Калейдоскоп суматохи (1/2)
Несколькими минутами ранее
Лидер вошел в темную кухню со спортивной курткой в руках. В зале было очень душно, а воды или компота на столах уже не было. Большинство в компании смешивали импортные напитки и не думали о последствиях. Все свои же! Железняк распахнул дверь холодильника и, тоскливо оглядев полупустой холодильник, нашел банку клюквенного морса. Его одиночество нарушила блондинка из 9 «В».
— Что, выпивка закончилась? — кокетливо спросила она. Только ему Нателла улыбалась искренне.
— Ага. Морсиком балуюсь, чтоб не захмелеть раньше времени, — сделав большой глоток, сказал Лидер. Насыщенный вкус клюквы, свежий воздух от раскрытого окна и даже мороз гудящего холодильника привел его в чувство.
— А ты чего тут прохлаждаешься? «Бирюза» уже надоела? — оскалился Лидер, смотря на нее в пол оборота. Нет, Гордецкая определенно красивее и лучше этой белокурой жабы.
— Хм! Ничего там интересного, — тряхнула волосами Нателла.
— Не ври мне. Мы оба знаем, зачем ты туда ходишь, — поставив банку обратно, пробасил Железняк. Хорошо хоть Женя там не бывает. В городе существует поговорка «Порядочная девушка далека от кабаков».
— Не твое дело! — вспыхнула Нателла, — Наши отношения с Ромой касаются только меня и его!
Железняк вскинул брови и приоткрыл рот.
— Так вы вместе? Не знал.
Нателле в глубине души стало очень больно. Этот Руслан никогда не воспринимал ее всерьез! Ему было абсолютно на нее наплевать: где она, с кем она, куда идет после школы. Об ее визитах в «Бирюзу» знали все и с удовольствием смаковали подробности, а этот краем уха слышал да и все. Тот еще фрукт!
— Для меня тоже стало открытием, что твое сердце не свободно, — парировала
она, не теряя имиджа платиновой красотки.
— А это уже давно не новость, — усмехнулся Лидер, — Как говорят американцы,
сними розовые очки и вытащи уши из-под шапки, чтобы удобно было вешать на
них лапшу.
Нателла хотела послать его ко всем чертям собачьим, но в зале что-то разбилось
и затем послышались неразборчивые крики. Лидер, заподозрив неладное,
убежал в зал. Раздосадованная Нателла, заметив валяющуюся на стуле куртку,
вмиг просияла и решила осуществить свой коварный план. Она подложила
невидимку в карман и спокойно ушла к подругам, которые давно заняли
соседнюю комнату.
***
— Это ваза моей мамы! — первым опомнился Марк Багдасаров.
— Марк, прости. Я подарю тебе точно такую же, — выставив руки вперед, сказала Женя — Я все уберу. Опустившись на корточки, она стала аккуратно собирать разбитый хрусталь.
— Так это ж на счастье, — хотела перевести все в шутку Марго.
— Хрусталь уже не в моде, — поддержал Алик Лампас.
— Да не ссы, Марк! Скажешь, учительнице подогнал, — пихнул его Тончик.
— Молчать! Гордецкая, ты в моем доме первый и последний раз, — ткнул в нее
пальцем Марк.
Цыгане изумились, Алик Лампас с Изольдой переглянулись. Женя во все глаза посмотрела на Марка, едва не порезав палец маленьким обломком.
— Почему это? Женька ничего такого не сделала! — заступился Макс. Петр глазами искал Руслана, но попытки увенчались провалом.
— Подумаешь, ваза! Нашел из-за чего хай поднимать, — отмахнулась Василиса.
— Так, все! Это все шляпа, — встрял Роза Робот и рассказал, что ваза разбилась
по его вине. Женя в это время молча убирала осколки с пола. Лидер вернулся в
гостиную, увидел разъяренного Марка, оживленных ребят и едва ли не плачущую Гордецкую с кучкой побитого хрусталя.
— Не понял. Че за базар-вокзал? — вмешался Лидер.
— Железняк, твоя девушка только что разбила нашу фамильную реликвию! — гаркнул Багдасаров.
Алик Лампас, Тончик, Лало, Петр и Максим ощутили
испанский стыд — никто, кроме учителей, не смел называть его по фамилии. Девчата в ужасе перешептывались. Женя с Розой Роботом замерли. Другие молча наблюдали то за пьяным хозяином квартиры, то за постепенно теряющим всякое терпение Лидером. Наконец, он выпрямился, сжал руки в кулаки и решительно подошел к Багдасарову. Схватил его за ворот распахнутой шелковой рубашки и чуть-чуть приподнял от земли. Марк оцепенел от шока — с ним так еще никто не обращался. Воцарилось изумленное молчание.
— Может хватит вести себя как клоун? — сверкнул глазами Железняк.
— Я сын мэра! Пусти меня! — задергался Марк.
На шум прибежала Нателла и ее подруги, опешившие от такой картины. Блондинка хотела вмешаться, но Изабелла вовремя ее остановила:
— Натка, не лезь под горячую руку.
Блондинка нервно сглотнула — сейчас Руслан был гораздо свирепее Малинского.
— Ну так и веди себя как подобает человеку из высшего общества! — пристально глядя ему в глаза, выпалил Железняк, — Ни к чему весь этот
фарс!
— Извини, — стушевался Марк.
Лидер презрительно отпустил его и перевел взгляд на застывшую Женю с
осколками в руках. Его озлобленное лицо тут же смягчилось при виде родных
глаз, в которых читались испуг и благодарность.
— Брось эти стекляшки. Мы уходим, — авторитетно заявил он, а затем
уничтожающе посмотрел на Розу-Робота, — Сам все уберешь. Нечего было к
моей девушке лезть.
— Руслан… Я тебя услышал… Извини, блин, — вздрогнул рокер. Женя оставила попытки дособирать части разбитой вазы и вышла вслед за мрачным Лидером, который отправился на кухню. Остальные приходили в себя от шока.
— Ну… Раз уж конфликт исчерпан, продолжаем танцы, — сгладила ситуацию
Алиса, делая звук громче.
Все постепенно заполнили центр зала и продолжили веселье.
***
А в это же самое время Ричард Сапогов, вальяжно расположившись в кресле со
стаканом виски, снисходительно всем улыбался. Таня Восьмиглазова давно
заскучала в его обществе, но не решалась выйти танцевать. Ей очень хотелось
присоединиться к общему веселью, но слабая надежда на то, что парень с голливудской улыбкой обратит на нее хоть какое-то внимание удерживала на месте. Лаврентий Парафинов, наблюдавший за метаниями обожаемой им Танечки, решительно пересек комнату шаркающим от тапочек на три размера больше шагом и встал перед ней как вкопанный. Сапогов оживился и заулыбался еще шире — до чего был ему противен этот Журналист! Восьмиглазова замерла.
— Я, конечно, очень извиняюсь, — гневно просверлив дырку в голове Ричарда,
сказал Лаврентий, а потом обернулся к Татьяне и смягчился, — Но я хотел
сказать… Таня, пошли танцевать.
И смело протянул дрожащую от внезапного порыва руку. Таня посмотрела сначала на Ричарда, потом на Журналиста и снова на Сапогова. Нахмурилась, фыркнула Ричарду что-то невнятное и уверенно положила свою ладонь с розовым маникюром и кольцом с камнем в виде сердца. Журналист аж рот открыл от изумления, не веря своим глазам. Его возлюбленная — самая красивая, обаятельная и неземная Танечка — только что согласилась пойти танцевать с ним!
— Это что за crazy frog с тобой?! — растерялся Сапогов, сердито глядя на
Восьмиглазову.
— Для тебя Лаврентий Леонидович Парафинов! — округлил грудь Журналист,
сморщивая нос и обнажая свой фирменный корреспондентский оскал. Руку Тани он сильно обхватил своими пальцами и завел девушку за спину. Та приняла
решение подчиниться — время на подумать не было.
— Воу воу! Походу там петушиные бои, — заметил Тончик.
— Эй, идите к нам танцевать! А то песня скоро кончится, — подбежала Василиса
к Журналисту с Таней и потащила за собой на танцпол.
Ричард хотел было подойти к Тане, но путь ему преградили Лало и Марго, которые энергично трясли плечами и громко хлопали в ладоши.
— Ричард, иди к нам, — позвала расстроенного одноклассника Нателла. Мир со Стеллой был восстановлен и они втроем сидели в соседней комнате, куря
сигареты в распахнутое окно.
— Ума не приложу, как она могла променять меня на этого головастика! Это
просто impossible-ble-ble, — топил горе в стакане виски Сапогов.
— Забудь. Найдешь себе достойную партию, — выдохнула дым Нателла. Ричард
совсем раскис — он то думал, что от одной его фешенебельной улыбки Танечка
упадет без чувств, пронзенная стрелой Купидона.
— Сердцу не прикажешь, — вздохнул Сапогов.
— Прикажешь, — возразила Нателла, вытаскивая из кармана переданные Лало невидимки и рассматривая каждую из них при свете фонарного столба. Если цыган все сделал правильно, то подброшенная ею заколочка должна скоро подействовать.
***
Лидер ворвался на кухню, переполненный яростью в душе, раскрыл кран и
ополоснул покрасневшее от выброса адреналина лицо. Женя вошла следом,
аккуратно закрыв дверь за собой.
— Мерзкие прихвостни! — стукнул парень кулаком по деревянной столешнице. Ребро ладони отдавало легкой болью.
— Ну ладно, ладно… Все закончилось, — подошла к нему Гордецкая, осторожно приобнимая его сзади.
— Жень, они тебе вовсе не друзья. Все с тобой общаются только потому, что ты стала моей девушкой, — заявил Руслан, закрывая кран, — В лицо улыбаются, а чуть что, сразу языки в заднице.
— Ребята просто не ожидали… А даже если и промолчали, чихать на них хотела, — совершенно спокойно ответила она.
Лидер повернулся и обхватил мокрыми руками ее предплечья. Женя вздрогнула от холодной воды на коже.
— Запомни! Что бы ни произошло, в какую бы дурацкую ситуацию ты не попала,
я всегда буду с тобой, — пообещал Лидер.
— Я верю тебе, Руслан, — кивнула Женя.
Лидер не любил пылкие признания в любви, состоящие из громоздких фраз. Ведь американцы говорят, что выше ценятся поступки. Поэтому вместо трех волшебных слов состоялся один поцелуй. Такой спонтанный, немного властный, но в тоже время с искренней любовью и нежностью. Закончив поцелуй, Лидер крепко прижал Женю к своей груди.
— Пойдем домой.
***
На дворе была ночь. Свет, горящий в квартирах желтым и синим оттенком,
перекликался со звездами и фонарными столбами. Кругом было тихо — многие
уже давным-давно вернулись в свои дома. Лидер с Женей вместе со своими
вещами пришли к мотоциклу. Парень, держащий свою куртку в руках, помог
своей девушке сесть.
— Руслан, а ты не замерзнешь? — забеспокоилась Гордецкая.
— Железо сквозняку не подвластно, — бравировал он.
— Ну все равно, надень курточку, — поежилась Женя.
— Ага, разогнался с пятого этажа! Давай-ка я лучше тебя укутаю, а то придешь
завтра в школу с соплями, — возразил Руслан, набрасывая спортивную ветровку
ей на плечи.
Женя промолчала дабы не спорить и мило улыбнулась. Склонив голову на бок,
она нежно смотрела на него: прямые густые черные брови, внимательные карие
глаза, маленькая царапина на щеке, слегка заострённый кончик носа.