День первый. (1/1)
Австралия. Квинсленд.Австралия. Что он знал об Австралии? Например, то, что её большую часть занимали пустыни. Но здесь, в Квинсленде, произрастала более чем пышная лесная растительность.На побережье было тихо и спокойно. Лёгкий ветер приятно холодил кожу, в небе кричали чайки, а солнце уже почти зашло за горизонт, своими последними лучами окрасив небо в ярко-алый цвет. Это место можно было бы назвать раем, но не сегодня.Дорожка следов на песке медленно растворялась, милостиво зализанная ленивой волной.
Иван шёл к высокому маяку, как и было сказано в оставленной записке. Кто-то бы назвал это самоубийством, и оказался неправ. Не было там засады, не было сотни вооружённых до зубов охранников, как не было и хитрых сенсорных панелей, реагирующих на движениеи включающих лазеры, способные с одинаковой лёгкость разрезать как колбасу, так и танковое дуло.Чувствовал Россия во враге если не профессиональную хладнокровность, то по крайней мере весьма малораспространённую форму гениальной шизофрении. Как ни странно, одно другому не мешало.
Какое отношение это имело к делу? Такое, что, как правило, болезнью этой страдали люди абсолютно бесхитростные. Если сказали – иди туда, значит, можешь спокойно туда идти. Откуда Иван всё это знал? Он сам был болен этой ?шизофренией наоборот? и очень хорошо представлял, в каком направлении текли мысли у человека, закинувшего его сюда.И, как обычно, Брагинский оказался прав.
Он добрался до старого, обшарпанного здания, оказавшегося абсолютно пустым. Поднявшись наверх и проверив закрытую дверь на прочность, Россия направился в пристройку – небольшую комнату с серыми стенами, на одной из которых висела карта, внимательное изучение которой дало интересную информацию.
Все страны начинали движение с разных позиций и шли разными маршрутами. Почти все небольшими группами. Где-то посередине все их пути пересекались, и оставшуюся часть они преодолевали вместе. В самом конце – небольшой залив, который было видно только на этой карте.Захватив с собой сомнительную бумажку, Иван отправился в путь.?Леса. Непроходимые, вечнозелёные леса. И грязь. Очень много грязи. Такое чувство, будто я не в Австралии, а по меньшей мере во Вьетнаме?.
Продираться сквозь колючие кусты, цепляясь за корни огромных деревьев, чьи верхушки исчезали где-то в вышине, оказалось очень тяжёлым испытанием, да и непривычно жаркий влажный климат давал о себе знать.
?Побережье, чтоб его! Субтропики, иметь их во все широты!?Ночь давно вступила в свои права, и дальше собственного носа ничего толком не было видно. Звёздное небо скрывали гигантские кроны, лишь луна едва-едва пробивалась через густую листву.Вдали кричали ночные птицы, а Иван всё шёл и шёл. Часы или даже десятки часов — он давно потерял счёт времени. Здесь, в этой чёрной дыре всё подчинялось своим, никому не известным правилам.Путь продолжался. Луна всё ниже опускалась к горизонту, а лес начинал редеть…
И Россия едва не исполнил затяжной полёт вниз с отвесного склона, только чудом затормозив на его краю. Возвышающийся над равниной, он открывал вид на… военную базу? Но базу ли?Высокая бетонная стена с пристроенными к ней вышками окружала лагерь из бессчётного количества палаток. На небольшой площадке стояло несколько старых, проеденных насквозь ржавчиной внедорожников с радарами на крышах. Палатки давно превратились в разодранные куски ткани, висевшие на каркасах, а в центре находилась покосившаяся и неожиданно высокая башня. К лагерю вело несколько дорог, изрытых колеями от огромных колёс, а стальные ворота были… просто разорваны. Не сорваны с петель, нет, а измяты и растерзаны — словно гигантский зверь прошёлся по ним когтями.Сверившись с картой, Иван, матеря весь белый свет, спустился со склона и медленно направился к воротам. Внимательный осмотр показал, что следы были свежими. Протиснувшись в одну из сквозных борозд, Брагинский отправился утолять своё любопытство дальше.В палатках не было найдено ничего интересного, и следующими на очереди были внедорожники неизвестной марки. Попинав остатки колёс, инициативный Россия решил проверить кузовы. С трудом открыв дверь одной из машин, он уставился в остекленевшие, вылезшие из орбит белёсые, помутневшие глаза. Взгляд против воли скользнул по искажённому в гримасе боли лицу — по его покрытым язвами скулам и проточенным червями щекам, за которыми были видны почерневшие дёсны без зубов. В нос Ивану ударил запах трупного разложения, а он всё никак не мог отвести глаза от этого сгнившего тела, облачённого в военную форму.С трудом взяв себя в руки, Иван начал медленно отходить от машины, едва сдерживая рвотные порывы. Лишь отступив от злополучного внедорожника на несколько метров, он почувствовал мелкую, но очень мерзкую дрожь в руках, передающуюся всему телу. Утерев пот со лба, Россия дошёл до ближайшего дерева и рухнул под ним без сил. В эту минуту к нему пришло острое осознание того, что шутки кончились. Конечно, стоило понимать это и раньше, но только теперь, увидев смерть собственными глазами, он особенно ощутил финал страшной комедии.Подождав, пока озноб утихнет, он вскочил на ноги и бросился к противоположным воротам. Из этого проклятого лагеря он бежал так быстро, как только мог, но вдруг…Подногами что-то негромко клацнуло, и уже через секунду Россия напоролся на толстые прутья стальной клетки, вмиг окружившей его. Пространство примерно три на три шага сильно ограничило его манёвры, а снаружи, за бетонной стеной,уже начало сверкать… нечто, напоминавшее большие сгустки электричества.Сумятица и шум наполнили воздух. Что-то сопело, хрипело и лаяло, и, судя по звуку, этих тварей становилось всё больше. И вскоре он увидел их: огромных мерзкие гиены, бесчисленным множеством хлынувших из-за ворот и бросившихся на пойманную жертву. Первая их них — огромная лишайная собака — бросилась на Брагинского и с такой силой прыгнула на клетку, что та, опасно заскрипев, накренилась на бок. Гиена же с диким визгом отлетела в сторону. Стальные прутья решётки, которых она коснулась, хищно блеснули электрическим зарядом.Однако ток не успокоил зверей. Псины раз за разом кидались на клетку целыми стаями, стремясь просунуть свои слюнявые морды между прутьев, и тут же отпрыгивали назад с душераздирающими, почти человеческими воплями. Но потом они снова кидались на клетку.
Всё это происходило не дольше минуты. Этого времени хватило Ивану, чтобы выйти из оцепенения, вытащить пистолет и, пользуясь относительно удачным положением, начать отстрел безумных тварей. Целиться не было необходимости — животных было настолько много, что каждая пуля находила себе жертву. Те, в кого Россия попал, но не убил, продолжали с невероятным упорством и ненавистью рваться в клетку, хрипя, давясь кровью и поджимая изувеченные конечности.
Брагинскому не представилась возможность засечь время бойни . Меняя уже пятую обойму, он заметил, как несколько гиен бросилось к воротам. Больше половины тварей уже лежало вокруг клетки, но остальные всё с тем же необъяснимым рвением пытались пробраться к нему.
Но всё хорошее (впрочем, как и всё плохое), не вечно под Луной. Под землёй что-то ещё раз клацнуло, и спасительная клетка развалилась карточным домиком. Растерявшись от удивления, русский пропустил момент, когда одна из гиен прыгнула прямо на него, целясь в шею. Едва успев выставить руку, он услышал треск раздираемой ткани и уже через мгновение готов был поклясться, что его очень сильно ударило током, почти парализуя. Конечность моментально отнялась, на лицо начали падать первые капли крови, а животное уже повалило Брагинского на землю. С невероятной силой работая зубами, гиена продолжала увечить руку, а когтистыми лапами едва не разодрала Брагинскому лицо. Переборов первый шок, Иван выпустил гиене в голову пол-обоймы и, в неожиданном порыве вскочив на ноги, бросился навстречу второй твари. Схватив гиену за пасть и не давая сомкнуть челюсти у себя на руках, он с силой воткнул ей в глаза пальцы, наблюдая за тем, как из образовавшихся провалов хлынула гниль заменяющая тварям мозги и чувствуя, как хватка начинает слабеть.
Тут спину Брагинского что-то сильно ударило, и он опять оказался на земле. Отбросив от себя вторую гиену и вытащив из голенища нож, он наотмашь ударил назад, надеясь зацепить третьего нападавшего зверя. Зацепил. Собака перестала рвать спину лапами, а просто упала на русского, заливая кровью из распоротого брюха. Неудачно перевернувшись, Иван нос к носу столкнулся с жуткой мордой, от которой несло ядовитым смрадом.
Скинув с себя тварь, он неторопливо поднялся. Больше на него никто не нападал. Ещё пять гиен стояли в стороне и просто смотрели на Россию своими глупыми и мутными глазами. Иван развернулся в их сторону, готовясь к новой атаке, но звери лишь разбежались в разные стороны, негромко поскуливая.Дьявольски жуткий смех разнесся по всему лагерю, эхом отражаясь от земли и серых, покосившихся стен. То смеялся пепельноволосый человек, вокруг которого, словно эпицентра взрыва лежали десятки мёртвых гиен.Безумный, истеричный смех гулял по бесконечным коридорам, пугая невзрачные тени.То смеялся горбатый старик в медицинском халате, пославший гиен, чтобы умереть или убить пепельноволосого человека.В этом аду не было стран, а были лишь люди. Государства поставили в положение простых людей. Простых и смертных людей…Бонус. То, чего все так долго ждали. Надеюсь, не разочарую Вас.Мои арты.Осторожно – трафик!http://sauersig.deviantart.com/Арты за авторствомAction Forms:http://s016.radikal.ru/i335/1106/0c/e778d7292d48.jpghttp://s009.radikal.ru/i310/1106/77/dad3bd060f77.jpghttp://i038.radikal.ru/1106/66/587465576fe4.jpghttp://s011.radikal.ru/i318/1106/08/7a982a0af7a4.jpghttp://s16.radikal.ru/i191/1106/55/97ba55121b74.jpg