Начало конца? Или же начало чего-то нового? (2/2)

— Нормально, сам как? — блондин провел взглядом гостя до кресла, что было рядом с кроватью.

— Я уже восстановился. Отец правда все никак не может успокоиться. Каждый час звонит.

— Оно и понятно. Он ведь узнал о том, что его мертвый сын жив, — нарезая яблоко на дольки, рыжеволосая дала кусочек Кейго.

— Лучще бы и не знал. Достал уже. Будь его воля, наверное бы все время щас был рядом. Буэ, какой кошмар.

— Злой ты, — просмеялся блондин.

— Смешно? Я бы посмотрел на тебя, — заулыбвашись, парень поправил темный кардиган, — Хотя может оно и к лучшему. Могу снова быть с семьей.

— Конечно же к лучшему. Теперь ты снова с семьей.

Спустя полчаса разговора, Тоя ушел домой, попутно говоря с кем-то по телефону. Видимо это Старатель кинулся искать пропажу. Сын, привыкший быть один, не полагаться ни на кого, не знающий заботы уже больше 10 лет, теперь снова с ним. Снова учится говорить со всей семьей, снова учится быть обычным, не подвергающимся каждый день опасности.

Еще через час к ним зашел медбрат. Он пришел за Ханой, чтобы сделать ей финальное обследование и выписать. Девушка, благодаря своей причуде, восстановилась быстрее всех из героев. Раны на ее теле затянулись, токсическое влияние причуды брата прошло еще в день сражения. В больницу ее положили лишь из одного соображения — не понятно что будет с ее лицом. Часть лица девушки было в ожоге. Небольшая часть кожи у левого виска была изуродована ужасным ожогом, что не хотел заживать и никак не менялся в течении суток, что было очень странно. На вторые сутки он начал меняться, становился сухим, словно корочка от ранки, а после корочка сошла и остался неприятный, контрастный с живой кожей девушки, мертвый бесформенный рисунок.

— Вы не думаете сделать операцию? — врач, что записывал карточку, обратился к сидящей рядом девушке.

— Зачем?

— Избавились бы от шрама. Он не сильно большой, так что труда не составит. Сейчас у нас в больнице работает прекрасный хирург, он даже и следа не оставит от прежнего шрама.

— Я подумаю, спасибо за предложение.

***</p>

Дома Хана оказалась ближе к вечеру, потому что ходила посещать Мируко и Мика. Девушка устраивала гонки на коляске по коридорам отделения, за что получала нагоняй от сотрудников. Почти половина отделения бегало вокруг нее, лишь бы та не начала скучать и устраивать себе развлечения. Когда Хана целый час гуляла с ней на улице, все отделение аж выдахнуло. С Миком же все проще. Он просто искал себе собеседников. Успел разобщаться со всеми кого видел. И с сотрудниками и с больными. Говорил о чем угодно и сколько угодно. Мика сотрудники ласково прозвали «болтушкой» и говорили всегда о нем с доброй улыбкой.

Вечером, сидя в комнате, рыжеволосая почувствовала себя одинокой. Привыкла, что рядом всегда был Ястреб, что вечно находил себе и девушке дело, а даже если и не находил, то устраивал вечерние просмотры фильмов или прогулки. Даже в той же больнице, рядом всегда был медицинский персонал, был в соседней палате Кейго. А сейчас она снова вернулась в то время, когда о ней герои не знали. В то время, когда не выходила на улицу неделями, питаясь тем, что купила наперед. Это пугало. Было страшно, что она снова сама. Снова предоставлена сама себе, снова никому не нужная.

От этих мыслей ее отвлек звук вызова на телефоне. Приятная мелодия усиливалась с каждой секундой, а экран гласил «Птичка».

— Алло?

— Ты уже дома?

— Да, не так давно пришла. Щас лежу, думаю что делать.

— Почему мне не позвонила что дома? — немного обиженно прозвучало с того конца.

— А должна? — заулыбавшись, она легла на бок, оставляя телефон на ухе.

— Конечно! Я же тут о тебе волнуюсь. Ты как ушла, даже не написала где ты.

— Прости, я была с Мируко и Миком.

— Хорошо. Не забывай мне писать и звонить. Я же тут с ума схожу. Пока меня нет рядом, обязательно мне пиши. Хорошо?

— Хорошо, — на душе стало теплее.

— Как дела? — игриво просмеявшись сросил герой.