Часть 9 (1/1)

Тем же вечером Юджин погрузил в машину вещи для себя и Маргошки, пристегнул дочь к детскому креслу и двинулся на восток. Как-то в этот момент он даже не подумал, что права получил две недели назад и совсем недавно боялся ехать в магазин. К счастью, отец подарил ему для Таллинна гибридную машинку. Питер уже почти полностью перешёл на электричество, а в маленьких городах пока можно было ездить на бензине. Невесело было бы, если бы на трассе у него села батарея, а зарядиться было негде. На заправках, правда, странновато смотрели на его маленький, считай, городской автомобиль. Его легко было потерять среди грузовиков и минивэнов. Но Юджину было плевать. Он просто ехал, время от времени перебрасываясь комментариями с Маргошкой.Девочка восприняла поездку с интересом. Похоже, только лицо ей досталось от отца. Шилопопие она подхватила от омы.Они переночевали в приличном на вид мотеле и только к утру, Юджин начал соображать, что делает что-то странное и, возможно, рискованное. Но треть дороги была уже позади. Так что они поехали дальше.Лексу он позвонил, когда они въехали в Великий Новгород.—?Я думал, ты меня разыгрываешь,?— друг встретил их у ворот лагеря. В этому году его пригласили провести несколько мастер-классов на АртНовгороде, чем Лекс очень гордился. —?Как ты здесь оказался?—?Я сижу в машине. Очевидно, я на ней приехал,?— улыбнулся Юджин. —?Так что, найдётся, где меня вписать?—?Мой сосед прочитал свои две лекции и уехал. Считай, тебе повезло.Мимо прошествовала группа подростков с этюдниками. По лагерю стайками и поодиночке носились другие дети. В паре мест шли какие-то мероприятия. Одна компания что-то рисовала на берегу.—?Тебя ностальгия заела? —?спросил Лекс, вытаскивая сумки из багажника.—?Вроде того,?— улыбнулся Юджин. —?Приду на твой мастер-класс, буду вопросы дурацкие задавать. Или вон, композиции из кубиков посоставляю.—?Мне сделать вид, что я тебе поверил, или обойдёшься?Юджин пожал плечами.—?Да, так,?— всё же пояснил он. —?Разговаривали с Янеком, вспоминали всё, что тут было. Вот и захотелось…—?Ты сел в машину и отмотал четыре сотни километров, потому что захотелось? —?ехидно уточнил Лекс. —?Похоже на тебя. Правда, давненько ты такого не выкидывал.—?А это что? —?Юджин остановился перед простенком, от пола до потолка залепленным романтическими рисунками и всевозможными сердечками. Маргошка сосредоточенно оторвала одно, сделанное из ниток и палок.—?Местный фольклор,?— отмахнулся Лекс. Он открыл дверь в комнату напротив этой самой ?Стены Джульетты?. —?Подростки. У них тут ходит легенда, будто в четырнадцатой комнате какая-то девочка покончила с собой из-за несчастной любви. Им говорят, что это всю жизнь был преподавательский корпус, и никакая девочка здесь повеситься не могла. Но им интереснее сюда пролезть, чем у себя где-нибудь эти сердечки клеить. Считается что это удачу в любви приносит. Не хочешь попросить, чтобы Янек Великолепный в тебя влюбился?Юджин вздрогнул.—?Это была не девочка,?— буркнул он, входя в комнату.—?Есть версия с омегой и даже с альфой, но с девочкой самая популярная,?— Лекс принял драматичную позу. —?Её звали Любовь и она приехала из Екатеринбурга. А его Сильвестр и…—?Почему Сильвестр? —?не понял Юджин. —?Кто-то до сих пор называет детей Сильвестрами?—?Нет, ну есть версия с Романом и Джулией,?— Лекс перестал паясничать и сел на кровать. —?С Мариной и Остином. Жустин и Мари. Мариусом и Питером… В каждом регионе, короче, свои предпочтения. Мне нравится Любовь и Сильвестр. Красиво. Она?— юная фея с восточной границы, он?— красавчик из Парижа. Они не могут быть вместе…—?Он?— толстый, лысый бета,?— тихо сообщил Юджин. —?Его зовут Марек Зарински. Он был главой варшавской делегации. И повесился он не в четырнадцатой, а в шестнадцатой…—?А она? —?не желая сразу отказываться от своей романтической истории, спросил Лекс.—?Не было никакой ?её?,?— Юджин вздохнул и ссутулился. —?Его обвинили в том, что он приставал к Янеку. А он не приставал. Просто… я сказал одному парню, что пан Зарински влюблён в Янека. И пошла волна. Кто-то типа видел, как он его трогает, ночью в комнату заходит, что-то ещё. А ничего этого не было…—?Погоди-погоди… —?Лекс вскочил и прошёлся по комнате. —?У нас тут в день заезда была небольшая преподавательская пьянка. Господин Реми рассказывал что-то похожее, только я далеко сидел и не всё слышал. Там вроде одного препода обвинили в приставаниях к ученику, а оказалось, что парень похож на его покойного мужа. И у мужика, когда он это осознал, нервный срыв случился. Но он не умер. Мишель его лично в больницу возил.—?Янек тоже говорит, что он жив. Даже выставки проводит,?— Юджин потёр запястье. —?Только я видел, как он висит. Своими глазами, понимаешь?—?Так,?— Лекс поймал его руку. —?Давай пойдём на улицу. Попленэрим или просто погуляем, ладно? А вечером после занятий поймаем Мишеля Реми и обо всём расспросим.Так они и поступили.На следующий день Юджин проспал до обеда, а Маргошка в это время ассистировала Лексу на занятии. Оставляя дочь с другом, Юджин мог о ней не беспокоиться. Так что проснувшись, он не помчался на поиски, а вышел на крыльцо с альбомом и карандашами. Там на него через полчаса и налетела Маргарита, ужасно довольная собой. Ей позволили выдавать ученикам медальки. Пока она делилась новостями, Лекс уселся рядом с другом и разглядывал несколько скромных набросков в альбоме.—?Как рука? —?спросил он, чуть погодя.—?Больно,?— вздохнул Юджин. Карандаш в пальцах дрожал. —?В последнее время постоянно хочется рисовать. Даже думаю, перестать воровать карандаши у Маргошки и купить уже свои. Но руки всё равно надолго не хватает.—?Может уже скажешь, что с ней?—?Десять раз говорил, я упал с велосипеда,?— возмутился Юджин. —?Если ты думаешь, что я сломал руку специально, то нет. Ничего подобного. Это была случайность. На следующий день после нашего возвращения отсюда, я спросил у нашей группы, где они пленэрят, и поехал к ним. А мне после случившегося трупы Заринского ещё полгода мерещились везде и всюду. Но я тогда ещё не знал, что так будет. Еду по набережной и вижу?— стоит труп. Я вывернул руль, налетел на стык плит и упал.—?Но наша медицина ведь это лечит,?— усомнился Лекс.—?Лечит,?— вздохнул Юджин. —?И формально рука в порядке, только под нагрузкой начинается спазм. Что-то там про нервные окончания.Маргошка повертелась на коленях омы и, видимо, сочла его скучным. Под деревом она заприметила пару юных омег, сооружавших что-то из веток, и пошла к ним. Юджину показалось, что ребята даже с удовольствием отвлеклись от своего занятия.—?Что тебе такого вчера рассказал Реми, что было не для ?детских ушек?? —?полюбопытствовал Лекс. —?Ты в таком состоянии вернулся…Юджин вздохнул и положил голову другу на плечо.—?Жил-был талантливый и успешный скульптор Марек Зарински,?— начал он. —?И был у него муж?— альфа, бизнесмен и меценат?— Адольф Романюк. Однажды тот летел с какой-то встречи, и его вертолёт разбился. После смерти мужа Марек два года был в глубокой депрессии. Потом родственники и врачи убедили его хоть чем-нибудь заняться, и он пошёл преподавать в школу искусств. И там он встретил молодого перспективного скульптора Янека Шварца по прозвищу ВеликоЛепный. Парень был реально перспективный, хоть и альфа, и при этом внешне похож на покойного Адольфа. Марек стал относиться к нему как к сыну, которого у них с мужем, естественно, быть не могло. Он учил Янека, продвигал и привёз сюда. Только он не учёл, что здесь до пятидесяти процентов населения?— омеги, а альф единицы и они нарасхват. У Марека взыграла гиперопека, и он стал отгонять этих омежек от своего подопечного. И вообще лютовал. Говорили, что на его занятиях омеги ни одной медальки общего зачёта не получили. Омеги негодовали. А особенно среди них выделялся один?— Лесь. Из той же делегации. Если все остальные хотели с Янеком пару раз за ручки подержаться, то у Леся планы были далекоидушие. Он этого перспективного скульптора ещё в Варшаве присмотрел и уже думал, что вот здесь-то, на свежем воздухе, всё и случится. Но не тут-то было. Конкуренция в этих краях высокая, а тут ещё и Марек навис над парнем, как квочка над выводком. И тут кто-то, это я, случайно подкинул Лесю мысль, как эту квочку устранить. Одному пожаловался, другому нашептал, вот и получилось, что несколько человек, что-то видели, и сплетня дошла до преподавателей. Правда, долго шла. Чуть ли не до последнего дня. Лесь уже почти отчаялся. Да и Янека чуть было кто-то не увёл. Это, как ни странно, тоже я.—?Как ни странно,?— хмыкнул Лекс.—?Однако когда преподаватели услышали эту сплетню, они не погнали пана Зарински поганой метлой куда подальше, как Лесь рассчитывал, а устроили разбирательство. И тут выяснилось, что все, кто, якобы, что-то видел, на самом деле не видели, а слышали. Причём слышали от Леся. Тот попытался было перевести стрелки на меня. Меня тоже туда вызвали. А я вообще ни сном ни духом. Я всё время от их делегации старался на максимально большом расстоянии держаться, и про эту заварушку впервые слышал. Но с тем, что пан Зарински, как-то слишком влюблённо со своим учеником носится, я, как честный мальчик, согласился. А он такой несчастный там сидел. Меня отпустили, а они дальше разбирались. Янека позвали, его спрашивали. Постановили, что Лесь преподавателя оклеветал, и разошлись. А мне стыдно стало. Я же, вроде как, первым это ляпнул. Я решил пойти извиниться. Пробрался в преподавательский корпус. Нашёл комнату. Хотел постучать, но тут рядом кто-то дверь стал открывать, я и вломился без стука. А там человек с потолка свисает. Я заорал. Тот, кто там позади шумел, тоже залетел в комнату. Потом ещё кто-то прибежал. Меня вытолкали. Да я, в общем, и не рвался там ещё постоять. Убежал к себе. Ну вот… Оказалось, что он не столько вешался, сколько руками тянул верёвку и пытался себя так задушить. Это мне с перепугу показалось, что он мертвый висит, а на деле, тело сопротивлялось, и он не смог. Его откачали. Мишель потом в больницу отвёз. Говорит, Марек Зарински здесь в дурке пару недель пролежал. Потом к себе уехал и там ещё долго лечился. Сейчас живёт и работает, даже довольно знаменит. Два года назад его снова сюда приглашали. Только он в городе жил, не стал здесь ночевать. В общем, это реально был нервный срыв. Марек думал, что уже сумел пережить смерть супруга и двинулся дальше, но внезапно понял, что таки видит в Янеке не сына, похожего на Адольфа, а самого Адольфа, и его накрыло.—?И мне ты ничего не рассказал,?— вздохнул друг.—?Лекс! Я думал, я человека убил!Лекс обнял его и погладил по голове.—?Придурок ты,?— улыбнулся он. —?Зато совестливый.—?И впечатлительный,?— вздохнул Юджин.—?Так ты же художник. Нам можно,?— Лекс снова потрепал его по голове. —?А вон та парочка, не с Маргошкой играет, а нас подслушивает.Омеги синхронно подняли головы, чем безапелляционно спалились.—?Разнесут же сплетню. А это, между прочим, большой секрет был.—?Обед пропустите, уши тут развесили,?— прикрикнул на них Лекс.Омеги поклялись, что никому ничего не скажут, но Юджин с Лексом предполагали, что их ?никому? не включает пару-тройку лучших друзей. Оставалось надеяться, что это станет местным фольклором, а не принесёт новые проблемы участникам событий.—?А тот Янек, правда, такой великолепный? —?смущенно спросил один из омежек, прежде чем убежать.—?Дочь лицом в него пошла,?— Юджин кивнул на Маргошку. Омежка покраснел и умчался.Подумав, они тоже решили почтить столовую присутствием.—?Что думаешь делать дальше? —?спросил Лекс, когда они устроились за преподавательским столом.—?Я посмотрел расписание,?— пожал плечами Юджин. —?Хочу послушать лекцию Асколини. Занятие по художественной фотографии тоже неплохо выглядит.—?А мастер-класс по иллюстрации? —?подмигнул Лекс.—?Боюсь, рука не выдержит,?— Юджин повертел кистью.—?Ты как-то лечился по методике Гамонеро-Санчеса. Но почему-то бросил, хотя, насколько я помню, помогало,?— припомнил Лекс. —?Может, снова попробовать?—?Бросил, потому что тогда была заварушка с Рафиком, и я боялся из дома выходить. А там на процедуры надо было далеко ездить. Вернусь в Таллинн, схожу к врачу, пожалуй,?— согласился Юджин.—?Что-то ты больно покладистый,?— Лекс склонил голову набок.—?Устал. У нас на работе был жуткий период. Да ещё и всё это, и Янек,?— Юджин задумался. —?Слушай. А что ты придумал, мне в наказание, если год я не выдержу?—?Ты нашёл мудака?—?Не думаю, что Янек такой. И пока не знаю, чего он хочет. И чего я хочу. Но не уверен, что стану дожидаться февраля.—?Янек, в отличие от твоих бывших, не производит впечатления человека, которому для самооценки нужна публика. Он не станет на тебе самоутверждаться.Юджин в ответ пожал плечами. Накануне он пару часов плакал и до сих пор чувствовал себя опустошенным. Приятно опустошенным.—?Ладно,?— сдался Лекс. —?Один мой приятель, он психолог, пишет книгу. Я хотел, чтобы ты её проиллюстрировал. Стиль ты можешь выбрать сам, но там не требуется глубокая проработка и многофигурные композиции. Как раз для твоей руки.—?Это не та иллюстрация, которой я хотел заниматься.—?Это наказание, оно не должно было быть приятным,?— Лекс не улыбнулся.—?Хорошая книга?—?Я читал отрывки. Думаю, книга будет достойная.