Восток ― дело тонкое (1/1)

Не беченоВремя: Седьмой день Красной луны, воскресенье, утро.Место: Императорский дворец, Бейджин, Хина.Хинский императорский дворец гудел от сплетен и пересудов. Действительно, господа, это же неслыханно! Впервые за тысячелетия Империя начала много общаться с людьми из-за гор. Западные традиции и привычки стали темой для подражания и воспроизведения среди молодежи, неслыханно! возмущались старики. А во дворце у императора Лао появился новый советник-переселенец. Это же вообще что-то нелепое, господа! Как может какой-то там пришелец из другого мира что-то понимать в великой культуре и истории Хины! Заколдовал он императора, вот что! А императрица! Ну разве приличествует ей ездить на дипломатические переговоры? для этого чиновники есть специальные. А она сама, да еще и языки учит, и детей, небось, тому ж выучит. А дети, кстати, господа, нет ведь детей у императорской четы. Только племянник один, уцелевший после Большой резни.Теперь же и вовсе неведомое чудо пообещали ― театр из Ортана. Нет, господа, решительно мир меняется не к добру.Император Лао Чжень отпил чай из фарфоровой чашки, аккуратно поставил её на подставку, слуга тут же подлил кипятку из стоявшего рядом на огне чайничка с узором, изображавшим летний полдень в горах. Сидевший напротив советник в полной мере оценил честь, которую оказывал ему правитель Хины, поставив именно этот прибор. Ведь по легенде, советник был родом из горных кланов. Хотя многие знали, что на самом деле он переселенец, как по простому говорили в соседнем Ортане. ― Итак, ваше императорское величество, вас интересует личность того господина, который вскорости прибудет к вам, как тайный посланник из мира Альфа, ― сказал он. ― К сожалению, мои знания об этом мире не просто скудны, они практически отсутствуют. И несмотря на то, что я обращался с просьбой о содействии к известной вам особе, мне был дан отказ в доступе к этой информации.Чжень поморщился: ― Получается, что мы не можем никак узнать, чем нам грозит визит этого господина… как его? ― Ким, его имя Ким, ― спокойно подсказал советник, понимая, что император вовсе не забыл имя, а просто гневается в своем стиле. ― Ким. Странное имя. ?Золотой мальчик? ― Скорее всего, это просто прозвище, а не настоящее имя. ― Советник снова сделал глоток чая, и слуга тут же подлил ему свежего. ― Но главный вопрос не в том, что он захочет от нас, а в том, что он предложит. ― Почему? ― не понял император.― Потому что, ваше величество, отказать в его просьбе мы сможем, если нам понадобится, а от отказаться от его предложения может оказаться сложнее. И все-таки, я знаю, кажется, человека, который смог бы нам помочь. Но, увы, он проживает в Ортане. ― Ортанский подданный? Вряд ли он будет с нами говорить. ― Поморщился Лао Чжень. ― Только, если его не попросят об этом родственники. И конечно же, говорить он будет не с вашим величеством, а всего лишь со скромным подданным Хины, троюродным братом сына его тётушки по отцовской линии Сяо Шу.Лао Чжень совершенно по-мальчишески расхохотался: ― Да ты просто хочешь отправиться в Ортан!Советник дернулся: ― Ни в коем случае! Я хочу, чтобы Флавиус приехал в Хину.Письмо главе ортанской службы безопасности передали через два дня. Тетушка настоятельно просила его съездить в маленький хинский городок и переговорить с дальним родственником, которого буквально замучили странные люди с Альфы.Старший придворный маг Хинской империи мэтр Вэнь тоже был озабочен. Но отнюдь не теми вопросами, которые занимали ретроградов и мракобесов придворных почтенного возраста. Мэтр Вэнь по возрасту опередил их всех, но не разделял предписанного традициями высокомерного и презрительного отношения к иностранцам. Он понимал, что разные культуры?— еще не повод препятствовать общению и взаимопомощи, даже если представители иных культур подчас напоминают необразованных варваров. Это понимание укрепилось после того, как он познакомился поближе с ведущими магами континента. И совсем перешло в уверенность, когда выяснилось, что контакт с другими мирами не ограничивается случайными переселенцами, изредка появляющимися то тут, то там…Тревожили мэтра Вэня именно последние события мирового масштаба. Или правильнее будет сказать межмирового? По всему выходило, что наступает интересное время, время перемен, а жить в такое время совсем не радостно, а даже наоборот, согласно древним философиям, настоящее проклятье. Оттого-то так любят люди традиции.Но если что-то и заботило почтенного мэтра, по лицу его никак нельзя было этого заметить: на нем царило обычное для него выражение достоинства и едва заметной мягкой иронии.Мэтр Вэнь прибыл в большой зал, чтобы увидеться с великим императором. Своим воспитанником, которому едва сравнялось двадцать лет. И от шагов и решений которого зависят судьбы не только империи, но и всего нашего мира. При таком раскладе любой клочок информации имеет значение, и любая дельная мысль важна.При виде наставника император поднялся, поклонился, советник также совершил подобающий поклон, и Лао Чжень в очередной раз удивился старомодности этого жеста в его исполнении.Слуга положил дополнительные подушки, чтобы почтенный Вэнь мог присесть. ― Я счастлив видеть вас, наставник, ― улыбнулся император. ― Вы же не откажетесь выпить с нами чай? Его настаивали на жасмине с добавлением чабреца. Очень тонизирует и бодрит.Чай в чашку наставнику почтительный ученик налил собственноручно. Советник молча стоял рядом, ожидая дозволения сесть. Лао Чжень махнул рукой: ― Чансу, ты слишком церемонен. Садись уже. ― Благодарю. ― Наклонил тот голову и уселся на прежнее место.Неподалеку от мэтра Вэня скучающий старый слуга то ли методично, то ли очень лениво чистил от невидимой пыли стоявшую возле самого входа в королевские покои большую напольную вазу со множеством выпуклых украшений. В какой-то момент его пальцы скользнули под причудливо изогнутый фарфоровый лист и прикрепили туда коробочку с полпальца длиной. Закончив обмахивание и обтирание вазы от пыли, слуга придвинул ее вплотную к стене, чтобы точно не упала. И чтобы работала резонатором. Возблагодарим же всех богов за тонкие хинские стены!Слуга отступил от вазы на шаг, сделал еще пару взмахов метелкой по фарфоровым листья и, устало шаркая, поплелся прочь. Необходимость изображать старика неимоверно раздражала господина Тена, но, с другой стороны, не в Мистралию же его было посылать с такой колоритной физиономией. Да и мистралийские ребята недавно рассказывали, не стесняясь в выражениях, что их покойный маг, из местных, не справился и половина базы выгорела дотла. Лао Чжэнь, конечно, тоже молод и горяч, но хотя бы файерболамисперепугу или от обиды не кидается ― и то хлеб.Мэтр Вэнь может и не обратил бы внимания на неприметного старого слугу, если бы не посмотрел в этот момент магическим зрением. Это часто происходило неосознанно, как сейчас. И удаляющийся человек тут же зацепил внимание старого мага чем-то неправильным… Или непохожим? Или это эффект от присутствия советника? Но всмотреться получше не удалось: не до того было, да и скрылся человек быстро.—?Благодарю вас, ваше величество,?— проникновенно ответил наставник. —?Чем я могу быть вам полезен сегодня?Лао Чжэнь вздохнул: ― Мы обсуждаем с советником Мэй Чансу вопрос прибытия к нам посланцев из мира Альфа. Увы, к сожалению, знания господина Мэя весьма далеки от современной жизни этого мира. А получить их из… гм… других источников нам пока не удалось. Поэтому вопрос собственно в том, что нам делать с этими посланцами, какую пользу мы можем от них получить, и какой вред.Говоря последние слова, он покосился на Чансу, тот одобрительно кивнул, отпил глоток чая и спрятал руки в широкие рукава.Старый слуга, все той же шаркающей походкой, помахивая своей метелкой, дошел до подсобки. Открыв дверь, он шагнул в темноту, в которой скорее угадывались, чем по-настоящему виднелись очертания всякого уборочного инвентаря и сильно пахло пылью. Еще на шаге через порог сутулая спина старика распрямилась, а когда дверь за ним захлопнулась, ?старый? слуга с наслаждением потянулся, хрустнув всеми суставами, застывшими от необходимости сохранять неудобную позу. Он еще пару раз помахал руками ногами, снова потянулся и улегся во весь рост на кучу чистых половых тряпок. Из складок одежды появился аппарат, сильно смахивающий на обычный ?брехунец?. Щёлкнув кнопкой, господин Тен услышал голос императора: ―…с советником МэйЧансу вопрос прибытия к нам посланцев из мира Альфа. Увы, к сожалению, знания господина Мэя весьма далеки от современной жизни этого мира. А получить их из… гм… других источников нам пока не удалось…С Чансу? Вот тоже нашел себе советника. Он же людей с Альфы в глаза не видел. Интересно, кого на этот раз пришлют и что это будет означать для планов дона Антонио. Сдалась ему эта Хина с ее совсем дремучим средневековьем и странными традициями! И с публичными казнями, упасите боги от прокола…Мэтр Вэнь почувствовал неясное беспокойство, но не смог определить его причин. Он еще раз всмотрелся в Чансу, но советник говорил искренне, это не вызывало сомнений. Тогда что же?—?Вы ведь помните, ваше величество, что было решено на том Международном Совете, на котором я также имел честь присутствовать,?— в своей обычной мягкой манере напомнил наставник. —?Правителям континента следует держать в поле зрения всех людей из мира Альфа находящихся в нашем мире, а в частности вам?— всех, находящихся на вашей территории. Империя велика, но эта миссия важна, чтобы предотвратить незаконное использование иномирянами наших ресурсов и знаний. Это ясно записано в Межмировом Договоре, который был принят совсем недавно.Он сделал глоток чая, отдавая должное гостеприимству своего воспитанника и выражая ему ответное уважение, и продолжил:—?Послов из мира Альфа следует принять и выслушать. Иначе мы будем подобны путнику, бредущему во тьме без светильника. Когда же нам станет ясно, каковы их ожидания, станут понятны и шаги, которые они предпримут в случае нашего согласия или отказа. Мы сможем взвесить и сравнить опасности и выгоды любого решения.Император кивнул. ― Согласен, посланника мы выслушаем. Но что-то ведь смущает в этом всем господина Мэя. Верно?Советник вздрогнул, спрятал руки в широкие рукава своего наряда, смущенно кивнул. ― Да, ваше величество, мастер Вэнь… дело в том, что я слышал краем уха, что помимо посланника с официальным визитом, возможно проникновение и тех, кто не столь дипломатичен. Собственно говоря, прецеденты были в других государствах. В Ортане, в Голдиане. Возможно, вы помните историю с неким господином Дорсом. И его плачевный финал.Оставалось только удивляться, откуда МэйЧансу, никогда не покидавший дворца, обладает такими сведениями. Впрочем, Лао Чжэнь для этого и держал советника при себе: тот умудрялся добывать информацию буквально из воздуха. А кроме того, по неизвестной причине, император полностью доверял МэйЧансу. Он и сам не знал, откуда взялась уверенность, что этот странный человек, появившийся внезапно в его покоях в один не самый прекрасный день, абсолютно ему предан.Лао Чжэнь отлично помнил, как проснулся, ему подали чай. Предстояло принять важное решение ― что делать с Империей, которую ему предстояло возглавить. Гибель отца и братьев выбила его из колеи. Лао Чжэнь даже позволил себе поплакать, пока его никто не видел. Слезы текли по лицу, смазывая картину мира, и когда воздух замерцал, и из него соткалась фигура в длинном сером халате с меховым воротником, он даже не удивился. Просто подумал, что пришел кто-то из призраков. А незнакомец опустился перед ним на колени и горячо зашептал: ― Не плачь, слышишь? Ты теперь император, мой друг, мой повелитель, я все для тебя бы сделал, но не смогу больше. Прости.Лао Чжэнь изумленно уставился на пришельца. ― Отчего же не сможешь? ― спросил он, вытирая глаза. ― Я умер, ― просто ответил тот. ― Но боги дали мне шанс попрощаться с тобой, мой Цзинъян. ― Меня зовут Лао Чжэнь, ― ответил юный император. ― А ты не умер, ты перенесся в другой мир. Если я правильно понимаю, как появляются переселенцы.Незнакомец поднял на него глаза, в них плескалось недоумение и ужас. ― Цзин… не ты? Но как?!Лао Чжэнь долго рассказывал ему о переселенцах, о том, как меняется мир, все то, что знал из книг, что успел узнать от мастера Вэня. А пришелец, назвавшийся МэйЧансу, слушал. Потом он закрыл лицо руками, раскачиваясь из стороны в сторону. ― Он знал, ― глухо сказал Чансу. ― Линь Чэнь знал. Он сделал так, чтобы я отправился сюда, вроде как и я жив, и империя цела, которую я хотел спасти, и моя месть там свершилась. ― Месть? ― удивился Лао Чжэнь. ― Там, в том мире, откуда я родом, я был военачальником. Но меня предали. Мою армию, моих друзей и родных, мать и отца, убили. А меня самого сбросили в пропасть умирать. Но я выжил. Благодаря чуду лекаря, даже смог вернуться. Но моя кровь была отравлена там, в горах. Я изменился внешне так, что не узнавали даже самые близкие. Я стал ученым и интриганом, потому что быть воином больше не мог. Я сделал все, чтобы на престол Империи взошел мой друг, седьмой сын императора, Цзинянь, на которого вы так похожи. ― Ты устроил переворот? ― Лао Чжэнь дернулся, схватился за кинжал, борясь с желанием немедленно убить этого негодяя. Ведь только недавно всю его семью погубил вот такой же мерзавец.Чансу отрицательно покачал головой. ― Нет, зачем. Я не хотел крови. Я сделал так, что император назначил наследником именного моего друга. Отвратил его от других сыновей. Один из них попытался поднять бунт. Все равно была кровь. Он… я его убил сам… принес ему яд. Это было подло, ведь… там все было сложно.Лао Чжэнь порывисто пододвинулся к нему, положил руку ему на плечо и почувствовал, как переселенец вздрагивает от сдерживаемых рыданий. ― Что было дальше? ― мягко спросил он. ― Дальше? ― Чансу поднял голову, уставился куда-то в сторону окна, но вряд ли видел пейзаж за ним. ― Дальше все сложилось, как я хотел. Мой друг, седьмой принц, стал наследником, император все больше передавал дела в его руки… ― Твой друг узнал тебя? ― спросил вдруг Чжэнь.МэйЧансу отрицательно помотал головой.с ресниц сорвалась слеза. ― Нет, почти до самого конца не узнал. Я сильно изменился. Да и скрывал от него как можно тщательней. Ведь это позор, из воина стать лгуном, изворотливым проходимцем. ― Зря ты так, ― Лао Чжэнь сжал пальцы на плече Чансу. ― Ты стал дипломатом, стратегом. Разве это плохо?Переселенец изумленно посмотрел на него. ― Я так не думаю. Я же совершал ужасные поступки: подставлял людей, стравливал их. Такому не место у трона, император должен быть чище небес.Лао Чжэнь усмехнулся: ― Мой дядя с тобой не согласился бы. А он был императором. ― Был? А сейчас… ― Сейчас император я. Ты правильно обратился с самого начала. И моя история в чем-то схожа с твоей: всех моих родных убили два дня назад. Заговор.МэйЧансу глубоко поклонился: ― Сочувствую вашему горю. ― Так что было дальше у тебя? обо мне потом поговорим.Чансу пожал плечами. ― Супруга императора, мать моего друга, он сам, другие люди пришли к императору и потребовали, чтобы он признал, что в отношении моей армии и моих родных было совершено предательство, и они незаслуженно преданы забвению. Был большой скандал. Мой друг узнал меня и… обрадовался, что я жив. Несмотря ни на что, он обрадовался. А потом… после того, как все было свершено, на мою страну напали враги. Я отправился на поле битвы вместе с другом, с моей бывшей невестой… но я был слаб, слишком. Да и жить мне оставалось уже немного. Последнее, что помню, это яркий огонь от костра, у которого я сижу, мой лекарь и друг Линь Чэнь склоняется ко мне, а у меня кружится голова, все быстрее, быстрее и… и вот я здесь.Лао Чжэнь кивнул, потом вдруг, поддавшись порыву, притянул МэйЧансу к себе, обнял. ― Я не смогу заменить тебе твоего друга, на которого похож. Как и ты не сможешь заменить мне братьев, отца, мать… Но, почему-то мне кажется, что мы сможем помочь друг другу. ― Искренне сказал он.Звяканье носика чайника о край чашки вернуло императора из воспоминаний. МэйЧансу почтительно подал ему чашку. ― Да, господина Дорса я помню. Почтенный мастер Вэнь, как вы полагаете, такие же ?советчики? могут быть и в Хине? ― Наша страна велика, ― поправил его советник. ― Я бы делал ставку на то, что они могут быть здесь, в Бэйджине, или даже в императорском дворце.—?Совершенно верно, ваше величество,?— серьезно подтвердил придворный маг. —?И я склонен полагать, что господин Мэй прав: этим людам нечего делать в крестьянских хижинах. Они жаждут влияния, явного или скрытого. Их следует искать близ людей, приближенных к власти или наделенных богатством. Таким был и господин Дорс. Но это скорее добрые вести, нежели худые. Крупную рыбу лучше видно в воде. Так нам будет легче найти иномирян, нарушающих соглашение во вред нашему миру. И еще одно: они или их покровители будут чем-нибудь выделяться. Может быть, необычными артефактами. Может быть, новыми знаниями. В случае господина Дорса было и то, и другое.?Какая досада, что нельзя магически распознавать иномирян,?— подумалось ему. —?Возможно, в неклассических школах есть такие способы, но скорее на уровне смутных ощущений, ведь межмировое общение, если не брать в расчет мир эльфов, началось не так давно.?—?Нам следует проверять историю людей, которых вы назвали ?советчиками?,?— продолжил он. —?Точнее, тех, кого мы подозреваем в этом. Даже если они никак не выдадут себя своей чуждостью, в их прошлом обязательно найдется сомнительное событие или явная ложь.Император кивнул. ― Да, похоже, что нам остается только ждать. Пока они появятся. Или проявят себя. Полагаю, что в истории с гибелью моей семьи от рук Небесных всадников, они либо не участвовали, либо хорошо спрятались. Но что-то подсказывает, что они в этом не замешаны.До сих пор по Империи выискивали любых сторонников тех убийц. Суда не было ― казнили на месте. А Небесные всадники были объявлены в стране вне закона уже очень давно.МэйЧансу согласно кивнул: ― Да, они не будут действовать так грубо. И устранять императорскую семью, не договорившись с наследником, или не выставив свою кандидатуру, им нет смысла. Они хотят власти, как верно заметил мастер Вэнь. ― Наставник, ― обратился к магу Лао Чжэнь, ― если бы вы были на месте тех, кто придет сюда официально, если бы вы… ― тут он замер, посмотрел на советника. Тот кивнул. Эту тему они уже обсуждали не раз. ― Как вы полагаете, ― осторожно продолжил он. ― Что они могут пожелать? И не стоит ли и нам направить своих… ― Наблюдателей, ― подсказал МэйЧансу тихо. ― Да, наблюдателей, на Альфу?Господин Тен, который все еще возлежал на куче половых тряпок, забросив ногу на ногу и поигрывая ?брехунцом?, резко сел. Загадочный советник господин Мэй проявил неприличную для не-агента осведомленность. То ли это прыткий господин все-таки агент под прикрытием из родной Конторы, то ли он агент эльфов, то ли просто въедливая зараза вроде этого долговязого ортанского короля! И этот вопрос стоило прояснить как можно скорее, ведь от ответа господина Мэя будет зависеть и сколько он проживет, и какими способами умрет…Мэтр Вэнь еще раз заглянул в советника. Тень и Луч. Но их комбинация совсем не такова, как например у правителя Ортана: у господина Мэя Луч меньше, и Тень не рассеивает его свет, а наоборот, как бы скрывает. Но он есть…—?У посланников из мира Альфа договор четырех миров оставил горький вкус,?— начал он свой ответ. —?Они ведь рассчитывали на совсем иной исход. У них не вышло лишить наш мир магии и сделать его легкой добычей, но они не оставят своих попыток. Любое их предложение, даже самое бесхитростное на первый взгляд, следует рассматривать, исходя из вопроса: какое из положений существующего договора они собираются изменить. Теперь о наблюдателях. Как известно, наш мир создает специальную службу для изучения мира Альфа. Но ведь вы о другом. Послав своих наблюдателей независимо от официальных, мы, с одной стороны, обретем больше знаний. С другой же?— наши наблюдатели будут считаться вне закона, и если их раскроют, это может нанести вред уже не империи, а всему нашему миру?— мы потеряем лицо.Он замолчал, чуть опустив веки. Если император пойдет на такой шаг, его агентов почти невозможно будет раскрыть?— в случае провала они исчезнут сами, раньше чем хоть кто-то из местных догадается об их истинной миссии. Почти?— потому что всегда есть ничтожный риск, что могут не успеть.Император кивнул. ― Понимаю, пожалуй, стоит обдумать оба варианта.МэйЧансу вдруг напрягся, посмотрел по сторонам. ― Что-то не так, советник? ― Извините, ваше величество, но… у меня странное ощущение… ― он оборвал себя на полуслове. ― Наверное, просто нервы. Я все еще не привык, что больше не болен.Это было правдой, в Хину МэйЧансу попал с отравлением в крови, которое постепенно уничтожало его тело. Даже переселение не исправило этого. Помогли придворные лекари, проведя ряд магических процедур. После них болезнь исчезла, но привычки у советника остались. ― С вашего позволения, я немного пройдусь.Император кивнул, и МэйЧансу вышел из залы.Выйдя из залы, советник остановился и внимательно огляделся по сторонам. У него было стойкое ощущение, что кто-то подглядывает или подслушивает. МэйЧансу не смог бы и сам объяснить, откуда вдруг берется такое чутье. Местные маги (о, сколько понадобилось сил, чтобы не орать от ужаса при виде магических пасов лекарей, местных магов, не шарахаться от странных устройств, которые непонятно как работали, научиться самому ими пользоваться!) объясняли, что у каждого человека есть способности, правда, у переселенцев чаще всего нет магических склонностей, но все равно есть Тень, Луч или Огонь, и эти качества и влияют на реакции, интуицию и другие необъяснимые моменты. Вот и сейчас чутье буквально кричало об опасности.МэйЧансу спрятал руки в рукава, прислонился к стене, очень правдоподобно делая вид, что у него ослабели ноги. В коридоре было очень тихо, ни души, но что-то было не так. Советник еще раз осмотрелся и вдруг обратил внимание, что одна из ваз стоит не ровно в ряду. Он подошел, присел перед ней на корточки, осторожно провел рукой по ее бокам. Вроде бы ваза, как ваза, но почему ее передвинули? МэйЧансу медленно повернул вазу к себе другой стороной. Пальцы вдруг зацепились за какой-то предмет под фарфоровым листом, украшавшим её бок. Он присмотрелся: небольшая черная коробочка, которой тут точно не должно быть. ?Взрывчатка?? ― мелькнуло в голове. Про то, что порох можно аккуратно спрятать в маленькую упаковку, а потом разлетится полдворца, он уже был наслышан. МэйЧансу осторожно отделил коробочку от вазы и, держа ее на вытянутой руке, так быстро, как только мог, пошел на улицу. Необходимо было еще и не бежать, чтобы не вызвать панику.К счастью, вскоре нашелся боковой выход из дворца, и советник, как следует размахнувшись, отправил неведомую гадость в пруд. Во всяком случае, даже если и взорвется, то погибнут только рыбы.Ленивые размышления господина Тена о том, чего бы такого интересного сотворить с шибко умным советником, внезапно прервались громким скрежетом, раздавшимся из ?брехунца?. Настолько громким, что агент торопливо сунул аппарат между половых тряпок, пока наощупь приглушал звук, настроенный на прослушку сквозь стену, а отнюдь не на грубое отдирание ?жучка? от вазы и последующее облапывание пальцами. Хорошо еще, что он не в наушниках слушал! Приглушив звук, Тен вытащил ?брехунец? и повертел его в руках, пытаясь понять, что же случилось с ?жучком?. Стабильный сигнал начал потихоньку слабеть. Не похоже было, чтобы безотказный приборчик внезапно сломался, тогда бы сигнал просто исчез. Кому и зачем понадобилось утаскивать из коридора вазу?Громко выругавшись, господин Тен встал, снова принял согбенную позу, вооружился метлой и, с трудом сохраняя приличествующую видимому возрасту неспешность движений, поспешил к кабинету императора. Как раз вовремя, чтобы заметить, как советник, мать его за ногу, удаляется из дворца, держа добычу на вытянутой руке. В глазах господина Тена отразился смертный приговор конкуренту. Он, едва не срываясь на бег, вернулся в подсобку, сменил метлу на садовые грабли и тоже поспешил в сад, не сводя глаз с советника.Вот же идиот! Швырнул такую технику в пруд! Нет, ну что взять с дикаря, кроме здоровых органов на пересадку… Господин Тен, притворяясь, что к старости совсем стал слаб глазами, заорал: ― Эй ты, оболтус! Ты чем императорских кои прикармливаешь?!Советник императора давно не слышал в свой адрес таких грубых выражений. У него сразу же возникла первой мысль позвать стражу и выпороть негодяя, второй мыслью было то, что теперь он достаточно сильный, и может справиться и сам. Но третья оказалась самой верной: этот человек ― чужак. Никто в здравом уме не посмел бы так обратиться к тому, кого приблизил к себе император. Да что там! По строгой иерархии хинского дворца даже к рабу не всякий слуга мог позволить себе высказывать резко.МэйЧансу медленно обернулся, всмотрелся в хама. На вид старик, одет в наряд уборщика дворца, но… слишком порывистые движения, слишком молодой голос. Этот человек притворялся тем, кем не был. Советник не всегда был гордым военачальником, пришлась на его долю и жизнь простолюдина. Поэтому он смог смирить свои первые порывы и очень тихо, даже робко поинтересоваться ― Это вы мне, уважаемый? Я так, гуляю тут просто. Рыб не кормлю. А вы… вы думали, что я у вас хочу работу отнять? Вы кормитель рыб императорского сада?Перепуганный старик бухнулся на колени и принялся сбивчиво извиняться, проклиная свою несчастную старость, свое плохое зрение, умолял господина советника пощадить его ради голодных детей, и не выдавать на суд императора, да продлят милосердные боги его дни… Старик подполз к МэйЧансу и попытался облобызать полу его одеяний.Неадекватная реакция на спокойный тон и вежливый вопрос еще больше насторожила МэйЧансу. Но он не подал вида. Напротив, участливо склонился над слугой, коснулся его плеча: ― Не переживай так, не надо. У тебя голодает семья? Возможно, я смогу помочь. Я, конечно, не так богат и знатен, но кое-какие средства у меня есть.Он покрепче ухватил несчастного за локоть, поднимая его на ноги. ― Пойдем, я угощу тебя чаем, поговорим.И повлек слугу за собой в беседку. Место было выбрано не случайно: несмотря на вычурную ажурность, стенки у беседки были очень прочными, а рядом находился высокий забор, через который перепрыгнуть смог бы только ?летающий китайский мальчик?, и то не с первой попытки. Чансу сейчас очень жалел, что у него нет императорского перстня для вызова стражи, он опасался, что помощь пригодится. Годы слабости не прошли даром: он отвык полагаться в физическом плане только на себя. И хотя, после исцеления, он и возобновил тренировки, пока что не считал себя достаточно сильным и ловким.Мэтр Вэнь проводил взглядом советника, покинувшего залу. Странный этот переселенец, много у него своих трудностей. Но его присутствие благотворно влияет на юного императора. Они нужны друг другу, эти два столь непохожих человека, и поэтому можно надеяться, что загадочный советник будет предан императору и впредь.—?Господин Мэй что-то подозревает,?— заметил он. —?Может, вспомнил кого-то в императорском дворце, когда упомянул его ненароком. Будьте осторожны, ваше величество. А теперь, каковы ваши планы развития контактов с другими странами нашего мира? ― Я полагаю, что нам могли бы быть полезны некоторые их технические навыки. Ситуация в Ортане, Эгине и Мистралии, когда эти страны были лишены магии, оказалась очень жёсткой. И я бы предпочел, чтобы у нас были аналоги магических предметов первой необходимости. ― Оживился Лао Чжэнь. ― К тому же там есть столько интересных неизвестных нам вещей. Но все же я бы не хотел, чтобы к нам или от нас зачастили гости. Мне… мне нравится, что Хина ― закрытая в целом страна.Он ухватился за чашку чая, как за спасательный круг. Император все же был очень молод, и любил тайны, загадки, ему нравилось, что его Империю считают мистической и непонятной, он полностью принимал все правила жизни здесь, которые казались чуждыми и даже жестокими жителям других государств.—?Хина останется закрытой страной,?— успокоил своего императора наставник. —?К нам не так-то просто добраться, сама природа позаботилась об этом. А магические перемещения мы сможем ограничить, делясь ориентирами очень умеренно. Но, оставаясь таинственной для остального мира страной и бережно храня наши традиции, мы, тем не менее, не должны отвергать новое, чтобы не отстать от других стран, которые быстро развивают как технологию, так и магию. Наша страна славится многими открытиями в обеих областях, ведь это мы изобретали порох, но настаивая на дальнейшей строгой изоляции, мы рискуем утратить это преимущество. Поэтому вы абсолютно правы: контакты, связанные с наукой и магией, важны для нас в первую очередь. Но позвольте спросить, ваше величество, чем вызвано ваше решение начать общение именно с области искусства, в частности, театра? Признаться, меня это удивило. ― Тут все просто, ― улыбнулся Лао Чжэнь. ― В первую очередь стоит восстанавливать контакты с нашими же соседями: Ортан, Мистралия, другие страны. А в театре, который принадлежит королю Ортана, служит наследник Мистралийского престола. Так что, мы, как говорится, поймаем сразу двух журавлей: и покажем лицам, близким к правящим кругам, нашу добрую волю, и не будем навязывать им себя в открытую. Ведь театр ― это просто искусство, а не политикаСтарый мэтр Вэнь тоже улыбнулся в усы.—?Вот почему именно этот театр,?— качнул он головой. —?Не лишено остроумия. Людям запада свойственно принимать торопливые решения, они бы не додумались до такой идеи избрали столь извилистый путь. Да и новости искусства интересуют упомянутые вами правящие круги в последнюю очередь. Это тоже была идея господина Мэя?Лао Чжэнь смутился, с одной стороны действительно господин Мэй счел этот вариант наиболее оптимальным, с другой стороны, идея была самого императора. ― Мы вместе с ним пришли к такому решению, ― наконец, придумал он лучший способ ответа.Губы наставник снова тронула легкая улыбка.Его юный воспитанник имел множество идей и увлекаясь какой-нибудь из них, практически не испытывал страха неудачи. Хорошо, что такую необычную идею поддержал советник-переселенец.—?Расскажите же подробнее, каковы ваши ожидания от этой встречи,?— попросил мэтр. —?Письмо еще не отправлено, но нам следует начать соответствующие приготовления. Сколько гостей прибудет? Где вы предпочитаете их разместить? Надолго ли они приедут? Насколько открытым будет контакт с чужаками, увидят ли их обычные жители Бейджина или только избранные придворные? И самое главное: что они вынесут из этого визита, вернувшись к себе?Лао Чжэнь смутился. Все эти вопросы вообще не приходили ему в голову. ― Я полагаю, что их размещением займется старший распорядитель. Разумеется, им отведут приличный дом неподалеку от дворца. И я бы хотел, чтобы их представления мог посетить любой желающий. За разумную плату, естественно. А вот надолго ли… полагаю, что дней 10? ― и он с надеждой уставился на наставника, веря.что тот уже давно придумал все ответы на те вопросы, которые сам задал.