет больше никого любить, ведь Кайло...он был Кайло. Идеальный во всем мужчина. Кто мог бы быть лучше? И это так пугало. Осознание, что она не сможет ни с кем быть счастливой. - Знаешь, Рей. Если я останусь жив, однажды ты меня за это будешь благодарить. - Что-о-о? Прежде, чем девушка сообразила, Кардо, проявляя чудеса ловкости, как для пьяного, перегнулся через стол и, обхватив лицо Рей ладонями, поцеловал её, затягивая обоих в кошмарное преступление. Перед дружбой. Перед любовью. Перед самими собой. Ради той самой дружбы. Ради той самой любви. Ради их самих. Губы Рей на вкус были горьковатыми - видимо, не так-то мало грейпфрутового джина туда плеснул бармен, а, возможно, так горчил их общий грех, но Дин продолжал удерживать девушку, пытаясь углубить поцелуй. Разбудить её. Пробудить. Дать понять, что разница, на самом деле, есть. - Ты совсем охренел, - наконец, оттолкнув его, выпалила Рей. Её глаза сверкали гневом, но сама девушка… сама девушка сидела, закусив губу, и ощущала ужас. Она ничего не почувствовала. Совсем ничего. Неужели теперь стала такой же, как Кайло? Холодной, черствой и ничего не ощущающей? - Мы можем продолжить эксперимент на несколько этажей выше и проверить, - сощурился Дин, слегка склоняя голову к плечу, продолжая проверять реакции и усугубляя вину тем, что ему чертовски понравилось её целовать, хоть и был это поцелуй Иуды. Он предал Кайло. Своего единственного лучшего друга. Предал, чтобы доказать этой упрямой лошадке, что она все ещё любит. - Я думаю, Рей, с тебя хватит на сегодня, - вдруг в их беседе возник третий голос, и Кайло, несомненно обладающий даром появляться очень не вовремя, оказался возле их столика. И смотрел на них без гнева, боли или разочарования. Просто стоял и смотрел на своих самых дорогих людей, спрятав ещё красные руки в карманы. И не понимал, за что они оба сейчас так с ним поступали. Те двое, которым он никогда не желал зла. Что они делали? Почему сегодня? Сейчас? “Вечно ты везде ни к чему”, - отстраненно подумал мужчина, как ни странно, ощущая только печаль. Он не пытался найти логику или причину. Просто смотрел, автоматически осознавая какое на Рей платье. - Кайло… - заикнулась девушка. - Я. Сказал. Тебе. Хватит. Пить. - очень тихо прорычал мужчина, протягивая руку и помогая девушке подняться, придерживая её за локоть, и впервые Рей не стала с ним спорить. Не говоря больше ни слова, он стащил с себя пальто, поминутно морщась, и набросил на плечи девушки. И в этом жесте Дин увидел столько любви, хоть и не представлял, что должен ощущать лучший друг. А все же он укутывал её в теплые вещи, бережно поправляя зацепившиеся за воротник волосы. Видимо, даже такой мимолетный момент был дорог для Кайло. Даже не момент. Возможность все еще касаться. - Я проведу тебя, а ты… Кардо, ты уволен. - и бросив на стол деньги, вполне покрывающие весь выпитый Рей клерет и водку Кардо, он, все так же придерживая девушку, но не прижимая её к себе, вывел своего птенца из бара. А Кардо, глядя на свои тридцать серебряников, махнул головой официанту и заказал ещё. *да, тут такое ещё дело. Кларет - это не только то, как британцы называют некие вина из Бордо. Также кларетом можно назвать вина бордосского типа, которые производят за пределами Франции (то есть, все тот же купаж Мерло и Каберне-Совиньйона). Грубо говоря, если вы сидите в каком-то ресторанчике в Германии, например, вы можете заказать Бордо и вам принесут вино из Бордо, а можете попросить кларет и получите то же Бордо, но произведенное за пределами Франции.***Привет вам, дорогие читатели!Очень хотели выйти с главой вчера, но она забрала сил чуть больше, нежели мы думали, потому... вторник же, кстати, тоже хороший день для стекла, правда?Ну, что ж, страсти, как не странно, только накаляются и странно, но у нас тут свадьба без драки. Эх, Кайло)))Или эх Кардо?Или...эх Рей...Ну вот такие они. Шатающиеся во все стороны.А все же. Мы обещали вам свадьбу и она, пусть искаженно, а состоялась. Но ещё не закончилась.