Мирное соглашение (1/2)

Темные выбившиеся локоны были аккуратно заправлены ловкими пальцами обратно в прическу. Изольда освежила сценический макияж, немного отдохнула и возвращалась обратно на сцену. В коридоре она столкнулась с Аликом. Юноша был очень встревожен: учащенное дыхание и яркий алый румянец полыхал на его впалых щеках. Судя по всему, он бежал. Желтые глаза смотрели на нее в упор полу вопросительно-полу решительно.

— Альберт? Что тут делаешь? — изумленно посмотрела на него балерина.

— Приехал к тебе. Как ты тут? — спросил Лампасов.

— Да все хорошо. Что-то случилось? — не понимала Изольда. Синие глаза озадаченно осматривали Алика с ног до головы.

— Пока ничего, — загадочно ответил он.

Выточкина скрестила руки на груди, опустила глаза в пол и повернула голову к окну. В сером коридоре никого не было. Белые двери танцевальных классов и раздевалок стали безмолвными свидетелями. Последние осенние листья гнал по асфальту холодный ветер. Алик тяжело вздохнул — сколько еще он будет лицезреть спину своей возлюбленной вместо нормального разговора по душам?

— Изольда. Ответь мне, пожалуйста, — набрался мужества Лампасов, — Я тебе больше не нужен?

Балерина медленно повернула голову, вытаращив на него глаза. Она не ожидала такого вопроса.

— Я все пойму, — сжал кулаки Алик. Эти слова давались ему с большим трудом, но он должен был это сказать, — Просто скажи как есть. Если чувств больше нет, то давай закончим все сейчас.

Внутри Лампасова все разорвалось на части. Он не хотел терять Изольду, но сердцу не прикажешь. Так уж и быть, похоронит разбитые мечты и надежды в стенах этого дома культуры, чем пронесет их в своей измученной душе. А утонченная балерина пройдется по осколкам своими красивыми пуантами.

Изольда часто заморгала глазами, хватая ртом воздух и трогая ладонью шею. Волнение перед приходом главного балетмейстера меркнет по сравнению с назревшей драмой. Легкое холодное дуновение ветра сквозь оконную щель тронуло тюлевую гардину.

— Что, так ничего и не скажешь? — разочарованно опустил взгляд Алик, но тут же кашлянул, оправил полы пиджака и ровным тоном добавил, — Ладно. Не смею больше отнимать твое драгоценное время.

Лампасов круто развернулся, чтобы уйти. Облизал пересохшие губы и поджал их в ниточку. Испарина выступила на его бледном лбу. Не так он себе представлял разговор с Изольдой, не такой реакции ждал. Значит, он действительно ей безразличен.

Дуновение ветра сорвало крючок форточки и мощный холодный воздух ворвался в коридор. Изольда осознала, что Альберт не шутит и резко схватила его за рукав пиджака. Юноша обернулся, непонимающе сдвинув брови. Выточкина решительно подошла к нему, перегородила путь к отступлению, цепко схватила Алика за лацканы его пиджака и притянула его к себе. Лампасов в шоке замер, ощущая поцелуй своей возлюбленной. Холодные сквозняки только усиливали контраст восприятия. Изольде было все равно на все правила — она не боялась, что кто-то их увидит и нажалуется хореографу. Балет с личной жизнью никак не связан.

— А теперь ты меня послушай, — отстранилась от него Изольда, — Если ты еще хоть раз скажешь мне нечто подобное, то очень сильно пожалеешь о своих поспешных действиях!

На каком основании ты думаешь, что больше мне не нужен и я тебя не люблю? Что за вздор! По-моему, я не давала никакого повода усомниться в наших отношениях!

— Повод как раз-таки был, — опешил Алик.

— По-твоему, молчание и запрет на твое присутствие во время моих репетиций — это повод для расставания?! Ты соображаешь, что ты делаешь? — воскликнула Изольда.

— А что еще я мог подумать? — возразил Лампасов, — Ты не позволяла провожать тебя сюда. Мы неделю не целовались. На турнире ты даже не смотрела в мою сторону!

— Хвала небесам, что ты не заподозрил меня в измене, — иронизировала Выточкина.

— Довольно! — вспыхнул Алик, — Либо ты сейчас все мне рассказываешь, либо я взорву к чертям собачьим этот театр и похороню всех заживо!

И стукнул кулаком по подоконнику. Сказывался восточный темперамент. Лампасов был настроен крайне серьезно, свирепо осматривая территорию.

— И ты сделаешь это ради меня одной? — поразилась Изольда.

— Да! — воскликнул Алик, — Потому что я не могу видеть, какой ты измотанной приходишь домой. Уже все заметили, что тебя что-то беспокоит.

— Не то, чтобы беспокоит… Ты же знаешь, как я не люблю жаловаться, — смутилась Выточкина.

— Рассказывай, — потребовал Лампасов.

Выточкина вкратце рассказала ему о том, как они ставили новый танец. Как Изольду выбрали солисткой, а две не очень трудолюбивые балерины на нее обозлились.

— Объясни, как именно они выражали свою неприязнь? — спросил Алик.

Но объяснять Изольде ничего не пришлось, так как она увидела подглядывающих за ними из-за стены Бойко с Решетниковой. Те посмеивались и шушукались.

— Кто такие? — грозно обернулся к ним Алик, — Немедленно подойдите сюда.

Балерины вздрогнули, но повиновались. Они вышли из укрытия и встали в метре от них. Лампасов гипнотизировал их пронзительным взглядом желтых глаз.

— Ближе, — холодно сказал Алик, смакуя каждую букву.