6. Художники. 15 лет (1/1)

Когда я позировала ребятам из художественного училища, мы договорились, что на следующий день я приду снова. Но на следующий день полил такой дождь, что никуда, конечно, я уже не пошла. Я расстроилась, потому что мне понравилось общаться с Алисой, Владом, Викой и Юрой, а самой навязываться лишний раз не хотелось. Я подумала, что им больше не нужна натурщица, поэтому заполняла свои дни другим общением или просто бездельничала. Но через неделю позвонила Алиса, спросила, не хочу ли я снова попозировать им, и я тут же с радостью согласилась, даже не спросив, где и как они собираются меня рисовать. Смутно я помнила, что они говорили про эскизы на открытом воздухе, но не будут же они просить меня раздеваться в центре города.Мы договорились встретиться через час, после полудня, и я надеваю лёгкую удобную одежду — просторную футболку и шорты. В прошлый раз меня рисовали голую, так что смысла в нижнем белье я не вижу, да и на улице этим летом так жарко, что я чаще всего не надеваю трусы под шорты, а про бюстгальтер вообще не вспоминаю. Есть искушение пойти босиком, но я хочу, чтобы мои ноги выглядели не слишком чумазыми, так что обуваю лёгкие сандалии. Беру телефон, бутылочку с водой и иду к художественному училищу.Алиса и Влад уже ждут на месте, а Юра с Викой приходят через несколько минут. Пока все собираются, я любуюсь загорелым Владом в шортах и рубашке и красавицей Алисой: она в короткой бежевой тунике с этническим узором, в сандалиях со шнуровкой, тёмные волосы забраны в пышный хвост, и смуглое лицо кажется точёным. Юра в брюках и футболке, а Вика пришла в шлёпках, коротких джинсовых шортиках и свободной белой рубашке. Я обратила внимание, что рубашку она надела на голое тело, потому что ворот расстёгнут слишком широко. У ребят этюдники, альбомы, целые сумки с кистями и другими художественными принадлежностями: богатство.Ребята говорят мне, что мы пойдём в центральный парк. Они нашли там красивое безлюдное место у воды, там я и должна буду позировать. Я немного в ужасе, потому что ведь там могут быть люди, но вспоминаю, что на пляже я бегала голышом, вообще не стесняясь, а с Олей шла голая вечером через весь пляж, не обращая внимания ни на кого. Но на пляже это вроде как более уместно, а почти в центре города, как я опасалась — вдруг там будет кто-то из одноклассников? Почему-то я стесняюсь их больше, чем едва знакомых мне ребят-художников. Хотя, если честно, порой и в школе у меня было мимолётное желание пройтись где-нибудь раздетой или хотя бы босиком. Босая я бегала на физкультуре и сидела на уроках по искусству, да и в театральных постановках в школе иногда была на сцене босиком. Это было приятно. И я думала: а если бы по роли мне полагалось раздеться, согласилась бы я? В общем, когда Алиса говорит мне про парк, я думаю всего секунду и соглашаюсь, потому что мне не хочется обманывать их ожиданий.В парке не так жарко, и я не покрываюсь потом, а под свободные шорты проскальзывает свежий ветерок, и это чудесное ощущение. Когда налетает ветер, мои соски более явственно видны через мягкую ткань футболки. Трава такая мягкая и свежая, что, когда мы сворачиваем с центральных дорожек, я тут же сбрасываю сандалии, беру их в руку и дальше иду босиком. Вика следует моему примеру, и мы улыбаемся друг дружке. Место, куда мы приходим, и правда живописное. Оно кажется заброшенным: деревья склоняются к воде, образуют лёгкий сумрак, некоторые стволы и ветви совсем низко, течение почти не видно, поэтому гладь воды зеркальная.Алиса рассказывает мне, что они задумали: я заберусь на одну из толстых ветвей, спущу ноги к воде, буду расчёсывать волосы, и они хотят видеть меня продолжением природы, девушкой водной стихии, то в ветвях, то по пояс в воде, с распущенными волосами, без одежды или едва прикрытой чем-то. — Рисовать будем в несколько сеансов, так что, возможно, не только сегодня соберёмся.Я в восхищении. Мне нравится идея, мой образ, мне нравится затея, мне нравится, с каким увлечением ребята обсуждают детали и выбирают ракурсы. Они будут создавать целую серию работ, и графических, и живописных, с разных точек, и я буду в разных положениях. И, конечно, мне очень нравится, что я проведу с ребятами кучу времени, да ещё не один раз. Правда, я даже не подумала взять с собой что-то перекусить, но ребята успокаивают меня: они набрали с собой много всякого съестного, и бутербродов, и чая в термосах, и чипсов, и сладостей. Я довольна.— Мне уже раздеваться и залазить?Влад кивает, и я вдруг испытываю смущение. Вдруг кто-то заглянет? На природе мне даже немного более стыдно раздеваться перед мальчишками. Но я оправдываю себя тем, что в результате получатся шикарные работы. Я распускаю волосы, скидываю футболку и, помедлив, шорты, укладываю их на сандалии, сверху кладу телефон и бутылочку. Над водой они мне ни к чему. Совершенно голая, поначалу немного прикрывая ладошкой бёдра, я иду к воде, с опаской встаю на толстый ствол и балансирую, чувствуя босыми ногами, какой он шершавый, сухой и рельефный. Юра, чтобы подстраховать меня, разувается, закатывает брюки до колен и, зайдя в воду, подаёт мне руку и осторожно ведёт до того места, где я должна устроиться. К счастью, это развилка, и там даже островок тёмного короткого мха. Всё для моего удобства. Я улыбаюсь, мне уже не страшно и не хочется стесняться, поэтому я выбираю непринуждённую позу, поджав одну ногу, а вторую спустив к воде так, что пальчиками почти касаюсь глади. Руками я непроизвольно опираюсь о ствол чуть за собой, так что грудь напоказ, и я наклонила голову, глядя на своё отражение в воде.— Идеально, — говорит Алиса. — Так и сиди, начинаем. Настоящая русалка из мифов.Я стараюсь замереть так, чтобы самой было удобно провести долгое время в такой позе. И из-под опущенных ресниц и прядей волос я наблюдаю за тем, как ребята мгновенно включаются в работу. Алиса с большими листами бумаги на планшете. Она устроила планшет на коленях и уверенно работает карандашами. Она тоже сбросила обувь и сидит босая, скрестив длинные красивые ноги. Я её понимаю: трава очень мягкая, мои пяточки блаженствовали, пока я шла. Влад с этюдником совсем рядом с водой, он пишет масляными красками. Юра — сосредоточенно акварельными, он тоже с планшетом. У Вики самый большой этюдник, у неё какая-то смешанная техника и очень смелые мазки мастихином, но иногда она переключается на карандашные наброски и даже на гелевую ручку. Она стоит босиком в траве, расстегнула рубашку и завязала её под грудью. Даже отсюда, со своего места, я вижу, что её грудь так открыта, что левый сосок виден из-под ткани. Но это очень мило и нежно, и я не думаю, что девушку это сильно смущает.Солнце пробивается сквозь листву, поэтому тут не жарко, а умиротворяюще тепло, и слежу лишь за тем, чтобы не заснуть. Иногда налетает свежий ветерок, и мои соски тут же твердеют, и я, пряча улыбку, наблюдаю за мурашками на груди вокруг них. От волнения мне сначала хотелось писать, но потом я подумала, что лучше потерплю, а если уж будет сильно хотеться, то никто ничего не заметит.Через некоторое время ребята просят меня спуститься в воду, и я, спрыгнув с ветки, выбираю положение поустойчивее на скользком илистом дне. Представляю, как сейчас выглядят мои пальцы на ногах, все чёрные! Вода чуть выше колен, но до пояса мне не достаёт, и я стою с голыми бёдрами, ощущая, как от близости воды половые губы чуть набухли, почти касаясь поверхности. Хорошо, что у меня на лобке аккуратные волосы, и то, что ниже, не так заметно. Хотя, думаю, ребятам всё равно. Они увлечённо рисуют, и Алиса попросила всех рисовать чуть живее, чтобы я долго не стояла на одном месте в воде. Я благодарна ей за заботу о моём здоровье, хотя мне тепло. Я обнимаю пышную ветку, ложусь на неё грудью, и ребята приказывают мне замереть в такой позе. Через десять минут меня вызволяют из воды; я отмываю ступни, испачканные в иле, голышом сажусь на траву, и ребята поят меня горячим чаем. Мои ноги даже не покраснели от воды, да и не от чего: она почти стоячая и тёплая. Но на чае ребята настаивают, а я не хочу отказываться, потому что мне приятна их забота. Хотя если я выпью ещё чашку, а потом снова залезу на ветки, то я точно буду готова описаться. Если бы вода была у берега по пояс, то я бы сделала это в воде.— Не будешь одеваться, пока перерыв? — спрашивает Алиса.Я пожимаю плечами:— Да вроде тепло. Потом!— Ну хорошо, — улыбается она.Я улыбаюсь тому, что об этом заботится девушка: мальчишки ни за что бы не предложили мне одеться. Потом я вскакиваю, беру телефон и голышом хожу по поляне: рассматриваю эскизы и почти готовые работы. Я восхищена ещё больше. Времени прошло не так много, а у ребят такие чудесные рисунки! Моё тело где-то быстрыми линиями, а где-то проработаны даже пальцы рук и ног, и ресницы, и набухшие соски. У всех я выгляжу по-своему, и мне нравятся все стили. Они неуловимо складываются в одну историю про задумчивую водную девушку. На двух рисунках Вики я словно не из плоти, а из потока воды, прозрачная и лёгкая. Я улыбаюсь и благодарю ребят за эти ощущения. Они даже чуть смущены от моих слов. Я фотографирую все их эскизы, иногда в деталях, и теперь у меня целая картинная галерея со мной в главной роли. Я ловлю себя на мысли, что порой даже забываю, что на мне нет ни грамма ткани.— Что дальше делаем? — Отдохнула? — спрашивает Влад. Когда он не волнуется, у него такой глубокий голос. Я утвердительно киваю.— Сейчас сделаем вот что, — объясняет Алиса. — Мы будем делать очень быстрые зарисовки. Будем говорить тебе, где и как встать, сесть, лечь. Твоя фантазия приветствуется. И актёрские способности. На каждую позу буквально несколько минут. Будем делать только эскизы, чтобы поймать движение. Если ты не против, будем делать фото на телефоны, чтобы потом воссоздать цвет и светотень.Она вопросительно смотрит на меня. Я слегка озадачена: мои фото в голом виде будут сразу на четырёх телефонах. Но ведь они художники. И я нахожу выход:— Только пообещайте мне прислать все эти фото тоже!Я подумала, что меня ведь почти никто из подруг и не фотографировал, пока я была обнажённой. А если это получается так красиво на рисунках, то почему на фото должно быть хуже? Конечно, ребята обещают, и мы приступаем к работе. Меня на самом деле не мучают подолгу. На каждое положение уходит всего три или четыре минуты. Сначала я стою на берегу, опустив одну ступню в воду, как будто собираюсь медленно войти поглубже. Оказывается, так сложно держать одну ногу на весу хотя бы минуту! И это несмотря на то, что у меня ноги сильные, потому что я много хожу пешком. Потом я сижу в воде. Меня попросили присесть, грудь прикрыть волосами и отрешённо смотреть в сторону. Я использую этот момент, чтобы пописать в воде. Наверняка у меня на лице блаженство. Надеюсь, никто ничего не заметил: по поверхности воды и без меня время от времени пробегает рябь.На противоположном берегу сидит парочка: парень с девушкой, наверное, тоже старшеклассники. Они целуются, но я замечаю, что время от времени они поглядывают на меня. Это вызывает у меня улыбку. Я даже не думаю прикрываться, когда замечаю их взгляды.Потом я снова забираюсь на ветви: ребята зарисовывают и фотографируют меня, пока я ставлю одну ступню на основание ствола, потом как я неустойчиво, раскинув руки, медленно пробираюсь на цыпочках по большой ветке, потом — в момент, когда я соскальзываю с ветки в воду, опираясь руками сзади. Я смотрю на низ живота и замечаю, что в этот момент холмик с волосами между бёдер у меня выглядит наиболее красиво. Надеюсь, я смогу потом рассмотреть себя со стороны на фото. Я бреду в воде, я поднимаю фонтаны брызг, я поливаю себя водой из куска коры, как из ковшика; мне нравится представлять себя речной девой, и ребята очень довольны тем, как я вжилась в роль.Когда мы снова делаем перерыв и подкрепляемся бутербродами с чаем, ребята обсуждают, что неплохо бы меня порисовать и в одежде. Но мои шорты и футболка совсем не подходят для образа. Влад смотрит на тунику Алисы, и Вика с Юрой подхватывают: — Вот если бы у нас было что-то типа такого.Алиса задумчиво смотрит на свою тунику, оттянув ткань на груди:— А ведь и правда. Слушайте, ну я могу просто одолжить, порисуем Анечку в моей тунике. — А сама раздетая будешь? — спрашиваю я. — Ты всё-таки повыше, моя одежда тебе маленькой будет.Алиса беспечно пожимает плечами:— Ну и что. Позагораю заодно.— Ох, тогда ладно.— Примеряй!Алиса привстаёт и через голову стаскивает тунику. На ней нет лифчика, только маленькие тёмные трусики, но девушка совсем не стесняется. Заворожённо скользнув взглядом по её большой тяжёлой груди, крепкой и загорелой, я принимаю у неё тунику и натягиваю на голое тело. Ткань хранит тепло Алисиной кожи, и это очень приятно.— Идеально, — наперебой говорят ребята. Алиса берётся за планшет с листами, но Вика говорит ей:— Алиска, слушай, может, второй русалкой побудешь? У нас нет взаимодействия в работах. А тут попробуем.Юра и Влад горячо поддерживают её.Алиса минуту раздумывает, покусывая кончик карандаша, потом снова пожимает плечами:— Ладно. Почему нет. Только, Вик, подменишь меня потом в тех же позах. Я тоже хочу взаимодействие порисовать. — Конечно, — кивает Вика.Ребята возвращаются к своим рабочим местам, а я гадаю, будет ли Алиса позировать в трусиках. Но она стаскивает их, как будто это что-то само собой разумеющееся. Я думаю, что это правильно, потому что её изящное бельё не сильно подходит к такому водному образу, но не думала, что она так легко обнажится. У неё на лобке маленький островок тёмных курчавых волос. Они блестят. Девушка только уточняет у ребят:— Я трусы снимаю, правильно?Никто, конечно, не возражает. Алиса берёт меня за руку, мы входим в воду. Я стою у ветвей, склонившихся листвой к воде, а Алиса села у моих ног, печально глядя в воду. Кажется, она тоже вошла в образ. Мы тихонько переговариваемся:— Вика тоже голышом будет?— Конечно. Мы особо не стесняемся. Пока работали с анатомией, столько раз друг друга уже рисовали. — И мальчишек?— Влад тоже раздевался, Юра чуть больше стесняется, считает, что худенький. Хотя мне даже больше нравится.Мне нравится с ней тихонько сплетничать. Ребята прерывают наш разговор и просят сменить позу. Алиса подходит к ним и, стоя по щиколотку в воде, совершенно не стесняясь, спокойно обсуждает с ними, как будет лучше. Наконец, они приходят к решению.— Смотри, — говорит мне Алиса, подходя. — Сейчас ты заберёшься снова на дерево, свесишь ножки. Будет такой меланхоличный образ, волосы на одно плечо, ступни трогательно вместе. А я буду рядом. Твоя спутница или служанка, что-то такое. — Ох. У тебя такая фигура, это нормально будет? Мне кажется, это я твоя служанка должна быть.— Наоборот, контраст даже лучше. Я буду расчёсывать тебе волосы, мыть тебе ноги, обнимать, что-нибудь такое. Ты можешь быть одновременно печальной и властной. Водная принцесса, но мягкого характера. Потом в воде будем обниматься.— Мне нравится!Я даже краснею, представив, что эта девушка с фантастическим телом и грудью моей мечты прикасается ко мне.Я забираюсь на ветку, и Алиса отмывает мои ступни от ила. У неё тёплые руки, и их прикосновение очень приятно. Ребята делают несколько набросков, а мы время от времени меняем положение. Вика приносит деревянный гребень, шлёпая ногами по воде, и Алиса расчёсывает мне волосы, смочив их водой, чтобы лучше лежали по плечам. Потом устраивается, облокотившись на ветку, рядом со мной и с улыбкой смотрит мне в глаза снизу вверх. Я чуть-чуть смущаюсь от её взгляда, но стараюсь смотреть на неё, распрямив плечи и чуть властно, чтобы действительно выглядело, словно я принцесса. Я вхожу в роль, мы замечательно работаем в паре, и ребята на берегу сосредоточенно и быстро делают зарисовки. Алиса опускается на колени, моет мне ступни, а потом прислоняется к ним лицом, скользнув губами по пальчикам, и это ощущение вызывает у меня целый град мурашек. Потом мы стоим рядом, делая вид, что стремительно идём к берегу, и я держу Алису за руку, ощущая, как у меня самой ладошки стали горячими, и девушка позади меня.— Теперь нам надо обняться.— Слушай. Наверное, лучше, если я снова разденусь? Тогда линии тела будут лучше видны, просторная ткань ничего не будет скрывать.Алиса задумчиво кивает и идёт совещаться с ребятами. Они соглашаются почти сразу, и я, стянув тунику, бережно раскладываю её на траве и возвращаюсь в воду. Теперь мы с Алисой обе нагишом, и это так будоражит, что мои соски снова напряжены. — Расслабься, — шепчет девушка и мягко обнимает меня.У меня целый водопад ощущений. Алиса выше, и её волоски на лобке легонько щекочут мне живот. Они влажные, наверное, от воды, ведь девушка сидела по пояс в пруду. Её грудь такая ощутимая, упирается в мою, и это прикосновение самое волнующее, тем более что соски у неё тоже затвердели. Алиса обвивает руками мне талию, потом мы отдаляемся друг от дружки, изображаем плавный танец, сцепив вытянутые друг к другу руки, медленно кружимся. Потом ещё обнимаемся в разных положениях, Алиса снова садится у моих ног, и её ладони лежат на моих бёдрах и ягодицах. Она прислоняется лицом к моему животу. — Давай я тоже так?Она кивает, и теперь я сажусь у её ног, смотрю снизу вверх, разглядываю потрясающую тяжёлую грудь, скульптурные бёдра девушки, блестящие волоски. — Идём греться, — говорит девушка с улыбкой, — а потом Викина очередь.А мне и так горячо, но я слушаюсь. Мы пьём на берегу с ребятами чай с конфетами, хрустим чипсами. Ни я, ни Алиса не одеваемся, чтобы кожа обсохла. Я и не собиралась одеваться, а Алиса совершенно спокойно сидит голышом между своими однокурсниками, перебирая обсуждая новые наброски. — Лицом к ступням красиво было, — говорит Вика.— Да, тоже сделай так, я зарисую. — Хорошо.Меня всё это удивительно будоражит. Вторая красивая девушка будет прикасаться ко мне.Вика такая добрая и отзывчивая. Пока Алиса натягивает трусики, Вика неторопливо развязывает узел на рубашке, расстёгивает джинсовые шортики и спускает их. Я изумлена: белья под ними не оказывается. Вика светленькая, а волосков на лобке вообще нет, всё так гладко. Мы идём в воду, повторяем движения, как с Алисой, иногда придумываем что-то новое. Вика постоянно спрашивает, удобно ли мне, помогает устроиться, спрашивает, не неприятно ли, когда она прикасается или слишком тесно прижимает к себе. Я удивляюсь и говорю, что наоборот, всё идеально. Стесняясь, признаюсь, что мне даже приятно. Объятия с ней не такие свободные, как с Алисой, но такие тёплые, словно я растворяюсь в её теле. А когда я сижу, болтая ногами, на ветке, и Вика опускается на колени, я буквально чувствую, как от неё исходит тепло. Она не просто касается моих ног лицом, а мягко прижимается губами к пальчикам моих ног. Это неожиданно, но бесконечно приятно. Я сегодня получила столько тепла от этих двух девушек в воде, что порой забываю, что это для рисунков. Но стараюсь вспоминать и держать эмоции в себе. Хотя это сложно. Я позирую в тунике, а Алиса на берегу рисует нас — всё так же с обнажённой грудью, и это волнует. Даже когда я снова раздеваюсь, чтобы голышом позировать в обнимку с Викой, и кладу тунику рядом с босыми ногами Алисы, она словно не обращает на неё внимания и просто ждёт, пока я снова зайду в воду. Мы с Викой в какой-то момент, не сговариваясь, обе садимся в воду рядом — Вика в мягкой расслабленной позе, я встав на колени, — сплетаемся в объятиях, и ребята почти кричат нам: останьтесь так! И рисуют, подойдя поближе, чтобы не оставить без внимания нюансы. Потом, когда я рассматривала рисунки, сделанные в этот момент, и несколько фотографий, я была поражена, насколько трогательное доверие сквозило в наших объятиях. Вика прислонила голову к моей груди, я обвила руками её шею и поглаживала волосы, тепло прижимаясь к девушке, и чувствовала, как её тело согревает, обволакивает меня теплом, нежностью, как будто меня поливают тёплой водой с лепестками роз или купают в нежной карамели. Неуловимо свет начинает меняться, и мы обнаруживаем, что дело идёт к вечеру. Не знаю, кто с большей неохотой одевается: я или девушки-художницы. Вика вообще сначала собирает свои принадлежности, и только потом надевает рубашку и шорты. Но по мягкой траве мы идём обратно босиком, и обуваемся только перед выходом из парка.— Очень продуктивный день, — говорит Алиса. — Можем ещё собраться, хотя даже сегодня уже сделали достаточно.Я даже расстраиваюсь от того, что уже достаточно. У меня сегодня так часто были возбуждены соски, что они даже немного побаливают, и внизу живота немного тянет. — Согласна, — подтверждает Вика. У неё такой мягкий и тёплый голос. — Но я бы тоже ещё встретилась на природе.— Можем просто ещё места поискать, — говорит Юра.— Я знаю потайные места, — тихо говорю я. И показываю ребятам на телефоне фотографии с дикой части пляжа, где мы купались и загорали с Олей. А потом ещё и ещё, разные места, потому что я привыкла фотографировать на телефон всё, что мне приглянется. Ребята в восхищении. Мы решаем сделать один день перерыва, да и им нужно поработать над деталями. А через день сделать ещё одну вылазку на природу. Алиса добавляет:— Но завтра мы всё равно соберёмся у меня, никто не отлынивает. Анечка, если ты хочешь, присоединяйся, но не как модель, а просто забегай в гости.Я польщена и ужасно довольна. Поднимаюсь на цыпочки и целую её в щёку.— Мне так нравится с вами! Конечно, я приду.Алиса, тронутая, улыбается и диктует мне адрес. На прощание мы все обнимаемся. Ещё по пути домой, я получаю сообщения с целым ворохом фотографий и жадно, едва не спотыкаясь по дороге, рассматриваю их. На них я одна, я с Алисой, я с Викой. Обнажённые тела девушек вызывают у меня восхищение и желание. Ещё несколько фотографий, где мы фотографировались все вместе: поставили телефон на автоспуск и сидели вместе. Вика ещё не успела одеться, я сидела в траве по-турецки голышом, а Алиса для фотографии снова сбросила трусики, как она сказала, чтобы не нарушать гармонию. Правда, потом мы сделали пару фото, уже одевшись.А придя домой, я ещё по пути к своей комнате стягиваю футболку, в комнате сбрасываю шорты и голышом растягиваюсь на постели. Хорошо, что никого нет. У меня ноет в животе, я вынуждена гладить и ласкать себя сама, чтобы сбросить напряжение, соски снова твёрдые, но никогда я ещё не была так счастлива.